Одиночество
Одиночество
Рустем ГАЛИУЛЛИН
Родился в 1987 году. Окончил Казанский университет, кандидат филологических наук. Главный редактор молодёжного журнала "Идель". Автор двух книг прозы на татарском языке.
- И-их-ма!
Разметав руки и ноги по кровати, Данис сладко потянулся. В доме царствовала благодатная тишина. Солнце не успело высоко взобраться - его беззастенчивые лучи ещё не заглядывали в окна – утренний ветер гонял солнечных «зайцев» где-то по полям и долам. Тишина, долгожданная тишина. Он ещё раз долго, сладко, до хруста в застоявшихся позвонках потянулся и по-молодецки спрыгнул на пол. Сброшенные перед сном шорты нашёл под кроватью. Ах как не любит жена, когда он надевает шорты! Мол, не пристало сорокалетнему мужику ходить в одежде для младших школьников.
Он ещё раз порадовался своему одиночеству. «Ля-ля-ля, жу-жу-жу, я от счастья аж жужжу[?]» – в приподнятом настроении Данис вышел во двор. «Как же всё-таки хорошо, что я сдюжил и построил дом», – подумал он. Супруга Рамзия с самого начала была против его желания купить участок и строиться.
– Зачем это нам?! Деньги только переводить… Вчетвером теснимся в однокомнатной. Ты прежде о детях позаботься: сначала давай в трёхкомнатную переберёмся, а потом уж и о ягодках-цветочках подумаем, – ворчала она.
– Не будь дураком, не слушай жену. Сады в черте города, каких-нибудь полчаса езды на автобусе, магазины рядом. Чем мучиться в тесной квартире, через несколько лет будете здесь блаженствовать, – подзуживал земляк.
И Данис, заняв денег у родни и друзей, купил участок.
Оставшиеся от прежних хозяев вишня, яблоня, черёмуха из года в год радуют обильными урожаями. На свободные места Данис посадил овощи и всевозможную зелень…
Сегодня – выходной. Неделя выдалась очень напряжённой. Потому-то Данис и приехал в сад, забыться здесь от всех проблем и забот, отдохнуть и телом, и душой. И Рамзия, слава богу, будто почувствовав намерения мужа, нашла какой-то незначительный повод, чтобы не поехать с ним. Данис приехал в сад окрылённый – наконец-то он сможет пожить в своё удовольствие!
– Огурцы собери, я их дома засолю, – не обошлась без поручения жена.
Отборных, молодых, крепких огурчиков набралось целое ведро. «Вот Рамзия-то обрадуется!» – мечтательно улыбнулся Данис. Почему-то недопонимает его жена всей красоты почти неуловимых мгновений жизни. Казалось бы, учитель, должна разбираться в таких тонкостях…
– А наша Нажия купила трёхкомнатную квартиру. Вот привалило счастье-то!
– Это счастье, по-твоему? Купим и мы в свой срок.
– Когда?!
– Скоро, скоро, – успокаивает её Данис. Вскоре после этой пикировки Рамзия опять завела разговор:
– Соседа Равиля видел?
– Нет. А что?
– Машину они поменяли. Я видела – красивая. Эх, не судьба мне на таких дорогих машинах кататься…
– Будет тебе машина, будет…
– Когда?!
– Когда на пенсию выйдем, – успокаивает Данис.
– Ты думаешь, тебе с такой мизерной зарплатой достойную пенсию начислят?..
Предприятие, на котором работает Данис, раньше было процветающим. Их завод на всю страну гремел. Цеха плотно уставлены станками, за каждым станком оператор – сколько всяких необходимых в хозяйстве деревяшек вытачивалось здесь на столярных станках. А сейчас осиротевший завод превратили в склад. Данис принимает на хранение и отпускает в торговые сети столы и стулья, привезённые сюда из различных стран. А если бы ему дали такую высококачественную древесину? Да он самолично запустил бы станок и выточил в сто раз лучшую мебель, чем этот импортный ширпотреб! Он же мастер-краснодеревщик, золотые руки, а приходится заниматься примитивным обезьяньим трудом, от которого на душе лишь скорбный осадок и никакого удовольствия. А Рамзия не понимает его печали. «Ах, вот у этой муж, ах, вот у того зарплата…».
– Хватит, Данис! – Отмахнувшись, как от назойливой мухи, он погнал прочь невесёлые мысли. – Я же приехал сюда не за этим.
