Приговоренный / Искусство и культура / Литература

Приговоренный / Искусство и культура / Литература

Приговоренный

/  Искусство и культура /  Литература

Салман Рушди в полной мере прочувствовал, насколько опасным может быть богохульство, и рассказал об этом в своих мемуарах

День 14 февраля 1989 года разделил жизнь британского писателя, индийца по происхождению Салмана Рушди на до и после. «До» остались Букеровская премия, три отлично продающихся романа, репутация одного из крупнейших прозаиков англоязычного мира, недавно купленный особняк в престижном районе Лондона и брак с популярной американской романисткой Мэриэнн Уиггинс. «После» можно было рассчитывать в лучшем случае на годы мытарств, а в худшем — на скорую смерть от руки религиозного фанатика. Именно на этот — последний — вариант однозначно указывала фетва (духовное постановление), оглашенная аятоллой Хомейни. И все потому, что роман Рушди «Сатанинские стихи» (или правильнее — «Шайтанские аяты»), опубликованный полугодом раньше, настолько травмировал религиозные чувства мусульман, что духовный лидер Ирана счел необходимым приговорить писателя к смерти.

Уловки неверного

О том, как складывалось это самое «после», Салман Рушди рассказал в своих мемуарах, которые выходят на этой неделе сразу в шестнадцати странах мира, не считая Великобритании. Символично, что книга поступает в продажу аккурат в самое неподходящее время. В момент, когда название Pussy Riot стало в России официальным синонимом богохульства. Когда по всему миру религиозные фанатики громят американские посольства — исламский мир возмущен фильмом «Невиновность мусульман», трейлер к которому был выложен на минувшей неделе на YouTube.

900-страничный том, вышедший из-под пера Рушди, называется «Джозеф Антон» — именно такой псевдоним взял себе писатель, когда в полиции ему предложили выбрать конспиративное прозвище: Джозеф — в честь Джозефа Конрада, Антон — в честь Антона Чехова, двух любимых авторов Салмана. Годы гонений, в которые уместились скитания и жизнь под постоянной охраной, предательство и равнодушие друзей и коллег, внезапная помощь со стороны совершенно чужих людей, крушение брака и новая любовь, новые книги и новые мысли — таков в общих чертах основной предмет этого масштабного эпоса.

Впрочем, содержание книги пока сохраняется в тайне. Разглашать как конкретные детали, так и общий посыл «Джозефа Антона» издателям по всему миру запрещено контрактом. Текста мемуаров до сих пор не видели даже пронырливые книжные обозреватели крупнейших мировых СМИ, обычно прочитывающие громкие новинки еще до их выхода на бумаге.

Единая дата релиза во всем мире, строгая — буквально как в случае с очередными томами «Гарри Поттера» — секретность, громкая пиар-кампания — все вместе это прозрачно намекает на то, что своими мемуарами Салман Рушди рассчитывает спровоцировать скандал. «Я не имею права рассказать, о чем эта книга, — поделилась с «Итогами» редактор издательства Corpus Вера Пророкова, работавшая с текстом книги. — Могу лишь сообщить, что написана она достаточно просто, куда проще, чем романы Рушди, и что от некоторого сокращения она, пожалуй, выиграла бы. А еще хотя автор и пишет преимущественно о других людях, о нем самом как о человеке этот текст тоже сообщает немало интересного. Похоже, Салман Рушди из тех, кто даже через двадцать лет отлично помнит в лицо и по имени официанта, капнувшего ему на брюки красным вином».

То обстоятельство, что книга выходит во всем мире одновременно (редчайший случай в издательской практике), есть результат маркетинговой уловки. Судя по всему, таким способом Рушди и его агенты пытаются еще до выхода книги создать вокруг «Джозефа Антона» всемирную круговую поруку, которая не позволит ни одной стране отказаться от издания книги или запретить ее распространение. Они словно бы страхуются от ситуации, сложившейся 23 года назад вокруг «Шайтанских аятов».

Знаменитая фетва Хомейни, едва не стоившая жизни Рушди, была далеко не первой «черной меткой». В сущности, еще до выхода книги консультанты, привлеченные издательством, предупреждали о возможном взрыве недовольства среди мусульман и рекомендовали отказаться от публикации «Аятов». Однако тогда писатель счел, что угроза несерьезна: «Я был уверен, что парочка мулл заклеймят меня позором, я выступлю с ответом, завяжется общественная дискуссия и на этом все закончится. Ничего подобного тому, что произошло в действительности, я, разумеется, не ожидал», — признавался Рушди в позднейшем интервью писателю Йену Ричарду Неттону. Для него самого, выходца из образованной, благополучной и религиозно индифферентной семьи с мусульманскими корнями (отец писателя изучал юриспруденцию в Кембридже, а позднее занялся бизнесом, мать была учительницей), отношения с исламом представлялись делом сугубо частным — а следовательно, безопасным. Переосмысление религии предков в сложной аллегорической форме (именно так сам Рушди воспринимал собственный роман), по его мнению, никак не касалось вопросов веры, было актом исключительно художественным. Сегодня подобные иллюзии выглядят едва ли не смешно, однако на дворе стоял 1988 год, и многие интеллектуалы полагали, что времена религиозной нетерпимости остались в далеком прошлом.

