Глава 27 ДОКТРИНЫ «ОСВОБОЖДЕНИЯ», «ОТБРАСЫВАНИЯ КОММУНИЗМА», «МАССИРОВАННОГО ВОЗМЕЗДИЯ», «БАЛАНСИРОВАНИЯ НА ГРАНИ ВОЙНЫ»

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 27

ДОКТРИНЫ «ОСВОБОЖДЕНИЯ», «ОТБРАСЫВАНИЯ КОММУНИЗМА», «МАССИРОВАННОГО ВОЗМЕЗДИЯ», «БАЛАНСИРОВАНИЯ НА ГРАНИ ВОЙНЫ»

Нозое правительство 35-го президента США Дуайта Эйзенхауэра (1953–1961) было названо «кабинетом 17 миллионеров», так как в его состав вошли представители крупнейших корпораций США, которые обогатились на военных заказах в годы войны и первые послевоенные годы. Было очевидно, что новое правительство будет еще активнее развивать гонку вооружений и нагнетать международную напряженность в интересах «большого бизнеса». Министром обороны стал Чарльз Вильсон, руководитель концерна «Дженерал моторе». Неудивительно, что значительная доля государственных военных заказов была передана этой монополии. Объясняя свои действия, Чарльз Вильсон цинично заявил: «Что хорошо для «Дженерал моторе», то хорошо для США».

Государственным секретарем США стал Джон Фостер Даллес, провозгласивший «доктрину освобождения» в качестве основы внешней политики США. Даллес требовал «освобождения» «Латвии, Литвы, Эстонии, Польши, Чехословакии, Восточной Германии, Венгрии, Болгарии, Румынии, Албании, Монголии, Тувы, Китая, Северной Кореи, островов Хабомаи и Шикотан». Разъясняя смысл новой доктрины, выдвинутой Даллесом, видный американский обозреватель С. Сульцбергер писал: «Говоря об «освобождении, он имел в виду, что Соединенные Штаты готовы, если необходимо, силой поддержать любую контрреволюцию в Восточной Европе».

Несмотря на такое неблагоприятное развитие событий, правительство СССР не оставляло попыток договориться с США. Еще до инаугурации Эйзенхуэра Сталин, отвечая на вопрос корреспондента «Нью-Йорк тайме» Джеймса Рестона 21 декабря 1952 г., заявил о готовности «сотрудничать» с будущим правительством США в любом «новом дипломатическом мероприятии, имеющем целью положить конец войне в Корее». Сталин подчеркнул возможность нормализации отношений с США и выразил готовность начать переговоры с представителями победившей на выборах 1952 г. республиканской администрации и встретиться лично с вновь избранным президентом США Дуайтом Эйзенхауэром для обсуждения вопроса «об ослаблении международного напряжения».

Однако после прихода к власти ни Эйзенхауэр, ни кто-либо из членов его кабинета не откликнулся на заявление Сталина. Внезапная же смерть И.В. Сталина 5 марта 1953 года породила в США, по словам Ю. Мельникова, «иллюзорные надежды на возникновение «внутренних осложнений» в СССР, «ослабление» его мощи». Свидетельством этого явились события 17 июня 1953 года в столице ГДР — Берлине. Хотя для недовольства берлинских рабочих были веские причины, было очевидно, что их забастовка и демонстрации были в значительной степени спровоцированы западной пропагандой и умелыми действиями западных разведок. Однако быстрый разгром этого выступления показал иллюзорность расчетов на непрочность позиций СССР и ее союзников в Европе.

В это время правительство США не раз заявляло о своей готовности расширить масштабы военных действий на Дальнем Востоке. Выступая на пресс-конференции, президент Эйзенхауэр заявил о том, что продолжение военных действий в Корее может привести к вовлечению в них Тайваня, Индокитая, Малайи и других стран, к нападению на КНР, к применению атомного оружия. Отвечая на вопрос корреспондента («будем ли мы рады или опечалены, если завтра коммунисты примут предложенный Индией компромисс для урегулирования войны в Корее»), Даллес сказал: «Мы будем сожалеть об этом. Я не думаю, что мы сможем многое получить от корейского урегулирования, если не покажем всей Азии наше явное превосходство». Так осуществлялась политика, получившая название «балансирование на грани войны».

Все же США подписали соглашение о перемирии в Корее 27 июля 1953 года. Однако мир в Корее вызвал разочарование в правых кругах страны. Орган военно-промышленных компаний журнал «Юнайтед Стейтс ньюс энд Уорлд рипорт» писал в статье «Что пожинают Соединенные Штаты в корейской войне»: «Победы нет, миллиарды затрачены, потеряны 140,5 тысячи человек».

Еще большим разочарованием для США стали новости из СССР в августе 1953 года. У. Лоуренс писал: «Летом 1953 года Россия объявила потрясенному миру об успешном испытании термоядерной бомбы, которая была сброшена на большой высоте с бомбардировщика, тогда как наши испытания в ноябре 1952 года и в марте 1954 года были взрывами наземных устройств, представлявших громадные сооружения, занимавшие большую часть острова. Лишь в мае 1956 года, спустя три года после успешного испытания Советским Союзом данного вида оружия, мы, наконец, сумели провести испытание водородной бомбы, которая была сброшена с самолета Б-52».

