Сильней России и страны-то нет!
Сильней России и страны-то нет!
Совместный проект "Подмосковье"
Сильней России и страны-то нет!
ЛИТОБЪЕДИНЕНИЯ МОСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ ДМИТРОВ
Одно из старейших в Подмосковье литературное объединение «Дмитровские зори» перешагнуло своё 60-летие. Здесь встречаются и опытные литераторы, выпустившие не одну книгу,?– С. Городецкая, В. Кабанов, В. Красавин, и молодые авторы, пытающиеся торить свои тропы в поэтическом лесу,?– О. Фокина, У. Грудцова, М. Набоженко. В настоящее время руководит литературным объединением Ю. Моисеев, дипломант межрегионального конкурса «Каблуковская радуга». ЛИТО творчески сотрудничает с дмитровскими писателями, формально и не входящими в его состав (Ю. Чернов, Т. Смертина и другие).
Светлана ГОРОДЕЦКАЯ
Родина моя
Есть всё в тебе, огромная страна:
Упорство и неспешность земледельца,
И сказочность народного умельца,
И сумрачные чары колдуна.
В тебе бесстрашье викинга живёт
И хитрость остроглазая монгола,
Тоска захватчиков
в просторах голых
И мудрость, что лелеет скотовод.
Дала ты всем народам языки
И всем народам тайны поручила.
И оттого в тебе не меркнет сила,
Что ты?– исток большой
людской реки.
Не сетую, что слишком много бед,
Что чередою войны и ненастья.
Нас лишь сильнее делают несчастья...
Сильней России и страны-то нет!
Истоки
Кудрявые ивы, речушка-девчушка,
Рыбак с папироской сидит на песке.
Повсюду поют, не смолкая,
пичужки,
И солнце стесняется в ближнем леске.
Июньское утро российской глубинки.
Зевает деревня под крик петуха.
Спокойное стадо бредёт
вдоль тропинки,
И щёлкает изредка кнут пастуха.
Хозяйки свою провожают скотину,
Как в школу детишек,
ведут до ворот
И смотрят в кургузую
Васькину спину,
Которая вместе со стадом бредёт.
Проходят года, и века пролетают,
Меняется облик одежд и домов,
Но вечный пастух по утру собирает
У вечных хозяек спокойных коров.
Орут петухи над туманной землёю,
И нежатся травы в прохладной росе.
Российское утро, не Бог весть какое,
Но если серьёзно?– отсюда мы все.
Александр ГОРШЕНКОВ
***
Над дорогой, что ведёт на кладбище,
будто перезвон колоколов
раздаётся смутно, ускользающе…
Но иду порой на этот зов.
Ветерок томящий, птичьи свисты,
шелест наливающихся крон,
и поймать пытается транзистор
тот далёкий зыбкий перезвон.
И стою я с головой склонённой
перед всеми этими людьми,
пред своей прабабушкой Матрёной
под могильным холмиком земли.
Полон запоздалых сожалений,
думаю о ней я и о том,
сколько отошедших поколений
шепчет с рощей в воздухе пустом.
На ветрах жестоких глухо стыли
их сердца, Иванов и Матрён.
Жили: веселились и грустили
под тягучий колокольный звон.
Почему же скупо мы и редко
в вихре дел и малых и больших
вспоминаем о родне, о предках,
о печалях, о надеждах их?
Коль, Земля, к забвенью ты спокойна,
то ничем тебя не прогневишь…
Как забыть прабабушку Матрёну?–
скрытую поддержку корневищ?
Беспокойства даром или данью
облагает нас, живущих, прах.
Отзвуки тех песен, тех рыданий
в новых песнях и колоколах!
***
Уже не юный человек
ты, мой дружок.
Вороны и по скверу снег
наискосок.
Навряд ли завести роман
под это карк.
Для тех, кто весел, юн, румян,
ты просто стар.
Ушли, ушли твои часы
вон в тот песок,
с восторгом, с гроздьями росы?–
наискосок.
Ну что же, что же, ранний снег,
лети, черти
и в полутьме, словно во сне,
свои пути.
И перечёркивай меня.
Я за чертой:
лучом фонарного огня,
мечтой пустой…
Пускай меня перечеркнут,
но этот сквер
пусть угловато дарит тут
любовь и свет.
Ульяна ГРУДЦОВА
Завистнице
Примерь мои платья,
Возьми мои бусы!
Осмелюсь сказать я:
«Нет друга на вкусы!»
Оставь мои кольца
И запах духов?–
Тебе достаётся
И привкус грехов
Чужих, но знакомых!..
Он манит, пугая.
Ты в старых обновах
Поймёшь: я?– другая!
Воскликнешь: «Чем лучше?»
– Не в тряпках секрет!
Все вещи истлеют,
Душа моя?– нет.
