Глава 4

— Вика, — просил младший брат, — ну сшей мне костюм клоуна. Я же тебя давно прошу.

— Вадик, успею. Потом, — пыталась отговориться сестра. Ей очень не хотелось возиться с иголкой и нитками.

Но брат не унимался:

— Ты всегда так. Прошу тебя, сшей. Скоро Новый год, а у меня костюма нет.

— А зачем тебе шить? И почему именно клоуна? Попроси маму, она тебе любой костюм купит.

— Не надо покупать. В магазине все одинаковые. Виталька будет человеком-пауком, Славик тоже будет человеком-пауком, и Косте купили такой же костюм. У нас в группе все мальчики — человеки-пауки. А я не хочу как все. Сшей мне костюм клоуна.

— Хорошо, — вздохнула Вика, — неси иголку, нитки, ткань. Что там надо, всё неси.

Вскоре в комнате на диване расположилась швейная мастерская. И работа закипела. Вадик вдевал в иголку нитку, подавал ножницы. Вика усердно шила, тихонько напевая.

— Ой, — вдруг вскрикнула она, уставившись на левую руку, на указательном пальце которой появилась капелька крови.

— Вика, больно? — спросил Вадик, сочувственно заглядывая сестре в глаза.

— Нет, всё нормально.

И она продолжала шить. Но вскоре снова ойкнула и отбросила иголку.

— Что? Опять? — спросил Вадик с испугом.

— Ты где взял иголки? И вообще, откуда эта игольница? — раздражённо ответила сестра.

Братишка виновато поморгал глазками и ответил:

— На столе взял.

— Но у нас такой нет. Принеси нашу игольницу из шкафа.

Вадик так и сделал. А потом осторожно взял в руки бурую подушечку с иголками. И что же с ней делать? Он пошёл в коридор, достал из тумбочки набор инструментов. Что взять? Отвёртку? Стамеску? Или щипцы? Но потом решил, что молоток больше подойдёт. Его сестра пострадала из-за неизвестно откуда взявшейся игольницы, и теперь Вадик отомстит за неё. Он размахнулся и с силой ударил по игольнице.

— Ой! Больно! Очумел, что ли? — крикнул кто-то.

— Вика, это ты кричишь? — повернувшись в сторону комнаты, громко спросил мальчик.

— Нет, Вадик, я не кричу. Я шью, — ответила Вика из комнаты.

Недоумённо пожав плечиками, Вадик снова замахнулся молотком. Вдруг игольница качнулась и превратилась в шар, утыканный длинными острыми иголками. Лапы-ветки воинственно растопырились в разные стороны. Послышался чей-то возмущённый голос:

— Я кричу! Мне больно! А этот болван долбит меня. Чего уставился? Я про тебя говорю.

Вадик, виновато заморгав глазами, спросил:

— А ты кто?

— Я кошмарик Шип. Ну, как? Страшно стало?

— Нет. А что, должно быть страшно? — спросил мальчик.

— Конечно. Тебя должно затрясти от страха, ты должен был под стол забраться или с диким криком убежать к своей сестре. Но похоже, что ты ничего не боишься.

— Ещё как боюсь. Вчера разбил дорогую вазу, и так напугался. Маму.

Шип с интересом спросил:

— Значит, твоя мама страшнее меня?

— Нет, она не страшная. Только когда я что-нибудь разобью, всегда маму боюсь, — ответил Вадик.

— Значит, она всё-таки страшнее меня, — решил Шип.

Вадик присел перед ним на корточки и спросил:

— Хочешь шоколадку? С горячим чаем?

— Хочу, — обрадовался кошмарик.

В комнате на диване сидела Вика и шила братишке костюм, при этом она беззаботно напевала весёлую песню. А в это время маленький Вадик сидел в кухне за столом напротив Шипа, который смачно жевал шоколадку, хлебал горячий чай и жмурился от удовольствия.