Гавайи и Филиппины: Соединенные Штаты устремляются на завоевание океанских просторов

В отличие от Германии, США со всех сторон окружены водой. Поэтому им нужна была не столько сухопутная армия, сколько сильный флот по образцу английского, который обеспечил бы власть на море. Недаром их главным военным теоретиком и стратегом стал моряк, адмирал Альфред Мэхэн. Именно он сформулировал американскую военно-морскую доктрину и обосновал захватническую политику Соединенных Штатов. Его книга «Влияние морской силы на историю. 1660–1783» («The Influence of Sea Power upon History, 1660–1783»), изданная в 1890 году, стала самым значительным трудом своего времени в области военной стратегии и зарубежной политики.

Под впечатлением от наращивания английского могущества благодаря военно-морским силам Мэхэн настаивал на необходимости создания в США мощного военного флота. Действительно, Британские острова значительно обогатились за счет торговли, поставили на службу коммерции могучий торговый флот, дополнили его военным флотом для охраны английских товаров во всех концах света, построили военно-морские базы для пополнения запасов и ремонта судов и, наконец, создали континентальную империю, которая снабжала промышленность необходимым сырьем и служила рынком для сбыта готовой продукции.

Эти пять элементов Мэхэн считал взаимодополняющими и необходимыми для обеспечения американского могущества и процветания. Без них Соединенные Штаты оказались бы на периферии цивилизации. Поэтому британский опыт стал вдохновляющим примером.

При поддержке министра ВМС Бенджамина Трейси, влиятельного сенатора Генри Кэбота Лоджа и Теодора Рузвельта Мэхэну удалось в рекордные сроки создать внушительный военный флот. В 1898 году, во время испано-американской войны, флот США насчитывал пять броненосцев. В 1900 году он стал по оснащенности третьим в мире, а в 1908 году – вторым. Америка крепко усвоила главный урок Мэхэна:

«Могущество на море необходимо прежде всего ради торговли, дабы она следовала наиболее выгодными путями. Оберегать торговлю и содействовать ей должна военная мощь»[308].

По окончании Первой мировой войны США оказались в числе ведущих мировых держав. Решение вернуться к изоляционистской политике и кризис 1929 года привели к тому, что Соединенные Штаты двадцать лет довольствовались ролью второго плана. Тем временем честолюбивая Япония наращивала мощь. В США пробудился геополитический интерес к Азии – региону, который непременно должен был оказаться под американским влиянием. И это в то самое время, когда жаждущая реванша Германия вверилась Гитлеру.

В этих условиях Соединенные Штаты вновь почувствовали вкус к геополитике. В начале сороковых годов Америка открыла для себя идеи выдающегося английского геополитика Хэлфорда Маккиндера, которые вдохновляют многих американских политических деятелей и по сей день.