Об армянине Александре Македонском и каменных топорах
Об армянине Александре Македонском и каменных топорах
Анекдот этот, случившийся со мной в середине 90-х годов, не заслуживал бы того, чтоб о нем сегодня вспомнить, когда б ни один весьма актуальный его нюанс. Но — ab ovo. В то не слишком сытое время я писала для разных издательств детские книжки. Упаси Бог, я не жалуюсь: заработок был равно приятный и достойный. И вот однажды некий армянин (директор издательства, ныне благополучно канувшего в Лету) спросил, не напишу ли я чего-нибудь для младших школьников по мотивам старинных армянских легенд? Почему бы нет, древность я люблю почти всякую, Арменией никогда прежде не интересовалась, но это уж мой страх и риск, коли не справлюсь. Справилась. И справилась до того удачно, что издатель задал следующий вопрос: а не соглашусь ли я издать сие с ним в «соавторстве»? Ответ его весьма разочаровал. (Отвечая за каждую написанную мной строчку, я в принципе не признаю ни псевдонимов, ни соавторств). Вопрос вроде бы был исчерпан, хотя отношения с издательством, понятное дело, ухудшились и потихоньку сошли на нет. А через несколько месяцев вышла книга. Вот это явилось для меня настоящим шоком. Полубедой оказалось, что предприимчивый армянин все же добавил на титульную страницу свое имя… Настоящая беда была внутри книги — «соавторство» свое издатель решил отработать. И вставил в текст (повествующий о приключениях детей из пограничной крепости) главу собственного сочинения. После добавления одной-единственной этой главы вся роскошно изданная книга сделалась годна только на свалку.
Переживала я, помнится, ужасно. Ну, потреплю я себе нервы судебным процессом, ну, добьюсь опровержения… Но ведь опровержение к каждому экземпляру не приклеишь! Добьюсь ареста тиража? Да пока суд примет решение, тираж уж дважды успеют распродать!
Присказка закончилась, теперь можно и процитировать неизъяснимые строки, ради которых я не поленилась сегодня погрузиться в недра плакара, куда десять лет тому был заброшен с глаз долой авторский экземпляр.
«Древние армяне, которых называли арийцами, покорили весь мир. Отсюда и пошло имя Искандер, что означало по-армянски „истинно первый ариец“. Его греки на свой лад называли Александром из Македонии».
Повторюсь: в самой книге об Александре Македонском не было ни полсловечка. Впечатляет? Тогда вот еще:
«Пошел Искандер на юг, захватил Палестину, основал в армянской Киликии город Искандарун. „Надо, — думает Искандер, — по примеру предков-арийцев армянскую воду донести в бурдюках до Индии“».
Ну, пожалуй, хорошенького понемножку.
Таково было мое первое знакомство с альтернативщиками. Врагу, конечно, не пожелаю подобного, но с другой стороны мне сегодня как-то легче от сознания, что не только у русских сносит крышу при слове «ариец». Ну что, право, за возбудитель безумия таится, в этом слове? Вот уже сколько времени все говорят — Задорнов-де, у Гордона-де… Сказал-де, что «ари-стократ» — это «ариец в сотом поколении», а «Ра-сея» — родина арийцев, завоевавших всё «от Индии до Греции». Полноте, господа. Ну не один же у нас Задорнов такой. Задорнов, он, может статься, вообще пошутил — юморист все-таки.
Как раз в сентябре один мой весьма молодой читатель приволок небольшую книжицу, явившуюся плодом историко-философических раздумий некоего фантаста. Увы мне, я в нее заглянула. Ничего не скажешь, размах у человека впечатляющий. И «Елисейские Поля» у него — «Велесовы», и Аполлон-то — «наш русский Кополо».
Мне, конечно, особенно понравилось вот это:
«Латынь, как известно, искусственный язык, созданный на основе языка древних русов». Кому известно? Ох, что-то сдается мне, покойный Соболевский этого отнюдь не знал.
Но в целом идея всё та же: всем на свете в доисторические времена владели русские, они же «арийцы». Потом их кто-то отовсюду выпер, кто непонятно, но думаю, что без жидокатоликов не обошлось. И сегодня только отдельные великие умом мужи прозревают перспективы для территориальных претензий:
«Сена помнит всё. Сена помнит русов Меровея, загадочного князя-волхва, основателя династии Меровингов».
О Меровингах, впрочем, написал и давний мой оппонент — православный философ В. И. Карпец, насколько, конечно, можно назвать православным человека, по уши погруженного в ветхозаветную гематическую мистику. Проще сказать, философ поклоняется некой «священной крови», текшей-де в жилах русских царей от Меровея до Ивана Грозного. Что самое анекдотичное, он попадает (и как сам не приметил?) в полный унисон с таким исчадьем ненавистного ему Запада как Дэн Браун.
