Низшая математика / Дело

Низшая математика / Дело

Заочная перепалка премьера Путина и губернатора Никиты Белых по поводу аномального скачка тарифов на коммуналку в Нововятском районе города Кирова — это своего рода лакмусовая бумажка всероссийской коммунальной неустроенности. Приключись подобная напасть с губернатором другого региона, аргументы совпали бы дословно. «Итоги» попытались разобраться, кто и как рисует цифры в наших платежках за услуги ЖКХ.

Управляй и властвуй

Почему, несмотря на принятое в Москве решение о «коммунальной амнистии», в одном отдельно взятом районе города Кирова жильцам пришли платежки с завышенными тарифами на услуги ЖКХ? Судя по реляции губернатора Никиты Белых, отправленной в Белый дом, задранные счета выставило ООО «УК Нововятского района города Кирова». С 1 ноября 2011 года именно в этом районе начали действовать тарифы на горячую воду, которые устанавливают местные власти. В результате для части населения стоимость одного кубометра увеличилась на 42 процента (с 79,47 до 112,64 рубля).

По сложившейся практике УК закупала воду у местной теплоснабжающей компании по новому тарифу, но с жильцов была обязана брать по заниженному (90,07 рубля), чтобы, не дай бог, не превысить декларированный властями рост квартплаты в 15 процентов. В итоге, по словам и. о. главы администрации Кирова Дмитрия Драного, выпадающие доходы управляющей компании составили 1,8 миллиона рублей в месяц, которые местные власти должны компенсировать, но лишь спустя три месяца. На деле обычно выходит, что деньги приходится выбивать через суд, а это предполагает в числе прочего и дополнительные финансовые издержки.

А теперь посмотрим, что происходит в такой ситуации с домами, которые управляются ТСЖ — то есть самими жильцами. Им для получения субсидии нужно сперва заплатить по полной программе, а потом обивать пороги местных органов власти и судов, чтобы вернуть переплаченные деньги. Становится ясно, откуда берутся огромные задолженности жильцов перед коммунальщиками (около 300 миллиардов рублей). Многие просто отказываются платить из принципа.

«Одним из главных условий предоставления денег из Фонда содействия реформированию ЖКХ является бездотационность местной «коммуналки», — поясняет глава Союза потребителей РФ Петр Шелищ. — Федеральное правительство одной рукой административно ограничивает рост тарифов, а другой — подталкивает субъекты на скользкий путь экономии на собственных жителях». А потом на телеэкране происходит драма под названием «все губернаторы за незаконное повышение тарифов будут привлечены к ответственности». Увольнений, правда, почему-то так и не происходит...

При этом управляющие компании тоже небезгрешны и выбивают недостающую сумму с жильцов и властей другими способами. Какими? Для этого стоит взглянуть на их бизнес изнутри.

ЖКХ изнутри

Ключевым словом здесь является «субсидия». Так как тарифы на «содержание и ремонт жилплощади» (главный источник доходов УК) также регулируются местными властями, бывшие ЖЭКи, дабы не работать себе в убыток, выбивают из местного бюджета субсидии. Этих самых дотаций вместе с деньгами, собранными с жильцов, обычно хватает и на содержание штата сотрудников, и на текущий ремонт, и на уборку дома. Причем если по первой статье расходов УК не экономят никогда, то за счет сокращения второй можно заработать неплохие деньги.

Чтобы представить себе хотя бы приблизительный порядок цифр, возьмем в качестве примера один из типовых домов на северо-востоке Москвы. С одного такого объекта в зависимости от применяемого тарифа (то есть превышена ли установленная норма в 18 квадратных метров на человека или нет) УК может заработать от 127 тысяч до 463 тысяч рублей ежегодно. Всего в ее управлении находится 120 домов. Получается, что годовая чистая прибыль компании до уплаты налогов (EBITDA) по самым грубым подсчетам — от 15 до 55 миллионов рублей. Следовательно, рентабельность по EBITDA такой фирмы составит 28—58 процентов, а рентабельность производства (сколько зарабатывает на один вложенный рубль) — 40—140 процентов. Даже если сравнивать только минимальные значения, такими нормами прибыли не могут похвастаться нефтяная и газовая промышленность. При этом основная часть этой прибыли оседает в карманах руководителей и бухгалтеров, так как остальной штат собственных или нанятых УК хозяйственных служб состоит из низкооплачиваемых выходцев из среднеазиатских республик.

