Американский переплет / Искусство и культура / Литература

Американский переплет / Искусство и культура / Литература

Американский переплет

/  Искусство и культура /  Литература

Российский писательский десант высадился на Манхэттене. Начнут ли читать русскую литературу за океаном?

Красные параллелепипеды с пламенным двуязычным призывом «Читай Россию» бросались в глаза еще на подступах к нашей экспозиции. А сам громадного роста трехцветный стенд с преобладанием красного победно парил над всеми прочими шведами. Год назад директор Нью-Йоркской книжной ярмарки Стив Росато и замглавы Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям (Роспечать) Владимир Григорьев объявили, что Россия приедет в 2012-м в качестве почетного гостя. По ярмарке и ее русскому сектору прогулялся корреспондент «Итогов».

Пришел, увидел и...

Масштабы российского десанта на BookExpo America (BEA), только что завершившей работу, не могут не поражать. 260 гостей! Эту цифру назвал глава Роспечати Михаил Сеславинский на приеме в генконсульстве России в Нью-Йорке. Издатели, редакторы, переводчики, книготорговцы, журналисты. И, конечно же, писатели. Да какие! Светочи мысли, слова и компьютерной клавиатуры — Эдвард Радзинский, Дмитрий Быков, Сергей Лукьяненко, Михаил Шишкин, Андрей Геласимов, Захар Прилепин и многие другие. Десятки презентаций, встреч и тусовок по всему городу. Но, безусловно, главные действа творились под сенью красно-синего куба в гигантском выставочном комплексе «Джавитц-центр» на Вест-Сайде Манхэттена, прямо у Гудзона. Здесь дни напролет дискутировали по поводу книг и книжного дела.

Ни для кого не секрет, что русские авторы в Америке не в почете, если только их не зовут Федор Достоевский, Лео Толстой и Антон Чехов. Страшно сказать, но сам А. С. Пушкин — вовсе не «ихнее все». Здесь есть такое понятие, как household name — бренд, известный большинству домохозяев и домохозяек. Стивен Кинг, Дэн Браун и, будь она неладна, Даниэла Стил — household names. Из русских даже Бродский и Довлатов, Пастернак и тот же Солженицын способны при упоминании вызвать осмысленное выражение только на лицах сугубых интеллектуалов или бывших наших. Неприятно, но это суровая реальность. Америка вполне самодостаточна в культурном плане. И на русские темы чаще пишут свои, им доверия больше. Беспрецедентный литературный марш-бросок на Гудзон под эгидой Роспечати, надо понимать, призван переломить застарелое равнодушие. Или же это пресловутое освоение средств и разовая пропагандистская акция в духе «пришел, увидел и... ушел»?

«Все непросто, — констатирует Владимир Григорьев, главный куратор проекта. — Процесс только начался. Американские издатели, редакторы, критики убедились, что в России идет интенсивная литературная жизнь. В эти несколько дней пять-шесть авторов нашли своих издателей. Другие начали работать с агентами. Третьи находятся в ожидании. Такие вещи не происходят в один день. Вы говорите, американцы самодостаточны? Но и мы тоже. В России только 16 процентов художественной литературы составляют иностранные авторы. И часть из них выходит в свет только благодаря дотациям иностранных культурных организаций. Мы тоже создаем аналогичную программу — по спонсированию переводов русской литературы в США, чтобы снизить риск для местных издателей».

Нью-Малеевка

Настроения самих инженеров человеческих душ относительно перспектив «открытия Америки» колеблются от сдержанного оптимизма до несдержанного пессимизма. Вот критичный вердикт Захара Прилепина: «Никаких сверхожиданий быть не может. Ну заключат полтора договора. Вопрос продвижения культуры — вопрос не культурный, а политический. Будет Россия интересна как страна — будут здесь читать наши книги. Пока же Россия в Америке воспринимается как Никарагуа и Зимбабве. Какие-то люди, покрытые изморозью, приехали из мрачной путинской России. Поймите, с литературой в России все в порядке. Есть Быков, есть гениальный Александр Терехов, он только что получил «Национальный бестселлер», есть старые мастера — Битов, Лимонов, Распутин. Писатели уровня Орхана Памука у нас есть, но они не столь раскручены в мире, как он. Этим всем надо заниматься не пять дней в году, а каждодневно».

«Чтобы понравиться в Америке, книжка должна быть и экзотической, и общечеловеческой, — полагает Сергей Лукьяненко. — Мои книги переводятся и издаются здесь, потому что они, с одной стороны, рассказывают о русской жизни. А с другой стороны, американец с изумлением открывает в них, что в России медведи не танцуют на улице с балалайками и что у русских те же проблемы, что и у всех нормальных людей. И еще мне очень помогли фильмы про «Дозоры». Если бы не они, то с переводом книг было бы гораздо сложнее. Кино подтолкнуло интерес».