Однако появление в СССР водородной бомбы и прекращение войны в Корее не привели к переменам во внешней политике США. Правительство США постаралось успокоить крупные корпорации: после прекращения корейской войны спада в производстве оружия не будет. 10 июля 1953 года Даллес объявил на заседании кабинета: «Сейчас такое время, когда мы обязаны удваивать наши ставки… Сейчас самое время потеснить врага — и может быть, покончить с ним раз и навсегда. Но если мы будем медлить, он сможет консолидироваться и, вероятно, отбросит нас назад». Эти слова означали переход от «сдерживания коммунизма» к политике «отбрасывания коммунизма».

В конце 1953 года Совет национальной безопасности завершил разработку новой военной доктрины, получившей название «массированного возмездия». Объясняя ее смысл, Даллес говорил: «Мы живем в мире, в котором всегда возможны критические ситуации, и наше выживание может зависеть от нашей способности встретить эти кризисы. Чрезвычайные меры дороги; они поверхностны, и они означают, что враг держит инициативу… Мы хотим для самих себя и других свободных наций максимальных средств устрашения по сносной цене. Местная защита должна быть подкреплена далее устрашающей силой массированного возмездия… Основное решение состоит в том, чтобы зависеть в первую очередь от огромной способности к возмездию мгновенно, средствами и в районах по нашему собственному выбору». Даллес провозгласил эту доктрину официально в своем выступлении в Совете по международным отношениям в Нью-Йорке 12 января 1954 года.

На совещании в Белом доме в конце декабря 1953 года Эйзенхауэр объявил о готовности развязать превентивную «тотальную» термоядерную войну. Одной из целей военной политики США, заявил он, должно быть обеспечение «резервов достаточной силы, чтобы противостоять «партизанской» войне в одной или самое большее двух местностях. Если же конфликты возникнут одновременно в большем количестве мест, тогда мы автоматически окажемся в большой войне… В этом случае нашей целью в первой фазе такой глобальной войны должно быть предотвращение катастрофы, пока мы, в свою очередь, не обрушим наши ядерные запасы на агрессоров. После этого у нас будет время продолжить войну до победы».

После утраты монополии на атомное оружие и создания советской термоядерной бомбы США старались все более полагаться на преобладание в запасах атомных бомб и средств их доставки — стратегической авиации. Председатель Объединенного комитета начальников штабов адмирал Редфорд заявлял: «Сегодня акцент действительно делается на создании, поддержании и использовании воздушной силы… Президент США, министр обороны и комитет начальников штабов едины в своем убеждении, что наша страна будет сохранять национальную воздушную силу, превосходящую авиацию любой другой державы в мире».

Наращивание военного потенциала страны сопровождалось нагнетанием страхов по поводу вероятности скорого развязывания войны. В американских школах постоянно проводились занятия, в ходе которых школьников обучали правилам поведения в случае ядерной войны. В своем романе «Список Маккарти» Мэри Макки вспоминала: «Мы послушно складывались в то положение молитвы и покорности, известное только детям 50-х годов: ноги согнуты, голова — между коленями, руки подняты, чтобы защитить тот уязвимый, невидимый нерв, который плавал где-то в темноте за нашими глазами». Учителя демонстрировали детям карты их городов, на которых был точно указан эпицентр взрыва вражеской ядерной бомбы.

Страх перед советским нападением нагнетался и в ходе уроков антикоммунизма, которые проводились во многих школах США. В ходе них СССР изображался чудовищной державой, стремящейся поработить США и другие страны «свободного мира».

Антикоммунизм служил также идеологическим орудием для подчинения других стран мира Соединенным Штатам. Это можно было видеть на примере Латинской Америки. В конце Второй мировой войны и первые послевоенные годы в странах этого региона значительно выросла популярность коммунистических партий. На выборах 1945 года в составы учредительных собраний штатов Бразилии и Федерального учредительного собрания было избрано 73 коммуниста. В 1944 году коммунисты Эквадора и Кубы, а в 1946 году коммунисты Мили вошли в правительства этих стран. В этих и ряде других стран осуществлялись социальные преобразования в интересах широких масс, которые встречали сопротивление господствовавших американских компаний.

Для подавления левых сил в Латинской Америке при поддержке американских монополий, орудовавших в этом регионе, в послевоенные годы были совершены военные перевороты в 12 странах (в некоторых из них по нескольку раз): в Бразилии (1945 и 1954 гг.), Венесуэле (1945 и 1948 гг.), Боливии (1946 и 1951 гг.), Эквадоре (1946 г.), Мили (1947 г.), Никарагуа (1947 г.), Коста-Рике (1948 г.), Сальвадоре (1948 г.), Перу (1948 г.), Колумбии (1949 и 1953 гг.), Парагвае (1954 г.). На Кубе в 1952 г. после очередного переворота Батисты была установлена его личная диктатура. В результате этих переворотов к началу 50-х годов в 16 латиноамериканских странах (из 20) у власти находились военные диктаторы, коммунистические партии были объявлены вне закона в 14 странах, а деятельность левых профсоюзов была запрещена в 16 государствах.

