VI. Представительство крестьян

VI. Представительство крестьян

Отношение бюрократии, создательницы Государственной Думы, к крестьянству определялось очень сложными мотивами.

Широкая основная мысль была – опереться на крестьянство. Ведь крестьянство это и есть тот «народ», который хранит все священные начала и именем которого творятся хищничество и произвол. Вызвать теперь это крестьянство сразу из гражданского и политического небытия, раздавить тяжестью его «консерватизма» крикливую и назойливую оппозицию было бы верхом государственной мудрости. Но для этого нужна уверенность в том, что мужик не выдаст, т.-е. не впадет в соблазн и не «уклонится» от упадающих на него задач. Но где взять эту уверенность?

Правда, г. Трепов, предъявлявший свою парламентскую программу сотруднику «Биржевых Ведомостей», уверенно заявил, что «сытое крестьянство – важнейшая опора государственности», – но ведь вся суть в том и состоит, что наше крестьянство – не сытое.

Гофмейстер Булыгин также свидетельствует в своих «Соображениях» о полной «надежности этого сословия в политическом отношении», не оговаривая, имеет ли он в виду крестьянство, как оно есть, или же крестьянство в сытом состоянии. Да и вообще он бросает свое замечание вскользь, не делая из него никаких выводов. А совет министров и вовсе опускает в своей «Мемории» эту аттестацию, которая, по-видимому, не кажется ему заслуживающей полного доверия. И этой недоверчивости не приходится удивляться. Не говоря уже об инородческом крестьянстве, например, о грузинском, которое выдвинуло смелую демократическую программу, целый ряд крестьянских обществ внутренних губерний тревожил за последний год бюрократию политически-оппозиционными заявлениями. Наконец, аграрные беспорядки! Правда, аграрные беспорядки далеко не всегда были окрашены политически, и это обстоятельство как бы само толкало правительство на заманчивый путь: овладеть крестьянским движением путем земельной реформы и направить его против конституционного движения «образованных» классов. Это был бы путь цезаристской анти-дворянской демагогии – путь слишком рискованный, требующий слишком большой отваги и полной свободы от исторических традиций. Дворянская по происхождению и тесно связанная с землевладением бюрократия на этот путь не смеет стать, хотя отдельные реакционные хулиганы и тащут ее в этом направлении изо всех сил.

В результате сомнений и колебаний правительство остановилось на компромиссе: Дума должна быть построена так, чтоб чисто-крестьянское представительство и имущая оппозиция в острых вопросах нейтрализовали друг друга. «Неумеренные» земельные притязания крестьянской оппозиции правительство надеется подавлять соединенными голосами реакционно-дворянского и буржуазно-либерального крыла. Наоборот, в вопросах конституционных прав и гарантий оно надеется противопоставлять либеральной оппозиции соединенные голоса реакционеров и крестьянских представителей. Бюрократия же, опираясь на «без лести преданное» ей крыло Государственной Думы, будет выступать в роли примирителя, ходить по канату, глотать шпаги, – словом, проявлять те свои способности, которые помогли ей справиться с задачей начертания самодержавной конституции.

А для того, чтобы обеспечить за собой такую систему «противовесов», законодательствующая бюрократия помещает между крестьянством и Государственной Думой хитрейшей конструкции аппарат искусственного отбора. Выбирают не члены сельских обществ, а выбранные ими члены волостных сходов. Волостные сходы выбирают уполномоченных. Уполномоченные выбирают выборщиков в губернские собрания. Губернские собрания выбирают, наконец, депутатов в Государственную Думу. Если теперь допустить, что на каждом из этих четырех этапов, охраняющий «законность» выборов представитель бюрократии положит на чашу весов только один свой палец, то станет понятным, что этот перст, возведенный в четвертую степень, может заранее дать солидную уверенность, что представители крестьян не уклонятся от упадающих на них, по программе бюрократии, задач. Если бы оказалось, что крестьянство отнюдь не стоит на высоте «полной надежности в политическом отношении», правительство, прежде чем позволить крестьянской оппозиции концентрироваться в Государственной Думе для генеральной кампании, открыло бы против нее дробную борьбу на волостных, уездных и губернских собраниях. Тактический расчет и ясен и прост.