Надежда умирает последней

Надежда умирает последней

Еще в середине мая в Минобороны и Генштаб из штаба по выборам Ельцина поступила большая партия агитационных брошюр. Всю эту макулатуру по указанию руководства МО предстояло распихать по войскам.

Одна из брошюр называлась "Пятьдесят семь вопросов избирателей Президенту России". На 52-й странице такой вопрос: "Сегодня наша армия находится в тяжелейшем состоянии, потеряла свой авторитет защитницы Отечества. Что делает государство для исправления такого положения?"

Ельцин так и не ответил. Он ловко заглянул в далекое будущее, когда решится вопрос с созданием "гибкой и честной системы прохождения службы" и когда осуществится "усиление роли как государственного, так и гражданского контроля за деятельностью Вооруженных Сил".

Я подумал тогда: полковник Генштаба разработал бы систему прохождения службы и усиления гражданского контроля над армией за месяц. Ельцин не смог сделать это за полдесятка лет, имея в своем распоряжении целое Министерство обороны вместе с Генштабом…

…16 июня. Страна и армия должны дать ответ на вопрос: согласны ли идти в историю с Ельциным…

Как и прогнозировали аналитики МО и ГШ, в первом туре выборов Ельцин не сумел вчистую победить своего главного соперника Зюганова, хотя наши источники в Кремле сообщали, что президент изо всех сил ориентировал свой штаб на достижение именно такого результата.

Результаты голосования в армии, как и следовало ожидать, были "сенсационными": комиссия МО сообщила, что военные дали почти 80 процентов голосов за Ельцина. Такая фальсификация вызывала открытое раздражение у людей. Александр Лебедь заявил в прессе, что вся эта ложь о 75 процентах "за Ельцина" в Вооруженных Силах — измышления начальника Главного управления воспитательной работы генерала Сергея Здорикова, который "доживает последние дни". Офицеры одного из управлений Генштаба, задействованные в системе электронного подсчета голосов, признавались, что "идет откровенно грязная работа" практически на всех региональных участках.

И все же, наверное, кто-то сумел сообщить Ельцину истинные результаты голосования. Он занервничал. Занервничал настолько, что решил сдать непотопляемого Грачева.

После смещения Грачева 18 июня 1996 года армии уже было не до выборов. Она, как нищий, попавший в богатый цирк, раскрыв рот, ждала, кто же появится вместо "самого сильного министра"?

Ельцин медлил с замещением вакансии главного силовика, и это было небезопасно. В Кремль и Барвиху пошли шифровки о том, что затягивание назначения нового министра обороны ведет к ослаблению управляемости Вооруженных Сил, в которых и без того тотальный развал. Некоторые главкомы, звонившие в Кремль и говорившие с Батуриным, открыто признавались, что "промедление опасно". Видимо, Батурин все же сумел убедить Ельцина, что надо отреагировать. И Ельцин отреагировал: он прислал начальнику Генштаба успокоительное письмо с обещанием в скором времени назначить человека, способного на реформы.

Назначение нового министра обороны затягивалось до неприличия. Пошли слухи, что отлично отрекомендованный секретарем Совета безопасности начальник академии Генерального штаба генерал-полковник Игорь Родионов вызывает у президента, Чубайса и Батурина опасения как "человек Лебедя".

Один из главкомов, побывавших в те дни в Кремле, сказал мне то ли шутя, то ли серьезно:

— Президент думает, какого министра назначить: умного или "своего".

К тому времени уже было известно, что Родионов произвел на Ельцина очень сильное впечатление своими обстоятельными суждениями по военным вопросам.

У нас в МО шутили: "своих" у президента много, да "чистых" нет.

Тут у Ельцина, очевидно, были проблемы: за "претендентами", даже в звании генералов армии, числилось немало грехов, хотя в их верноподданничестве можно было не сомневаться.

В этом отношении репутация Родионова была безупречна, и Ельцин, наконец, решился. 17 июля 1996 года генерал-полковник Игорь Родионов стал министром обороны России.

Поздравляя его с назначением, Ельцин посоветовал:

— Игорь Николаевич, не повторяй ошибок Грачева — не светись в телевизоре…

Совет был странным. Пост-то один, да ведь головы очень разные.

Начиная с 1992 года мне трудно припомнить другой такой случай, когда бы кадровое решение президента с таким одобрением было воспринято МО, ГШ, да и армией в целом. Пожалуй, лишь назначение генерал-полковника Виктора Дубынина в июне 1992 года начальником Генштаба может в чем-то сравниться с ним. Приход Родионова в МО вселял надежды.