На втором этаже надрывался телефон. «Я же вроде бы выключил этого паразита. Весь отдых мне портит…» – Данис с большим нежеланием поднялся наверх. Это Идрис. Племянник Рамзии, сын её старшей сестры. Тот ещё гуляка и сердцеед. Рост под два метра. Недавно вернулся из армии. Устроился грузчиком в порт. Неплохо получает вроде…
Это уже десятый звонок от него.
Альберт БАГАУТДИНОВ
– Привет, Данис-абый! Ты там жив, что ли?
– Привет, племяш. Жив пока. Что трезвонишь-то, как на пожаре?
– Так ты же трубку долго не снимал, я уже переживать начал. Рамзия-апа сказала, что ты один в саду…
– Да, отдыхаю, наслаждаясь одиночеством.
– Данис-абый, помощь твоя нужна. Можно я в гости к тебе приеду? С Зулей.
– Зуля? Кто это?
– Ну, сам увидишь, возможно, я женюсь на ней…
– Так ведь это…
– Данис-абый, выручай! Мне не к кому больше обратиться.
– Я же хотел в одиночестве…
– Заодно и с будущей невесткой познакомишься. Я пива привезу… вся надежда на тебя…
– Ну ладно тогда… – Данис с большой неохотой выдавил последние слова.
– Мы скоро будем. Ты уж баньку-то протопи как следует. Заодно, как говорится, и попаримся. Хы-хы-хы…
Этот разговор расстроил Даниса. Все его желания и задумки разрушены одним звонком. Нет, он любит принимать гостей. Особенно ему нравится общаться с молодёжью. Но он же совсем о другом мечтал сегодня. Был бы свой родственник, отказал бы безо всяких раздумий, но это же Рамзии племянник…
Отложив все дела, Данис начал готовиться к встрече Идриса и какой-то там Зули. Прежде всего он вымыл баню. Потом натаскал дров и закидал их в печь. На участке и в доме порядок, но Данис переживал за сервировку стола. В кармане, как обычно, ветер гуляет – в магазин идти бессмысленно. Накрошив огурцы, он разложил дольки на листья салата, сорвал пару красноватых помидоров, центр стола украсила полная тарелка вишни. «Если бы заранее предупредил, я взял бы у твоей тётки денег, бестолковая твоя голова!» – ругал Данис Идриса.
Он накрыл стол под яблоней. Здесь можно весь вечер душевно беседовать. Когда он затопил баню, подъехал Идрис.
– Зуля в автобусе едет. Не раньше чем через полчаса доберётся.
– А что ж с собой-то не взял, какая-никакая, а машина всё-таки?
– Да не по пути было.
– Кто хоть она, маржя * , что ли?
– Да ты что?! Она же татарка! Зульфия, по-нашему.
– Так бы сразу и сказал. А то я хожу тут, тебя ругаю, мол, попался соколик в чужие силки. При мне называй её Зульфиёй.
– Тебе не угодишь! – Идрис, не желая углубляться в неприятную тему, махнул рукой. – Стол-то бедноват у тебя, Данис-абый. Чую, с такой закуской мы быстро тут окосеем и повырубаемся.
– Так не предупредил же заранее, – Данис виновато повёл плечами.
– Давай, в магазин слетаем. На машине. Деньги у меня есть.
– Может, я сам только схожу? Чего машину-то гонять туда-сюда.
– Неплохо было бы, Данис-абый. А я тогда начну пировать потихоньку. И эту беду на шпильках тоже пешком встречу на остановке.
– Нельзя так говорить о девушках, парень!
– Что опять не так?! Не ханская же дочка-то…
– Что купить?
– Сам смотри. Сдачу не возвращай: ненавижу мелочь в карманах.
Когда Данис вернулся с пакетом, в котором лежали колбаса, сыр, сок и прочая сухомятка, Зуля-Зульфия уже бродила по участку. Едва взглянув на девушку, Данис замер как вкопанный. Безупречно красива. Красавица из красавиц! Длинные чёрные пряди расчёсаны на две стороны. Круглое лицо сияет здоровьем. Лиф лёгкого прозрачного летнего платья распирали тугие аппетитные груди. Тонкая, туго перетянутая пояском талия делала её похожей на изящную куклу. Обнажающиеся при каждом порыве ветра округлые бёдра радовали глаз.
– Вот это вот и есть Зуля, Данис-абый.
– А-а, – затуманенный взгляд Даниса просветлился. – Здравствуй, Зульфиюшка!