Управляющие компании не заинтересованы в выбивании задолженности с жильцов-неплательщиков, так как, во-первых, за них все равно заплатят более ответственные соседи. А во-вторых, висящий на балансе долг позволяет им клянчить у местных властей дополнительные субсидии на «предотвращение срыва отопительного сезона», а также отказывать жильцам в капитальном ремонте. Мол, сначала пускай все заплатят долги. Хотя 95 процентов средств на капремонт выделяет Фонд содействия реформированию ЖКХ. Поэтому многие УК даже не ходят за субсидиями, а наращивают долги перед коммунальщиками, зарабатывая на «распиле» денег, предназначенных на капитальный ремонт.

Есть и еще много других, не менее честных способов отъема денег у населения. Например, навязывать жильцам дополнительные услуги парковки, охраны, консьержа, домофон, стоимость которых также, как правило, завышена. Можно игнорировать индивидуальные счетчики, не ставить УКУТы (узлы коммерческого учета тепла), что позволяет отапливать дома по старой советской норме, а сэкономленную разницу между оплачиваемым и реально потребленным теплом класть в карман. Наконец, можно просто что-то банально украсть. Неудивительно, что, несмотря на вывешенную на сайтах УК бухгалтерскую отчетность, их бизнес является крайне закрытым и непрозрачным.

Тариф из ниоткуда

Если УК и виноваты в завышении расходов на обслуживание дома, то в ежегодном росте тарифов на 20, 30, а то и 40 процентов виноваты уже местные власти, которые эти тарифы как раз и рассчитывают. По данным российского Союза потребителей, с 2001 года доля жилищных услуг в квартплате практически не изменилась, а доля коммунальных услуг выросла в 2—2,5 раза.

Рассчитывают и регулируют тарифы специальные департаменты правительств субъектов РФ, региональные энергетические комиссии (РЭК) и региональные службы по тарифам, которые должны анализировать хозяйственную деятельность коммунальных предприятий-монополистов и оценивать реальную себестоимость производства единицы энергии или воды. Потом должны пройти переговоры между властями и компаниями-поставщиками, после чего полученные тарифы спускаются в муниципалитеты, которые и корректируют их в соответствии с предельными индексами возможного повышения. Последние, кстати, устанавливаются и на федеральном, и на региональном уровнях.

На практике описанная схема работает несколько иначе.

Во-первых, с трудом можно представить, что во всех 83 субъектах РФ есть профессиональные экономисты и аудиторы, способные проанализировать хозяйственную деятельность местных энергогигантов. Не факт, что много таких специалистов имеется и в Москве. Как рассказали «Итогам» в юридическом департаменте РЭК Москвы, в комиссии, занимающейся расчетами тарифов, работают 54 чиновника во главе с заммэра экономистом Андреем Шароновым. В США, например, тарифы тоже регулируются государством, но в энергетических комиссиях работают профессора университетов, экономисты и аналитики. Представителей власти и сотрудников компаний-монополистов туда не подпускают. И есть подозрение, что во многих российских регионах реальный экономический анализ деятельности предприятий никто не проводит. Вместо этого главный критерий — потянет ли население обговоренные суммы или нет и не вызовет ли рост тарифов социальной активности граждан. В ряде регионов для достижения открытости и прозрачности устанавливаемых тарифов власти привлекают к обсуждению общественные организации, депутатов, членов Общественной палаты и журналистов. Как все эти люди могут помочь в расчете себестоимости и эффективности производства энергии, не совсем понятно.

В условиях, когда ценообразование фактически происходит на одном властном этаже — на уровне субъекта Федерации, — неизбежно произрастает коррупция. Губернатор, который назначает глав региональных регулирующих органов, сам же рассчитывает местные тарифы и сам же вводит предельный индекс их роста.

