9

Вьентьян — город на первый взгляд мирный, спокойный. В роскошных виллах, где есть кондиционеры и весь современный бытовой сервис, американские «спецы» разрабатывают новые, очередные, более «совершенные» планы «усмирения» непокорных провинций, «бунтовщическнх» селений и партизанских районов. Подсчитывают, калькулируют. Размышляют над вопросами: что более эффективно воздействует на население, особенно сельское; что вызывает наибольший страх; что выгоднее — послать несколько мешков риса, десяток ящиков с консервами или же бомбы всевозможного калибра, напалм и фосфор? Правда, на практике используются оба «метода».

Американцы тщательно контролируют большие площади пахотной земли, чтобы не допустить снабжения крестьянами местных партизан. Ядохимикатами уничтожают листву в джунглях. Около городов, контролируемых вьентьянским режимом и американцами, а также вблизи своих военных баз оккупанты создают деревни-лагеря, которым отводится роль защитного пояса от нападения партизанских отрядов и сил Патет Лао. В инструкциях и планах американских «экспертов», работающих под руководством ЦРУ, преобладают высокопарные названия: «Программа сельскохозяйственного развития», «Зоны прогресса», «Поселки единства» и т. д. Лишь изредка, почти стыдливо, прозвучит слово «лагеря беженцев». Это наиболее меткое определение для искусственно создаваемых поселений, куда насильственно сгоняют жителей многих деревень (если бы американцы знали, как они выдали себя таким названием!). Схема «операций» и методы их проведения остаются неизменными. Сперва на выбранную деревню обрушиваются бомбы и напалм, вызывающий пожар всюду, где упала хотя бы одна его капля. Затем следует второй этап — устрашение крестьян с помощью атаки вертолетов с солдатами «специальных сил». На жителей, уцелевших во время «предварительных» бомбежек, пытающихся убежать и укрыться в джунглях, начинается форменная охота: устраиваются облавы, людей хватают, силой заталкивают в вертолеты и вывозят в лагеря. Молодых парией призывного возраста захватчики отправляют в армейские части под особый надзор королевских офицеров.

Опираясь на опыт сайгонского режима, начиная с весны 1970 года американские «спецы» начали создавать в Лаосе «зоны развития». Уже в середине прошлого года в стране насчитывались двадцать две такие «зоны», где было сосредоточено около пятисот тысяч человек! А ведь на территории, контролируемой вьентьянским режимом, всего полтора миллиона жителей!

Люди, вырванные из естественных условий, переведенные в районы с непривычным климатом (особенно это касается жителей высокогорных районов, которые очень плохо переносят горячий и влажный воздух низменности), болеют и гибнут. Так, в лагере На Люан, расположенном неподалеку от американской базы Лонгченг, в первом квартале 1970 года холера унесла более 400 жертв. Из другого лагеря — Тхам Пан Лунг — приходят не менее тревожные сообщения: среди шести тысяч переселенцев, сконцентрированных на небольшой территории, смерть собирает обильный урожай. В этом лагере, как стало известно, ежемесячно умирает в среднем 120 детей. Сколько бы ни пытались американцы создавать самим себе некое «паблисити» гуманистов — сгущенное молоко, витаминное драже и консервированные продукты никогда не заменят той пищи, к которой эти люди привыкли дома. И ничто, никакие обещания не смогут заменить нм свободу.

Во Вьентьяне нет промышленности, нет бунтующего рабочего класса. В городе живут купцы, мелкие кустари, посредники, служащие, представители немногочисленной лаосской интеллигенции. Однако спокойствие города мнимое. Вот что я узнала от тех, кто жил там довольно продолжительное время и хорошо разобрался в обстановке.

…Рабочие, занятые на строительстве плотины в Нам Нгеуне, требуют улучшения условий труда.

…Представители интеллигенции и вьентьянские студенты собираются в столице на совещания и резко осуждают американскую интервенцию.

…Молодые люди, насильственно загнанные в казармы армейского лагеря в Лонгченге, при выходе на учения бежали и вернулись в родные селения или ушли в освобожденные районы.

Конечно, переоценивать эти события не следует, однако их стоит запомнить. Капля долбит камень, а маленькие ручейки создают большие реки.

Вьентьян. Пустынная площадь рядом со стеной, которая осталась от не существующего уже здания. Когда-то здесь высились казармы. Это пресловутая Фон Кхенг — давняя резиденция вьентьянской жандармерии. Именно тут с 1959 года томился в одиночке принц Суфанувонг, глава патриотов Лаоса. Вместе с принцем в камерах Фон Кхенг долгих десять месяцев сидели полковник Сингкапо, ныне генерал, один из руководителей вооруженных сил Патет Лао, и еще семь деятелей Патриотического фронта. Почти год узники ждали суда, которого так и не было, да и быть не могло: как выяснилось позже, им просто грозила смерть от рук наемных убийц, которые должны были застрелить всех узников якобы при попытке к бегству!

Патриотам удалось вырваться на свободу. И удалось именно потому, что пресловутая капля действительно долбит камень. Такой каплей оказалось долгое и терпеливое разъяснение позиций Фронта. В конце концов истина дошла до сердец и умов мрачных охранников. Бегство из Фон Кхенг было успешным еще и потому, что патриотов всюду ждали помощь и поддержка со стороны населения.