Любые действия правительств стран Латинской Америки, задевавшие интересы американских монополий, США спешили объявить «происками мирового коммунизма» и «угрозой безопасности Западного полушария». Так случилось и после того, как правительство Гватемалы во главе с X. Арбенсом стало в 1952 году осуществлять аграрную реформу, в соответствии с которой были экспроприированы 159 022 га, принадлежавших «Юнайтед фрут компани». Внимание правительства США к событиям в Гватемале усилилось после того, как Государственный департамент возглавил Д.Ф. Даллес, который в 30-х годах, будучи главой крупной адвокатской фирмы «Салли-ван энд Кромвель», вел дела «Юнайтед фрут».

Подготовку заговора осуществляло ЦРУ, которое возглавлял брат государственного секретаря — Аллен Даллес. Непосредственно организацией заговора руководил заместитель директора ЦРУ Фрэнк Уизнер. Главой выступления против правительства Арбенса было решено избрать полковника Кастильо Армаса, бывшего военного атташе Гватемалы в Вашингтоне, который в 1950 году готовил мятеж против правительства своей страны, был арестован, а затем сбежал из-под стражи. По сведениям из сборника «Документированные тайные действия ЦРУ США внутри страны и за рубежом в период с 1950 по 1974 г.», К. Армас получил примерно пять миллионов долларов, самолеты и опытных летчиков для пилотирования самолетов. В конце 1953 года в США были завербованы летчики и авиатехники для Армаса. Одновременно в Гондурасе и Никарагуа, а также в ряде других стран Карибского бассейна открыто велась вербовка наемников для Армаса. В Тегусигальпе и гондурасских джунглях под руководством сотрудника ЦРУ Г. Ханта велась подготовку «армии Армаса». США доставляли для «армии» военную технику и снаряжение в Гондурас и Никарагуа.

Тем временем в США развернулась шумная кампания против «коммунистической» Гватемалы. На самом деле присутствие коммунистов в Гватемале было довольно скромным. Хотя в стране с 4-миллионным населением за компартию голосовало 500 тысяч избирателей, в ее рядах состояло лишь 532 человека. Из 56 депутатов Национального собрания лишь четверо были коммунистами, а из 25 тысяч сотрудников госаппарата коммунистами являлись лишь семнадцать служащих. Несмотря на это, в американских газетах публиковались статьи под заголовками: «Красный аванпост в Центральной Америке», «Карибское море — коммунистическое озеро?» и т. д. Посол США в Гватемале Пэрифуа заявил: «Мы не можем позволить, чтобы между Техасом и Панамским каналом была создана советская республика».

США решили воспользоваться X межамериканской конференцией в Каракасе (март 1954 г.) для политической подготовки нападения на Гватемалу. Несмотря на возражения ряда делегаций (Мексика, Аргентина, Эквадор, Коста-Рика), конференция по настоянию Даллеса приняла резолюцию «Об укреплении солидарности в целях сохранения политической целостности американских государств ввиду угрозы международного коммунизма». Комментируя принятую резолюцию, Даллес заявил: «Декларация, с которой мы выступаем на конференции, фактически выдержана в духе доктрины Монро, ныне в значительной степени забытой, которая касается угрозы распространения на наше полушарие политической системы деспотических европейских держав».

1 мая 1954 года (этот день в Гватемале был праздничным) началось вещание пропагандистской станции американских наемников — «Голос освобождения». Выступления популярных певцов сопровождались подстрекательскими антиправительственными заявлениями. 15 мая Даллес объявил, что Гватемала — это «основной плацдарм международного коммунизма, создающий угрозу безопасности всего американского континента», «база тайного снабжения оружием подрывных элементов в соседних странах». 24 мая состоялось совещание в Белом доме, на котором было принято решение о военно-мор-ской блокаде Гватемалы. Вскоре в Гондурас и Никарагуа было переброшено около 50 тонн различного оружия, включая пулеметы, винтовки, пистолеты, а также боеприпасы. Кроме того, КаСтильо Армас получил в свое распоряжение три бомбардировщика Б-26. На проведение «операции Гватемала» было выделено 6 миллионов долларов и 18 июня в воздушное пространство Гватемалы из Гондураса и Никарагуа вторглись самолеты, которые разбрасывали листовки с призывами к восстанию против правительства. Они также сбрасывали грузы с оружием в лесах страны для мятежников и бомбили государственные склады с горючим. Одновременно в Гватемалу вторглись отряды во главе с мятежным полковником Кастильо Армасом. Как писал Ф. Сергеев в своей книге «Если сорвать маску», на захваченной гватемальской территории «правительственные служащие, рабочие и крестьяне, бывшие членами профсоюзов, а также представители местных органов, участвовавшие в проведении аграрной реформы в стране, были арестованы и заключены в тюрьмы. После неслыханных издевательств и страшных пыток многие были зверски убиты». июня Гватемала обратилась в Совет Безопасности с жалобой на агрессию против нее. Была единогласно принята резолюция с призывом «немедленно прекратить все действия, могущие привести к кровопролитию», но 22 июня представитель Гватемалы сообщил, что резолюция не выполняется агрессорами. Вопреки предложению СССР, Совет Безопасности отказался вторично обсуждать гватемальский вопрос.