Ведь, когда говорят, что этот индекс установила Федеральная служба по тарифам, имеется в виду, что сам расчет предоставили регионы. Ограничение же на рост тарифов носит политический характер. Вот и теперь, отменив их повышение 1 января 2012 года, их собираются поднять 1 июля, а потом и в сентябре. Но на какую сумму, учитывая развивающийся кризис, неизвестно.

Квитанция о расплате

В то время как губернаторы и главы управляющих компаний перекладывают ответственность друг на друга, практически никто не задумывается о третьем участнике коммунального треугольника — федеральном правительстве. Есть ли здесь и его вина?

Принято считать, что главная проблема коррупционности ЖКХ — это неготовность жителей брать власть в свои руки, создавая ТСЖ. При таком подходе можно было бы отказаться от услуг управляющей компании и самостоятельно нанимать уборщиков и напрямую платить коммуналку. Однако на деле создать ТСЖ чрезвычайно сложно. С одной стороны, власти заинтересованы в том, чтобы их было не меньше 10 процентов — для получения денег из бюджета Фонда ЖКХ (большая часть ТСЖ при этом чисто технические — для заключения контрактов с той или иной управляющей организацией). С другой стороны, в большем количестве ТСЖ не заинтересованы управляющие компании. Им выгодно брать под свое крыло дома с «неактивной жилкомхозной позицией».

Но допустим, вы активист, один на миллион жителей готовый терпеть весь цинизм отношений с жилкомхозными начальниками. Примеры тут есть отчаянно героические. Взять хотя бы попавшую в СМИ историю жителя Марьина Игоря Ерохина. Он уже много лет борется со своим ДЕЗом, который выставляет в 9 раз больший счет за водоснабжение, игнорируя индивидуальный счетчик, приписывает еще двух человек в его квартиру и не убирает двор, хотя на бумаге числятся 10 уборщиц. Главное управление государственного финансового контроля Москвы еще в 2005 году инициировало по просьбе жителя проверку ДЕЗа и выявило только по одному дому нарушения на сумму 3,6 миллиона рублей, но дело заводить отказалось. Повторная проверка в 2010 году нашла нарушений на сумму 978,6 тысячи рублей, но ведомство также ничего делать не стало.

«Я писал даже президенту, ходил в приемную правительства, был в Генпрокуратуре, МВД, — рассказывает Ерохин. — Но все мои заявления спускались и продолжают спускаться в УБЭП ЮВАО, где дают один и тот же ответ: данных для возбуждения дела нет. Иными словами, мои жалобы спускаются как раз в ту организацию, действия которой я хочу обжаловать!» Более того, УВД ЮВАО признало, что местное ТСЖ «Стелла» создано незаконно, но в возбуждении уголовного дела по этому основанию отказало. По пальцам можно пересчитать людей, которые после такого «кафкианства» будут добиваться справедливости.

Самая же главная причина роста тарифов ЖКХ лежит гораздо глубже комиссий по тарифам и деятельности УК, а именно — в устройстве (точнее, в полном расстройстве) нашего местного самоуправления. Ведь чем примитивнее уровень самоорганизации граждан, тем он эффективнее. Самый низкий уровень — и есть товарищество собственников жилья. Но ТСЖ из-за бездействия или даже коррупционного участия органов превращаются в неаполитанскую каморру. Поэтому до тех пор, пока власть в свои руки не возьмут муниципалитеты, дискутировать о причине роста тарифов просто бессмысленно.

В условиях монополизма на рынке коммунальных услуг контроль за деятельностью властей и самих компаний должен быть предельно жестким. Но на самом деле его нет вообще.

В сухом остатке получается дичайший абсурд. Цифры в квитанции пишутся с потолка, а поднимать их выше означенного предела запрещают власти. В итоге управляющие компании покрывают свои убытки на свой аморальный страх и риск. В добросовестных плательщиках не заинтересован никто. А бизнес, естественно, при таком раскладе про ЖКХ и помышлять не желает. И уж совсем непонятна потребителям простая, казалось бы, вещь: действительно ли у нас такая невысокая квартплата, рост которой власти героически сдерживают, или она на самом деле завышена в разы.

Артем Никитин