Бжезинский предлагает разделить Россию на три части

Для реализации своей милитаристской программы Бжезинский открыто предлагает разорвать Россию на части:

«Децентрализованная Россия была бы не столь восприимчива к призывам объединиться в империю. России, устроенной по принципу свободной конфедерации, в которую вошли бы Европейская часть России, Сибирская республика и Дальневосточная республика, было бы легче развивать более тесные экономические связи с Европой, с новыми государствами Центральной Азии и с Востоком, что ускорило бы развитие самой России. Каждый из этих трех членов конфедерации имел бы более широкие возможности для использования местного творческого потенциала, на протяжении веков подавляемого тяжелой рукой московской бюрократии»[323].

Что сказали бы американцы, предложи им расчленить Соединенные Штаты на три новых штата – атлантический, испаноязычный и тихоокеанский – в целях более эффективного развития их творческого потенциала? Проповедникам заката классических империй и теоретикам нематериальной (экономической, политической и культурной) власти, которые уверены, что американской сверхдержаве больше не нужно «контролировать территорию», чтобы править, не мешало бы перечитать этот текст Бжезинского.

Тем, кто огульно обвиняют Россию в «возрождении прежних империалистических традиций», когда она встает на защиту интересов русских меньшинств в новых независимых государствах, стоит спросить себя: разве вторжения в Афганистан и Ирак, бомбардировки Ливии и Сирии силами НАТО не являются реализацией старой доброй идеи военного превосходства?

Завершив геополитическую и военную демонстрацию, Бжезинский переходит ко второй части американской стратегии в отношении России – концепции «мягкой силы»:

«Россия с большей вероятностью предпочтет Европу возврату империи, если США успешно реализуют вторую важную часть своей стратегии в отношении России, то есть усилят преобладающие на постсоветском пространстве тенденции геополитического плюрализма. Укрепление этих тенденций уменьшит соблазн вернуться к империи»[324].

Вполне логично предположить, что под прикрытием защиты демократии американские НПО и их европейские подразделения испытали свою концепцию сначала в 1999 году в Сербии против президента Милошевича, а затем, начиная с 2003 года, во время цветных революций на Украине, в Грузии и Киргизии.