Американские наемники успешно продвигались в малонаселенных районах страны, но встретили упорное народное сопротивление по мере продвижения в глубь Гватемалы. Они вынуждены были отступать к границе. Поэтому Армас не решился перенести свой штаб на гватемальскую территорию. Позже один из организаторов «операции Гватемала» X. Джефферс вспоминал заседание в Белом доме: «Барабаня по столу пальцами, Эйзенхауэр остановил свой солдатский взгляд на Аллене Даллесе и спросил: «Что вы думаете о шансах Кастильо на победу без авиации?» Даллес мягко ответил: «Приблизительно равны нулю». «Допустим, мы дадим ему авиацию. Каковы будут его шансы тогда?» — спросил Эйзенхауэр. «Около 20 %», — сказал Даллес. Президент посчитал, что решение возникшей перед ним задачи найдено — он даст подкрепление. Когда Даллес покидал кабинет президента, получив обещание о незамедлительном предоставлении новых самолетов для оказания поддержки Кастильо, Эйзенхауэр улыбнулся ему. «Аллен, — сказал он, — именно 20 % убедили меня. Я понял, что вы глубоко и реалистически продумали этот вопрос. Если бы вы сказали, что шансы равны 90 %, мне было бы гораздо труднее принять нужное решение».

24 июня из Неварна (штат Нью-Джерси) была переброшена новая партия самолетов для Армаса. Не встречая сопротивления, американские самолеты с бреющего полета бомбили столицу страны и другие гватемальские города. Однако наземные части «армии Армаса» не смогли добиться успеха. июня президент Арбенс заявил о разгроме мятежников и сообщил, что «остатки мятежников окружены в джунглях на границе с Гондурасом и что их уничтожение — лишь вопрос времени». Однако американские самолеты продолжали бомбить Гватемалу. Одновременно они стали разбрасывать листовки, в которых утверждалось, будто Арбенс намерен распустить регулярные войска и заменить их «рабочими отрядами». Это вызвало волнения среди гватемальской армии. Одновременно был инспирирован марш рыночных торговок против правительства. июня посол США в Гватемале Пэрифуа посетил Арбенса и потребовал «чистки его правительства». Одновременно Пэрифуа встретился с полковником Карлосом Диасом и потребовал от него отправить в отставку правительство Арбенса. Под давлением внешних и внутренних сил Арбенс подал в отставку. Перед этим он взял клятву с членов нового правительства, что они продолжат борьбу с наемниками до их полного изгнания.

Была сформирована хунта во главе с полковником Диасом, в которую также входили его сторонники Хосе Санчес и Эльфего Монсон. Хунта объявила вне закона Гватемальскую компартию. Снова к Диасу явился Пэрифуа, держа в руках список с именами руководителей левых сил. Он потребовал их немедленной казни. Однако Диас отказался выполнять этот ультиматум. Бомбардировка столицы возобновилась.

29 июня Диас был свергнут. Главой хунты стал полковник Монсон, который тут же начал переговоры с Ар-масом. Они увенчались подписанием соглашения о перемирии. А 1 сентября президентом страны был объявлен Кастильо Армас. Вскоре земли, конфискованные у «Юнайтед фрут компани», были ей возвращены.

Позже работник ЦРУ Д. Филлипс, причастный к «операции Гватемала», вспоминал, как чествовали его и других разведчиков во главе с Алленом Даллесом в Белом доме Эйзенхауэр, Никсон и другие члены правительства. На прощание Д. Эйзенхауэр сказал Аллену Даллесу: «Спасибо, Аллен. И спасибо всем вам. Вы предотвратили возникновение советского плацдарма в нашем полушарии».

В это же время США предпринимали усилия для разгрома национально-освободительных сил и в другом полушарии. Еще до начала событий в Гватемале США попытались вмешаться в ход колониальной войны, которую Франция вела против народов Индокитая. Даллес и другие стали оказывать давление на правительство Франции, требуя от него неуступчивости по отношению к народно-освободительным силам Вьетнама, Лаоса и Камбоджи. Из так называемых «Бумаг Пентагона» следует, что в 1953 году Совет Национальной Безопасности рекомендовал рассмотреть возможность вступления США в войну с целью сорвать возможное соглашение Франции со странами Индокитая и достигнуть «военной победы» в этом регионе. Было предложено нанести массированный бомбовый, а возможно, даже атомный удар с использованием сотен самолетов с американских баз на Филиппинах и с авианосцев, крейсировавших в Южно-Китайском море, по вьетнамской Народной армии, которая в это время осаждала французский гарнизон в городе Дьенбьенфу.

3 апреля 1954 года Даллес убеждал лидеров конгресса дать санкцию президенту на «использование воздушной и морской силы в Индокитае». Даллес утверждал: «Если Индокитай падет и если его падение приведет к потере всей Юго-Восточной Азии, тогда Соединенные Штаты могут в конце концов оказаться вынужденными отступить обратно на Гавайи, где они находились перед Второй мировой войной».

