28 ноября

28 ноября

Капитан военно-воздушных сил США Джон Москателли, смуглый мужчина в очках в тяжелой роговой оправе, говорил с большими паузами, задыхаясь не то от волнения, не то от царившего вокруг нестерпимого смрада. Окруженный репортерами, капитан-летчик, на плечи которого было возложено нелегкое бремя по связи с прессой, сообщил новую сенсацию, связанную с трагическими событиями в Джонстауне. И даже привыкшие, казалось бы, ко всему, иммунизированные профессиональным цинизмом газетчики ахнули.

— Мы сильно просчитались с учетом трупов, — говорил Джон Москателли, тщетно пытаясь овладеть собой и втиснуть драматическую новость в бесстрастные рамки бухгалтерского стиля. — Ориентировочная цифра покончивших жизнь самоубийством — четыреста с небольшим человек — оказалась значительно заниженной. Дело, в том, что подсчет был поверхностным. Лишь впоследствии мы обнаружили, что под телами, поддававшимися визуальному наблюдению, погребены сотни других. Мы обнаружили это в процессе операции по очистке лагеря. Число пластиковых мешков с трупами перевалило далеко за ожидаемые четыреста, а работы все не убывало…

Джон Москателли беспомощно развел руками, не подымая глаз от земли, видимо, не желая встретиться с наставленным на него в упор глазком телекамеры.

— Ну и сколько трупов вам удалось обнаружить? — посыпались нетерпеливые вопросы.

— Пока что 775.

— Это окончательная цифра?

— Нет. Раскопки продолжаются. Они многопластовые. — Москателли незаметно перешел с бухгалтерского языка на жаргон археологов. — Под трупами взрослого населения Джонстауна мы находим тела подростков, а под их телами трупы младенцев…

«Раскопки» длились еще двое суток. Окончательное количество жертв массового самоубийства в Джонстауне достигло 912 человек! Эта леденящая кровь новость вторично с еще большей силой потрясла Соединенные Штаты. Слабая надежда на то, что добрая половина членов секты «Народного храма» уцелела, бежав в обступившие со всех концов лагерь джунгли, безвозвратно улетучилась. Снабженные громкоговорителями вертолеты, которые летали в поисках несуществующих беженцев над дремучими тропическими лесами, были отозваны на международный аэропорт Тимехри близ гайанской столицы Джорджтаун.

— Просто не знаешь, какое чувство испытывать — ужаса или облегчения, — сказал в связи с этим американский консул в Гайане Дуглас Эллис.

Позор и траур покрыли Америку…

Колония секты «Народного храма» в Джонстауне опустела, вымерла в прямом и переносном смысле этого слова.

Внимание страны переключается на Дувр, штат Делавэр, конечный пункт воздушного моста смерти. Американскую трагедию на некоторое время заслонила американская деловитость. В Дувр понаехало прессы еще больше, чем в Джонстаун. Газеты давали подробнейшие репортажи об операции по транспортировке жертв массового самоубийства, восхищаясь ее точностью, планомерностью, собранностью персонала, его самоотверженностью, сообразительностью, изобретательностью. Возможно, в какой-то степени это была психологическая разрядка после сильного шока. Утопающий хватается за соломинку. Проиграв еще одну морально-духовную битву, Америка пыталась взять реванш в области технологии. Поверженный проповедник — ловец человеческих душ перегримировался в инженера человеческих душ. Но это не меняло, не могла изменить главного — души были мертвые. Инженерный гений не мог оживить их. Он мог их только опознать. Да и то не всех.