Про Карлсона
Ты мне?– почти уже семья,
Мой друг, блуждающий по крышам.
И знаю я, и верю я,
Что ты меня, как прежде, слышишь,
Что прилетишь, что увлечёшь
В наш мир романтики и детства,
Что снова мило ты солжёшь,
Что жил ты рядом, по соседству.
От гриппов, птичьих и свиных,
Лекарство верное пропишешь:
Дышать, чтобы творить стихи,
Творить стихи, пока ты дышишь.
...Подрос щенок, и мой пирог
Заполонила уйма свечек...
«В расцвете сил» сорву замок,
Мечтой наполню этот вечер.
– И знаю я... И верю я...
А ты меня, как прежде, слышишь?
...И спит семья, и спит земля,
И дождь стучит,
стучит по крышам...
***
Живя надеждою на встречу,
В плену немой разлуки,
Я позабыла, что не вечен
Надрыв сердечной муки.
Я разучилась улыбаться
И разучилась верить,
Но научилась разбираться
В цене любой потери.
Порой излишняя серьёзность
Меня вязала в кокон.
Но не устал не подчиняться
Платку упрямый локон.
От встречи я бегу отныне
В объятия разлуки.
Но я жалею, что остынет
Надрыв сердечной муки.
Владимир КАБАНОВ
В деревне
Не пахнет в деревне моей пирогами,
Санями давно уж не торится след.
Мне грезится поле
с большими стогами.
Но поля, но поля того уже нет.
И сам я в деревне почти не бываю.
Меня позабыли, наверное, псы.
При встрече меня, может быть,
и облают,
Но я захвачу и для них колбасы.
А раньше меня провожали до дома,
Бежали гуськом впереди и за мной.
Дорога до дома была им знакома,
Собаки в деревне дружили со мной.
Не пахнет в деревне моей пирогами,
Санями давно уж не торится след.
Мне грезится поле
с большими стогами.
Но поля, но поля того уже нет…
Русак
Зима. Изба. Окно. Калитка…
Да печка греет кое-как.
И что-то часто рвётся нитка?–
Ба! За калиткою Русак…
Большой. Стоит на задних лапах,
Как человек, толкает дверь.
И не пугает дыма запах:
Вот это зверь, вот это зверь!
Откуда здесь он в рань такую?
Знать, от кого-то убежал,
И, шкурой серою рискуя,
Он даже след не заметал.
А снега было по колено.
Охотник обходил село…
Трещало толстое полено,
О чём-то плакало стекло…
Зайчище оказался хитрый,
Ему сегодня повезло:
Была калитка незакрытой
Тому охотнику назло…
Виктор КРАСАВИН
Грустная история
Вот клёны с осенью прощаются,
Курлычут листья, как журавлики.
И лужа в море превращается,
Приняв те листья за кораблики.
Летят они, как невесомые,
Такие яркие и разные,
И по воде скользят весёлые,
Включаясь в парусные праздники.
И ветер дарит им движение,
Наполнив парус, как положено…
А в луже тает отражение
Того, что пройдено и прожито.
Толкаясь, листья не вмещаются
В свою морскую акваторию,
Уходят и не возвращаются…
Такая грустная история.
***
Я пришёл к тебе однажды по весне,
Уловив почти неслышимые трели,
А над нами в это время в тишине
Мягко крыльями амуры шелестели.
Это было много лет тому назад.
Потерять тебя сегодня не рискую.
До сих пор амуры пальчиком грозят,
Если я взгляну случайно на другую.
Татьяна СМЕРТИНА
***
Среди этой немой глухоты
Я такие срывала цветы,
Что сияние видели те,
Кто навеки уснул в темноте.
Я такой заплетала венок,
Что Луна, словно белый клубок,
По следам заморочно катилась,
И иссохшая ветвь?– распустилась.
Я по этой земле так ступала,
Словно я была тоже?– земля.
И на этом костре так сгорала,
Словно пламя любило меня...
И летели вдоль гривы огни,
Чтоб вы плакали, прячась в тени...
***
Голубое сквозь синь просочится,
И багрянец сквозь алость пройдёт,
И лиловость в себя превратится,
Нимб петлёю чело очеркнёт.
Это нежное розы мерцанье,
На разломах?– мороза сиянье...
И поймёшь неожиданно ты?–
Не бывает нигде пустоты.
Пётр КРЕТОВ
Я никогда не воевал,
В атаку не ходил,
Врага в бою не убивал,
Друзей не хоронил.
Я не месил в окопах грязь,
Медалям счёт не вёл,
На танк немецкий, не таясь,
Я в полный рост не шёл.
Сто грамм наркомовских не пил,
И, позабыв про страх,
Не я то знамя прикрепил
На вражеский Рейхстаг.
