И сетовать на долю нет причины...

И сетовать на долю нет причины...

Совместный проект "ЛАД"

И сетовать на долю нет причины...

ПОЭЗИЯ

25 октября исполнилось 75 лет известному белорусскому поэту и прозаику Владимиру ПАВЛОВУ. После окончания отделения журналистики Белорусского государственного университета ему довелось работать в республиканских газетах, на Белорусском радио, быть литконсультантом в Союзе писателей, заведовать редакцией поэзии в издательстве «Мастацкая літаратура». Он?– автор поэтических книг «Взлётная полоса», «Кругозор», «Светотени», «Ночная баллада», «Слеза на реснице», «Солнце купается», «Годовое кольцо» и других.

Владимир ПАВЛОВ

Слеза на реснице

Мой мир пресветлый, мой мир суровый,–

Жалейка мнится...

Ты, как слезинка, что вновь готова

Упасть с ресницы.

Летишь над краем земного пекла,

Нет, не бескрылый.

Я из Отчизны, где горе века,

Мой свете милый.

Оно отхлынет и вновь нахлынет,?–

Ему раздольно...

Проходят годы, а мне поныне

За всех здесь больно.

Принять, быть может, безвинных смерти

Душа б посмела,

Лишь никому бы на белом свете

Так не болело.

Кто брат по чувствам, моё желанье

Разделит тоже...

Храните ж в утреннем их сиянье

Леса и пожни.

Свои тревоги, людское счастье

Всегда цените...

Ещё не поздно, упасть не дайте

Слезе с ресницы.

***                                                                                                                                    

Помню маму ещё молодую,?–

Вечно будет рисунок таким:

На полнеба зарю золотую

Выпускает она из руки.

Шли мы заспанно, видели сонно,

В дрожь бросало вдали от избы.

Ах, как мама желала нам солнца,

Вместе с нами идя по грибы.

Вдруг заставила нас озираться

На восток, что готов розоветь:

– Солнце встанет, начнёт умываться,?–

Тот увидит, кто будет смотреть...

Да, за жизнь растерял я немало,

Но остался рисунок таким:

Вот в короне зари моя мама?–

И сияние из-под руки.

***

На полях закустилось вновь жито,

И картошку ссыпают в бурты...

Скоро с неба, что тучами скрыто,

Хлынет дождь неземной чистоты.

А пока у костра в междулесье

Кнутовищем золу вороши,

Пусть остудится августа песня,

Коль осенняя есть для души.

***

Памяти Ивана Колесника

Мы временем, что ли, сокрыты сейчас

И долго ль ещё до закатной зари?

Всё меньше судьбой здесь оставленных нас,

Друзья мои, дети военной поры.

Мы знаем: жизнь каждого, будто патрон,

Что загнан в патронник всеобщей беды...

Так медленно явь превращается в сон

Никак не оконченной нами войны.

Мы честно свои засевали поля,

Мы знаем, что хлебу?– лишь хлеб и цена,

А нас, уцелевших от мин и огня,

Ещё настигает и нынче война.

Наш высев уже колосится как раз.

Его для себя вы заботливо жните

И счастливо, долго живите за нас,

А мы пролетели, как ветер в том жите.

Прощание с пущей

У осеннего неба зенит невысок,

В полдень солнце за сосны цепляется, медля,

Шмель забрался в гнездо,

вереск будто продрог,

Омертвели повои у дикого хмеля.

След лосиный до берега прячется в мох,

Из деревни за пущей дым вьётся ботвиний,

И вечерний туман вдруг в ложбине прилёг,?–

Не желает ползти из седой паутины.

Тихо стало, как в хате, из которой ушли,

Только двери прикрыть за собою забыли.

Годовое кольцо всё скрипит у земли?–

Прячет в кряже ещё потаённые были.

Сиротливая пуща молчанье хранит,?–

Нас она разгадала душою своею.

Каждый другом её к ней тогда и спешит,

Если хочет опять наслаждения ею.

Искони было так и пребудет всегда:

Верх сначала берёт надо всем лишь утеха.

И покамест дожди не нахлынут туда,

Надо нам под знакомые кроны приехать.