Несчастных храмовников погнал на смерть в джунгли Гайаны «американский образ жизни». Возвращал их трупы в джунгли Америки Пентагон. Знакомое, закономерное разделение труда, знакомое по Вьетнаму, закономерное по катехизису — писаному и неписаному — общества насилия. Первой фазой воздушного моста руководил полковник Уильям Гордон, глава оперативного отдела южного командования вооруженных сил США в зоне Панамского канала. «Мы мало что можем сделать для сохранения транспортируемых тел, но зато сама операция послужит хорошей тренировкой для моего персонала», — заявил полковник Гордон. И то правда, ведь нет худа без добра. Жертвам массового самоубийства уже никакие бальзамы не помогут, а вот потренироваться на них подразделениям, несущим службу в зоне Панамского канала, дело весьма нужное, необходимое и, к сожалению, актуальное.

С военными соглашаются и дипломаты. Стоимость воздушного моста — главным образом цена авиационного горючего и дозаправка транспортных гигантов в воздухе — уже достигла десяти миллионов долларов и продолжает драматически расти, словно трупы джонстаунской трагедии. Как заявил помощник государственного секретаря США Джон Бэшнел, «весьма трудно определить, какова будет окончательная цифра расходов, поскольку существуют важные концептуальные проблемы и взгляды на то, что следует рассматривать в качестве таковых». Конечно, продолжал Бэшнел, придется списать в графу расходов и цену воздушной операции, поставки военного снаряжения и дополнительное жалованье персоналу. Однако и в этом есть своя плюсовая сторона. Дальше я перехожу на прямое цитирование. Касаясь «плюсовой стороны», помощник государственного секретаря подчеркнул: «Некоторые члены персонала, на которых была возложена трудная миссия, участвуя в этой операции, получают опыт, приобретение которого обошлось бы куда дороже, если бы для этого были устроены специальные тренировочные учения. Вот почему весьма затруднительно дать точную цифру расходов». Я ничего не преувеличиваю, не добавляю, а скрупулезно цитирую по телеграмме вашингтонского бюро телеграфного агентства Юнайтед Пресс Интернэшнл, опубликованной в газете «Вашингтон пост» 25 ноября.

До чего же ты деловита и практична, Америка, до чего рациональна, что даже трупы своих сынов и дочерей используешь во имя «плюсового баланса»! В стране «желтого дьявола» и впрямь нет более важной «концептуальной проблемы», чем делать деньги, считать и экономить их.

Америка еще не пришла в себя от джонстаунского шока, в разных концах страны сотни, тысячи родственников оплакивают бесцельно, бессмысленно погибших близких, а над их трупами уже идет откровенная торговля, не задрапированная даже легкой вуалеткой лицемерия. Препираются федеральные власти и власти штата Южная Каролина, куда прибывают немногие уцелевшие храмовники. Не успели последние ступить на бетон военно-воздушной базы в Чарльстоне, как губернатор Южной Каролины Джеймс Эдварде объявил, что налогоплательщики штата не обязаны платить за них, что это, мол, забота Вашингтона. А в самом Вашингтоне идет своеобразная игра в «отпихнизм» между государственным департаментом, министерством юстиции и министерством здравоохранения, образования и социального обеспечения. Никто не хочет раскошеливаться. Слезы слезами, а денежки врозь. Госдепартамент спешит выписывать длиннющие счета за кров, питание, транспорт. Член палаты представителей Эдвард Бэрд, демократ от штата Род-Айленд, обратился к министерству юстиции с требованием, чтобы родственники жертв сами положили на бочку десять миллионов долларов за воздушный мост от Джорджтауна, Гайана, до Дувра, штат Делавэр. «Было бы еще одной трагедией больше, если бы бремя расходов было возложено на налогоплательщиков нашей страны», — заявил этот неусыпный страж народной копейки, то есть цента. (Интересно, что происходит с чувством долга у подобных законодателей, когда они вотируют многомиллиардные бюджеты Пентагона на гонку вооружений — на самоубийство, но уже не в масштабах одного Джонстауна, а всего мира? Куда девается тогда их забота о кармане налогоплательщика, о его жизни?)