Но отодвинем пока философа, дадим еще несколько слов фантасту:
«Прообразом „древнегреческого“ Геракла послужил герой-богатырь русов Ярослав. Впрочем, и по „греческим“ мифам Геракл-Ярослав тесно связан со скифами, а скифы, как ни крути, наши прямые предки. Сейчас мало кто знает об этом…»
Да отчего ж мало кто? Задорнов знает, Карпец знает (или ошиблась — Карпец знает лишь о том, что наши прямые предки — Меровинги?) Но о скифах также известно вполне повсеместно. Ими, скифами, плотно занимается сейчас еще один исследователь, убежденный, что «единым языком всего человечества некогда был русский язык».
Horresco referens: фамилья у него Чудинов.
Собственно говоря, этот мой однофамилец (землю буду есть, что не родня) и подытоживает всё, сказанное предыдущими мыслителями (хотя в первом случае, русских, конечно, надо заменить армянами, но прочее остается. Доводилось мне также слышать и то, что основными арийцами были таджики. По странному стечению обстоятельств, я от таджиков такую версию и слышала). Но, так или иначе, был некий великий арийский народ. Всем прочим народам не чета. Когда он был? Вот это уже интересный вопрос.
«От Яровой Руси отпал сначала (в неолите) регион из нынешней Греции и Югославии (Живина Русь), — повествует Чудинов, — затем (в эпоху бронзы) север Африки (Египет, населенный коптами, то есть „закопченными“, загорелыми людьми). Потом отпала Аравия (Ярова или Арова Русь, или в „акающем“ произношении Арава), далее — Палестина, потом, в античности, — север Италии».
Проще сказать, этот немыслимо великий народ жил в каменном веке. И, коль скоро уже в неолите от него начинает то одно, то другое отпадать, пик его величия приходится на такие цивилизационные достижения, как лепка горшков и кувшинов жгутово-ленточным способом.
Итак, болтались по доисторическому пространству некие праиндоевропейские племена. Большая важность, очень большая.
Пусть не сложится по моему пересказу впечатления, что поклонники и потомки упомянутых арийцев выступают эдаким мощным единым фронтом, расходясь лишь в мелочи — в том, кто именно из них потомок. Несовпадений хватает. Одни утверждают, что «от арийцев произошли викинги», другие, что «арийцы никогда не плавали, это был народ всадников». Оно, конечно, и понятно, у десяти Бонапартов в одной палате не может не возникнуть разногласий, хотя бы в том, что считать пирамидами — прикроватную тумбочку или умывальник?
На официальную науку альтернативщики смотрят с такой высоты, что дух захватывает (во всяком случае, у них самих):
«…знают то, что знаю и я… почему скрывают?! Пресловутые и многоуважаемые „академики“ работают на заказ, они лишь выполняют волю сильных мира сего, они довольно-таки равнодушны к истине…» Это опять фантаст. Подобного рода жалобы вообще для всех альтернативщиков весьма характерны. Носителя новых сногсшибательных истин всегда должен окружать ореол непризнанности, общественных гонений.
Хотя какие уж тут гонения? Не перекинулась бы эта мода во власть, и то бы хорошо. А то были уже прецеденты с «арийцами». Этого я, впрочем, опасаюсь не вполне всерьез, но безусловно другое: увлечения всевозможными болезненными теориями — плохой признак для общества. А хуже всего (ну да, я опять о своём), что пока народ возится с игрушкой происхождения своего от хозяев мира, в опасности его собственная история, драгоценней которой нет ничего. Малороссы уже почти приучили Запад называть Киевскую Русь «Киевской Украиной», а Анну Ярославну — «Киевской Ганкой». Татарские националисты пытаются оспорить этноформирующее значение Куликовской битвы. Эстонцы с латышами вытравляют память о благодеяниях, оказанных их народам нашими Императорами. Да мы эдак всё провороним! Нам ли сейчас отстаивать свое происхождение от каких-то палеолитических полуобезьян, махавшихся на каменных топорах с какими-то другими полуобезьянами, сперва удачно, а потом не очень?! Мы что, уже вполне разобрались, было ли призвание варягов? Мы уже перестали спорить об Иване Грозном и Петре Первом? Протопоп Аввакум для нас уже — не камень преткновения? Мы больше не разделены на «белых» и «красных»?
Оставим неолит археологам.
История начинается с исторического периода.