6. Все свои

6. Все свои

Труднее всего развеять миф о поголовной зависти российского населения к богатым и успешным, о неискоренимом злорадстве, сопровождающем падения фаворитов и разорения магнатов. Здесь все тоже сложнее ? поскольку дело сводится вовсе не к зависти.

Разумеется, некое злорадство наличествует. Скажем, иду я недавно в Артеке на любимый пляж, а там на время кинофестиваля поставили охрану ? пускают только с бейджиками. А бейджик у меня в пресс-центре, забыл забрать. Начинаю что-то объяснять молоденькому охраннику. Рядом со мной на пляж пытается пробиться украинская семья «дикарей». Она начинает горячо меня поддерживать: ну хоть этого пустите, мы знаем, что он журналист! Это очень трогательно: в России, боюсь, началось бы совсем другое. «Этого не пускать! Если нас не пускают, то и никто чтоб не пролез!» В результате охранник умилился проявлению межгосударственной солидарности и пустил всех, и ничего плохого от этого не было. У нас бы он не пустил никого и наслаждался собственным церберством. Российская государственность жестче и оскорбительней украинской, нашему человеку не устают напоминать об его ничтожестве и бесправии ? закон исполняется лишь в той его части, которая в данный момент удобна государству, зато уж в этом узком спектре зверствуют за десятерых, компенсируя бездействие в прочих сферах. Поэтому укравший булку садится на год, а укравший миллион учит нравственности по телевизору. Все это хорошо видно снаружи и особенно заметно по контрасту.

Но социальная зависть в России избирательна, как и закон: она распространяется на тех, кто украл миллион, а те, кто украл пять, ? вызывают уже восхищение и даже преклонение, особенно если жертвуют на благотворительность. Это изнанка все той же бесконечной социальной униженности: мы-то, конечно, стонем под пятой, не каждый день обедаем и не уверены в будущем детей ? но если у кого-то получилось из-под пяты выбраться, этому человеку респект и уважуха. Думаю, всероссийское неизменное сочувствие к ворам ? отнюдь не проявление всенародной сентиментальности и милости к падшим, потому что любят у нас не только арестованных воров, но и тех, которых никто не посадит никогда ? они сами кого хошь возьмут под ноготь. Я другой такой страны не знаю, где была бы так модна блатная субкультура, где в топ-десятку FM-радиостанций входило бы «Радио Шансон», ? но ведь это естественно для общества, где блатота воспринимается как протест против всеобщей униженности и забитости. Вор украл не у нас ? он ограбил эту систему, преступил этот подлый закон! Вертикальной мобильности в России почти нет, другого способа подняться со дна не придумано ? оттого вся горьковская ночлежка смеется над Бубновым, мечтающим честно вернуться в нормальную жизнь. Дудки! Удачливый вор ? один из национальных героев: иначе и быть не может в стране, где нарушение закона почитается добродетелью. К этому подталкивает все: закон нарочито и подчеркнуто бесчеловечен, по большей части неисполним, и именно поэтому эпоха олигархов не породила в России сколько-нибудь массового социального протеста.

Вы думаете, тут кто-нибудь ненавидит Березовского? Или Жириновского, который очень на него похож ? так же хитер, суетлив и почти так же богат? Ведь Березовский стал народным депутатом (от Карачаево-Черкесии) при полной народной поддержке, а Абрамовича на Чукотке вообще считают полубогом ? где же тут социальная зависть и мстительность? Отношение русских к богатому отчасти сродни реплике раввина из анекдота: «Вы же не можете стать Богом, падре? А один из наших все-таки пробился!» Так и тут: один из тысячи наших, припавший к государственному кормилу, воспринимается как всенародный мститель, воплощение общих чаяний ? даже если он при этом еврей. Обратите внимание, как ограбленная постсоветская интеллигенция кинулась защищать Ходорковского ? именно потому, что видела в нем собственные черты: очки, свободолюбие, культурность… Думаю, что она узнавала в нем и кое-какие из собственных пороков, ? но говорить о них я здесь не буду, потому что Ходорковский сидит, а о сидельцах либо хорошо, либо ничего. Выйдет ? поговорим.

В России нет зависти к неправедному богатству и незаслуженному успеху. Вот когда некто заработал деньги трудом или добился успеха талантом ? это вызывает ненависть у определенной части населения, но это, конечно, никак не зависть, а вполне резонное отвращение двоечника к отличнику в школе с суровыми и бесчеловечными правилами. Если ты согласился играть по этим правилам и в этих рамках добился процветания ? любить тебя не будет никто. Вот почему народ с такой радостью поджигает дом соседа, который своими руками все это возвел и обустроил, но с одобрительно-лукавой усмешкой следит за приключениями родной элиты, не работавшей ни дня. Это нормальная черта русского перевернутого мира, в котором законы существуют для преступания, грабитель предстает защитником свободы, а любой созидательный труд выглядит уделом раба.