Владимир Марышев СКУЧНАЯ РАБОТА

Владимир Марышев

СКУЧНАЯ РАБОТА

Берт Загис не ждал от этого путешествия ничего нового. Через полтора часа «Беллатрикс» провалится в гиперпространство. Даже не сказав «ням-ням», Вселенная машинально отправит в своё бездонное нутро металлическую коробку, набитую двуногими. Затем также механически выплюнет за тридцать девять парсеков отсюда, под бочок ничем не примечательного жёлтого светила в созвездии Волопаса. И тут же забудет про неё, не потрудившись задуматься о том, зачем ей вообще понадобилось совершать глотательное движение.

Итак, через полтора часа… А пока лайнер, этот напичканный всевозможными удобствами блестящий волчок размером с небольшой астероид, отплывал на безопасное расстояние от Земли. Скоро оживут динамики, и пассажиров в очередной раз накормят инструкциями — в большинстве своём абсолютно бесполезными. Ведь если, боже упаси, что-нибудь случится в «гипере», выполнять их будет просто некому…

За полчаса до прыжка пассажиров попросят разойтись по каютам, расположиться как можно удобнее и принять неизменный сомнонал-гамма. Гадость, честно говоря, но лучшего зелья, чтобы нейтрализовать последствия перехода, ещё не придумали. А потом… Берту довелось летать столько, что он мог бы расписать дальнейшие действия экипажа поминутно.

В общем, приёмник Загис вырубил. Мыслящий индивидуум найдёт лучший способ провести время, чем выслушивать набившие оскомину наставления. Но только истинно мыслящий. Большую часть публики, собравшейся на борту «Беллатрикса», Берт к этой категории не относил. Толстосумы, решившие отдохнуть от трудов праведных и потешить телеса на планете-курорте… Конечно, каждый считает себя исключительно умным человеком. Чуть ли не гением — ведь сдуру миллионы не сколотишь. Но, по большому счёту, мозг для него — всего лишь надстройка над жевательным аппаратом. И тем, что пониже, — половым. Что ж, каждому своё…

Рассуждения Берга Загиса могли показаться странными. Но только тем, кто не дал себе труда вникнуть в его тонкую натуру. Дело в том, что он в грош не ставил телесные наслаждения. Конечно, доводилось и ему ублажать шальных бабёнок, лопать от пуза, заливая поглощённую снедь убойными дозами спиртного, сыто ржать, выслушивая пошлости, и веселить собутыльников ещё большей пошлятиной. Но только через «не могу», исключительно в силу необходимости. Потому что по сути своей он был философом и больше всего на свете любил размышлять о вечном. Точнее — о Вселенной, которую на полном серьёзе считал живой и часто с ней разговаривал. Она, правда, никогда не отвечала, но Берт особо не расстраивался по этому поводу.

Он включил обзорный экран, и Вселенная вытаращила на него бесчисленные глаза-звёзды — голубые и белые, жёлтые и красные, широко распахнутые от ненасытного любопытства юности и крошечные, усталые, готовые закрыться навеки. Куда там Аргусу с его жалкой сотней гляделок!

«Вытаращила… — подумал Берт. — Не слишком ли я вульгарен? И — самонадеян? Какое дело до ничтожного двуногого этой исполинской кошке с бесподобной чёрной шкурой, усыпанной термоядерными искрами? Человек недолговечен, и, в конце концов, память о любой, даже самой великой цивилизации сотрётся в пыль на жерновах времени. Кто же подлинно бессмертен? Только сама Вселенная — когда-то рождённая, но не ведающая последнего часа. И если мироздание имеет некий высший смысл, а смысл, по определению, неотделим от разума, значит, Вселенная разумна! А разбросанные по далёким галактикам цивилизации, эти бабочки-однодневки — всего лишь её забавные игрушки, лекарство от скуки. Она лепит из праха всё новых Адамов, вдувает в них жизнь, а потом бросает, как надоевших кукол…

Конечно, ты не кошка. Но позволь мне так тебя называть. Ведь ты не обидишься? Ты бесконечно мудрая, Мать-Кошка, ты простишь мне фамильярность…»

И тут, отвлекая Берта от возвышенных мыслей, дверь каюты запищала. Он невольно чертыхнулся. Что за идиота принесло?

Писк повторился. Делать было нечего. Берт выключил экран, словно боясь, что незваный гость прикоснётся хотя бы к краешку принадлежащей ему одному великой тайны, затем снял блокировку.

М-да… Вот кого, пожалуй, он меньше всего хотел бы видеть! Это был сосед из каюты напротив, личность совершенно ничтожная — таким Берт ставил «диагноз» с первого взгляда. Вчера, представляясь, этот кругленький тип лез из кожи вон, чтобы уверить его в собственной значимости. Говорил, что имеет в обществе немалый вес, а то, что путешествует третьим классом, — всего лишь досадное недоразумение. Минут десять нёс в баре какой-то вздор, пока Берт, сославшись на неотложные дела, не улизнул к себе.

Но сейчас вчерашнего жизнерадостного толстяка было не узнать. По-рыбьи выпучив глаза, он секунд пять хватал ртом воздух. Наконец голос у него прорезался, тут же сорвавшись на визгливый фальцет:

— Вы слышали?! Это же… Что теперь с нами будет?

Я никогда… никогда ещё не попадал… неужели капитан ничего не предпримет?

Берт смотрел на него сверху вниз. Этот пигмей почему-то вообразил, что может бесцеремонно вваливаться к нему и навязывать свои страхи — скорее всего, беспочвенные. В тот самый момент, когда он, Берт Загис, пытается протянуть незримый мостик к высшему разуму! Разуму, который перепуганному толстяку вовек не постичь своей убогой надстройкой!

Однако надо было что-то отвечать.

— Успокойтесь, пожалуйста, Вас интересует, не слышал ли я что-нибудь?

— Ну как же! Только что объявили…

Берт отступил на шаг. Ему было неприятно даже стоять с ним рядом.

— Вот как? Вы знаете, я ведь выключил свой приёмник. А что случилось?

У толстяка очень смешно поползла вверх одна бровь.

— Так это же… Так нас же захватили! Какие-то бандиты. Они объявили, что их несколько десятков, что они повсюду, в каждом отсеке… экипаж у них в руках… Это ужасно, ужасно!

О, чёрт! Выбрали же время… Берт с тоской покосился на потухший экран. Стоило оживить его — и в нём снова заплещется звёздное море, безразличное к возне слабоумных людишек. Так хотелось продолжить монолог, обращённый к Матери-Кошке!

— Бандиты, говорите? И чего же они хотят?

Толстяк оживился: бледные, словно вылинявшие, щёки снова порозовели, бровь опустилась и заняла положенное место. Ещё бы! Теперь он не одинок: его слова наконец-то приняли всерьёз, начали размышлять, и кто знает — вдруг эти размышления к чему-то приведут? Вот когда заурядные люди перестают пыжиться и, теперь уже остро сознавая свою никчёмность, льнут к более сильным, чтобы те их хотя бы приободрили!

— Они заставляют команду совершить прыжок в другое место. — У него и голос стал нормальным, без драматических взвизгов. — Не к Вайане, а к Арго. Таились до последнего, а теперь служба космической безопасности уже ничего не успеет сделать. Скажите… вы, кажется, человек бывалый… может, всё-таки есть какой-то выход?

К Арго… Что ж, этого следовало ожидать. Варварская колония, которую с самого начала облюбовал всякий сброд. Земля делает хорошую мину при плохой игре, уверяя, что по-прежнему контролирует эту отбившуюся от рук планету. Смешно! Слишком там отчаянный народец, чтобы допустить над собой контроль. Так что проще как ни в чём не бывало продолжать надувать щёки…

Берт включил приёмник.

— …Ещё раз повторяю, — раздался омерзительный каркающий голос. Такого глашатая, чтобы сразу страх нагонял, надо было поискать. — Оставайтесь в своих каютах и ждите дальнейших указаний. Пока вы их выполняете, вашей жизни ничто не угрожает.

Берт убавил звук.

— Всё понятно, — сказал он. — Спрашиваете, есть ли выход? Это уж как карма начертала. Вы, случайно, не буддист?

Толстяк разинул рот. Он ничегошеньки не понял.

— Ну, не важно. Идите пока к себе, не будем махать красной тряпкой перед носом у этих плохих парней. А там посмотрим.

— Но ведь… — Толстяк перетаптывался с ноги на ногу.

— Давайте положимся на случай, — твёрдо сказал Берт.

— Уверен, что всё образуется. Идите.

Сосед попятился к выходу, не сводя с Загиса почти восторженного взгляда. «А ведь я ещё ничего не сделал для нашего спасения, даже пальцем не шевельнул, — подумал Берт. — Просто сумел в дерьмовой ситуации не потерять голову. Всего-навсего! Но людям, уже готовым наложить в штаны, порой бывает достаточно присутствия кого-то, кто убедит их не делать этого. Что я там наплёл ему про карму? Впрочем, не будем отвлекаться».

Он снова посмотрел на экран. «Извини, Мать-Кошка. Не могу сказать, что сейчас не до тебя — мне всегда до тебя. Просто случайно возникли осложнения, и с этим что-то надо делать».

Виком у Берта был нестандартный, и сегодня он его подвёл. Непонятно. Хотя, скорее всего, неполадки тут ни при чём. Возможно, сработал какой-то неучтённый фактор. Хорошо, если так — сейчас вся надежда на то, что прибор в порядке.

Где расположился «мозговой центр» банды, догадаться нетрудно. Берт нашёл нужный номер и убедился, что связь есть.

— Это пассажир каюты 3-217, — сказал он. — Хочу поговорить с вашим боссом. У меня важное сообщение.

— О! — Обладатель каркающего голоса не ожидал такой наглости. — Ты что, самый крутой? Привёл с собой взвод костоломов? Или просто прикалываешься? Смотри, с шутниками у нас разговор короткий.

— Да что вы! — Берт был сама учтивость. — Просто хочу сделать заманчивое предложение.

— Заглохни, Люк. — Новый голос понравился Берту больше, хотя и этот тип явно не мог похвастать развитой надстройкой. — Я босс. Говори. Только учти: до перехода осталось не так уж много времени. Если отнимешь его понапрасну — лучше бы тебе было не родиться.

— Разумеется. — Берт попытался по голосу построить психологический портрет босса, но данных было слишком мало. — Дело в том, что мне очень нужно попасть на Вайану, и обязательно вовремя. Иначе рухнет бизнес огромного масштаба. Думаю, некоторая сумма вознаградит вас, если вы доставите лайнер, куда следует. А потом можете распорядиться им по своему усмотрению.

— Некоторая сумма?! — взревел босс. — Ты что, трюмная крыса, вздумал со мной шутки шутить?

— Нисколько. Сейчас я открою свой счёт в Юниверс-банке. Посмотрите, пожалуйста.

Наступила пауза. Берт знал, что босс пялится сейчас на экран бортового компьютера и, ясное дело, не может поверить своим глазам.

— Ну, даёшь… И какого же чёрта ты с такими бабками летишь третьим классом?

Так, он уже на крючке. Пожалуй, теперь не сорвётся.

— Конспирация, — скромно ответил Берт. — Конкурентов много, все законченные мерзавцы и норовят слопать при первом удобном случае. Приходится принимать меры… В общем-то, это моя проблема. Но деньги не пахнут, правда? Вы согласны?

— Хм! — изрёк собеседник, и Берт понял, что придётся немного подождать. У босса нет оснований доверять ему, да и объяснение звучит не очень правдоподобно, поэтому он сейчас просматривает все досье «бизнесмена». — Ну… Как будто не брешешь. И сколько ты выложишь за то, чтобы я забросил твои потроха на Вайану?

После этого вопроса стало предельно ясно, что дело в шляпе. И Берт начал наглеть:

— Сами понимаете, такие дела по викому не решаются. Я предлагаю встретиться лично и всё обсудить.

Босс опешил. Ещё бы — он всё ещё не воспринимал Берта всерьёз.

— А если я сейчас пошлю ребят к твоей каюте, и они повесят тебя на собственных кишках?

Главное — не дрогнуть. Берт это знал точно, потому что ему не раз приходилось выкручиваться из тяжелейших ситуаций.

— Очень сожалею, но вы же видите — у меня особый банковский счёт. Деньги переведут вам, даже зная, что корабль захвачен: как распорядиться ими — моё личное дело. Но вместе с заявкой банковский компьютер должен получить волну моего мозга. Эталонная запись сделана, когда я был абсолютно спокоен. Если распоряжение даётся под угрозой насилия — биотоки меняются. Значит, денег не видать. Такая вот страховка — кстати, очень популярная в последнее время.

Босс какое-то время переваривал полученную информацию.

— Ладно, двигай. Только без сюрпризов: если что — пришьём сразу.

Берг — не новичок на «Беллатриксе». Путь ему был хорошо известен. Но он не успел пройти и полусотни шагов, как от стены отделились двое, вооружённые странными на вид пукалками. Что ж, этого следовало ожидать. Как они пронесли оружие на борт лайнера? Очень просто: разобрав его на части, превращённые в безобидные, казалось бы, элементы багажа. Изобретательность преступников безгранична. Уж сколько таких случаев занесено в память компьютеров — а они придумывают всё новые уловки. Попробуй угадай, из какого дерьма будет в очередной раз слеплен гравитонный излучатель! Самая удобная штука для угонщиков: переборок не портит, а попадёт в человека — и тому каюк.

— Стоп! — В их лапах возникли портативные сканеры. — Если найдём в тебе хоть грамм металла — ты труп!

Они правы. Доверяй, но проверяй. Времена сейчас неспокойные, и транспортные компании нередко держат в штате киборгов, способных запросто скрутить полдесятка террористов. А кое-кому и десяток под силу — всё зависит от имплантов, которыми он нашпигован. Ну что ж, валяйте, ребята. Бог в помощь!

— Железяк нет, — объявил один громила, имея в виду, конечно, импланты. Он даже как будто был разочарован.

— Двигай дальше! Но без фокусов. Иди спокойным шагом, по середине коридора. Ни останавливаться, ни дёргаться не советую.

«Спасибо за разрешение», — подумал Берт. Минут через пять он предстал перед боссом. Тот оказался низкорослым человечишкой, ничем, вроде бы, не примечательным. Впрочем, никто из великих злодеев не отличался высоким ростом — они словно брали компенсацию за не доданное природой.

Хотя босс и не вышел ростом, он смотрел на Берта как на низшее существо, подвернувшееся, чтобы разрешить некоторые его финансовые проблемы.

— Я могу уделить тебе всего несколько минут, — сказал он. — Ну, сколько готов отвалить?

То, что главарь не собирался вступать в длительные переговоры, ничуть не расстроило Берта. Он и сам всегда старался избежать болтовни. Поэтому Загис даже не стал открывать рот, а просто сбил босса с ног мощным пучком дзета-поля. Телохранители тоже попали под удар — зашатались и сползли по стенкам. Берт немедленно выхватил у одного из них «пушку» и расстрелял остальных: они были далековато, дзета-импульс хоть и достанет, но вряд ли повалит.

Теперь — в рубку. Там торчали ещё трое парней с пукалками. Они, конечно, профи, но не до такой же степени, чтобы опередить Берта Загиса! Пиф-паф — и вот уже экипаж свободен. Почти все выглядели неплохо, только у Ронни было в кровь разбито лицо. Значит, снова погорячился — с ним это бывает. Ну не может парень вовремя попридержать язык!

— Что же вы? — Берт многозначительно покосился на свой виком. — О любом инциденте на борту мне должны сообщать первому. Чего дожидались? Спасибо, сосед просветил, что вас уже повязали.

— Они как-то умудрились вырубить всю связь, — хмуро отозвался Ронни, сплёвывая кровь. — Даже эту, секретную. Потом включили, когда дело уже было сделано. Я думал, это вообще невозможно. Теперь Компании придётся придумать что-нибудь получше.

Что ж, пусть придумывают — это их работа. А Берту надо закончить свою.

Так, девять трупов и четыре бандита в «отключке». Сколько ещё осталось? Ничего, ни один не уйдёт — им отсюда деваться некуда. Положитесь на Берта Загиса, господа туристы! Ваши телеса будут доставлены на цветущую Вайану в наилучшем виде. Разве что с небольшой задержкой.

«Вот такая у меня работа, — думал Берт. — Многим, кому в их серой жизни недостаёт адреналина, она покажется захватывающе интересной, героической. А вот я считаю её скучной. Никакой пищи для ума — всё делается на «автомате», успех обеспечивает молниеносная реакция. Но ничего не поделаешь — таким уж меня задумали. Именно задумали, потому что я всё-таки киборг. Самый современный, без крупицы металла, без единого проводка — только органические импланты, соединённые дополнительной нервной системой. Тут всё, что надо: генератор дзета-ноля, универсальный заживитель ран и другие не менее удивительные штучки…

Недотёпы-угонщики и представить себе не могли, что наука уже преодолела этот рубеж. Что Компания, вложив безумные деньги в разработки, создала-таки идеального стража. Наделила его неприметной внешностью, снабдила набором «легенд» на все случаи жизни — вплоть до липового счёта в банке. После чего сунула в гущу не самых крутых пассажиров и оставила дожидаться своего часа.

Да, биоинженеры потрудились на славу. Вот только с мозгами малость промахнулись. Им, конечно, хотелось бы увенчать меня надстройкой столь же неприметной, как и тело. Главное — конспирация. Несколько извилин, достаточных для того, чтобы поболтать с соседями в баре, посмеяться над тупыми анекдотами, сыграть на деньги в компании полуночников… Но мозг — слишком тонкая материя. Ошибки неизбежны. Благословенные ошибки…

Ты ждёшь меня, Мать-Кошка? Скоро я приду. Ты будешь смотреть на меня россыпями разноцветных глаз и слушать, нежно поводя огромным бархатистым ухом. А может быть, даже соизволишь ответить. «Молчание Вселенной» — это придумали те, кто пытался изучать тебя по винтику, как заведённую кем-то однажды гигантскую механическую игрушку. Они не понимали тебя, не понимают и никогда не поймут. А я… Я приду. Вот только доделаю свою скучную работу…»