Научный подход

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Научный подход

Ну вот, кажется, все позади. Концепция, представьте себе, подтвердилась. Запас мыслей не только не уменьшился, но и пополнился. На дне чемодана лежат блокноты с записями бесед. Журналист уже бросил последний взгляд на суетливый перрон, поплывший мимо вагона, и мысленно сказал последнее «прости» людям, с которыми его свела командировочная судьба. Короче — «финита ля комедиа» (или «трагедиа», кому как повезет).

Тут бы и родиться первому вздоху облегчения, наступить покою, явиться бы удовлетворению от проделанной нелегкой работы. Но, увы, все наоборот: именно сейчас журналист почему-то взволнован, его начинают обуревать сомнения и неуверенность. Он страшно напуган обилием материала и его хаосным состоянием при всех его стройных, заранее выверенных и вроде бы подтвердившихся предположениях! Он ощущает сумбур в голове и, как человек, меняющий вовсе не груз, а только руку, его несущую, тяжко вздыхает.

Прошу простить излишнюю беллетризацию элементарного соображения о том, что сбор материала не начинает нашу работу и не венчает ее. Это всего лишь один из этапов журналистской деятельности, за которым следует очередной и отнюдь не механический, а тоже творческий этап обработки материала, что, к сожалению, далеко не все хорошо понимают.

Итак, нет нам передышки. В номер мы пишем или нет, но, вернувшись домой, мы не сваливаем привезенный материал в ящик стола или в угол комнаты в надежде на то, что отлежится, «успокоится» и только тогда пойдет в дело, — нет, без промедления мы топаем дальше, до самой газетной полосы, взвалив на плечи бесформенную массу. Вся последующая работа связана с необходимостью осмыслить и обработать материал. Что это значит? Это значит — отобрать и систематизировать факты, цифры, собственные впечатления. Это значит — подумать о композиции, сюжете, монтаже.

Не могу представить себе современного публициста, способного перешагнуть этот наиважнейший этап, умеющего сразу приступить к письму, да еще с желанием создать не «шедевр с поземкой». «Словам надлежит подчиняться и идти следом за мыслями, а не наоборот»! — еще в XVI веке писал М. Монтень.[48] Если мы действительно хотим воздействовать на читателя, то должны вести его путем наших размышлений (никогда не устану это повторять), для чего как минимум выстраивать собранный материал в логической последовательности, отражающей ход наших мыслей. Иными словами, думать надо, и думать научно! В противном случае мы рискуем просто запутать читателя в бесформенной, бессюжетной жиже фактов, мыслей, цифр. «В литературе, — говорил М. Горький, — идет та же самая работа, что и в науке».[49] Освобождение от этой работы я совершенно серьезно расцениваю как освобождение от журналистики.

Для нас, мне кажется, так же важен монтаж, как он важен в кино и на телевидении. Для нас так же важна композиция, как она важна для художников и музыкантов. Для нас так же важен сюжет, как он важен для беллетристов. Потому что сюжет, в частности, это не просто совокупность событий, как ошибочно полагают некоторые, но и средство познания действительности, способ раскрытия проблемы, раскрытия через действие, через сопоставление фактов и цифр, авторских впечатлений и ощущений, через противоречия между фактами, через анализ поступков героев, — примерно так писал В. Шкловский в «Заметках о прозе русских классиков».[50] Мы вполне можем примерить эти положения на себя, поскольку современная художественная документалистика живет по одним законам с поэзией, изобразительным искусством, кинематографией, беллетристикой, драматургией.

Л. Гинзбург, говоря о достоинствах нынешней документальной прозы, вспомнила «Третий рейх» К. Гейслера — книгу, целиком составленную из одних цитат, но выстроенных в соответствии с идейной концепцией автора, а потому воздействующей на читателя именно так, а не эдак.[51] Кто-нибудь сомневается еще в том, что сам отбор фактов уже есть позиция автора? Сомневается ли кто-нибудь в том, что авторская концепция, словно каркас здания, должна заполняться фактами-квартирами, внутренняя планировка которых чрезвычайно важна?

«Искусство и гений (одаренность) заключается в том, чтобы найти все в самом своем сюжете и ничего не искать вне своего сюжета» — этими словами Вольтера[52] я и закончу доказательство того, что отбор и систематизация материала, выстраивание сюжета, внутри которого и следует искать все и нам, журналистам, необходимы.