Любовь нечаянно нагрянет / Искусство и культура / Художественный дневник / Опера

Любовь нечаянно нагрянет / Искусство и культура / Художественный дневник / Опера

Любовь нечаянно нагрянет

/  Искусство и культура /  Художественный дневник /  Опера

В «Геликон-опере» вышла премьера — «Бал-маскарад» Джузеппе Верди

Худрук театра «Геликон-опера» Дмитрий Бертман при постановке перенес действие оперы из Бостона XVIII века в современную Россию — и это опере нисколько не повредило. Собственно, «переезжать» сюжету было не впервой — великий итальянец вдохновлялся пьесой Эжена Скриба, в которой не было никакого Бостона, а был Стокгольм, и там на бале-маскараде убивали короля Густава III. История была взята из реальной жизни — монарха действительно прикончили на празднике, но Скриб, а вслед за ним и Верди, главной причиной нападения сделал любовную интригу, а не политические соображения. Тем не менее итальянская цензура запретила первоначальный вариант либретто, и тогда Верди «переселил» всю историю в Бостон и главным героем сделал не короля, а губернатора. В последнее время некоторые театры возвращают героям шведские имена, но в «Геликон-опере» этого не сделали. Манеры же героев, костюмы и обстановка говорят о нашей родной стране.

Художники Татьяна Тулубьева и Игорь Нежный обходятся без пышных декораций — в кабинете Рикардо (того самого короля, превратившегося в губернатора) лишь массивное кресло в левом углу (из тех, что в мебельных каталогах числятся в разделе «для руководителей»), а в правом — стол и стул для секретаря. Рикардо (в мастерском исполнении Вадима Заплечного) — вальяжен, самодоволен и самоупоен; в одной из первых сцен вокруг него, сидящего в кресле, роятся два десятка сотрудников с бумажками на подпись. Они не в шутку толкаются, стараясь добыть заветную визу, суют листочки со всех сторон, а он, увлеченный своими мыслями, даже не замечает, как почти дерется вокруг него эта пихающаяся толпа. Они — мелочь и не стоят внимания. Он — высокопоставленный чиновник.

Очень обычный высокопоставленный чиновник. Собственно, что делает Бертман? Историю об отважном герое (а Рикардо смел, честен, вот только влюбился неудачно — в жену лучшего друга) и благородной даме (что хочет даже к колдунье обратиться, чтобы та избавила ее от недостойной страсти к другу мужа, страдает и соглашается с супругом в том, что заслужила смерть) он превращает в историю о том, как любовь настигает людей очень обычных. Вот этого жизнерадостного типа, который беспечно улыбается в момент, когда его охрана жестоко скручивает бомжеватый «простой народ» и эту давно не спускавшуюся в метро жену губернаторского зама, что вдруг выбирается в подозрительный ночной клуб и в нем шарахается от каждой тени и дико озирается по сторонам (колдунья в либретто посылает героиню за волшебной травой — ну а где в наше время можно достать траву?). И Заплечный, и Елена Михайленко в роли Амелии отлично играют это неожиданное для себя преображение — когда кто-то становится для них важнее себя любимых. Это преображение слышно и в голосах — вердиевские тревоги, мольбы и экстатические объяснения спеты артистами с настоящим чувством.

Премьерная публика была щедра на аплодисменты — и совершенно заслуженных восторгов удостоились Лариса Костюк (Ульрика — та самая колдунья, что отстранена Бертманом от суеты губернаторского дома, изображенной с насмешкой, и несет в себе первобытную жуть колдовства), Максим Перебейнос (суровый обманутый муж Ренато), Анна Гречишкина (деловитый и веселый секретарь Оскар) и, конечно, маэстро Симоне Фермани, вставший за пульт в «Геликоне» прямой потомок Верди. Его визит, к сожалению, был краток — после премьерного вечера он вернулся в Италию, и следующими спектаклями (а премьерная серия «Бала-маскарада» продлится до 13 сентября) дирижирует молодой дирижер Валерий Кирьянов. Но ощущение необыкновенной легкости, с которой прозвучала музыка знаменитого предка маэстро, нет сомнений, останется в спектакле и дальше.