Приложение 15

Приложение 15

ЗАЯВЛЕНИЕ В БОЛЬШЕВИСТСКУЮ ФРАКЦИЮ ЦИК

Уважаемые товарищи!

Ввиду того, что в порядок дня нашей фракции поставлен вопрос о фракционной и партийной дисциплине, я считаю своим долгом довести до вашего сведения следующее:

Я не считаю возможным во имя партийной дисциплины молчать, когда я сознаю, когда я чувствую всеми фибрами моей души, что тактика Ц. К. ведет к изоляции авангарда пролетариата, к гражданской войне внутри рабочего народа и к поражению великой революции.

Я не могу во имя партийной дисциплины замалчивать административный восторг представителей Военно-Революционного Комитета, вроде подполковника Муравьева, издавшего приказ о самосудах и конфискации предприятий, – приказ, достойный щедринских генералов.

Я не могу во имя партийной дисциплины молчать перед лицом уничтожения инакомыслящей прессы, обысков, произвольных арестов, гонений и преследований, которые пробуждают глухой ропот во всем населении и вызывают представление у трудящихся масс, что режим штыка и сабли и есть та самая диктатура пролетариата, о которой социалисты проповедовали в течение долгих десятилетий.

Я не могу во имя партийной дисциплины молчать, когда один из народных комиссаров угрожает бастующим чиновникам, что он снимет их с учета и отправит на фронт, и требует от почтово-телеграфных служащих и рабочих подчинения под угрозой лишения хлебных карточек.

Я не могу во имя партийной дисциплины молчать, когда такого рода поступками и заявлениями отменяется завоеванное кровавой борьбой рабочих право коалиции, которое, несомненно, останется и в социалистическом строе, как право отстаивать путем прекращения работ свои политические и экономические требования.

Я не могу во имя партийной дисциплины молчать и нести моральную или политическую ответственность, когда ответственный руководитель фракции делает заявления о том, что за одного нашего мы убьем пять противников, – заявления, имеющие тот недостаток, что они уже делались Гинденбургом, обещавшим сжигать три русских деревни за одну прусскую.

Я не могу во имя партийной дисциплины молчать, когда Военно-Революционный Комитет распоряжается бесконтрольно судьбами страны, когда он издает фантастические декреты об исключительных судах, когда он, помимо военных операций, вторгается в область гражданского управления страной.

Я не могу во имя партийной дисциплины затушевывать глухое недовольство рабочих масс, боровшихся за Советскую власть, которая по недоступной их пониманию комбинации оказалась властью чисто большевистской.

Я не могу во имя партийной дисциплины молчать, когда марксисты, рассудку вопреки и наперекор стихиям, не хотят считаться с объективными условиями, повелительно диктующими нам, под угрозой краха, соглашение со всеми социалистическими партиями и немедленное прекращение войны внутри революционной демократии для совместной борьбы против Каледина.

Я не могу во имя партийной дисциплины предаваться культу личности и ставить политическое соглашение со всеми социалистическими партиями, закрепляющими наши основные требования, в зависимость от пребывания того или иного лица в министерстве и затягивать из-за этого хотя бы на одну минуту кровопролитие.

Я не могу, наконец, во имя партийной дисциплины молчать, когда каждый день борьбы на внутреннем революционно-демократическом фронте углубляет раскол в рабочем классе, затрудняет борьбу с контрреволюцией и ведет революцию, а вместе с ней и Россию, к неизбежному краху.

Вот почему, ввиду всего вышесказанного, я заявляю:

Я буду выступать в партийных организациях, в ЦИК и перед рабочими массами против неправильной и пагубной для нашей партии и рабочего класса тактики Ц. К., буду мобилизовать партийное общественное мнение и рабочие организации, чтобы добиваться выпрямления линии Ц. К. и чтобы созвать в ближайшее время партийный съезд для решения следующего вопроса: останется ли Р. С.-Д. Р. П. большевиков марксистской партией рабочего класса или она окончательно вступит на путь, ничего общего с революционным марксизмом не имеющий?

С товарищеским приветом

А. Лозовский.

«Рабочая Газета» N 204. 5 ноября 1917 г.