Дмитрий Быков был на удивление лаконичен и вполне благодушно признал, что «все не так плохо». И тот, кто хочет, и в Америке разыщет любую книжку в онлайне, в том числе и русскую. А вообще, заметил гражданин-поэт, Нью-Йорк не самое плохое место для общения. Если в советское время писатели ездили за вдохновением и заодно потрепаться в дружеском кругу в дома творчества, куда-нибудь в Дубулты или Малеевку, то сегодня берега Гудзона или Темзы представляются им не худшей альтернативой.

С татуировкой успеха

А что думают «самодостаточные» американцы? У исполнительного директора программы Read.Russia Питера Кауфмана должностей и титулов столько, что одно перечисление заняло бы целую страницу. Если суммировать, он продюсер и промоутер новых медийных технологий, включая телевидение и Интернет. «Ярмарка — начало, как я надеюсь, плодотворного сотрудничества, — сказал «Итогам» Питер Кауфман. — Залог продвижения, по-моему, в постоянном содействии нашим усилиям со стороны государственных структур России. Объявлено о создании института перевода. Учрежден проект по изданию «Русской библиотеки» на английском языке — более ста книг из России, причем как в бумажном, так и в электронном вариантах. Не забывайте, только три процента на американском книжном рынке составляют переводы с других языков. Американца мало интересует заграница. Но время от времени появляется иностранная книга, ломающая стереотип, как, например, шведская «Девушка с татуировкой дракона». Я уверен, у России достаточно ярких талантов, чтобы завоевать американского читателя».

Крупнейший американский эксперт-книговед Майкл Патрик Херн, выступивший недавно соавтором фундаментального исследования истории русской детской книги, считает, что русские иллюстраторы — одни из лучших в мире. «Русские книги, оформленные в стиле авангарда 20-х годов, с иллюстрациями Билибина, Лебедева, Конашевича, просто изумительны, — полагает Херн. — Их надо непременно продвигать в Америке, они безусловно достойны того, чтобы их узнали и полюбили».

Питер Майер двадцать лет возглавлял издательство Penguin, где затеял успешную серию русской классики. Начало ей положено в 1979 году романом Анатолия Рыбакова «Тяжелый песок». Сейчас он руководит издательством Overlook Press и вдохнул новую жизнь в легендарный Ardis, в эпоху холодной войны издававший опальных русских авторов от Мандельштама до Бродского. Именно Майер вместе с Роспечатью будет выпускать «Русскую библиотеку», о которой сказал Кауфман. «Ждать мгновенных результатов не приходится, — сказал Майер. — Но уже есть обнадеживающие признаки. Нужны новые рецензии, нужна поддержка книгопродавцов. Переводы в принципе не очень популярны в Америке. И тут нет разницы между русской книгой и, например, итальянской. У Ardis хорошая репутация, но продажи незначительны. Когда же мы устраиваем встречи с авторами, большинство приходящих — русскоязычные эмигранты. Они знают авторов по прежним годам и приходят взглянуть на своих любимцев».

Кстати, преобладание наших эмигрантов было заметно и на многих других посиделках и постоялках Read.Russia, быть может, за исключением презентации архива Солженицына и выступления Эдварда Радзинского. Последний — основоположник жанра «хистори-лайт» — редкий для наших творцов пример удачника, обласканного рейтингами американских продаж. Вот он-то, будучи, пожалуй, самым успешным современным русским литератором в США, должен же знать рецепт?

«Скажу вам ужасную вещь, — ответил улыбчивый, как всегда, мэтр. — У меня нет ни малейшего понимания рынка — ни здесь, ни в России. В Нью-Йорке чувствую себя аборигеном. У меня поставили пять пьес в замечательном бродвейском Театре имени Жана Кокто. У всех их авторов, классиков — до меня — значились год жизни и год смерти, а у меня только первый, и это не может не волновать. У меня вышли в Америке четыре книги, а «Николай II» четыре месяца держался в списке бестселлеров «Нью-Йорк таймс». Замечательно прошел «Сталин». Прекрасно «Распутин». Джордж Буш был первым читателем «Александра II». Сейчас я привез «Апокалипсис от Кобы», в нем полторы тысячи страниц. Но сокращать для Америки не буду, захотят — издадут и так».

А на переполненном визитерами стенде онлайновой империи «Амазон» на меня посмотрели как на безумца, когда я стал спрашивать, выгодно ли продавать русские книги: «Ни для кого мы не делаем исключений. Продаем все, что издается и что покупают».