– Здравствуйте! – Девушка манерно протянула руку. Данис, спрятав за спину пакет с провизией, по-гусарски прильнул губами к её благоухающим пальчикам.
– О-о! – Девушка одарила его сверкающей улыбкой. – Давно меня не называли по имени. – Только что улыбающаяся во всё лицо девушка, обидевшись на Идриса, картинно надула губки: А-то всё Зуля да Зуля…
– Не бухти, чувиха. Скажи спасибо, что кликуху я тебе не придумал!
– Чу! Чу! Не груби, пожалуйста, – со злостью в голосе осадил племянника жены Данис. – Разве можно так обращаться с красавицей?!
– Слышал?! – Зульфия пригрозила пальчиком Идрису. Тот демонстративно цвиркнул сквозь зубы, проводил глазами плевок и отвернулся.
– Ой, а что же я туплю-то, милости прошу к столу, Зульфиюшка. Чай будем пить.
– О-о! Спасибо-спасибо.
– Ты ей пива налей. Она любит это дело… – Идрис характерным жестом щёлкнул себя по кадыку.
– Сам ты алкаш! – огрызнулась девушка, не взглянув на обидчика.
– Что ты несёшь, дура? – начал было повышать голос Идрис, но Данис, с силой надавив на молодецкое плечо, быстро погасил конфликт.
– Перестаньте грубить друг другу.
– Это он во всём виноват, – ответила девушка. Её лицо сложилось в гримасу обиженного, готового вот-вот расплакаться ребёнка.
– Нет – ты!
– Хватит, дети! Давайте для затравки нашего праздника я угощу вас зелёным чаем.
Непринуждённо беседуя, они пили чай. Зульфия оказалась из Альметьевского района. Ровесница Идриса, обоим по двадцать лет. Работает продавцом одежды в одном из магазинов в центре Казани. Идрис принялся нетерпеливо откупоривать баллоны с пивом:
– Начнём, что ли, пока не нагрелось?!
Данис вдруг остро ощутил, что хочет опьянеть. Сидящая напротив девушка очень понравилась ему: каждым своим жестом, каждым взглядом и поворотом головы, каждой интонацией голоса. Он уже и без вина был пьян. Данис вспомнил, как в одной из газет прочёл: «В глазах пьяного мужчины женщина на 25 процентов красивее, чем есть на самом деле». Сейчас он выпьет, и девушка станет ещё краше. А так, на трезвую голову, сидеть и ощущать себя влюбившимся с первого взгляда подростком, хм, перед Идрисом неудобно. А с пьяного и спроса нет. Так думал Данис.
Холодное пиво – божественный напиток. Данис с удивлением смотрит на гостью. Она делает жадный глоток и даже не поморщится. Даже пиво она пьёт красиво. Хочется ещё и ещё подливать ей. В голову Даниса прихлынула ласковая волна наслаждения. Ему вдруг показалось, что мир вокруг стал светлее и ярче. Перед ним сидит прекраснейшая пара. Она – неповторимая красавица. Он – былинный богатырь.
Разгорячённый спиртным парень вскочил со стула.
– Абый, мы – в баню!
– Я с тобой не пойду, – заупрямилась девушка. Её голос ласково пощекотал барабанные перепонки.
– Ты что, ждёшь особого приглашения?
– Сказала нет, значит, нет!
Данис видел: глаза девушки мечут искры-сумасшедшинки. Пивной хмель ещё больше подогрел её и без того страстное тело.
– Баня готова, веник запарен! – Данис, изобразив максимальное гостеприимство, вытянул руку в сторону бани: – Добро пожаловать, молодёжь!
– Пошли! – Идрис с силой сжал запястье Зульфии.
– Нет! Нет…
Данис хохотом проводил гостей. Ему было очень хорошо. После того, как они извлекли из-под стола купленную на деньги Идриса бутылку и благополучно заправились стопкой-другой её прозрачного содержимого, Данис подолгу хохотал по поводу и без, словно его щекотал сам Шурале.
Вскоре его сморил сон. Хоть ноги и потеряли уверенность, а глаза обволокло хмельной пеленой, он всё-таки нашёл в себе силы дойти и рухнуть на кровать на первом этаже.
* * *
…Данис очнулся и внезапно протрезвел, словно от сильного удара по голове, широко открыл глаза. До его ушей доносились какие-то посторонние звуки. Прислушавшись, он понял, что на втором этаже что-то ритмично скрипит. «Воры?» – первое, что пришло в его голову. Протяжный женский стон развеял мрачные подозрения.
