11. Падение правительства

11. Падение правительства

(Сентябрь 1973)

Тюрьма Фолсом. Американцы, тусуясь с дурным предчувствием, посмотрите, поищите вокруг героя, неиспорченного лидера. Позвольте мне рассказать вам хорошие новости. Нет не одного такого.

Политика сейчас слишком важна, чтобы передавать ее в руки амбициозных политиков и адвокатов, ненавидящих развитие. Требуются темпераментные, интеллектуальные личности, мудрые администраторы, явно не походящие на описание тех, кто сейчас ищет власти. Вы действительно хотите знать, что вызвало наши политические проблемы с секретностью?

Представительское правительство. Выборная демократия: один человек выбирается так, чтобы «представлять» других. Правительство по доверенности. Даже в самой либеральной демократии, никто не может представлять кого-то другого (Не представительный характер тоталитарных правительств еще более громоздкий).

Мы были роботически обучены верить, что демократия, как это практикуется в США, это нечто священное. Всё, что мы учили опасно неправильно. Наша история своекорыстные книги и измышления. Все напечатанное в наших газетах, является селективным мошенничеством. (Я знаю, что вы знаете это, но мы должны постоянно помнить об этом.)

Представительское правительство, как практикуется сегодня, является грубой и устаревшей исторической фазой, предназначенной для функционирования в период между появлением национальных государств и возникновения на Земле электрико — электронных коммуникаций.

Генетическое определение демократии равно голосу для каждого гражданина. В городском собрании или в городе — государстве, демократия участия работала. И как только возникло национальное государство, практика отбора представителей, направленных в далекую столицу стало неизбежным шагом. Развилось зловещее разделение труда. Класс скрытных профессиональных политиков.

Падение представительского правительства.

Американская конституция была написана в конце каменного века, преддверии механической эры, лошадиных сил, рабовладельческого периода. Статьи, созданные как само собой разумеющееся тогда, сейчас опасны и архаичны.

Преамбула к Конституции, оглашающая цель игры, до сих пор стоит, как хорошая компьютерная программа. Сенаторы избираются каждые шесть лет, чтобы представлять два миллиона человек? А президент каждые четыре года, чтобы представлять 200 миллионов?

Это медленная, громоздкая система была необходима, когда новость путешествовала из Нового Орлеана в Бостон две недели. Представительское правительство приезжих и политической партийности устарело. Большинство американцев никогда не встречались со своим представителем и действительно не знают, как его зовут.

Правительство закона — это неработоспособное клише. Политическая модель должна быть основана на нервной системе: 200 000 000 миллионов нейронов подключенных к электрической сети. Электронная связь делает возможным прямую демократию участия. Каждый гражданин имеет карту для голосования, которую он или она вставляет в машину для голосования и центральный компьютер, регистрирующий сообщения каждой составной части.

Неврологическая политика исключает партии, политиков, компании, расходы. Гражданские голоса, как нейроны стреляют, когда имеют сигнал для связи. Голоса граждан постоянно информируют гражданские службы техников, осуществляющие волю не большинства (порочное и суицидальное возвеличивание медиакратии), но и каждого гражданина. Центральный компьютер запрограммирован на то, чтобы сделать всех свободными и счастливыми, на сколько это возможно.

Октябрь 1973. Тюрьма Фолсом.

Технология может быть использована для уменьшения индивидуальной свободы и увеличения власти политиков, контролирующих централизованное правительство. Б.Ф. Скиннер (B.F. Skinner, http://en.wikipedia.org/wiki/B.F._Skinner) психолог изучавший формирование условных рефлексов, говорит для авторитетных технократов, выступающих за контроль, ограничивающий человеческую свободу и достоинство.

Подконтрольные люди понимают, что высокотехнологичное общество требует полного сотрудничества и послушания граждан. Система Скиннера для управления рефлексами детей, требует полного контроля над вознаграждением и наказанием, а так же полной скрытности методов от непосредственных ее участников. Уязвимость любой технологической системы тоталитарного контроля сознания, необходимое условие секретности и принципа единства. Один диссидент эксперт по электронным СМИ, один либертанианец психолог, может заклинить ВСЮ систему.

Я сделал это здесь. Сахаров делает это в России. Только понимая эти принципы и включенные методы, каждый желающий может избежать компьютеризированного обуславливания поведения. Хотя конечно, почему именно я, прототип американского заключенного из научной фантастики?

Задача и триумф техноневрологической демократии заключается в следующем: общество больше не может позволить одному человеку чувствовать себя оскорбленным, преследованиями и игнорированием. Каждый должен понять, как работает открытая нейронная сеть, и иметь доступ к ней.

Послушайте, в августе прошлого года я был приглашен на ужин влиятельного швейцарского политика, который сказал, что он может устроить мне политическое убежище в одном из кантонов. Он был скрытым сексуальным диссидентом, его квартира уютная культурная пещера, со стенами, выложенными классическими альбомами и мягкими кожаными переплетами, не разу не открытых книг. Хозяин, подготовившись, подает изысканный ужин. Я сидел во главе стола и пил вино, слушая шесть бизнесменов, объясняющих, почему Швейцария должна…