Личностный фактор создания «силовой олигархии»

Личностный фактор создания «силовой олигархии»

Абсолютной опорой современной правящей бюрократии были и остаются силовые структуры – спецслужбы и правоохранительные органы, переродившаяся часть руководства которых составила основу «силовой олигархии», ставшей в последние пять лет коллективным хозяином всей нашей страны.

Существенно, что, по крайней мере, некоторые личности, стоящие во главе современного российского государства, связаны с процессом перерождения части силовых структур в силовую олигархию значительно более тесно, а возможно, и более сознательно, чем кажется стороннему наблюдателю. В частности, специалисты фонда «ИНДЕМ», заинтересовавшись, когда же в России начался в значимых масштабах переход от простого «крышевания» бизнеса кадровыми сотрудниками ФСБ к установлению плотного коммерческого контроля за ним вплоть до его прямого захвата, провели специальное исследование. Результаты воистину поразили воображение: тщательный опрос значительного числа разумных и добросовестных российских предпринимателей с неопровержимой ясностью показал, что указанный переход начался не только не в 2003, но даже и не в 2000, а еще в 1998 году, практически совпав по времени с назначением В. Путина на должность директора ФСБ.

Это позволяет предположить связь конкретной модели взаимодействия бизнеса и государства, пик развития которой мы наблюдаем в настоящее время и неминуемое разложение которой приведет к системному кризису и вероятной революции, не только с определенными историческими обстоятельствами, но и со вполне определенной исторической личностью. Действующий президент России, таким образом, представляется не просто неправдоподобно удачливым чиновником, сумевшим воспользоваться уникальным стечением обстоятельств, но и в определенном смысле демиургом, создателем, – возможно, даже сознательным, – сложившейся в нашей стране общественно-политической системы. Таким образом, его президентство выглядит значительно более заслуженным, а опора на «силовую олигархию» – значительно более последовательной и внутренне органичной, чем представляется многим оголтелым критикам (особенно либеральным).

Массовый приход на руководящие должности представителей силовых структур, ставший (наряду со вполне феодальными принципами землячества и личной преданности) одним из краеугольных камней путинской кадровой политики, представляется, таким образом, отнюдь не проявлением простой симпатии и тем более лени руководителя страны. Массовый «призыв» силовиков в коррумпированные механизмы государственного управления, сопровождающийся качественным усугублением и усилением коррупции, оказывается осознанным элементом последовательно и эффективно осуществляемой стратегии формирования «силовой олигархии» как принципиально нового даже не социального слоя, а общественного класса, призванного осуществлять всю полноту функций по управлению современной путинской Россией.

Тем удивительнее и страшнее, что реально осуществляемая политика правящей бюрократии – и не только социально-экономическая, но и государственная политика в целом, вызывает достаточно серьезное недовольство и в недрах силовых структур, являющихся не просто опорой, но и основной несущей конструкцией всего политического режима, созданного в последние пять лет.

Недовольство их сотрудников подспудно копилось и нарастало длительное время, однако стало заметно только в ходе людоедской монетизации льгот, ставшей своего рода «моментом истины» для всего путинского режима.