Неприкасаемость

Мы никогда не достигнем свараджа, если не избавимся от яда неприкасаемости, отравляющего индуистскую часть индийского общества. Сварадж останется пустым словом, если мы будем и дальше держать во тьме пятую часть населения страны, сознательно отказывая этим людям в плодах культуры⁴⁹.

* * *

Я никогда не мог примириться с неприкасаемостью и всегда считал ее уродливым наростом… Неприкасаемость противна разуму и инстинкту милосердия, жалости и любви. Религия, требующая уважения к корове, не может настаивать на жестоком отношении к человеческим существам, на бойкоте целого угнетенного класса. Индуисты никогда не заслужат свободы и никогда ее не получат, если не освободят свою благородную религию от позорного пятна неприкасаемости. Так не станем же отрицать Бога, отказывая одной пятой нашего племени в правах равного участия в его жизни!⁵⁰

* * *

То, что неприкасаемость существует даже среди самих неприкасаемых, демонстрирует факт, что зло невозможно ограничить какими-то рамками, его смертельный яд беспрепятственно распространяется повсюду. Существование неприкасаемости среди неприкасаемых – еще одна причина для культурного сообщества индуистов как можно скорее избавиться от этого проклятия⁵¹.

* * *

Мне очень больно сознавать, что даже теперь, спустя пять лет после начала активной пропаганды против неприкасаемости, находятся образованные люди, поддерживающие этот безнравственный и злой обычай. То, что уверенность в справедливости неприкасаемости может гнездиться в голове образованного человека, не добавляет истинности такому убеждению, но лишний раз приводит в отчаяние, ибо укрепляет нас во мнении, что сам факт получения образования ничего не прибавляет ни характеру, ни способности здраво мыслить⁵².

* * *

Если бы мне пришлось родиться заново, я желал бы стать неприкасаемым, чтобы на своей шкуре ощутить беды, страдания и притеснения этих людей и чтобы затем я изо всех сил старался освободить себя и их от жалкой доли. Вот почему я всегда молился о том, что если мне суждено родиться заново, то пусть я буду рожден не брамином, не кшатрием, не вайшьей или шудрой, а именно неприкасаемым⁵³.

* * *

Некоторые толкуют об отмене физической неприкасаемости, другие говорят о праве неприкасаемых пользоваться общественными колодцами, посещать школы и храмы. Но на самом деле надо идти еще дальше. Надо полюбить неприкасаемых как самих себя, чтобы каждый раз, когда вы их видите, вы могли бы почувствовать себя одним из них⁵⁴.

* * *

Для меня неприкасаемый в сравнении с нами есть на самом деле хариджан – человек Бога, в то время как мы – дуриджаны, люди зла. Мы получаем огромную радость от того, что неприкасаемые, занимаясь тяжким трудом и пачкая руки в нечистотах, позволяют нам комфортно жить в «чистоте». Только мы, и никто больше, ответственны за все недостатки и пороки, в которых обвиняем неприкасаемых. Мы тем не менее тоже можем еще стать хариджанами, но это случится только тогда, когда мы покаемся в своих прегрешениях против них⁵⁵.

* * *

Мы находимся слишком близко к сцене, на которой разыгрывается трагедия, и поэтому не понимаем, что язва неприкасаемости давно переползла предписанные ей границы и теперь подрывает моральные устои всей нации. Общественную атмосферу пропитывает девиз «Не прикасайтесь ко мне!». Я уверен, что если мы разберемся в сути, в источниках этого явления, то очень скоро забудем о кастовых и религиозных различиях и уверуем в то, что неделимы не только индуисты, что то же самое относится ко всем ветвям религии – к мусульманам, сикхам, парсам, иудеям и христианам, веры которых суть не что иное, как побеги одного и того же дерева, ибо религий много, а Религия – одна. Я хочу, чтобы мы извлекли именно такой урок из нашей борьбы с неприкасаемостью. И мы извлечем его, если проникнемся истинным религиозным духом и непреклонной решимостью⁵⁶.

* * *

Храмы и другие культовые сооружения собственность не только ортодоксов, но и всех индусов. Следовательно, сама идея запретить части индуистов посещать храмы есть проявление насилия. Потому требуется вмешательство законодателей, для того чтобы защитить фундаментальные права этих людей⁵⁷.

* * *

В глазах Бога, создавшего всё в мире, все Его создания абсолютно равны. Если бы Он хотел неравенства высших и низших, мужчин и женщин, Он бы сделал это неравенство видимым, как сделал видимым неравенство между, скажем, слоном и муравьем. Но Бог беспристрастно наделил всех людей одним и тем же строением тела и одними и теми же естественными потребностями. У нас нет никакого права смотреть свысока на других людей, которых мы почему-то считаем ниже себя⁵⁸.

* * *

Неприкасаемости не должно быть не только в отношениях среди индуистов; не должно быть никакой неприкасаемости между индуистами, христианами, мусульманами, парсами и остальными… именно неприкасаемость со всеми ее скрытыми формами разделяет нас и делает жизнь неприятной и трудной⁵⁹.

* * *

Отношение «Не прикасайтесь ко мне!», которое уродует в настоящее время индуизм, я считаю болезненным наростом на нем. Оно выдает в его носителях твердолобость и слепое высокомерие. Такое отношение отвратительно как духу религии, так и светской морали⁶⁰.

* * *

Смысл борьбы с неприкасаемостью заключается не только в том, чтобы мы начали прикасаться к таким людям. На самом деле у этой борьбы намного более глубокий смысл⁶¹.

* * *

У меня нет никакого желания рождаться заново, но если мне все же суждено появиться на свет еще раз, то я хотел бы оказаться среди неприкасаемых, чтобы разделить их тяготы и получить возможность бороться за их освобождение⁶².