Николай Коньков Арктика и Антарктида
Арктика связана с Антарктикой не только воображаемыми линиями меридианов, соединяющими Северный и Южный полюса как точки пересечения оси вращения Земли с её поверхностью. И не только куда более реальными линиями геомагнитного поля, защищающего всё живое от жесточайшей солнечной и космической радиации. Оба этих полярных региона нашей планеты обладают особым и различающимся между собой международно-правовым статусом, поэтому какие-либо изменения в одном из них неизбежно будут влиять и на ситуацию в другом.
В конце XIX – начале ХХ века пять циркумполярных, то есть обладающих территориями за Северным полярным кругом, стран: Канада, СССР, Норвегия, Дания и США, – де-факто разделили Арктику на суверенные секторы. Следует признать, что начало этому процессу было положено российско-американским договором о цессии Аляски от 18 (30) марта 1867 года, согласно которому впервые был применен секторальный принцип раздела Арктики: новая граница между этими двумя государствами определялась от точки посредине Берингова пролива под 65°30’ с.ш. (Северный Полярный круг проходит чуть севернее, на 66°33?44?) «по прямой линии безгранично к северу, доколе она совсем не теряется в Ледовитом океане». Кстати, северо-восточная граница передаваемых США российских владений на американском континенте определялась по линии 141° з.д., установленной между российскими и британскими владениями в Северной Америке Петербургской конвенцией от 16 (28) февраля 1825 г. Согласно ст. 3 этой конвенции граница между владениями России и Великобритании устанавливалась от южного окончания острова Принца Уэльского (54?40? с.ш.) «вдоль по проливу, называемому Портландский канал, до той точки твердой земли, где она касается 56 градуса северной широты. Отсюда черта разграничения последует по хребту гор, простирающихся в параллельном направлении с берегом, до точки пересечения на 141 градусе западной долготы» и далее на север вдоль той же меридианной линии до Ледовитого океана.
1 июля 1909 года капитан канадского корабля «Arctic» Жозеф-Эльже Бернье (Joseph-Elzеar Bernier), высадившись на острове Мелвилл архипелага Парри, от имени правительства этого британского доминиона заявил, что Канада объявляет суверенитет «над всеми открытыми и неоткрытыми территориями западнее Гренландии» и установил соответствующую памятную доску. В ответ Россия активизировала собственные полярные исследования, среди которых особое место занимает знаменитая Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана (ГЭСЛО) 1910–1915 годов. Основываясь на результатах этой экспедиции, 20 сентября 1916 года МИД Российской империи разослал официальную ноту «Правительствам союзных и дружественных держав», где заявлялось о включении в состав империи «всех земель, составляющих продолжение на север» её территории, с перечислением уже известных к тому времени арктических островов и земель, в том числе – и острова Врангеля. Данная нота не была оспорена официально. Однако 16 сентября 1921 г., в ситуации Гражданской войны в России и существования Дальневосточной республики, участники заявленной как научная второй экспедиции канадского полярного исследователя Вильялмура Стефанссона (Vilhjаlmur Stef?nsson), высадившись на острове Врангеля (179°24? з.д.), также объявили его территорией Канады и Британской империи, что привело к дипломатическим осложнениям с США (остров Врангеля был в 1881 году, в нарушение российско-американского договора 1867 года, объявлен территорией Соединенных Штатов) и с РСФСР (летом 1911 года экипаж ледокола «Вайгач» под командованием старшего лейтенанта К.В.Ломана установил на острове Врангеля российский флаг). В 1922 г. премьер-министр Канады М. Кинг сделал официальное заявление о принадлежности острова Врангеля Канаде. Правительство СССР опротестовало это заявление со ссылкой на ноту 1916 г. Несмотря на то, что в 1923 году очередная экспедиция Стефанссона, после неудачи 1922 года, вновь пробилась к острову Врангеля и оставила там новую партию зимовщиков, 20 августа 1924 года специально направленная к острову Врангеля советская канонерская лодка «Красный Октябрь» сняла с него всех канадцев и установила на острове флаг СССР. В мае 1925 года правительство Канады официально заявило о суверенитете над арктическим сектором, составляющим пространство в пределах 60° з. д. – 141° з. д., вплоть до Северного полюса, отказавшись от претензий на остров Врангеля и другие «внесекторальные» пространства.
