Грядёт закат
Грядёт закат
Грядёт закат
Виктор ГОФМАН
ИЮНЬ
Опять этот пух на асфальте
Пытается взмыть в духоту,
И быстрые скрипки Вивальди
Подхватят меня на лету.
И там, где встречает Тверская
Знакомый бульвар на пути,
В далёкую повесть вникая,
С поднявшимся пухом лети.
Над сквериком Герцена ветер
Припомнит студенческий гул
И галочкой лёгкой отметит
В журнале последний прогул.
У сетки спортивной площадки
В бессильной тени тополей
Ищи и стирай отпечатки,
О скрытых уликах жалей.
И, города не узнавая,
Рыдай и плыви всё равно
Над утренним звоном трамвая,
Который не ходит давно.
Плыви и на отзвук начала,
Когда ускользают черты,
На всё, что когда-то звучало
В пустыне твоей глухоты.
Лови обновившимся слухом
Уже на исходе пути
Над летом, над сквером, над пухом,
Над всем, чему слов не найти.
У ЗАЛИВА ЛЕТО
Тропинка пыльная, крутая
Средь мёртвых трав,
У моря дремлет чаек стая,
Кружить устав.
По окоёму взгляд скользящий
Куда ни кинь:
В дали сияющей, слепящей
Искрится синь.
И чувствуешь в лучах усталых -
Грядёт закат;
Лишь солнце скучное на скалах
И треск цикад.
ОСЕНЬ
Ищет сегодня приюта
Над опустевшим селеньем
Ветер осенний.
Трогает голые ветки,
Долго играет у пирса
Старой газетой.
Поздняя, хриплая пена
Плещет, назад уползая;
Гул бесполезный.
Жизнь пролетела, и скрылись
Над беспокойной волною
Белые крылья.
***
Уже не ропщет заключённый
И ничего уже не ждёт:
Засовом лязгнет стражник чёрный,
Похлёбку ржавую плеснёт.
Под африканским грубым солнцем
В полуподвале душный смрад:
Кружат и ноют кровососы,
И крысы по углам шуршат.
В потёмках, смешиваясь с грязью,
Изъел терпенье едкий пот,
И нет конца однообразью,
И только смерть - ему исход.
Когда же ночью на рогоже
Тоску смежаю гнойных век,
Я вижу вновь одно и то же:
Холодный, чистый, белый снег.
Лежит в полях, летит снежками,
Ссыпается с еловых лап,
Растёт тяжёлыми комками
Для крепостей и снежных баб.
И оседает у тропинки
Под серой коркою своей,
Когда оделись иглы в льдинки,
Но хвоей тянет всё сильней.
Или заснеженную дачу
В далёких соснах узнаю,
И падаю в него - и плачу,
И обнимаю, и жую.
ЧЕРЕЗ ПОЛВЕКА
Спокоен будь среди зенитных вспышек,
Снижайся твёрдо - будешь невредим,
Ведя к земле полдюжины мальчишек
Сквозь чёрный поднимающийся дым.
Как этот бой пригрезился некстати
В его невозвратимой высоте
В больничной переполненной палате
С резиновою трубкой в животе.