И наконец, спеша ковать железо, пока оно горячо, крупнейшие издательства собираются выбросить на книжный рынок хронику трагедии «белых ночей». Завлекательные анонсы гласят, что третьего декабря выйдут в свет две книги этого жанра — в издательстве «Бэнтам букс» книга под заголовком «Культ самоубийства: тайная история секты «Народного храма» и массовой резни в Гайане» и в издательстве «Беркли букс» — книга под названием «Джонстаунская резня: свидетельства очевидцев». Подобные книги здесь называют «растворимыми» по аналогии с кофе, то есть подготовляемыми в минимальное количество времени. Автор книг о покушениях на президента Кеннеди и Мартина Лютера Кинга адвокат Лейн также объявил о своем решении написать книгу о трагедии Джонстауна, прозрачно намекнув на то, что у него имеются данные об инфильтрации секты «Народного храма» агентами ЦРУ и ФБР. Бульварная пресса во главе с еженедельником «Нэшнл инкуайрер» буквально охотится за чудом уцелевшими храмовниками, перекупает их друг у друга за жирные гонорары для интервью. Думается, не надо быть оракулом, чтобы предсказать: недалек и тот час, когда заговорит тяжелая артиллерия Голливуда.

Каким резким, кричащим, вопиющим контрастом по сравнению с этим тотальным вниманием к уцелевшей пастве Джонса выглядела пренебрежительная беспечность властей к их судьбе в прошлом, беспечность, оказавшаяся впоследствии фатальной, если не преступной. Как сейчас выяснилось, в почте госдепартамента письма о положении в Джонстауне занимали в количественном отношении доминирующее место! О нем писалось больше, чем даже о важнейших международных проблемах, что тоже весьма показательно. Одним словом, недостатка в «сигналах» не было. Только за январь — август госдепартамент получил более тысячи двухсот писем, в которых рассказывалось, что в колонии «Народный храм» людей держат против их воли, что там господствуют принудительный труд и террористический режим. Не меньше писем поступало и в конгресс США. Наряду с описанием адских условий, царивших в Джонстауне, в этих письмах содержались жалобы на бездействие госдепартамента, на легкомыслие посольства и консульства США в Гайане. А сколько призывов закрыть «Народный храм» в Джонстауне публиковалось в печати, особенно калифорнийской! И все зря. То был глас вопиющего в пустыне. Власти или отмахивались, или отделывались формальными инспекционными наездами к Джонсу, в результате которых появлялись подкрашенные, как яд трагической «белой ночи», отчеты о потемкинской деревне в гайанских джунглях, о ее «прогрессе, расширяющемся строительстве, присутствии духа». (Цитирую по донесению одного из сотрудников государственного департамента США.)

Я не случайно остановился на этой стороне джонстаунской трагедии. Вашингтон заимел привычку бухать во все пропагандистские колокола по поводу вымышленных нарушений «прав человека» в социалистических странах. Сколько крокодиловых слез, сколько чернил проливается по поводу судьбы того или иного «диссидента»! Но вот, обнаруживая в чужом глазу мнимую занозину, Вашингтон упорно не замечает реального бревна в собственном. Сейчас, когда джонстаунская трагедия — свершившийся факт, власти пытаются оправдать свое невмешательство, свое бездействие, между прочим, и жупелом «прав человека». Так, министерство юстиции заявило, что оно решило не проводить расследования о положении в секте «Народного храма», ибо подобная акция явилась бы «нарушением конституционных гарантий свободы религии». Когда в прошлом году покойный конгрессмен Райэн и его коллега Джэймо, демократ от штата Коннектикут, обратились с очередным запросом в министерство юстиции, доказывая с фактами в руках, что в Джонстауне храмовников держат в повиновении при помощи разветвленной системы «промывания мозгов» — от методов гипноза до применения депрессантов и других медицинских препаратов, в ответ заместитель министра юстиции Бенджамен Сивилетти заявил; «Все это не дает, основания для возбуждения преследования согласно имеющимся федеральным, уголовным законоположениям».

