Бессмертие, образ и паспорт

Узнав, что «нарисованные» герои мультов, в отличие от живых, никогда не умирают, ребенок протестует против смерти: «Я стану нарисованная и не буду умирать, и папа мой станет нарисованный, и мама!». Именно за этим мы и создаем вторую, образную, реальность, именуемую «культурой» – психологическое её топливо в желании организовать себе какое-никакое бессмертие – узнаваемый, но не органический и предположительно вечный мир – и тем самым решить эту нестерпимую проблему хотя бы отчасти.

Ей представляется забавной встреча образа с исходным материалом: смеется, увидев, что надувного снеговика на крыше замело настоящим снегом.

Смерть она видит как попадание за стену неопределенной длины, в которой нет дверей, через которую не перелезешь и никогда никого из знакомых не встретишь т.е. как абсолютное одиночество. Видимо, это одна из причин, по которой в древности вместе с господами хоронили их слуг и жён. А для мультяшек смерть всё же наступает, если они настолько сильно разгонятся, что выскочат из телевизора к нам в комнату. Но этого при ней ни разу не случалось. Граница между нетленными образами и смертными существами охраняется хорошо.

Ещё она уверена, что прожить дольше помогают документы и мечтает о паспорте. «Фея Тучкина» – такое имя и фамилию запишет туда, когда получит. Над предложением сделать себе паспорт самой смеется. Такой документ не продлевает жизни.