Спустя 4 дня об этом же говорил и Эйзенхауэр, сравнив страны Юго-Восточной Азии со стоящими вертикально костяшками домино. Президент заявлял: «Вы имеете ряд поставленных домино и выбиваете первое из них… Если коммунисты захватят Индокитай, то следующими могут рухнуть Бирма, Таиланд, Малайя и Индонезия. Падающие домино способны также опрокинуться на островную оборонительную цепь Америки, состоящую из Японии, Формозы (Тайваня), Филиппин и дальше на юг, угрожая Австралии и Новой Зеландии». Эйзенхауэр особо остановился на том, что последствием этого станет «не только потеря незаменимых источников сырья, но и распространение коммунистической гегемонии на дополнительные десятки миллионов людей». Так впервые была сформулирована «теория домино», к которой потом не раз прибегали правящие круги США для оправдания своей агрессивной политики.

Однако попытки США спровоцировать расширение конфликта были сорваны достижением Женевских соглашений по мирному разрешению войны в Индокитае. Соглашения предусматривали предоставление независимости Вьетнаму, Лаосу и Камбодже и временному разделу Вьетнама по 1 7-й параллели до проведения всеобщих выборов до июля 1956 года.

Хотя США объявили о готовности соблюдать Женевские соглашения, 21 июля Эйзенхауэр заявил, что США «не считают себя связанными» ими, и что в дальнейшем «многое зависит от того, как они будут действовать на практике». 2 августа на заседании СНБ было принято решение об оказании срочной экономической и военной помощи прозападному правительству Южного Вьетнама в Сайгоне. К этому времени США сумели основательно закрепиться на юге страны, а ЦРУ широко вело свои спецоперации, как об этом ярко свидетельствовал в своем романе «Тихий американец» знаменитый английский писатель и разведчик Грэхэм Грин.

Новым примером «балансирования на грани войны» стали действия США в ходе тайваньского кризиса осенью 1954 года. После того как 3 сентября 1954 года части НОА Китая подвергли обстрелу прибрежные острова Куэмой и Мацзу, на которых находились гоминьданов-ские войска, США решили вмешаться в борьбу за эти китайские земли. 12 сентября 1954 года адмирал Рэдфорд, генерал Туайнинг и адмирал Кэрни предложили Эйзенхауэру, чтобы «американские самолеты помогали националистам в бомбардировках континента для предотвращения высадки коммунистов на Куэмой».

24 января 1955 года правительство США внесло в конгресс так называемую формозскую (тайваньскую) резолюцию, которая уполномочила президента «быстро и эффективно» применять Вооруженные силы США для «защиты» Тайваня и других «жизненно важных» территорий в любом месте и в любое время целиком по его собственному усмотрению в качестве главнокомандующего этих сил.

В конце марта стали распространяться слухи о «неизбежности атомной войны» из-за островов Куэмой и Мац-зу. Это вызвало опасения как внутри США, так и за их пределами. Министр иностранных дел Канады Л. Пирсон публично заявил, что его страна не будет воевать из-за Куэмоя и Мацзу. Советское правительство напомнило США, что наша страна имеет договор о взаимопомощи с КНР. В этих условиях США пошли на переговоры с КНР, которые начались в Варшаве летом 1955 года.

В то же время, помимо авантюр «на грани войны», правительство Эйзенхауэра продолжало усилия своих предшественников по окружению СССР и его союзников во-енно-политическими блоками. 8 сентября 1954 года в Маниле был подписан Договор об обороне Юго-Восточной Азии (СЕАТО), в который вместе с США вошли Великобритания, Франция, Австралия, Новая Зеландия, Пакистан, Таиланд и Филиппины.

Другим военно-политическим блоком стала Средневосточная оборонительная организация, или СЕНТО (первоначально МЕДО), созданная в результате подписания так называемого Багдадского пакта 24 июля 1955 года. В СЕНТО вошли Англия, Турция, Ирак, Иран и Пакистан. Планы создания такого пакта еще при Трумэне были ранее сорваны позицией иранского правительства Мосаддыка, осуществившего в 1951 году национализацию собственности Англо-Иранской нефтяной компании (АИНК). В результате народных выступлений из страны был изгнан шах Ирана Мохаммед Реза Пехлеви.

Хотя США стремились вытеснить англичан из Ирана, а потому предлагали выкупить собственность АИНК и создать американо-иранскую нефтяную компанию, они солидаризировались с Великобританией в борьбе против правительства Мосаддыка. 15 мая 1951 года госдепартамент США объявил, что «ввиду односторонних действий Ирана против английской компании намерены прекратить какие бы то ни было операции своих компаний в этой стране». Начался бойкот иранской нефти. Однако шеф разведки госдепартамента США Р. Хилсмен верно оценил ситуацию: Иран мог продержаться вопреки бойкоту западных держав. Несмотря на грубый нажим, правительство Мосаддыка отклонило предложение США присоединиться к военно-полигическому пакту, который американцы создавали на Среднем Востоке.

