Я и «небожители»

Первое построение полка… Первые указания и первые впечатления. С любопытством разглядываю командование: толковое или бестолковое? От этого зависит наша жизнь.

Командир 1 мсб майор Антонов Сергей Иванович 1980 г.

Командир полка, майор Солтанов Аннамурат Солтанович, мне не понравился. С людьми держится как бай, вальяжно и высокомерно. Хотя личность колоритная: низкорослый, полноватый с густыми черными усами – органически вписывается в окружающий пейзаж. Ему не хватает только коня, полосатого ватного халата, маузера и перед вами – вылитый басмач. А одень его по-другому, в чалму и рубаху с жилеткой – настоящий кандагарский дуканщик! Понятно, почему мы так «гладко» вошли в Афганистан. Да местные просто приняли наших туркмен-«партизан» за своих! Там, еще с гражданской, до сих пор живет туркменских басмачей пол-Герата.

Начальник штаба – майор Высоцкий Евгений Васильевич. Подтянутый, энергичный, деловой. Вроде бы толковый…

Замполита полка, майора Лукьяненко Василия Дмитриевича, я уже знаю. Неулыбчивый, болезненно-усталый, словно придавленный вселенскими заботами. Сейчас я его хорошо понимаю. Жили-жили не тужили, горя не знали в сонном «Тахта-Париже», а тут – бац: труба, гроза, запахло жареным! Это мы – романтики, молодые, здоровые, сильные. Для нас жизнь, какой стороной ни поверни, все розовая! А старый, повидавший виды майор, хорошо представлял, какая заваруха нас ожидает.

«Партизанская эпопея» явственно разделила офицеров полка на фаталистов-пофигистов, пессимистов-циников и философов-стоиков. Кем стану я? Жизнь покажет…

В центре, в шлемофоне – начальник штаба 1 мсб капитан Бартенев А., рядом – командир 2 мср капитан Чемоданов В.

Как представилась возможность, записываю в блокноте своих коллег по «политическому цеху» – партполитаппарат полка.

Парторг полка – к-н Чечель В. И.

Пропагандист – ст. л-т Грязных

Нач. Клуба – л-т Молочко

Зкпч: 1 мсб – к-н Барт Юрий

1 мср – л-т Захаров Слава

2 мср – л-т Лукинов Володя

3 мср – л-т Лашкул Сергей

Зкпч: 2 мсб – ст. л-т Синельников Гена

4 мср – ст. л-т Пученков Володя

5 мср – л-т Соболев Олег

6 мср – ст. л-т Григорьев Володя

Зкпч: 3 мсб – м-р Азаров Василий

7 мср – л-т Затримайлов

8 мср – л-т Осовик Саша

9 мср – л-т Янин Миша

Зкпч ТБ – Соколенко

Зкпч АДН – м-р Макаров Валера

Зкпч: ремрота – л-т Курышев

исапр – л-т Блаува Игорь

авторота – л-т Федотов Олег

р/связи – л-т Некрасов

Итак, я в 1-ом мотострелковом батальоне…

А вот наше командование:

Комбат – м-р Антонов Сергей Иванович

НШ – к-н Бартенев Александр Андреевич

ЗКПЧ – к-н Барт Юрий Алексеевич

Зампотех – м-р Колесников Юрий Иванович

Батальонное начальство… Что может знать о нем лейтенант, без году неделя в полку, у которого забот полон рот, только разгребать поспевай! Мало что. Тут выспаться бы!

Управление батальона для меня почти «небожители»! Их видишь редко… и хорошо! Чаще видишь – себе дороже. Одно из двух: либо получишь какую-нибудь срочную задачу (а «оно» тебе надо?), либо нагоняй, хоть за то, чтоб под ногами не путался.

Задача батальонных «небожителей» одна: являть свое присутствие на построении и оглашать «заповеди», по которым нам жить. Иногда, для порядка, извергать «громы и молнии» на головы нерадивых.

Для меня важнее рота. Командир роты, к-н Чемоданов – царь, бог и воинский начальник. Главный посредник между «небожителями» и «простыми смертными». Ротный всегда, когда надо, словечко замолвит и от начальственного гнева прикроет.