Изобретая небылицы о заключении инакомыслящих в советские психиатрические лечебницы, Вашингтон одновременно и пальцем не шевельнул, чтобы пресечь преступное массовое «промывание мозгов» среди американских граждан. Впрочем, «епископ Джим» вполне резонно мог возразить, что его действия мало чем отличались от операций некоторых американских спецслужб. Наконец, сейчас, после завершения воздушного моста Джонстаун — Дувр, госдепартамент и министерство юстиции заявили, что никакого дальнейшего вскрытия трупов проводиться не будет, ибо «нет никаких данных о том, что смерть пострадавших наступила в нарушение законов США» (!). Так «защищает» права человека и так «карает» их нарушителей американская Фемида.

…Это произошло перед черным входом в штаб-квартиру «Народного храма» в Сан-Франциско. Телевидение начало передавать предварительные списки погибших сектантов как раз в тот самый момент, когда к зданию на Гери-стрит подъехал телефургон и репортеры приготовились брать интервью у обитателей «Храма». На контрольном выносном мониторе, установленном на телефургоне, появлялись списки погибших: имена, фамилии, возраст — от двух лет до ста восьми. Перед монитором собралась большая толпа. Две женщины — одна белая, вторая негритянка, заключив друг друга в объятия, всхлипывали и причитали при упоминании каждого знакомого имени. Прильнув к решетке ограды, напрягая зрение, впились в небольшой экран монитора несшие внутренний караул трое членов секты — двое мужчин и одна женщина хрупкого сложения, лет тридцати с небольшим.

Когда передача списков закончилась и толпа стала расходиться, репортер подошел к женщине-дежурной. Звали ее Докси.

— У вас там родственники? — спросил он.

— Да.

— Кто?

— Дочь.

— Ее упомянули в списке?

— Нет. — Женщина с трудом сдерживала слезы.

— Сколько ей лет?

И тут женщина истерически разрыдалась.

— Я… я… Она… она…

— Я вас не понимаю, — безжалостно переспросил репортер.

— Сегодня как раз был день ее рождения, — выговорила наконец женщина.

— И сколько же ей исполнилось или исполнилось бы лет? — репортер был неумолим.

— Двенадцать…

Дочь Докси погибла в Джонстауне. Взрослые дяди в Вашингтоне и Сан-Франциско не ударили и палец о палец, чтобы защитить ее изначальное право человека — право на жизнь. Зато сейчас никто не может обвинить их в том, что они нарушили «право» бесноватого «епископа Джима» проповедовать свои человеконенавистнические бредни, а главное, претворять их в жизнь, сея смерть.

…Поначалу Уолтер и Шарлотта Болдуин, родители жены Джонса, намеревались похоронить останки главы секты «Народный храм» в своем родном городе Ричмонде, штат Индиана. Они даже сделали необходимые приготовления к погребальной церемонии, нашли место на городском кладбище, заказали заупокойную службу в приходской церкви. Но когда до них стали доходить жуткие подробности массового самоубийства в джунглях Гайаны, когда число жертв драматически удвоилось, а затем подскочило до цифры 912, супруги Болдуин решили отказаться от своей затеи. Как сообщил их душеприказчик, тело «епископа Джима» будет кремировано, а пепел рассеян с самолета над океаном. «Так будет лучше и для жителей Ричмонда, и вообще для всех», — сказал он.

Не знаю, не думаю. Можно, конечно, рассеять пепел сожженного тела бесноватого проповедника, но вряд ли это развеет дух его тлетворного учения. Ведь оно плоть от плоти, кровь от крови всего общества насилия. Оно выросло и процветает на его болезнетворной почве и, к сожалению, далеко еще не готово вернуться смиренно, по-библейски, прахом в нее.

Сегодня Америка сжигает то, чему вчера поклонялась. Но где гарантия, что завтра она вновь не поклонится тому, что сожгла?

Вашингтон.

1978 год