– Идрис! Зуля! – Данис тут же вспомнил про своих гостей. Он вышел в сад, подсев к неубранному столу, выпил пива. Вроде бы немного полегчало. Он вернулся в дом и лёг на кровать, но сон куда-то пропал… Он снова вышел на улицу. Светало, на горизонте появились первые солнечные лучи. Но в этот раз панорама природы, которой он всего лишь сутки тому назад не мог налюбоваться, не вдохновляла его. Он опять подошёл к столу и опустошил один за другим несколько бокалов пива. Домой заходить не хотелось…
* * *
– Абый, иди в дом и ложись, как все нормальные люди, на кровать. – Идрис настойчиво теребил за плечо распластавшегося возле яблони Даниса.
– А ты куда собрался-то?
– На работу.
– И мне ведь нужно…
– Время только пять часов. А тебе к девяти. Иди, поспи ещё немного.
– Где Зульфия?
– Дрыхнет.
– Оставляешь её, что ли?
– Их магазин в десять открывается. Что-то у меня нет никакого желания тащиться с ней через весь город.
Данис встал с земли и плюхнулся на стул. У-ух, как голова-то кружится.
– А не боишься оставлять её со мной?
– С тобой? – Лицо Идриса перекосила вялая ухмылка. – Ну ты, абый, сказанул! Зачем ей такие старики? Ни денег, ни габаритов… Покедова, дядька, спасибо тебе за всё!
Идрис уехал, а Данис ещё долго сидел, обняв голову руками. Перед глазами стояла Зульфия, уши ласкал звонкий родничок её смеха. Ему даже показалось, что он слышит её сладострастный стон. Захотелось ещё раз полюбоваться на прекрасную гостью, услышать её молодой завораживающий голос. Приняв наконец-то решение, он поднялся на второй этаж. Девушка спала нагишом на кровати. Волосы растрёпаны…
– Ай! – вскрикнула девушка, почувствовав на теле ладонь Даниса. – Отойди, абый, нельзя! – Зульфия в секунду скрылась под одеялом.
– Почему нельзя-то? – удивился Данис. Ему хотелось играть её волосами, гладить шелковистое тело.
– Нет, нет, абый. Уходи. Иначе я буду плакать и кричать.
– Ну так плачь, кричи, а я полюбуюсь.
Девушка не заставила себя долго ждать. Разревелась по-настоящему. Вначале пара слезинок застряла между длинных ресниц. А потом на подушку потекли два горючих ручейка. Очаровательный носик совсем по-детски захлюпал. Плач постепенно перешёл в щенячий скулёж.
– Ты что это, а? – Данис испуганно отпрянул.
– А почему вы обо мне так плохо думаете? Я ведь чистой была до вчерашнего дня. Пива напилась и дала себя обмануть. Я ведь совершенно не такая, какой вы меня представляете. Почему вы этого не хотите понять…
– Ну будет тебе убиваться-то, – Данис погладил её по голове. – Я ведь так и не считаю.
– А почему тогда сюда под-ня-ли-ись? – Девушка продолжала всхлипывать. – Идрис грубый и дерзкий. Но я всё равно люблю его. А ему до меня дела нет. Вспоминает, только когда ему приспичит… Мы ведь, знаете, как сильно любили друг друга.
– А что произошло?
– Я не дождалась его из армии. А он не может этого простить. Мы планировали, что поженимся после его возвращения. Сейчас тела наши рядом, а души врозь. Одинока я. И полюбить кроме него никого не могу. И с ним сойтись не получается.
Девушка всё всхлипывала и всхлипывала. Её вздрагивающие от рыданий плечи разбередили Даниса. Её плач проникал в самое сердце. Глаза его поначалу заволокло слёзной пеленой. Не в силах больше сдерживаться, Данис присоединился к рыдающей девушке.
– Вот и ты меня не любишь. Чем я хуже Идриса? Разве я не достоин любить такую красавицу, как ты? Я – несчастный и жалкий человечишка. Дела никакого у меня нет, зарплаты – кот наплакал, жена не уважает. Вот и ты меня обидела…
Данис не понимал, что он говорит, его переполненная горечью душа бесконтрольно изливалась перед девушкой. Глаза Зульфии удивлённо округлились. Но ненадолго, она, скорбно склонив голову, присоединилась к рыдающему мужчине. Немного успокоившись, Зульфия извлекла из-под кровати баллон пива.
– На, абый, глотни и успокойся.