Советская Россия: сначала РСФСР, а затем и СССР, – неоднократно подтверждала и расширяла свой суверенитет в Арктике. 24 мая 1921 года (в стране еще шла Гражданская война) Совнарком РСФСР издал декрет «Об охране рыбных и звериных угодий в Северном Ледовитом океане и Белом море», согласно которому «Право РСФСР на исключительную эксплуатацию рыбных и звериных угодий простирается:
В Белом море – к югу от прямой линии, соединяющей мысы Святой Нос и Канин Нос; в Чесской губе – к югу от линии мыс Микулина – мыс Святой Нос и в Северном Ледовитом океане на протяжении берега от государственной границы с Финляндией до Северной оконечности Новой Земли, а вглубь – на расстоянии 12 морских миль от линии наибольшего отлива, как по материковому побережью, так и по побережью островов». Причиной издания этого декрета стало массовое истребление иностранными, в первую очередь – норвежскими зверобоями тюленей в прилегающих к российскому побережью водах (т. н. «тюленья война» 1920–1933 гг., в которой участвовали ВМС Норвегии). В 1923–1925 годах высшими органами советской власти был принят ряд постановлений и положений, устанавливающих границы СССР в Арктике.
Точка в этой проблеме была поставлена 15 апреля 1926 года, когда Президиум ЦИК СССР – видимо, по канадскому примеру, – принял постановление «Об объявлении территорией Союза ССР земель и островов, расположенных в Северном Ледовитом океане», согласно которому объявлялись «территорией Союза ССР все как открытые, так и могущие быть открытыми в дальнейшем земли и острова, не составляющие к моменту опубликования настоящего Постановления признанной правительством Союза ССР территории каких-либо иностранных государств, расположенные в Северном Ледовитом океане, к северу от побережья Союза ССР до северного полюса в пределах между меридианом 32°4?35? восточной долготы от Гринвича, проходящим по восточной стороне Вайда-губы через триангуляционный знак на мысу Кекурском, и меридианом 168°49?30? западной долготы от Гринвича, проходящим по середине пролива, разделяющего острова Ратманова и Крузенштерна группы островов Диомида в Беринговом проливе». Данные границы СССР никем не оспаривались, а после присоединения к СССР по итогам Второй мировой войны Печенгского района восточная точка отсчёта советского арктического сектора была передвинута до 31°21? в.д. Указом Президиума Верховного Совета СССР № 8908-IX от 21.02.1979 года восточная граница, разделяющая Азиатский и Американский континенты, была изменена к западу до 168°58?49,4? западной долготы.
Остальные циркумполярные страны: США, Норвегия и Дания, – по ряду причин, в том числе – географических, аналогичных Канаде и СССР правовых документов не принимали и, соответственно, не признавали и в целом не признают секторальный принцип раздела арктических пространств.
