К ВОПРОСУ ОБ «УМЕНИИ ЖИТЬ»

К ВОПРОСУ ОБ «УМЕНИИ ЖИТЬ»

Хотя до зимы было еще сравнительно далеко, но в коридорах нью–йоркского муниципалитета уже чувствовался легкий «морозец» — там не на шутку были встревожены тем, где с наступлением холодов размещать растущую армию бездомных. До ноября скитальцы Манхэттена могут еще как–то ночевать на тротуарах, скамейках городских парков, под мостами или в туннелях железнодорожных вокзалов, а потом?

Кого–то в мэрии осенило в качестве жилья использовать складские помещения военных арсеналов. И даже не постеснялись эту идею разрекламировать в газетах. Цинично, словно речь шла о распродаже залежавшегося товара, городские власти не без гордости отметили «прогресс»: если четыре года назад выделялись для ночлега 1800 мест, то сейчас их больше в два раза.

Что же собой представляли эти новые убежища для бездомных? Плутая по улочкам Манхэттена, я наткнулся на одно из них — серое, мрачное крепостное здание 102–го арсенала инженерных войск. Сюда должны были доставить на ночлег первую партию бездомных и разложить их по полкам, как складывали когда–то военное снаряжение. Стоявший у входа охранник на мою просьбу разрешить заглянуть внутрь категорически отрезал: «Вам действительно нечем заняться? Да что там смотреть, побросают их на нары, кинут одеяльца, а утром опять развезут на автобусах. Если они там не замерзнут, им крупно повезет. Собачья у меня должность, мистер, и лучше об этом лишний раз не напоминать. Без вас тошно».

И мне тоже, признаться, не по себе. Невольно вспомнилась недавняя очень холодная для Нью–Йорка зима, когда на улицах замерзли насмерть двадцать бездомных. Одна из них, шестидесятилетняя Ребекка Смит, скончалась, заснув в картонной коробке из–под угля прямо на центральной авеню. Лишь случайно кто–то из прохожих обратил внимание на бездыханное тело старушки. Уже когда ее хоронили, неведомо откуда появившаяся дочь потребовала… заменить гроб, ибо узрела в нем маленькую трещину. Поистине один из вариантов «американской трагедии».

Итак, ночлежки подготовлены были на 3600 мест, чем очень гордились в мэрии Нью–Йорка. Однако, по подсчетам городских властей, бездомных–то было в десять раз больше! Где найдут приют они, кто протянет им если не руку помощи, то по крайней мере стаканчик горячего кофе? Хотя бы под крышей мрачного складского ангара с выбитой в камне надписью «102–й арсенал инженерных войск».

Профессор–психиатр Т. Шац из университета штата Нью–Йорк, комментируя смерть Ребекки Смит в картонной коробке из–под угля, барственно–пренебрежительно заявил: «Все дело в том, что у нас есть люди, которые так и не научились жить. Как, например, некоторые не научились играть в теннис, готовить пищу, нянчить детей. То есть просто не научились или не хотят заботиться о себе». Ему бы напомнить историю с бездомным Джозефом Крузом, которого запекли в психиатричку нью–йоркского госпиталя «Бельвью», а позднее его след вообще простыл. Кто знает, не такие ли, как психиатр Шац, заняты принудительным обучением «умению жить» несговорчивых клиентов?

«Нет, нам ничего не известно о судьбе Джозефа Круза», — отвечали на мой запрос сотрудники аппарата конгрессмена Билла Грина. Именно на территории его избирательного округа, где находятся самые фешенебельные дома и месячная квартирная плата часто равна полугодовому доходу «среднего американца», разместилась лачуга Круза, бездомного из–под моста Квинзборо.

Кстати, сам конгрессмен Билл Грин был занят в то время своей избирательной кампанией; ему снова хотелось попасть в Вашингтон, на Капитолийский холм. Уместно было бы поинтересоваться, что он сделал на посту «народного избранника» для тех, кто надеялся просто пережить очередную зиму и не замерзнуть где–нибудь в подворотне. Но я не стал отвлекать конгрессмена, заранее предугадывая, какой будет ответ.

* * *

«Мы видим, как закрываются заводы, разоряются фермы, люди теряют свои дома, а дети лишаются возможности продолжать учебу в школе. Мы являемся сейчас в Америке свидетелями постыдного неравенства: голодающие выстраиваются в очередь за миской супа, бездомные спят прямо на улицах. И каждый раз, когда кто–то умирает от холода на мостовой или на металлических решетках отопительных систем, вместе с ними умирает и малая часть Америки».

Когда сенатор Эдвард Кеннеди произносил эти горькие слова перед национальным комитетом демократической партии, у него были веские основания для столь сурового заявления в адрес администрации Рейгана. Скольких еще из двухмиллионной армии бездомных ждала такая участь на улицах американских городов? Прибавим к ним отчаянную безысходность еще нескольких миллионов выброшенных за ворота предприятий только за первые годы правления его администрации, и получим красноречивый результат ее экономической политики. Счет же, который можно предъявить официальному Вашингтону, продолжал неумолимо расти, несмотря на громкие риторические прокламации Белого дома, что вот–вот за поворотом, мол, уже ждут кардинальные перемены к лучшему.

«Отбросы общества», «опустившиеся элементы», «бродяги», «психи»… — какими только кличками не награждали бездомных консерваторы, подпиравшие экономическую политику президента. «Что с ними нянчиться, если они сами о себе не заботятся», — проскакивало и на страницах либеральной прессы, помещавшей иногда репортажи о жизни бездомных.

Если верить статистике, около половины бездомных — бывшие пациенты психиатрических больниц. Допустим, формально так и есть, но разве не важно другое — как они оказались на улицах. За последние двадцать лет в результате так называемой «программы деинституционализации» количество пациентов психиатрических лечебниц сократилось почти вдвое. Десятки тысяч людей, далеко не закончивших курс, ежегодно выписывали для дальнейшего прохождения лечения по месту жительства. Все хлопоты о них возлагались на приюты и другие дома милосердия, да вот только не учли и без того мизерных бюджетов этих заведений, урезаемых еще больше из–за сокращения Белым домом расходов на социальные программы. В итоге ни о каком продолжении лечения не могло быть и речи, сотни тысяч людей были выброшены на произвол судьбы и лишь немногим посчастливилось найти приют у себя дома, уповая на милосердие родных и близких.

А если посмотреть на проблему бездомных и психически больных с другой стороны? Среди переживших или испытавших функциональное расстройство нервной системы гораздо больше в пропорциональном отношении людей из наименее обеспеченных слоев населения и тех, кто потерял работу. Чтобы вернуть их к нормальной жизни, нужны в первую очередь кардинальные изменения социально–экономического порядка. Не случайно наиболее катастрофические размеры эпидемия самоубийств приобрела среди подростков–негров, ибо именно среди них отмечен самый высокий уровень безработицы — более 50 процентов. Социально–экономическая дискриминация и расстройство психики — это и есть причина и следствие, а не наоборот…

В Вашингтоне социологи и врачи предупреждали об угрозе превращения столицы в «психиатрическое гетто». Тревога возникла в связи с намерением правительства закрыть единственную там больницу с психиатрическим лечением, пациенты которой, как и везде, в основном бедняки и негры. «Куда они денутся, если их выписать? Смогут ли они получить надлежащую медицинскую и другую помощь? Приютит ли их Рональд Рейган в Белом доме?» — спрашивал врач Рут Кинг, сам прекрасно зная ответы. Были по–своему правы и его коллеги–врачи, сравнивавшие психиатрические лечебницы с «лагерями для пленных в необъявленной войне». И жертвами этой войны оказывались не только жители негритянских гетто, но и миллионы других «лишних людей», выбрасываемых сначала за ворота предприятий, а потом вообще на произвол судьбы — в подворотни, полуразвалившиеся склады и ночлежки. И слышно было, как бросали им вдогонку циничное: «Да это же психи! Чего с ними нянчиться!»

* * *

Мне позвонили из Вашингтона и сообщили о предпринимаемой там необычной акции протеста. В канун Нового года на перекрестке 14–й улицы и Пенсильвания–авеню в картонных коробках поселились на жительство четверо американцев. Символическая демонстрация активистов одной из местных благотворительных организаций продолжится до наступления весны или до тех пор, пока власти не предоставят бездомным столицы подходящее жилье. Объяснили мне и почему именно четверо: за истекшие дни зимы в Вашингтоне уже погибли от холода четверо бездомных, с каждой новой жертвой число участников протеста будет увеличиваться на одного человека.

— Мы пытаемся привлечь внимание людей к подлинной причине, толкающей наиболее обездоленных на улицы, — заметил в беседе со мной Митчел Шнайдер, один из участников демонстрации. — Многие американцы все еще верят в «рейганомику». Это заблуждение отчетливо проявляется и в отношении к бездомным, армия которых растет с каждым днем…

Печальная предновогодняя весть снова напомнила о масштабах одной из самых, пожалуй, страшных американских трагедий. В Питтсбурге (штат Пенсильвания) бездомные ночуют в пещерах у реки Аллегейни, в Вашингтоне — прямо у ворот Белого дома. В Фениксе (штат Аризона) городские власти надумали вообще прекратить оказание помощи бездомным в надежде, что они уберутся из города и не будут портить его вида. В Санта–Монике (штат Калифорния) фонтаны парков не выключают на ночь, дабы там не размещались на ночлег…

Местная пресса продолжала писать о том, что бездомные, мол, «сделали свободный выбор» и предпочитают уличное житье добровольно. Добровольность такого житья и полную свободу выбора решил подтвердить мэр Вашингтона Барри. Собрав команду репортеров и операторов, он отправился по местам скопления бездомных и лично предлагал каждому из них подвезти его до городской ночлежки. Никто не согласился. Мэр торжествовал. Но вот только ни он, ни репортеры не поинтересовались, почему бездомные отказывались от крыши над головой. Не потому ли, что в тех убогих, грязных ночлежках можно лишиться последнего личного скарба, охранники жестоко избивают их обитателей и нет никакого спасения от клопов и крыс? На свежем воздухе все–таки лучше. Вот и весь их «свободный выбор».

Нет такого крупного города в Америке, где бы зимой или летом не обнаруживали погибших от холода или духоты даже в своих жилищах. У этих людей была крыша над головой, но еще и выбор: либо платить за отопление или кондиционер, либо за продукты питания. У лишенных жилья и такого выбора нет. На лужайке парка Лафайет, что напротив Белого дома, были воткнуты в землю 539 белых крестиков — каждый из них символизировал гибель бездомного от холода только за пять лет в тринадцати городах страны.

Городские власти Вашингтона используют специальный код Е-904 для обозначения одной из причин смерти — переохлаждение организма. За те же пять лет в столице погибли сорок пять бездомных, которых так и не смогли отогреть.

Словно специально для четырех смельчаков в Вашингтоне тогда воцарилась на редкость теплая погода. Сама природа благоволила тем, у кого вместо крыши пластиковая накидка, а вместо постели — решетки металлических люков отопительной системы, обогревающей днем и ночью офисы правительственных зданий. В первые недели нового года никто из бездомных не умер от переохлаждения, посему число участников демонстрации оставалось прежним. Но кто мог гарантировать, что с наступлением настоящих холодов число жертв не увеличится и не придется ставить на свидетельствах о смерти индекс Е-904?