Взяв бутыль, он спустился вниз.
…Почувствовав прикосновение, Данис открыл глаза. Зульфия, навалившись сверху, покрывала быстрыми поцелуями его лицо и шею.
– Зуль-фия…
– Прости меня, – прошептала девушка, не прекращая ласкать.
Данис ощутил, что тело его стало невесомым и приподнялось над кроватью, сквозь разверзшийся потолок стали видны плавучие островки облаков. Крепко обняв девушку за талию, он притянул её к себе…
* * *
– Ты это… на работу-то не опоздаешь? – Данис не узнал собственного голоса.
– Надо бы ехать уже. Мне ж ещё до центра добираться.
– Вместе поедем.
Они спешно начали собираться.
Взгляд Даниса упал на ведро огурцов. Чёрт, жена ведь наказала принести их домой. Но ему сейчас не хотелось возиться с урожаем. Он обратился к прихорашивающейся возле зеркала девушке:
– Огурцов дать тебе? Дома салатик настрогаешь.
– Хорошо, – равнодушно ответила Зуля.
Только они вышли за ворота, как заметили копошащуюся на участке соседку Альфинур-апа.
– Беспроводное радио в калошах, – недовольно пробурчал Данис. – Сдаст она меня, как пить дать. Выйдем с другой стороны, через плетень перелезем, чтобы на глаза ей не попасться.
Данис поднял и перевалил девушку через ограду. Странно: ещё вчера она казалось ему невесомой бабочкой, а сегодня он еле справился с тяжестью. Когда он обнял её за талию, то не почувствовал вчерашнего вдохновения. Мало того, перелезая через плетёный забор, он разорвал рубаху о торчащую проволоку.
– Альфинурову… перемать! – выругался он в сердцах.
Они сели в автобус.
Девушка упёрла взгляд в окно. От вчерашнего веселья в её глазах не осталось и следа. Она сидела, обняв сетку с огурцами. Сердце Даниса тревожно колыхнулось.
– Айда, выйдем-ка из автобуса, – он потянул девушку за руку.
– Зачем? Мне же как раз до центра?
– Айда, айда!
Выйдя на остановку, Данис поймал такси. Все деньги из кармана он протянул водителю.
– Сдачи не надо!
Увидев протянутую к нему пригоршню, усатый таксист недоверчиво посмотрел на клиента, затем, трезво оценив обстановку, успокоился и ретиво тронулся с места. Данис вышел на остановке возле своего завода.
– До свидания, Зульфия, приезжай в гости ко мне… с Идрисом.
– Хорошо. Спасибо.
Когда машина скрылась в транспортном водовороте, Данис позвонил Идрису.
– Слушаю, Данис-абый.
– Проводил я твою дуру.
– Вот и хорошо…
– На такси отправил.
– У меня тут срочная работа, Данис-абый. Что-то случилось?
– Нет, ничего, просто хотел отчитаться перед тобой.
Данис не знал, как продолжить разговор, и мучительно подбирал нужную фразу.
– Она плакала…
– Так ей и надо! Ну ладно, Данис-абый…
– Ты не обижай уж её, она же девушка всё-таки…
В трубке слышно было, как Идрис матерится.
– Неужели эта дура переживала? Так ей и надо! Из-за неё я навек остался холостяком. Пип-пип-пип… Пи-ип-пи-ип-пи-ип…
Данис тяжело вздохнул и направился к омертвелым строениям бывшего завода. По дороге, которая до сих пор помнила бурные стремнины людей, спешащих на смену, он брёл в полном одиночестве. Внезапно в кармане брюк жадно зазвонил телефон.
– Данис, ты на работу не опоздал? – обеспокоенный голос Рамзии окончательно разбередил и без того подавленное состояние.
– Нет, я уже на месте, – ответил он как можно более спокойно, стараясь не выдать волнения. – Спасибо!
– Огурцы не забыл? Смотри, на работе не оставь их!
Данис вздрогнул.
– Ты только ради этого… звонишь?
На том конце возникла недолгая пауза. Затем послышался удивлённый голос Рамзии.
– Вот тебе раз! А из-за чего же мне ещё звонить-то? – Тембр её голоса усилился. – Та-а-ак, и чем же ты там занимался в одиночестве, м-м-м?
Перевёл с татарского Наиль Ишмухаметов
_______________
* Маржя – аналог выражения «русская баба», произошедший от русского имени Марья.
Теги: Рустем Галиуллин , современная проза