Я готов. Позвоните мне, дядька Максим.

Пред живой красотой так давно я не плакал.

Распрощаемся с пущей. В себе затаим

Шум протяжный её золотистого мрака.

На суки нацеплялось там летом сенцо.

Боровик запоздалый в раздумье глубоком.

Обруч с кряжа?– его годовое кольцо?–

Долго будет катиться

 пред нами с подскоком.

***

Гори, гори, моя звезда...

Моя восходит ранняя заря.

О, пращуры, могли б вы помолиться.

Но здесь?– не дай мне Бог не ошибиться!?–

Созрела для прощания пора.

Так трудно, осторожно так дышу

В рачительное время медосбора,?–

Как раз тогда, в заботливую пору,

Когда я думал: сена накошу.

Да, запоздал. Я вижу это сам.

В мечты свои и то вернуться поздно.

Так сумрачно и так прощально грозно,

Где я хотел молиться небесам.

Трава забвенья в тишине двора

Пусть не пробьётся на исходе дня...

Похожему хоть чем-то на меня

Гори, не угасай, моя заря.

В родном краю

А в хате той, где и родился я,

Мне помнится всё также неизменно

Быт удручённый беженско-военный:

В любом углу?– отдельная семья.

Сроднившиеся узами войны,

Бедой одною, нищенской судьбою

И крышей общею над головою,?–

Туземцы?– мы, изгнанники?– они.

И если не стреляло за окном,

И в блиндажах укрыться не спешили,

Нас бульбочкой горячею кормили,

Неведомым нам раньше толокном.

А в хате той, где и родился я,

Нас поднимали на ноги солдатки

Без всяких ссор, без споров, чем-то гадких,

Хоть мать была у каждого своя.

Когда втащили слабого от ран,

(Хотя в лохмотьях были сами тоже),

Мы на бинты нашли холстину всё же,

Ведь он?– защитник наш, он?– партизан.

С тех пор прошёл уже который год!?–

И понимаю торопливой жизнью:

Там начинал осознавать Отчизну,

Учился там свой познавать народ.

А в том краю, где и родился я,

Хватало личной и чужой тревоги,

Но стлалась подорожником под ноги

Земля благословенная моя.

Прошло ненастье... Радостно до слёз.

И сетовать на долю нет причины.

А в том краю так ярко от калины

И так светло?–

Хоть щурься!?–

От берёз.

Деревня Синегов

Где-то есть за далью синь снегов?–

Дивная деревня Синегов.

Летом травы там отцы косили

И по стольку ставили стогов,

Что зимой одно и говорили?–

О своих поездках в Синегов.

Выезжали на ночь, чтобы к хатам

Завтра возвратиться мог обоз.

И домой с земли той тридевятой

Каждый возчик что-то в сене вёз.

Там ведь жерди?– всем шестам на зависть

И на крышу?– камыша кули,

Вязки воблы?– лучшими казались,

А орехи и в мешках везли...

Может, у Старобина иль дальше?–

Время и сейчас ещё таит,?–

Может быть, в лесу иль в поле даже

Та деревня странная стоит.

Только, как пыльцы с цветов забытых,

Что слетит по ветру в никуда,

Мне деревни этой, в сказках скрытой,

Всё же не хватает иногда.

Просьбу не удерживаю в слове

И прошу, наверно, потому:

Скажет кто, что был он в Синегове,

Вы поверьте всё-таки ему.

Где-то ж есть за далью синь снегов?–

Дивная деревня Синегов.

***

Владимиру Шаховцу

Ни отнять, ни додать,

А сочувствия слово?– немало!

Нас чужая беда,

Как своя?– и не раз?– донимала.

Надо высечь огонь,

Чтоб везде от добра посветлело.

Мы живём для того,

Чтоб нас время унизить не смело.

Чтоб уметь отдавать,?–

Нам такому не стыдно учиться!?–

Чтоб ошибки признать

И обманно в себе не таиться.

Жизнь во имя труда.

Пусть, где тонко, однако не рвётся.

А года?– не беда,

Если сердце тревожное бьётся!

Перевод Изяслава КОТЛЯРОВА

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии: