Книга про бойца

Книга про бойца

О Захаре Прилепине

Национальный бестселлер-2008 получил Захар Прилепин. Серьезных конкурентов у него и в самом деле не было. Разве что Лев Данилкин с биографией Александра Проханова «Человек с яйцом» – трудом основательным и галлюциногенно ярким, но слишком уж маргинальным, чтобы премия «Нацбест» с ним отождествилась. Для того чтобы остановить выбор на прозе вошедших в короткий список Анны Козловой, Андрея Тургенева, Юрия Бригадира и Александра Секацкого, от жюри тоже потребовался бы предельный радикализм или хотя бы пристрастие к политической, новаторской, философской или просто слабой (как в случае с Бригадиром) прозе. Выбор Захара Прилепина – отличный компромисс.

«Нацбесту» ведь тоже надо как-то жить. Подтверждать, с одной стороны, скандальную, хулиганскую (а премия именно так заявляла о себе когда-то), с другой – не слишком отклоняющуюся от мейнстрима репутацию (такой она и получилась в итоге). Прилепин для подобной политики – фигура идеальная.

Он все-таки не Лимонов, наградить которого «Нацбесту» явно не по зубам, но при этом Прилепин – из озорной лимоновской команды. Из лимоновской команды, но все же автор, признанный литературным сообществом.

И ведь именно «Нацбест» в свое время Прилепина открыл, его дебютная автобиографическая повесть о спецназе в Чечне, «Патологии», вошла в 2005 году в короткий список премии. Год спустя там же оказался и брутальный роман о жизни лимоновцев «Санькя», и вот наконец полная и окончательная победа с автобиографическим же сборником рассказов «Грех». Но эта победа просто зафиксировала популярность 33-летнего автора – за последние три года Прилепин засветился во всех крупных литературных премиях, а в прошлом году получил Гран-при «Ясной Поляны».

Так что с нацбестовским лауреатством Прилепина все прозрачно. Любопытней понять, почему жесткая, неизменно военизированная проза, даже если рассказывается о жизни на гражданке, с каплями пота на мужественном лбу, с хрустом костей, «глухим, но сочным» мордобоем оказалась востребована сейчас столь многими. Ведь сегодня Прилепин – персонаж еще и модный. Желанный гость в популярных телепрограммах, в СМИ, в которых пишет колонки, на книжных ярмарках, где представляет поколение молодых. Да, он молод, не примелькался, не надоел, но все же главная причина его успеха в другом – он талантлив. Он действительно хорошо пишет. Его проза насквозь традиционная и реалистичная, ничуть не новаторская, но яркая, живая, фактурная, с быстрыми диалогами, точными деталями, любовно и красиво описанным миром.

Но и талант – условие для славы недостаточное. Еще одна причина успеха становится понятней, если вспомнить старую русскую сказку «Лиса и дрозд». Помните? После того как дрозд, спасая своих детушек, накормил, напоил и даже насмешил хитрую лису, та потребовала, чтобы теперь он ее напугал. Все сбылось, и кроме острых ощущений желать больше нечего.

Жажда публики читать о том, как стреляют, убивают, подрываются на минах и пускают кровавые пузыри, свидетельствует о полном ее благодушии, совершеннейшей сытости. Что само по себе не так уж плохо. Только не надо обманываться, проза Прилепина именно об этом: война, драка, протест – ее нервные узлы. Вот это про что. «Я присел рядом, прихватил его покрепче за волосы на затылке и несколько раз, кажется семь, ударил головой, лицом, носом, губами об асфальт. Вытер руку о его плащ, но она все равно осталась грязной, осклизлой, гадкой» (рассказ «Шесть сигарет и так далее»). И рассказ, давший название премированной книге, вовсе не про грех – он о рождении смутного, чувственного притяжения между героем, Захаркой, и его двоюродной сестрой. Притяжения, которое осознано как мучительное и светлое рождение в мальчике мужа. А это в мире Прилепина поважнее греха.

Недаром все рассказы премированного сборника «Грех» устроены похожим образом: на мир прекрасных женщин и нежных младенцев, тонких яблонек и мокрой смородины неизбежно покушается какой-нибудь гад – сосед по лестничной клетке, неудачливый писатель, обнаглевший зажравшийся позер, да мало ли кто… Острая, но неопасная тревога разлита в прозе Прилепина, она-то и притягивает. Интересно только, о чем Прилепин будет писать, когда изживет в себе войну. Ведь перестать писать о смерти – это как соскочить с иглы.