Некоторое время после выхода книги в самом деле казалось, что все обошлось: «Аяты» недурно продавались в Европе и даже принесли своему создателю Уитбредовскую премию — вторую по престижности литературную награду Великобритании. Большая часть европейцев даже не подозревала, что в книге содержатся нападки на ислам: пророк, выведенный в романе в достаточно неполиткорректном виде, именовался там Махаундом. Также были изменены имена его жен, да и сам аятолла Хомейни, которого при желании можно было узнать в одном из эпизодических персонажей, фигурировал в романе не под своим именем.

Однако этот маскарад не смог обмануть ревнителей ислама: уже к осени 1988 года в издательство Viking Penguin начали поступать звонки от разъяренных мусульман, требующих уничтожения всего тиража «Шайтанских аятов». К концу октября 1988 года книга была изъята из продажи в Индии и Пакистане, месяцем позже ее запретили в Судане, Бангладеш и Южной Африке. К началу 89-го антирушдизмом были охвачены все страны со сколько-нибудь значительным процентом мусульманского населения, за исключением Турции, — от Кении до Сингапура включительно. В США и Англии, где на «Шайтанские аяты» не был наложен официальный запрет, ситуация развивалась по иному сценарию: негодующие мусульмане обрушили волну угроз на магазины, торгующие греховной книгой. Редакция нью-йоркской газеты The Riverdale Press, осмелившейся вступиться за писателя, была сожжена дотла. В результате многие книготорговцы, страшась за свое будущее, предпочли убрать опасный роман с прилавков.

Гнев правоверных

Фетва Хомейни, объявлявшая войну уже не книге, но ее создателю, стала лишь последним и вполне закономерным шагом. «Сообщаю всем истинным мусульманам мира, что автор «Сатанинских стихов» — книги, написанной, подготовленной к печати и изданной с целью опорочить ислам, Пророка и Коран, —приговаривается к смерти вместе со всеми редакторами и издателями, которым было ведомо содержание его текста. Я призываю всех доблестных мусульман, где бы они ни находились, убить их без промедления, чтобы впредь никто не смел оскорблять священные верования ислама. Тот же, кто, выполняя этот труд, сам примет смерть, станет мучеником по воле Аллаха. Если же у кого-то есть доступ к автору этой книги, но по какой-то причине сам он не может осуществить казнь, тот пусть оповестит об этом товарищей, с тем чтобы Рушди не избег кары за свое нечестие», — писал в своем послании к мусульманам духовный лидер Ирана. Через несколько дней призыв религиозного вождя был подкреплен заявлением иранского правительства, назначившего кругленькую сумму за голову Рушди. Официальные извинения, поспешно принесенные испуганным писателем и его издателями, были с презрением отвергнуты, и охота началась. Остановить ее не смогла даже смерть Хомейни летом 1989 года: духовные преемники лидера иранской исламской революции оставили приговор в силе, призвав правоверных разделаться с Салманом Рушди и его пособниками.

Последствия демарша Хомейни оказались поистине катастрофическими — причем в первую очередь пострадал не сам Салман Рушди, немедленно взятый под защиту британскими спецслужбами, но люди, связанные с его книгой опосредованно.

Первой и самой громкой жертвой фетвы стал 44-летний Хитоси Игараси — переводчик «Сатанинских стихов» на японский язык. Он был найден мертвым на территории университета Цукуба: убийцы нанесли переводчику несколько ножевых ранений и скрылись с места преступления. Несколькими неделями ранее аналогичному нападению подвергся 61-летний Этторе Каприоло, переводчик Рушди на итальянский: мусульманский фанатик ворвался в его миланскую квартиру и набросился на Каприоло с ножом. Переводчику удалось выжить, однако на протяжении длительного времени состояние его оставалось критическим. В Осло убийцы атаковали норвежского издателя «Аятов» Уильяма Нюгарда, который выжил лишь чудом. Двое мусульманских лидеров, выступавших против смертного приговора Рушди, были застрелены прямо на улице в Бельгии.

Однако самый кровопролитный теракт произошел в Турции в 1993 году, где жертвами религиозной истерии стали сразу 37 человек. Это событие вошло в историю под именем «бойни в Сивасе»: тогда боевики атаковали отель, в котором остановилась группа турецких интеллектуалов, прибывших в Сивас на торжества в честь средневекового поэта Пир Султан Абдала. Главной целью нападавших был Азиз Несин — писатель и переводчик, подготовивший к изданию в Турции фрагменты «Сатанинских стихов». При негласном содействии властей фанатики подожгли отель, и в пламени погибли как известные турецкие художники, писатели и музыканты, так и простые туристы, а также служители отеля. Самому Несину удалось ускользнуть, поскольку боевики не знали его в лицо. Однако очевидцы рассказывают, что на выходе из отеля он был жестоко избит пожарными, молчаливо одобрявшими действия исламистов.

Жизнь после фетвы

Фетва Хомейни оставалась в силе на протяжении девяти с лишним лет. Ее отмена была одним из условий восстановления дипломатических отношений между Великобританией и Ираном. И вот 24 сентября 1998 года премьер-министр Ирана Мохаммад Хатами выступил с официальным заявлением. Отныне его страна не поддерживала, не поощряла враждебные действия против Рушди и не была готова покрывать тех, кто совершает или планирует их совершить. Смертный приговор был отменен, и для Салмана Рушди началась новая жизнь.

Жизнь эта, без сомнения, оказалась вполне счастливой: репутация мученика немало способствовала коммерческому и жизненному успеху писателя. Через год после обретения долгожданной свободы он познакомился с красавицей телеведущей Падмой Лакшми, которая, несмотря на немалую (23 года) разницу в возрасте, вскоре вышла за него замуж. Роман «Земля под ее ногами», опубликованный в 1999 году, стал бестселлером во всем англоязычном мире, был переведен на пятнадцать иностранных языков, а критика признала его лучшим со времен «Детей полуночи» — книги, принесшей Рушди Букеровскую премию в далеком 1981-м. В 2007 году британская корона пожаловала писателю рыцарский титул, а в 2008-м к его многочисленным наградам добавилось почетное звание «Лучший букеровский лауреат всех времен», присужденное ему в 40-ю годовщину британской Букеровской премии.

Судьба же проклятого романа — злополучных «Сатанинских стихов» — складывалась совсем не так счастливо, как судьба его автора. Несмотря на то что все попытки возобновить охоту на Рушди оказались безуспешными, над романом по-прежнему нависает тень негласного табу. Во многих странах он так и не разрешен к продаже, а во многих других — в том числе и в России — его попросту никогда не издавали.

Единственная попытка легально выпустить «Стихи» по-русски, предпринимавшаяся петербургским издательством «Лимбус Пресс» в 1999 году, провалилась. «Мы приобрели права на книгу и уже заказали ее перевод, когда внезапно меня и владельца издательства Константина Тублина вызвали в Лондон на встречу с литературным агентом Рушди и шефом его службы безопасности, — рассказывает Юлия Давыдюк, занимавшая в те годы пост руководителя издательского отдела «Лимбус Пресс». — Там нам сказали, что, если мы в самом деле хотим издавать «Сатанинские стихи», нам нужно сделать это по-тихому, не привлекая внимания к этой публикации, и упаси боже — никакой рекламы». Изрядно встревоженные российские издатели вернулись домой, где их немедленно пригласили на беседу с главой питерских мусульман: «Муфтий, человек очень приятный и разумный, предупредил нас, что в России есть силы, которые жаждут свести с нами счеты и любой ценой не допустить публикацию «Аятов» на русском. Он сказал, что пока ему удается сдерживать эти силы, но он не уверен, что сможет делать это вечно. Тут же оказалось, что помимо нас муфтий пригласил на встречу корреспондентов двух зарубежных телеканалов, которые фактически вытянули из Тублина сообщение, что «Лимбус Пресс» отказывается от издания романа».

Однако прочесть «Сатанинские стихи» на русском все же можно: анонимный перевод, подписанный псевдонимом Анна Нэнси Оуэн, доступен в Интернете. Он же — в слегка отредактированном виде — был опубликован года два назад на бумаге, крошечным тиражом и без указания издательских реквизитов. Появится ли в ближайшее время в России коммерческое издание злополучных «Аятов», сказать невозможно: издательство Corpus, купившее права на выпуск всех романов Рушди в России, пока не уверено, готово ли оно принять на себя риск, связанный с публикацией «Сатанинских стихов». Особенно на фоне недавней волны погромов, прокатившихся по всему миру.

Пока же читатель может развлечь себя знакомством с поучительной историей жизни Салмана Рушди. «Джозеф Антон» появится в продаже уже 18 сентября.