Командир гранатометно-пулеметного взвода прапорщик Карасев Ю. Г.

С командирами 1 и 2 взводов мы отлично сдружились еще с Бобочино.

Командир 1 мсв ст. л-т Белькевич Владимир. Наш «пакистанский турист». Бывалый и, кажется, все повидавший на своем веку офицер. Долго в роте не задержался, разумно рассудив, что взводные геройства не для него, а до ротного можно и не дожить. Ушел на должность ПНШ в управлении батальона. Получил медаль. Позже его сменил л-т Кмицикевич Игорь Ростиславович, органически вписавшись в нашу «компашку».

Командир 2 мсв л-т Жаров Анатолий Михайлович. Для меня – Толик. Весь Афган был моим надежным другом.

Командир 2 мсв ст. лейтенант Жаров Анатолий Михайлович 1980 г.

Командир 3 мсв л-т Яковенко Геннадий Владимирович – «Герундий». Держался особняком. Отношение к нему ироническое: не «боевой». В роте он вечный запасной, резерв, так сказать. На серьезные дела старались его не брать. Хотя однажды он нам всем спасет жизнь. Но об этом потом.

Командир 4-го гранатометно-пулеметного взвода – пр-к Карасев Юрий Григорьевич. Нормальный, компанейский мужик. Кстати, член партии.

Старшина роты – сержант-срочник Быков Андрей Юрьевич с педагогическим образованием, надежный, серьезный, ответственный. С ним можно «в разведку». Вскоре его сменил прапорщик Земсков Василий Иванович. Надежный, «боевой» старшина. Хозяйственный, в меру «прижимистый», как и положено ротному завхозу.

С ними, со своей 2-ой мср я провел самые лучшие, яркие и незабываемые годы своей жизни….

Динозавр

Приказано обустраивать лагерь. Чем и занимаемся. Полк стоит лицом к аэродрому. Батальон – на правом фланге рядом с парком машин. Место удачное: арык недалеко и машины под боком, пока там и живем.

Передняя линейка традиционно трассируется камешками, которых здесь в избытке. У каждой роты – грибок дневального, дальше должны идти линии палаток, тылы с ПХД и дорога.

Окончательную границу с тыла формирует ПЗМ (полковая землеройная машина), выкапывая глубокую траншею, ставшую полку туалетом и одновременно свалкой.

А нам-то копать ручками! Много и глубоко. Грунт – «глинобетон»: спрессованная тысячелетиями щебенка в глиняном маринаде. Взять ее можно только взрывчаткой. Есть и другой вариант: солдатская лошадиная сила с киркой, лопатой и ломом. Начальство останавливается на втором, проверенном.

С палатками мы «закопались» во всех смыслах. Надо: штук шесть ям 3 х 3 х 0,5 м для десятиместных палаток с метровой ямой в углу для печки. Больше в роте палаток нет, поэтому наша главная стройка – общага «тахтабазарский партизан». Решено, как тогда для «партизан», выкопать большую, метровой глубины яму 5 х 10 м, установить враспор багры с БТРов и все накрыть брезентом.

Копаем, матерясь, трое суток, долбя грунт «пустынными дятлами». Только одна «общага» – 50 кубов щебенки! Ломы блестят, как полированные, рукоятки кирок давно разлетелись в щепки. Но вот, наконец, и все: можно «перерезать ленточку». Общага готова!

Получилось довольно просторно: грунт выложен на бруствер, а это все же дополнительная высота. Внутри, на брезенте (вот где пригодился мой «левый» кушкинский тент) – рядами солдатские матрасы, места для оружия. Тенты натянуты и присыпаны землей. В центре палатки брезентовая «дверь». Издали своими горбами палатка здорово смахивала на зеленого динозавра. Так ее и прозвали. Креативненько получилось! Но был один серьезный недостаток: темно. Даже днем. Керосинок не хватало, поэтому в «динозавре» сутками чадили, как в Отечественную, самодельные коптилки из сплющенных фляжек. Сажа летала в воздухе, медленно оседая с закопченного потолка. После первой такой ночевки бойцы чумазыми чертями срочно помчались умываться. «Ну-ну. Разбежались…» Воды-то и нет. Дефицит! Только на чай! Умываться – каждому плошка в ладошку. Батальону в сутки нужно полторы тонны воды, и то только для питья! Мутный, полусухой арык был не в счет, так, лишь сажу смыть да глаза протереть.

