Не возбуждает / Искусство и культура / Художественный дневник / Что в итоге
Не возбуждает / Искусство и культура / Художественный дневник / Что в итоге
Не возбуждает
/ Искусство и культура / Художественный дневник / Что в итоге
Публично недоумевать (а то и негодовать) на тему того, что же 40 000 000 читателей по всему миру нашли в книге Э. Л. Джеймс «Пятьдесят оттенков серого», стало уже общим местом. Эротический роман более чем посредственных литературных достоинств, написанный лондонской домохозяйкой, сумел обогнать по продажам на сайте Amazon.com все семь частей «Гарри Поттера» вместе взятые, повергнув людей, имеющих какое-либо отношение к литературе, в полнейший ступор. Автор этих строк — не исключение.
Почему этой зануднейшей книгой заинтересовались десятки миллионов читателей, понять непросто. Едва ли причина в тематике — садомазохистские игрища, которые Э. Л. Джеймс протоколирует со стыдливым энтузиазмом, многократно становились материалом для куда более сильных и увлекательных художественных текстов. Стилистическими совершенствами «Пятьдесят оттенков серого» тоже не блещут — гладкий, плоский текст, кстати, не слишком пострадавший в русском переводе... Словом, вне широкого социокультурного контекста выдвинуть убедительную гипотезу, объясняющую популярность романа Э. Л. Джеймс, крайне затруднительно. Однако контекст в данном случае способен объяснить многое. Книга Эрики Леонард — таково настоящее имя литераторши — выросла из попыток написать фанфик к книгам ее кумира, создательницы «Сумерек» Стефани Майер. Поэтому закономерно, что судьба «Оттенков» развивалась по тому же пути, что и судьба книг другой успешной продолжательницы сумеречно-вампирского тренда — Аманды Хокинг, одной из главных звезд нового электронного самиздата. Самопальная публикация в электронном виде и в формате Print on Demand, продвижение по канонам сетевого сарафанного радио, блестящий дебют самой Эрики в амплуа неопытной простушки, зажимающей рот рукой и комично приседающей в восторге от собственного нежданного успеха... Все эти приемы сегодня работают безотказно: спрос на любительскую, самодеятельную литературу, являющую себя миру в обход издательств и критиков, велик как никогда.
И это, конечно, очень плохая новость для всех тех, кто считает необходимым шлифовать слог, а после тщательно подбирать издателя или агента и вообще относиться к литературе как к тяжкому, но плодотворному труду. Да и издателям нет особого повода радоваться — пока, разумеется, самодеятельные литераторы еще испытывают в них нужду: погремев в качестве самиздатной дивы, Эрика Леонард все же обратилась к профессионалам издательского бизнеса для того, чтобы конвертировать свой успех в денежные знаки. Однако по мере развития технологий потребность в этом промежуточном — издательском — звене, скорее всего, будет отсыхать и авторы научатся стричь купоны самостоятельно. О критиках и говорить не приходится — нам в дивном новом мире литературного самиздата места и вовсе не уготовано: не случайно десятки ругательных рецензий в самых влиятельных изданиях не подточили успеха «Оттенков»...
До России волна коммерчески неодолимого самиздата отечественного производства пока не докатилась — причина тому в отставании технологий, а главное — в консерватизме читателя, привыкшего больше полагаться на авторитетные мнения. Однако уже сейчас понятно, что земля российская более чем способна рождать собственных Эрик Леонард. И перспектива их скорого безжалостного вторжения в нашу литературу, мягко скажем, не возбуждает.