Американо-иранские отношения еще более ухудшились после прихода к власти в Вашингтоне республиканцев. В США развернулась пропагандистская кампания против Ирана. Даллес заявлял: «Любое иранское правительство, кроме коммунистического, было бы лучше для нас, чем нынешнее правительство. Мы сочли невозможным иметь дело с Мосаддыком». Газета «Нью-Йорк пост» писала: «Правительство Мосаддыка падет до конца этого года… Мосаддык, вероятно, будет свергнут армией… имеющей особенно тесные связи с Соединенными Штатами, которые снабжают ее современным оружием и обучают личный состав». Несмотря на напряженные отношения между Тегераном и Вашингтоном, в Иране продолжала действовать американская военная миссия, в которой насчитывалось 120 человек. Миссия имела свои отделения в Тегеране, Тебризе, Реште, Исфагане и других городах Ирана.

Переворот готовил главный резидент ЦРУ в Иране Ким Рузвельт, внук 26-го президента США Теодора Рузвельта, работавший инкогнито. На помощь ему по предложению братьев Даллесов был направлен опытный разведчик генерал Шварцкопф. Последние детали заговора были уточнены во время встречи Аллена Даллеса и посла США в Иране Лоя Гендерсона в Швейцарии 10 августа 1953 года. Еще до этого начальник группы военных советников США в Иране генерал Макклюр установил тесный контакт с генералом Захеди, тесно связанным с Шварцкопфом и имевшим во время Второй мировой войны связи с гитлеровской разведкой. В заговор были вовлечены и другие иранские генералы. Те, в свою очередь, втянули в заговор многих офицеров, получивших немалые средства из США. Только ЦРУ выделило 19 миллионов долларов на организацию переворота.

1 7 августа Л. Гендерсон вернулся в Тегеран и, посетив Мосаддыка, предложил ему уйти в отставку. 19 августа в Тегеран вступила большая группа тайных агентов Кима Рузвельта под видом бродячих артистов. Их процессия медленно двигалась по столице, обрастая «зрителями», а на деле наемниками ЦРУ. В своей книге «Если сорвать маску» Ф. Сергеев писал: «По условному сигналу процессия в один миг превратилась в огромную разъяренную толпу, требовавшую свержения правительства и казни Мосаддыка. По заранее подготовленному сценарию к демонстрации присоединились армейские части, поддержавшие шаха. Беспорядки усиливались, охватив весь город». Нетрудно увидеть в этих событиях сходство с тем, что творилось в Лондоне в июне 1780 года, когда мирно поющие псалмы люди вдруг превратились в разъяренную толпу, которая взяла в осаду парламент страны и атаковала его членов. Первый опыт организации «революции» за рубежом был вновь взят на вооружение.

Правда, в сценарий 173-летней давности были внесены коррективы с учетом современных видов боевых действий. Ф. Сергеев писал, что вскоре «в столицу на американских грузовиках и танках вошли части генерала Захеди. Проинструктированные сотрудниками ЦРУ представители реакционной военщины захватили местную радиостанцию. Ожесточенные схватки между сторонниками Мосаддыка и прошахскими силами продолжались более девяти часов. Военная миссия США в Тегеране заблаговременно снабдила противников Мосаддыка американской боевой техникой, в результате чего в ходе уличных боев преимущество оказалось на их стороне. А в конечном счете, все решила армия». 19 августа 1953 года правительство Мосаддыка было свергнуто, а к власти пришло проамериканское правительство во главе с генералом Захеди. (Впоследствии в 1976 году специальная сенатская комиссия конгресса признала: «В 1953гг. ЦРУ были осуществлены две наиболее дерзкие операции — свержение правительства Мохаммеда Мосаддыка в Иране и переворот, направленный против президента Хакоба Арбенса в Гватемале».)

2 сентября 1953 года правительство США предоставило правительству Захеди экономическую помощь в размере 23 миллионов долларов, затем добавив к ней еще 45 миллионов долларов. Кроме того, американцы передали генералу Захеди около 1,5 миллиона долларов для выплаты вознаграждения личному составу частей армии, жандармерии и полиции, отличившихся 19 августа 1953 года.

Вскоре был создан Международный консорциум для разработки иранских нефтяных месторождений. В нем значительную роль стала играть «большая пятерка» американских нефтяных компаний. В результате доля США в добыче ближневосточной нефти возросла с 44 % в 1950 году до 58,2 % в 1955 году. Ким Рузвельт стал вице-президентом нефтяной компании «Галф ойл корпорейшн». Его стали именовать «мистер Иран». Как говорилось выше, в году Иран вступил в Багдадский пакт.

В атмосфере нагнетания международной напряженности во всем мире Соединенные Штаты смогли сравнительно быстро осуществить действия, направленные на перевооружение Западной Германии. 12 января 1954 года Д.Ф. Даллес заявил: «Западная Европа не может быть успешно защищена без обороны Западной Германии…

Но германское участие исключается соглашениями о перемирии, еще остающимися в силе. Западногерманская республика должна быть освобождена от условий перемирия, и новые политические соглашения должны быть заключены, чтобы обеспечить службу перевооруженных немцев нашему общему делу». Таким образом, США в одностороннем порядке разрывали Потсдамские и Ялтинские соглашения.