Единственная на весь полк водовозка усталой пчелкой носилась по подразделениям, но дело было даже не в ней, а в воде. Где ее брать?

С этой целью командованием было решено отправить к ближайшей речке, в сторону Кандагара, фильтровальную станцию МАФС и взвод для охраны. Посылают нашего Толика. Через денек еду туда и я, проведать: как да что? Искать наших следовало недалеко от моста, слева от дороги. Позднее нас там регулярно долбили из гранатометов, а в самом мосту появилась здоровенная дыра от фугаса, которую приходилось постоянно объезжать.

Взвод Толика я нашел сразу. Недалеко от моста, опустив черный хобот шланга в мутную воду, тарахтит машина МАФС. Рядом с огромными резиновыми емкостями копошатся операторы, а чуть поодаль, среди огромных валунов, одиноко стоит наша палаточка с сонным часовым у входа, в окружении местного населения. Вокруг палатки, как индейцы у костра, неподвижно сидят седобородые аксакалы, молча и невозмутимо наблюдая за происходящим. Чуть повыше, в «амфитеатре» воробьиными стайками гнездятся чумазые пацаны. Они весело щебечут, показывая пальцем на палатку.

Афганские бачата

Завидев мой подъезжающий БТР, часть из них, сорвавшись с места, слетается к машине с криками «продай – продай», «купи – купи». Отмахиваясь от них, как от назойливых мух, иду к палатке. Навстречу выходит Толик, не выспавшийся, усталый и злой.

«Второй день сидят, аксакалы чертовы», – кивает он на стариков, зло сплевывая, – живем как на вокзале. В туалет сходить – проблема. Все нас изучают… Сначала вездесущие пацаны сбежались, а потом – вот эти. Посылали их по-всякому, матом-перематом, – бесполезно! Наоборот, пацанва слов нахваталась как попугаи, и теперь уже нас посылают, туда же».

Заметив, что речь идет о них, ребятня, как по команде, затрясла ногтерезками и прочим нехитрым товаром.

«Вчера, правда, чуть удалось отдохнуть, – продолжает Толик. – Одел бойцов в противогазы – толпа мигом разбежалась! Думал, теперь-то вздохнем свободно. Куда там! Сегодня еще больше привалило».

Но я успокаиваю Толика: скоро их отсюда заберут – в полку бурят скважину. Уезжаю под крики пацанов: «С****лись отсюда! С****лись отсюда!»

Да-а-а… Всегда восхищался лингвистическими способностями азиатов. Нам до них далеко! Вскоре в полку появилась долгожданная вода: солоноватая и щедро сдобренная хлоркой.

Возвратились домой и наши. Наконец мы в полном составе! Оказалось, ненадолго. Еще не успели у Жарова толком остыть моторы машин, как его уже ждали новые испытания. В батальон пришла вводная: подготовить командира взвода с парой БТР для сопровождения в Кабул машин связи. Кандидатура нашего Белькевича энтузиазма у комбата не вызвала: «турист», в полку не поймут, вдруг его опять куда-нибудь занесет? Оставался только Жаров. Наверное, в батальоне посчитали, что он и так уже хорошо отдохнул на своем «пляже».

Готовим Толика в Кабул, как в космос первого космонавта: никто не знает, что его ждет. Не скрывает своей тревоги даже командование батальона. На всякий случай со всех рот собирают еще по 8 снаряженных магазинов на каждого бойца: вдруг затяжной бой? Толик ходит мрачнее тучи: «доверие» начальства его явно не радует. Вот тут-то мы с ним и вспомнили его опрометчивые слова в Бобочино про «миссию в Кабуле». Загадал? Теперь – получи!

Но все прошло гладко. Через недельку ребята вернулись, повидав Кабул, дворец Амина и остальные полстраны.