ВЫХОД ИЗ ПРЕДПАРЛАМЕНТА. ГОЛОС ФРОНТА

ВЫХОД ИЗ ПРЕДПАРЛАМЕНТА. ГОЛОС ФРОНТА

Прежде чем выйти из состава Предпарламента, где на нашу долю, по политической статистике Керенского и Церетели, причиталось около полусотни мест, мы устроили совещание с группой левых с.-р. Они отказались следовать за нами, ссылаясь на то, что им еще необходимо на практике обнаружить перед крестьянством несостоятельность Предпарламента. «Мы считаем нужным предупредить вас, – сказал один из руководителей левых с.-р., – если вы хотите выйти из Предпарламента, чтобы сейчас же выступить на улицу для открытой борьбы, мы за вами не пойдем». Буржуазно-соглашательская печать обвинила нас в том, что мы стремимся сорвать Предпарламент именно для того чтобы создать революционную ситуацию. На собрании нашей фракции в Предпарламенте было решено не дожидаться левых с.-р., а действовать самостоятельно. Оглашенная с трибуны Предпарламента декларация нашей партии, объяснявшая, почему мы порываем с этим учреждением, встречена была воем ненависти бессилия со стороны группировок большинства. В Петроградском Совете депутатов, где наш выход из Предпарламента был одобрен подавляющим большинством, лидер маленькой группки меньшевиков-"интернационалистов" Мартов разъяснял нам, что выход из Временного Совета Республики (таково было официальное название этого малопочтенного учреждения) имел бы смысл в том только случае, если бы мы предполагали перейти немедленно в открытое наступление. Но дело в том, что мы это-то именно и предполагали. Прокуроры либеральной буржуазии были правы, когда обвиняли нас в том, что мы стремимся создать революционную ситуацию. В открытом восстании и прямом захвате власти мы видели единственный выход из положения.

Опять, как в июльские дни, печать и все другие органы так называемого общественного мнения были мобилизованы против нас. Из июльских арсеналов было извлечено наиболее отравленное оружие, которое было временно сдано туда после корниловских дней. Тщетные усилия! Масса приливала к нам неотразимо, и настроение ее повышалось с часу на час. Из окопов приходили делегаты. «До каких же пор, – говорили они на заседаниях Петроградского Совета, – будет тянуться это невыносимое положение? Солдаты приказали нам заявить вам: если до первого ноября не будет сделано решительных шагов к миру, окопы опустеют, вся армия бросится в тыл». Такое решение действительно широко распространялось на фронте. Солдаты передавали там из одной части в другую самодельные прокламации, в которых призывали не оставаться в окопах дольше, как до первого снега. «Вы забыли о нас! – восклицали окопные ходоки на заседаниях Совета. – Если вы не находите выхода из положения, мы сюда придем сами и штыками разгоним наших врагов, но и вас вместе с ними». Петроградский Совет в течение нескольких недель стал центром притяжения для всей армии. Его резолюции, после смены в нем руководящего направления и переизбрания президиума, внушали истощенным и отчаявшимся войскам на фронте надежду на то, что выход из положения может быть практически найден на пути, предлагавшемся большевиками: опубликование тайных договоров и предложение немедленного перемирия на всех фронтах. «Вы говорите, что власть должна перейти в руки Советов, – берите же ее в ваши руки. Вы опасаетесь, что фронт не поддержит вас. Отбросьте всякие сомнения, солдатская масса в подавляющем большинстве за вас».

Тем временем конфликт по вопросу о выводе гарнизона развертывался далее. Почти ежедневно собиралось гарнизонное совещание из ротных, полковых и командных комитетов. Влияние нашей партии в гарнизоне утвердилось окончательно и безраздельно. Штаб Петроградского округа находился в состоянии крайней растерянности. Он то пытался вступить с нами в правильные отношения, то, подбиваемый руководителями Центрального Исполнительного Комитета, угрожал нам репрессиями.