Обосновывая ремилитаризацию Западной Германии, Даллес утверждал: «Возрожденная Германия может также быть огромным активом Запада. Путем вовлечения Восточной Германии в свою орбиту Запад способен приобрести передовые стратегические позиции в Центральной Европе, которые будут подрывать военное и политическое положение советского коммунизма в Польше, Чехословакии, Венгрии и остальных соседних странах».

Ре милитаризацию ФРГ было решено осуществить с помощью создания Европейского оборонительного сообщества (ЕОС) и ее общеевропейской армии. Однако 30 августа 1954 года Национальное собрание Франции отклонило проект ЕОС. Тогда было решено включить ФРГ непосредственно в НАТО. В конце октября 1954 года в Париже США и другие западные державы подписали соответствующие соглашения. Протестуя против их ратификации, Советское правительство денонсировало договоры о взаимной помощи с Великобританией и Францией, как утратившие силу. В ответ на вступление ФРГ в НАТО 14 мая 1955 года в Варшаве был подписан оборонительный договор социалистических стран Европы (СССР, Польша, Чехословакия, Румыния, Болгария, ГДР, Венгрия, Албания). В то же время, демонстрируя свое стремление к разрядке международной напряженности, СССР согласился на подписание Государственного договора о восстановлении независимой и демократической Австрии, который был заключен 15 мая 1955 года.

На фоне этих противоречивых тенденций в развитии международных отношений в Женеве состоялась первая после окончания Второй мировой войны встреча глав правительств великих держав (18–23 июля 1955) — Д. Эйзенхауэра от США, А. Идена от Великобритании, Э. Фора от Франции и H.A. Булганина от СССР.

Однако американская дипломатия не стремилась достичь подлинного поворота к улучшению международного климата, а попыталась использовать встречу в Женеве лишь для лицемерных деклараций о своем «миролюбии». Хотя США и другие страны Запада отвергли советские предложения по разоружению, созданию системы коллективной безопасности и решению германского вопроса, американцами были предприняты попытки свалить на СССР ответственность за невозможность добиться конструктивных соглашений по разрядке международной напряженности. С этой целью на обсуждении был внесен план «открытого неба», предусматривавший осуществление широкой аэрофотосъемки на территориях великих держав. (Еще до начала Женевского совещания военные в США откровенно говорили, что таким образом «США узнали бы больше, чем Россия», а бывший президент США Г. Гувер назвал это предложение «ловким ходом».)

Хотя совещание не привело к принятию каких-либо конкретных решений, кроме поручений министрам иностранных дел четырех стран по ведению переговоров относительно германского вопроса и ряда других рекомендаций, встреча представителей враждебных блоков породила надежды в мире на улучшение международной обстановки. В газетах заговорили о «духе Женевы».

Правда, «дух Женевы» оказался нестойким. Уже 24 августа 1955 года президент Эйзенхауэр вновь потребовал восстановления довоенных порядков в странах Центральной и Юго-Восточной Европы. Это выступление было поддержано заявлениями Даллеса и вице-президента США Р. Никсона.

Окончательно «дух Женевы» был похоронен поздней осенью 1956 года в ходе бурных событий в Польше, а затем в Венгрии. Внимание правящих кругов США к этим странам было всегда особенно пристальным. Реакция правительства США на события в Польше, Венгрии, а также в Восточной Германии после войны была всегда значительно более острой, чем, допустим, на события в Болгарии, Румынии, Албании. И это в значительной степени объяснялось сравнительно большим количеством выходцев из Польши, Венгрии, Германии в США и сравнительно небольшим количеством эмигрантов из Болгарии, Румынии и Албании в этой стране. Наличие в тех или иных избирательных округах большого количества выходцев из тех или иных стран заставляло кандидатов в члены конгресса проявлять повышенное внимание к проблемам этих стран.

Эмигранты и их потомки активно использовались Соединенными Штатами в психологической войне против СССР и его союзников. Антиправительственное восстание в Венгрии 23 октября 1956 года было в значительной степени спровоцировано подстрекательской пропагандой, осуществлявшейся венгерскими эмигрантами и оплаченной США. Такая пропаганда велась прежде всего через субсидируемую Соединенными Штатами радиостанцию «Свободная Европа». Антиправительственные листовки, написанные венгерскими эмигрантами, сбрасывались с воздушных шаров, которые запускались за пределами Венгрии. Потом участники восстания признавали: «Америка толкнула нас на это». Газета «Нью-Йорк уорлд телеграмм энд Сан» писала: «Наша пропаганда… произвела на них впечатление, что янки придут».

