Диктат референдума или референдум диктата

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Диктат референдума или референдум диктата

В результате ожесточенной борьбы на втором внеочередном Съезде был принят Закон о частной собственности на землю. И когда стало понятно, что частная собственность лишь уравнивается в правах со всеми остальными видами общественного землепользования, что о насильственной ликвидации колхозов и совхозов нет речи, что фермерские хозяйства предполагаются не вместо, а вместе с колхозами; когда все виды ложной патетики и гневной истерики коммунистических противоборцев уже захлебнулись, тогда показалось, что вопрос решен уже окончательно и дальнейшему обсуждению не подлежит.

Но нужно знать тактические приемы «Коммунистов России»: если закон нельзя отклонить, то по крайней мере его можно выхолостить. Для этого ими был поставлен вопрос в иной плоскости: раз земля принадлежит народу, значит, вопрос о ее купле-продаже нельзя решать, не посоветовавшись с народом. Вспомнили о народе, хотя и неожиданно, но и не зря, ибо понятие частной собственности предполагает полновластного и полноценного хозяина, который вправе распоряжаться своим имуществом по собственному усмотрению.

Такое важное изъятие — купля-продажа — из категории «частная собственность» не только уменьшает и деградирует, а просто уничтожает само это понятие. Тем самым законодательный, на основе референдума, отказ от права продажи земли является на самом деле фактическим запретом частной собственности на нее, со всеми вытекающими отсюда привилегиями одних и нищетой других. Поэтому этот вроде бы частный вопрос имеет поистине принципиальное значение.

Мировой опыт сельского хозяйства развитых стран подтверждает, что лишь самое незначительное меньшинство населения, в пределах 4–6 %, владея собственными земельными угодьями, регулярно обеспечивает колоссальный объем сельскохозяйственной продукции. Почему же вопрос сытой власти одних и голодного безвластия других должен решаться на всеобщем референдуме? Ведь обычными декретами, постановлениями или указаниями решались многие судьбоносные для страны и народа проблемы.

Никого не опрашивали накануне кровавой коллективизации, когда прежних сельских хозяев раскулачили, уничтожили, а всех остальных ввергли в крепостничество. Конечно, те решения, которые принимались в наше время, по своей жестокости сравнивать с коллективизацией нельзя. И единственное, что их объединяет, так это процесс появления на свет: единолично и единогласно.

Без какого-либо референдума вводились войска в Венгрию, Чехословакию, Афганистан. На единоличной основе родился знаменитый Указ о борьбе с алкоголизмом. Не требовался референдум и по такому животрепещущему вопросу, как учреждение президентского правления в стране, к тому же избирали Президента страны на заседании Верховного Совета, а не на основе всенародного голосования. Власть имущие силы знают, что делают.

Власть имущие яростно выступали против частной собственности на землю. И лишь тяжелый аграрный кризис и давление изнутри заставили их придумать некое двойственное решение: землю людям отдать, но при этом и людей экономически приковать, а в общем — государственно прикрепить к земле, как это когда-то сделала Екатерина с украинцами, а еще раньше царь Федор, который после Ивана Грозного закрепостил крестьян на земле помещиков.

Вариант «закрепления» на съезде не прошел. И в таких обстоятельствах становится понятно, почему в недрах аппарата родились сомнения в отношении купли-продажи земли. Но отчего они захотели вынести вопрос на референдум? Почему уверены в положительном для них ответе?

И здесь нужно подчеркнуть очень важную деталь. Дело в том что на референдум выходит человек, не имеющий никакого отношения к земле, у него нет личного интереса голосовать за куплю и продажу земли, а таких большинство в нашей огромной неаграрной стране. Кроме того, референдум готовят и проводят люди, судьба, материальное благополучие, положение в обществе и власть которых фактически зависят от его результата. И уж они-то постараются сделать все, чтобы результат был тот, который им нужен. Вопрос не пустяковый. Купля-продажа — вопрос кардинальный: быть или не быть вольному человеку на этой земле, быть или не быть ему полноправным хозяином? А вольному человеку власть имущие не нужны, он без них обойдется. И потому, коль выпустили частную собственность, так давайте хоть кастрируем ее. Кастрат не будет плодоносить, значит, частная собственность не продлится. И еще он не опасен, ибо недееспособен.

Люди, связанные с землей, но в рамках колхозно-совхозной системы, раскрестьяненные, потерявшие личный интерес, определенно выскажутся против купли-продажи, то есть против богатого соседа, который раздражает их одним фактом своего существования. Так набирается социальная база аграрного тупика — те, на кого они хотят опереться на референдуме. Расчет у них правильный. Люди, не связанные с землей, могут не придавать ее купле-продаже существенного значения. А люди, которые сидят на земле, связаны с ней по-разному, не говоря уже о генералитете агропрома. Искалеченные крепостным правом колхозники уже давно раскрестьянены. Многим чуждо стремление к самостоятельности, независимости, ответственности. Они и не будут брать землю в частную собственность, никто не заставляет. Партократы не без основания надеются, что эти люди проголосуют против купли-продажи земли. И лишь подавляющее меньшинство населения, как и во всем цивилизованном мире, захочет взять землю в частную собственность со всеми правами. Эти люди, как показал мировой опыт, могут обеспечить наши рынки и магазины сельскохозяйственной продукцией в избытке и по дешевым ценам. Поэтому вопросы, связанные с формами частной собственности на землю, могут решать только те люди, которые на этой земле будут работать в качестве полноправных хозяев, которые по природе своей не хуже, не глупее американских, австралийских, канадских, бельгийских и прочих фермеров. Они прекратят сельскохозяйственный кризис в нашей стране. А все остальные пусть вспомнят извечную народную мудрость: «На чужой каравай рот не разевай, пораньше вставай и свой затевай».

Так что постановка вопроса о земле должна быть иной: не кто за куплю-продажу земли вообще, а кто хочет ею владеть. И если наберется их хотя бы 4–6 % — Бог в помощь и в добрый путь.