II.

II.

«Борис Николаевич был широкой натурой», - эти слова о первом президенте России хотя бы раз произносил каждый, кто работал с Ельциным. Разумеется, широкую натуру Бориса Ельцина в равной мере можно считать и достоинством, и недостатком. Федор Шелов-Коведяев вспоминает, какой неожиданностью для всех в российском МИДе стали указы президента о признании независимости Латвии, Эстонии и Литвы в первые же дни после ареста членов ГКЧП.

- В Верховном Совете уже полгода как были готовы проекты двухсторонних договоров с республиками Прибалтики с условиями и по статусу русского населения, и по русскому языку. Все было одобрено соответствующими комитетами прибалтийских парламентов. За свою независимость они были готовы заплатить. Были готовы как угодно дорого купить независимость у Москвы. А Россия признала их указами президента - вообще без условий. Вот вам одно из проявлений широкой натуры Бориса Николаевича. Но чаще широкая натура играла спасительную роль. Когда на Украине прошел референдум о независимости и стало понятно, что кроме войны никаких способов удержать Союз уже нет, а воевать никто не хочет, решение о признании границ республик в том виде, в каком они были внутри Союза, тоже было непростым. Но вопрос стоял так: либо мы признаем границы, либо получаем Югославию.

Договор между Россией, Украиной и Белоруссией, который лидеры трех республик подписали 8 декабря 1991 года в Беловежской пуще, российский МИД начал готовить за несколько дней до отъезда Бориса Ельцина в Минск - сразу после референдума о независимости Украины.

- Договор готовил я, - говорит Шелов-Коведяев. - Правда, первоначальная его версия была раза в три-четыре объемнее, чем то, что в итоге было подписано, - многие принципиальные моменты были исключены при согласовании уже на месте, в Вискулях. Но могу сказать, что в нашей большой версии договора были обезврежены все возможные мины, на которых мы могли подорваться в 1992 году. И даже слово «Содружество» применительно к новому образованию придумал я. А на формулировке «независимых государств» настаивали уже президенты. Им было важно называться независимыми.

Первые месяцы после роспуска Советского Союза были удивительным временем. Шелов-Коведяев вспоминает, как на первых саммитах СНГ президенты новых независимых держав словно стеснялись друг друга - большинство новых президентов были знакомы по партийной работе, многие даже были членами последнего Политбюро ЦК КПСС, а теперь каждая их встреча - межгосударственный саммит.

- Самый интересный случай - это Сапармурат Атаевич Ниязов. В отличие от Каримова, который был женат на русской, или от Акаева, который вообще человек европейской культуры с хорошим образованием, или от Назарбаева, у которого полстраны - русские, или от лидеров Таджикистана, которым вообще кроме войны ни до чего не было дела, - у Ниязова не было вообще никаких сдерживающих факторов, и уже к лету девяносто второго года он превратился в того Туркменбаши, которого теперь все знают. Из обычного партийного секретаря - в настоящего монарха.

Остальные лидеры на монархов явно не тянули. Апрельский саммит лидеров СНГ в Киеве закончился скандалом.

- Делили ядерный потенциал СССР. Все договорились, что единственным его наследником станет Россия, а остальные республики отказываются от ядерного статуса в обмен на гарантии безопасности. Но Кравчук и Назарбаев уже после всех согласований, прямо перед началом церемонии подменили в договоре несколько листов. Вложили новые бумаги, из которых должно было следовать, что Казахстан и Украина тоже становятся ядерными державами. Я уже пролистывал договор, чтобы положить его на стол для подписания, и случайно заметил подмену. Борис Николаевич уже рядом стоит, и Кравчук с Назарбаевым тоже рядом. Я упал на стол: Борис Николаевич, не вели казнить. Ельцин посмотрел - да, действительно не то, ошибка какая-то. Напечатали еще один экземпляр, уже правильный, его и подписали. Кравчук и Назарбаев были красные, как раки. С тех пор они и начали меня харчить, работать уже стало невозможно.