Позже шеф ЦРУ А. Даллес признал на закрытом заседании сенатской комиссии по иностранным делам, что США были заранее осведомлены о венгерском восстании. К началу венгерских событий из США в ФРГ специальным рейсом были переправлены бывший премьер-министр Венгрии Ференц Надь, сбежавший из своей страны в 1947 году, и руководитель военного отдела «Национального комитета венгров в США» капитан хортистской армии Тибор Экхардт. На переговорах «Совета пяти венгерских генералов» — высшего органа венгерских эмигрантских организаций, присутствовал представитель американских вооруженных сил в Западной Германии Э. Джексон, который заверил, что требуемая материальная помощь, включая грузовики и самолеты для доставки в Венгрию людей и оружия, будут немедленно доставлены.

25 октября президент США Д. Эйзенхауэр заявил: «Америка от всего сердца поддерживает венгерский народ». В ходе восстания в «Нью-Йорк тайме» и в ряде других американских газет появились платные объявления с призывом к сбору средств минимум в 1 миллион долларов для оказания помощи венгерскому восстанию. В объявлении подчеркивалось: «Помощь будет распределяться только через организации, представляющие антикоммунистических патриотов Венгрии». Этот призыв был подписан генералом авиации Спаатсом, разведчиком генералом Доновеном, генералом Клеем, издателем Генри Лю-сом, руководителем Американского легиона Германом Стейнкраунсом и другими.

Сразу же после разгрома венгерского восстания советскими войсками по настоянию западных стран 4 ноября 1956 года была созвана чрезвычайная сессия Генеральной ассамблеи ООН для обсуждения «венгерского вопроса». В тот же день президент США Д. Эйзенхауэр направил H.A. Булганину послание, в котором выражал надежду, что представитель СССР «будет в состоянии объявить сегодня на этой сессии, что Советский Союз готовится вывести свои войска из этой страны и позволит венгерскому народу воспользоваться правом иметь правительство по своему выбору». Фактически президент США предъявил нашей стране ультиматум, требуя вывода советских войск из Венгрии в ближайшие часы. Советское правительство проигнорировало этот ультиматум, а США постарались сделать вид, что не заметили этого.

Возможно, что реакция правящих кругов США на восстание в Венгрии была бы более острой, если бы эти события не совпали с острейшим международным кризисом на Ближнем Востоке. Этот кризис созревал с лета 1956 года, когда 19 июля США, недовольные отказом Египта присоединиться к Багдадскому пакту, не стали предоставлять ему заем на строительство Асуанской плотины на Ниле. Через день с таким же отказом выступила Великобритания. Комментируя эти действия США и Великобритании на митинге по случаю 4-й годовщины революции, президент Египта Г.А. Насер заявил: «Американцы! Задыхайтесь от ярости! Египет построит Асуанскую плотину!» Насер объявил, что Египет национализирует Суэцкий канал, и доходы от эксплуатации канала пойдут на строительство Асуанской плотины и ГЭС. 26 июня Насер подписал декрет о национализации «Всеобщей компании Суэцкого канала».

В ответ правительства США, Великобритании и Франции блокировали счета Египта. Совладельцы компании Суэцкого канала Англия и Франция стали готовить военные действия против Египта. К ним присоединился Израиль. Хотя США не участвовали в этих мероприятиях, вскоре состоялось совещание министров иностранных дел США, Англии и Франции, на котором Даллес ознакомил Идена с письмом Эйзенхауэра. Президент США писал: «Мы признаем чрезвычайную важность канала для свободного мира и возможность того, что, в конце концов, применение силы может стать необходимым… Как вы понимаете, использование Вооруженных сил США возможно только путем позитивного акта со стороны конгресса, который сейчас прервал свою работу, но может быть вновь созван по моему призыву по особым причинам».

В дальнейшем США вели двойную игру. С одной стороны, 13 сентября Даллес заявлял, что США «не собираются пробивать дорогу через канал силой». С другой стороны, 1 октября Даллес в разговоре с Иденом заявил, что не исключает применение Соединенными Штатами силы, как «крайнего средства». Еще в сентябре в Израиль с согласия США была направлена партия реактивных самолетов. США хотели, чтобы операцию против Египта провели три страны, а плоды от победы достались американцам.

30 октября израильская армия, оснащенная главным образом американским вооружением, перешла границу и начала наступление на Египет, а на другой день англофранцузская авиация подвергла египетскую территорию бомбардировке. 5 ноября англо-французские войска высадили десант в Порт-Саиде, однако натолкнулись на упорное сопротивление египтян.

Тройственная агрессия вызвала возмущение во многих странах мира, особенно в Азии и Африке. 5 ноября Советское правительство заявило о решимости СССР «применением силы сокрушить агрессоров и восстановить мир на Востоке». Одновременно СССР обратился к Совету безопасности с призывом оказать вооруженную помощь ООН Египту. США отвергли предложение СССР, но, учитывая провал блицкрига против Египта и перед лицом широкого осуждения мировой общественностью агрессии трех стран, тоже осудили действия Англии, Франции и Израиля. 6–8 ноября войска трех стран прекратили военные действия в Египте.

Следствиями короткой Суэцкой войны стали дальнейший подъем национально-освободительного движения в странах Азии и Африки, рост популярности СССР в этих странах и ослабление позиций Англии и Франции в своих колониях и зависимых странах. Последним обстоятельством решили воспользоваться США.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.