ІІ. 7. Переход украинских националистов на антинемецкие позиции

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ІІ. 7. Переход украинских националистов на антинемецкие позиции

Даже в заголовке этого раздела С. Кульчицкий подтверждает свои симпатии к ОУН Бандеры, пренебрегая ОУН Мельника, он ведь не может не знать, что последняя все время, от восстания ОУН и до 9 мая 1945 года, беспрерывно прислуживала Германии. Разговор о переходе на «антинемецкие позиции» может касаться только ОУН Бандеры, которая после приказа отозвать «Акт 30 июля» якобы «погневалась» на немцев. Якобы, потому что на практике бандеровцы далее действовали в пользу Германии, вспомнить бы С. Кульчицкому хотя бы только сказанное Т. Бульбой-Боровцем о первых днях агрессии на Советский Союз.

Посмотрим на эту проблему с точки зрения фактов.

1) Батальоны «Нахтигаль» и «Роланд», превращенные в 201 полицейский батальон, были политически подчинены ОУН Бандеры, они, с согласия ОУН Бандеры, были в распоряжении немцев до конца 1942 года. Так что по крайней мере до этого времени, до декабря 1942 года ОУН Бандеры сотрудничала с Германией.

2) Украинская вспомогательная полиция с уведомления и по позволению ОУН Бандеры служащая немцом, по ее приказу, в марте-апреле 1943 года оставила службу немцам и перешла «в лес», в создаваемую УПА. Это значит, что ОУН Бандеры до апреля 1943 года сотрудничала с Германией.

Еще в октябре 1942 года ОУН Бандеры в документе «Партизанское движение и наше отношение к нему»,[31] после анализа ситуации, было сказано: Принимая во внимание изложенные выше моменты, наше отношение к партизанскому движению враждебное. Что именно сказанное, как и факты служения немцам до апреля 1943 года, означает с научной точки зрения? Оно означает, что а);до апреля 1943 года ОУН Бандеры сотрудничала с Германией; б) по крайней мере до октября 1942 года ОУН Бандеры занимала нейтральные позиции в отношении к немецкой оккупации Украины, эту позицию даже сам С. Кульчицкий называет «выжидательной».

На театре войны произошли независимые от ОУН события, которые вынудили ОУН Бандеры к перемене прежних, то есть «выжидательных» до октября 1942 года, позиций. На восточном фронте немцы испытали поражение под Сталинградом, все свидетельствовало о том, что Германия потерпит поражение в этой войне. В лесах Волыни и Полесья эффективно действовало советское партизанско движение. Об этой атмосфере накануне перемены позиций ОУН Бандеры, пишет признанный ее деятель, шеф «Службы безопасности», Василь Макар в письме к своему брату Владимиру: Повстанческую акцию в северо-западных и частично восточных регионах нам пришлось начать, и это не было слишком рано, как кто-то говорит, а слишком поздно. Пришлось это сделать по двум причинам. Первая: территория вырывалася из рук. С одной стороны — начались множиться атаманчики, вроде Бульбы-Боровца, а, с другой стороны, — красное партизанское движение начало овладевать территорией. То есть, если б мы не начали повстанческой акции, то нам нечего было б делать.

В таких условиях ОУН Бандеры пришла к выводу о необходимости создания своих вооруженных сил, о чем решение было принято в конце февраля 1943 года на ІII-ей Конференции ОУН Бандеры.[32]

С. Кульчицкий пишет, что Руководство ОУН Бандеры очутилось перед необходимостью борьбы на два фронта, то есть против советских партизан и немецких вооруженных сил. Чтоб не возвращаться к этой проблеме, о которой и дальше говорит С. Кульчицкий, надо сказать следующее: утверждение о «двухфронтовой борьбе» следует считать нелогичным, так как борьба силами ОУН-УПА с советским партизанским движением означала бы помощь немцам, и наоборот — борьба с немецкими силами была бы равнозначна помощи советскому партизанскому движению. А чтоб взяться за одновременную борьбу с советским партизанским движением и немецкими силами, надо было б располагать силами, которые по крайней мере были б равны сумме обоих этих сил, а таких в ОУН Бандеры не было даже и во сне.

Тут следует сказать о формах борьбы ОУН-УПА с вышеназванными силами: ОУН-УПА никогда не проводила вооруженных акций с целью уничтожения сил советского партизанского движения или немецких сил, потому что, во-первых, у нее не было на это сил, а во-вторых, как уже сказано, у ОУН-УПА не было интереса помогать таким образом ни немцам, ни советскому партизанскому движению. Сказанное не означает, что не было стычек между силами ОУН-УПА и немцами или советскими партизанами, но они имели характер или неожиданного, чаще всего из засады, нападения на небольшие силы с целью добыть оружие, или это были оборонные стычки. Так тоже было в ходе очищения силами фон дем Бах-Зелевского Волыни от сил ОУН-УПА летом 1943 года, последние только защищались. Сказанное утверждает важный участник событий, шеф штаба УПА, М. Омелюсик,[33] однако не обращая внимание на это, пропаганда ОУН Бандеры обо всех этих событиях пишет, что «ОУН-УПА воевала».

Почему, появляется вопрос, немцы боролись с УПА? Потому, что ОУН-УПА мешала немцам в проведении сбора контингенов и набора молодежи на работу в Германию.

О другой деятельности ОУН-УПА будет рассказано дальше.

Раз говорится об УПА, то надо сказать, что это название УПА ОУН Бандеры присвоила себе обманным способом от УПА Т.Бульбы-Боровца.

С. Кульчицкий обходит молчанием проблему создания бандеровской УПА, а это проблема чрезвычайно важная, почти основная. Дело в том, что ОУН Бандеры, зная о настрояниях волынян, заранее знала, что добровольцев в свои вооруженные силы она на Волыни не найдет, поэтому создавала свои боевые единицы путем неправовой «мобилизации» волынских селян. Бандеровский источник говорит, что в мае 1943 года говоря вообще принудительной мобилизации в ряды УПА еще не применялось в больших размерах, но около 50 % нынешнего состава УПА, это те, кто в ее ряды вступил по приказу украинской власти.[34] Есть основания утверждать, что на конец 1944 года на Волыни УПА состояла не менее чем из 90 % террором принужденных в ней служить. Это значит, что УПА не была добровольческим формированием, то есть и не была повстанческим движением, потому что все повстанческие движения всех времен и всех мест на земном шаре складывались исключительно из добровольцев. Этот важный факт, который квалифицирует ОУН-УПА, не хочет видеть С. Кульчицкий.