Соединённые Штаты долгое время не считали полярную «ледяную пустыню» за Аляской приоритетным для себя политическим и экономическим направлением. Права штата эта территория получила только в 1959 году, и долгие годы именовалась «холодильником Сьюарда» (Seward`s Icebox), «парком белых медведей» и просто «ледяным гробом». Что уж говорить о границах полярных секторов, которые сами по себе не являются государственными границами, а установление тем или иным государством полярного сектора касается только прав на расположенные в его пределах земли, но не предрешает вопроса о правовом режиме входящих в этот сектор морских пространств? В ходе полярных исследований постепенно выяснилось, что севернее побережья Аляски не расположены какие-либо значимые островные территории, на суверенитет над которыми считали бы необходимым претендовать в Вашингтоне. Поэтому усилия американской дипломатии были направлены, скорее, не на утверждение каких-то собственных прав в Арктике, а на ограничение подобных прав других арктических государств – разумеется, под флагом свободы хозяйственной деятельности, включая мореплавание и трансарктические перелёты. Не исключено, что именно эти соображения являются одной из причин того, что США до сих пор не ратифицировали Конвенцию ООН о морском праве 1982 года (Россия сделала это в 1997 году, тем самым признав статус международных вод за акваторией общей площадью свыше 1,7 млн. кв. км) Подписанная 9 января 2009 года президентом Джорджем Бушем-младшим и утвержденная конгрессом 12 января 2009 года «Директива по арктической политике США» (NSPD66 /HSPD-25), как отмечают Валерий Конышев и Александр Сергунин, декларирует не только защиту прав Соединенных Штатов в их исключительной экономической зоне (200 миль от берега), но и» осуществление «надлежащего контроля» прилегающей акватории. Высшим национальным приоритетом названа также свобода трансарктических перелётов и свобода мореплавания (в том числе – военного) применительно ко всей Арктике, включая Северный морской путь, который проходит вдоль территории России. США не принимают ни один из вариантов определения границ арктического шельфа, предлагаемых сегодня приполярными государствами. При этом американское руководство рассчитывает на акваторию, простирающуюся на 600 морских миль (965 км) севернее побережья Аляски, что «высвобождает» вокруг Северного полюса «нейтральную территорию» площадью около 3 млн. кв. км, на которой получат право разрабатывать природные ресурсы все субъекты международных отношений – то есть раздел будет осуществляться исключительно «по экономической силе», где США, эмитирующие доллар, главную валюту международных расчётов, рассчитывают получить явное преимущество перед другими арктическими государствами. Таким образом, официальный Вашингтон оставляет за собой право не просто односторонних действий, но и осуществления контроля над пространствами Арктики за пределами юридически обоснованных разграничительных линий. Несомненно, это создаёт дополнительный конфликтный потенциал в арктическом регионе, и не только в американо-российских отношениях. Так, например, долгие споры с Канадой относительно статуса Северо-Западного морского прохода, который Оттава считает своими внутренними водами, а Вашингтон – международными, завершился компромиссом 2009 года, когда США признали канадскую позицию в обмен на право гарантированного прохода через данный маршрут американских морских судов: «США всегда будут подавать запрос на проход, а Канада всегда будет его удовлетворять», – отмечалось в соглашении, подписанном президентом США Бараком Обамой и премьер-министром Канады Стивеном Харпером.
Символом территориальных споров в Арктике между Канадой и Данией (через Гренландию) стал остров Ганса (Ханс) в проливе Кеннеди, расположенный ровно посредине между Гренландией и канадским островом Элсмир. Длящийся вот уже несколько десятилетий и сопровождавшийся многочисленными инцидентами конфликт вызван не столько ценностью самого необитаемого клочка суши площадью 1,3 кв. км, сколько наличием разведанных крупных нефтегазовых месторождений на окружающем его шельфе. Выдвинутое в 2012 году компромиссное предложение канадской стороны о разделе острова Ганса «пополам», пока не нашло понимания в Копенгагене и Нууке (Готхобе). Королевство Дания в последнее время занимает всё более активную и даже агрессивную позицию в Арктике, отстаивая «медианный» принцип раздела этого метарегиона, о чём наглядно свидетельствует, например, подготовленная в 2013 году по заказу министерства иностранных дел Дании карта, отражающая полярные претензии Копенгагена (в центре – «зона международных вод», определяемая согласно Морской конвенции ООН 1982 года).
Разумеется, подобная активность в значительной мере сдерживается возможностью провозглашения Гренландией – при поддержке со стороны США – независимости, но, тем не менее, Дания, декларируя хребет Ломоносова в качестве продолжения континентального шельфа Гренландии, претендует на суверенитет над акваториями, доходящими до границ 200-мильной исключительной зоны России, то есть далеко за Северный полюс, «обрезая» арктические зоны Канады и Норвегии. В качестве «компенсации» Канаде предлагаются значительные площади американского и российского секторов, Норвегии же не предлагается ничего. И это вполне понятно в свете непростых и достаточно напряженных отношений между Копенгагеном и Осло.
В 1905 году Норвегия, получив независимость от Швеции, начала оспаривать у Дании суверенитет над Гренландией, принадлежавшей норвежскому королевству до 1536 года. Несмотря на устно выраженный в 1919 году отказ министра иностранных дел Норвегии Нильса Ихлена (Nils Claus Ihlen) от любых возражений против датского суверенитета над Гренландией, конфликт получил новый импульс после того, как в 1921 году Дания официально объявила о своем полном суверенитете над Гренландией, включая и значительные территории острова, доселе считавшиеся «ничейной землей», а также объявила прибрежные воды Гренландии закрытыми для всех иностранных кораблей. Заключенное в 1924 году двустороннее соглашение восстановило традиционные права Норвегии на промысел тюленей в этом районе, однако норвежское рыболовство пострадало. Конфликт дошёл до создания во второй половине 20-х годов «самовольных» норвежских поселений в Восточной Гренландии и объявления 27 июня 1931 года председателем норвежской Арктической торговой компании Хальвардом Деволдом «от имени короля Хокона VII» норвежского суверенитета над частью территории острова – т. н. «Землёй Эрика Рыжего» (Eirik Raudes Land), поддержанного официальным Осло. 11 июля 1931 года вышел соответствующий указ короля Хокона VII. Дания заявила протест в Лиге наций, дело рассматривалось в Постоянной палате международного правосудия в Гааге, которая 5 апреля 1933 года вынесла решение в пользу Дании. В обосновании данного решения значилось, что на северные полярные области, в силу их природных особенностей, не должны распространяться обычные требования об «эффективной оккупации» в качестве основания для признания прав суверенитета над ними и что в отношении таких областей достаточно простого контроля после их открытия и нотификации об этом, что и было сделано официальным Копенгагеном еще в 1916 году, параллельно с подготовкой к продаже США Датской Вест-Индии (островов Санта-Крус, Сент-Джон и Сент-Тома) за 25 млн. долл.
Но, по большому счёту, Норвегия внакладе не осталась, поскольку еще 9 февраля 1920 года в рамках Парижской мирной конференции был заключён Шпицбергенский договор, согласно которому – без согласия России – устанавливался «на условиях, установленных настоящим Договором, полный и абсолютный суверенитет Норвегии над архипелагом Шпицберген с Медвежьим островом» (ст. 1). Согласно ст. 2, суда и граждане всех договаривающихся сторон были «допущены на одинаковых основаниях к осуществлению права на рыбную ловлю и охоту в местностях, указанных в ст. 1, и в их территориальных водах». Договор обязывал Норвегию не создавать и не допускать создания «в местностях, указанных в ст. 1», какой-либо морской базы, не строить никаких укреплений в тех же местностях, которые «никогда не должны быть использованы в военных целях» (ст. 9). В ст. 10 Договора было оговорено: «В ожидании того, что признание Высокими Договаривающимися Державами Русского Правительства позволит России присоединиться к настоящему Договору, русские граждане и общества будут пользоваться теми же правами, что и граждане Высоких Договаривающихся Сторон».
Поскольку СССР в 1935 году присоединился к данному договору, границы советского сектора в Арктике были изменены, огибая Шпицберген и прилегающие к нему воды.
Еще один пограничный спор, касавшийся 175 тысяч кв. км акватории Баренцева моря (Россия настаивала на секторальном принципе разграничения, а Норвегия – на «медианном линейном» принципе), был разрешён компромиссным Договором «О разграничении морских пространств и сотрудничестве в Баренцевом море и Северном Ледовитом океане», подписанным 5 сентября 2010 года и впоследствии ратифицированным высшими законодательными органами Российской Федерации и Королевства Норвегии.
Достигнутое соглашение с правовой точки зрения интересно прежде всего тем, что не соответствует ни одному из существующих и предлагаемых правовых принципов межгосударственной делимитации акваторий, являясь результатом двухсторонних договоренностей, что в целом не выходит за рамки Илулиссатской декларации от 28 мая 2008 года, в которой все пять арктических государств фактически заявили о том, что Морская конвенция ООН 1982 года, в связи с уникальным положением Северного Ледовитого океана, а также «в силу суверенитета, суверенных прав и юрисдикции пяти прибрежных государств» в большей его части, не вызывает «необходимости в разработке нового всеобъемлющего международно-правового режима для управления Северным Ледовитым океаном», которое по-прежнему будет регулироваться их двусторонними и многосторонними соглашениями между собой «с учётом интересов» третьих стран через различные международные организации типа Арктического совета, учрежденного в Оттаве в 1996 году, полноправными членами которого в настоящее время, помимо «арктической пятёрки», являются также Исландия, Швеция и Финляндия, а статус государств-наблюдателей имеют также Великобритания, Индия, Испания, Италия, КНР, Нидерланды, Польша, Сингапур, Франция, ФРГ, Южная Корея и Япония.
Как отмечается в докладе Российского совета по международным делам, Россия «выступает за сохранение в обновленном виде системы секторального раздела Арктики и своих эксклюзивных прав на Северный морской путь (СМП), против механического применения к Северному Ледовитому океану принципов Конвенции ООН по морскому праву, одновременно поддерживая международный статус Антарктики, нейтрализацию Южного океана и отказ великих держав от хозяйственной деятельности на этом континенте», но «такое противоречие в подходах к арктическому и антарктическому вопросам создает трудности для российской дипломатии».
Инициатором секторального раздела Антарктики также выступила Великобритания, заявившая в 1908 году о создании Британской антарктической территории (20°–80° з. д.).
В 1923 году Новая Зеландия, бывшая британским доминионом, провозгласила суверенитет над Землей Росса (150° з. д. – 160° в. д.) и Землей Эдуарда VII (145°–155° з. д.).
Третьим по времени участником «антарктической гонки» стала Франция, объявившая в 1924 году о создании Земли Адели (136°–142° в. д.) и учредившая в 1955 году особое административное образование под названием «Французские южные и антарктические территории» с центром на острове Кергелен.
Норвегия в 1927 году провозгласила суверенитет над островом Петра I, островом Буве и прилегающими к нему территориями («сектор Буве»), а в 1939 году – и над Землей Королевы Мод (20° з. д. – 44° в. д.), что вызвало официальные протесты со стороны США и СССР (заявление от 27.01.1939).
В 1933 году Австралия, также британский доминион, предъявила суверенные претензии на Землю Виктории (44°–136° в. д.) и Землю Эндерби (142°–160° в. д.) – сектора общей площадью свыше 5,8 млн. кв. км, с двух сторон охватывающие Землю Адели.
В 1939 году Германия провозгласила в Антарктиде образование Новой Швабии (10° з. д. – 20° в. д.) – в зоне «норвежской» Земли Королевы Мод, а Япония предъявила свои права на пространство, расположенное между сектором Росса и Фолклендским сектором.
Тогда же, в 1939 году, была создана Антарктическая служба США, силами которой в 1939–1941 гг. вопреки протестам Британии и Новой Зеландии, была осуществлена экспедиция к Земле Эдуарда VII.
В 1940 году было заявлено о создании Чилийской Антарктики (53°–90° з. д.), а в 1943 году – Аргентинской Антарктики (25°–74° з. д.).
В результате к окончанию Второй мировой войны Антарктида была практически полностью «разделена» следующим образом, причем территориальные претензии Великобритании, Аргентины и Чили, а также Норвегии и Германии частично «перекрывались»:
Поскольку гитлеровский Третий Рейх в 1945 году потерпел поражение и подписал безоговорочную капитуляцию перед Объединенными Нациями, вопрос о принадлежности «Новой Швабии» «по умолчанию» был снят с политической повестки дня, хотя конспирологических версий относительно данной территории с якобы расположенной на ней секретной «базе 211» и «Хорст Вессель» распространялось более чем достаточно.
В итоге после 1945 года сложилась следующая картина территориальных претензий в Антарктиде, здесь представленная инфографикой РИА «Новости» 2010 года.
Ни США, ни Советский Союз не признавали «секторального» раздела Антарктиды и, соответственно, каких-либо прав третьих стран, прежде всего – Великобритании и её доминионов на территорию Южного континента с прилегающими водами.
В 1946–1948 гг. U.S.Navy провела антарктические экспедиции «High Jump» и «Windmill».
10 февраля 1949 года в Ленинграде состоялось общее собрание Всесоюзного географическою общества, на котором был заслушан доклад (впоследствии выпущенный отдельной брошюрой) его президента Л.С. Берга «Русские открытия в Антарктике и современный интерес к ней». В докладе отмечалось: «Показателем интереса, проявляемого в отношении Антарктики, является опубликованное в августе 1948 года государственным департаментом США сообщение о том, что им начаты неофициальные переговоры с Англией и ее доминионами, с Францией, Норвегией, Аргентиной и Чили о возможности установления некоей «формы интернационализации» Антарктики, некоего международного управления ею. Согласно появившимся в иностранной печати сообщениям, американское предложение было встречено отрицательно Аргентиной, Чили и Норвегией.
В 1948 году Аргентина и Чили отклонили предложение Англии передать в Международный Суд вопрос о принадлежности «сектора», оспариваемого ими друг у друга. 5 марта 1948 года правительства Чили и Аргентины опубликовали совместную декларацию, в которой говорится, что оба правительства договорились о взаимной охране и юридической защите своих прав на спорный сектор Антарктики (район Земли Грээма). Англия в ответ направила в этот район крейсер и заявила Чили протест.
Вопрос об Антарктике, таким образом, приобретает острый характер».
Далее в докладе Л.С.Берга указывалось, что «Россия никогда не отказывалась от своих прав (в Антарктиде. – Н.К.), и советское правительство никогда и никому не давало согласия распоряжаться территориями, открытыми русскими моряками».
В резолюции собрания говорилось, что «все попытки решать вопрос о режиме Антарктиды без участия Советского Союза не могут найти никакого оправдания… СССР имеет все основания не признавать любого такого решения». 7 июня 1950 года МИД СССР направил соответствующий меморандум по вопросу о правовом режиме Антарктики правительствам США, Великобритании с её доминионами, Франции, Норвегии, Аргентины и Чили.
После долгих переговоров и согласований 1 декабря 1959 года в Вашингтоне представителями 12 государств: Австралии, Аргентины, Бельгии, Великобритании, Новой Зеландии, Норвегии, СССР, США, Франции, Чили, ЮАР и Японии, – был подписан Договор об Антарктике, вступивший в силу 23 июня 1961 года, после ратификации всеми государствами-участниками. В настоящее время участниками данного Договора являются 46 государств, осуществляющих научно-исследовательскую деятельность на территории Антарктиды.
Согласно этому Договору, правительством-депозитарием которого стало правительство США, все территориальные претензии со стороны государств-участников «замораживаются», равно как их военная и экономическая деятельность в Антарктиде – разрешаются только научно-исследовательские и инспекционные работы, данные ограничения распространяются и на континентальный шельф Антарктиды; соответственно, прибрежные воды являются «открытым морем».
Таким образом, имеющаяся «асимметрия» в международно-правовых статусах Арктики и Антарктики объясняется существенными различиями в истории освоения и географическими особенностями двух этих полярных метарегионов нашей планеты, поэтому изменения в одном из них принципиально не могут рассматриваться как прецедентная юридическая основа для соответствующих изменений в другом.