Всё это выпало не мне,
Досталась та война
На вашу долю, и в огне
Хлебнули вы сполна.
Мальчишками на фронт ушли?–
И с марша сразу в бой,
Но выстояли и смогли
Нас всех закрыть собой.
Но почему, глаза закрыв,
Себя я узнаю
В солдате том, что на прорыв
В неравном шёл строю?
Так шёл когда-то мой отец,
Земля была своя.
И победил, чтоб наконец
На свет родился я.
Евгений КУРОЧКИН
Милая
Милая, это так просто:
Растворяясь в ночном тумане,
Превращаться в воспоминания,
Становиться
собственным прошлым…
Милая, это так сложно:
В твои посмотрев глаза,
Уйти, ничего не сказав,
Двери прикрыв за собой
осторожно…
Милая, это нелепо:
Став продолженьем твоим,
Каждый день растворяться,
как дым,
Осыпаться горячим пеплом…
Милая, это так страшно:
Знать, что за кружевом фраз
Мы однажды увидим не нас,
А лишь тени вчерашнего…
Юрий МОИСЕЕВ
Если
Если с сердцем не найти слада,
Если жизнь в бараний рог крутит,
Всем известно, что сказать надо:
«Перемелется, мука будет».
Древней мудрости и я верил:
Даром слов не говорят люди.
Отворятся в райский сад двери,
Перемелется?– мука будет!
У ветров судьбы мотив грубый,
Каждый гнёт и до костей студит,
Но я стискивал сильней зубы:
Перемелется! Мука будет!
Если бездны на пути, кручи
И обход на грани сил труден,
Лишь один вопрос меня мучит:
Перемелется? Мука будет?..
Надо и хочу
Не первый год брожу кругами ада
Или попал как будто к палачу:
В душе война безжалостного «надо»
С возвышенным и трепетным?–
«хочу».
Едва начнёт струиться
в дом прохлада
По солнечному первому лучу,
В помятый горн трубит
над ухом «надо»,
И под подушку прячется «хочу».
Лежит на сердце тяжести громада,
Но бесполезны жалобы врачу...
В теченье дня?–
толкает в спину «надо»,
В ночи?– скулит пришибленно «хочу».
Особо тошно в пору листопада,
Когда природа рядится в парчу:
Чеканит шаг в парадном ритме
«надо»,
И, спотыкаясь, тащится «хочу».
Я стану бить поклоны до упада,
Поставив Богородице свечу,
Когда сольются воедино «надо!»
И полновесно-сильное «хочу!».
Марина НАБОЖЕНКО
***
Научите меня забывать.
Оградите от жизни прошлой.
Не хочу никому доверять.
Не могу больше быть хорошей.
Научите меня не прощать.
И с любовью шутить?– тоже.
Я устала другим повторять,
Что не выдержать сердце может.
Научите меня убивать:
С полуслова, с первого взгляда.
Чтоб и мне было наплевать…
Стоп! Учить убивать?– не надо!
Пусть от прошлого не убежать,
Пусть в рубцах молодая кожа.
Кто упал?– попытается встать,
Лишь убитый подняться не сможет.
***
Ветер слизывает тушь
с девственных ресниц.
Я иду, не видя луж
и не видя лиц.
Я иду по мостовой
под руку с зонтом.
Так гуляли мы с тобой
в веке золотом…
Так кружился листопад,
Путаясь в шелках;
И мечты его горят
на моих щеках.
И уста мои горят,
и неровен шаг…
И никто не виноват
в том, что всё не так…
Ольга ФОКИНА
***
Мы ждали осени с тобою,
чтобы сбросить
Воспоминанья старые, как листья.
Но, как и прежде, мы берём
без спроса
Из прошлого букет увядших истин…
Мы ждали осени,
чтоб нас она укрыла
От непокоя грозной летней бури,
Но вот теперь стоит,
расправив крылья,
На нестерпимом горном ветродуе…
Мы ждали осени с тобою,
чтоб забыться
За пеленой дождей непроходящих,
Но вот теперь хотим,
чтобы зарницы
Из прошлого сверкнули
в настоящем…
Мы ждали осени, забыв,
что осень вечна
И холода не знают отступленья.
О Боже мой! Как глупо и беспечно
Мы потушили летнее горенье!..
Праздник ненужной ночи
Печален праздник ненужной ночи:
Никто не танцует и не хлопочет.
Никто не бьёт на счастье посуду;
Никто не похвалит и не осудит.
В доме всё тихо, как перед бурей.
Темень стоит согбенной фигурой.
Не различить ни красок, ни масок.
Можно рыдать и делать гримасы.
Можно хоть лбом?– до боли?–
об стену,
И перед Ликом?– на оба колена.
И через окна?– на цыпочках?–
к звёздам…
Можно, всё можно, если не поздно.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии: