Эпилог к русскому изданию

Эпилог к русскому изданию

Конец шумной и яростной эры Ельцина получился приглушенным. В последний вечер пребывания на посту президента Ельцин выглядел печальным. В его прощальном выступлении в Кремле, переданном по телевидению зі декабря 1999 года, звучали слова сожаления. “Многие из наших надежд не сбылись, — признал он, прося прощения у российского народа. — То, что, мы думали, будет легким, оказалось мучительно трудным”.

В первой половине нового десятилетия выбранный Ельциным преемник, Владимир Путин, начал длительную кампанию против олигархов. Ему претила их борьба за власть, да и роль, сыгранная ими при хаотичном выходе России из социализма, не вызывала восхищения.

Путин не действовал внезапно. Он предпочел закручивать гайки медленно, то в отношении одного олигарха, то в отношении другого. Кончилось тем, что Владимир Гусинский и Борис Березовский были вынуждены уехать из страны, Михаил Ходорковский оказался в тюрьме, а всем остальным дали понять: либо они будут сотрудничать с Кремлем, либо их раздавят. 18 июля 2001 года, проведя в должности больше года, Путин провел пресс-конференцию. Один из журналистов спросил его о Березовском. Он вздохнул: “Березовский — это кто?”

Дороги олигархов, сыновей буйного капитализма Ельцина, разошлись.

Александр Смоленский продал остатки своего банковского бизнеса в России и практически исчез из вида. В 2003 году его двадцатичетырехлетний сын Николай, в бурные 90-е годы учившийся в Англии, приобрел английскую компанию “ТВР”, выпускающую спортивные автомобили.

Юрий Лужков по-прежнему руководит строительством Москвы, возводит новые башни офисных зданий и мосты, но не играет заметной роли в государственной политике и не бросает больше вызов Путину.

Анатолий Чубайс остается важной фигурой, но он и другие реформаторы утратили свои позиции на политической арене. Чубайс посвятил себя реформированию гигантской электрической монополии. 17 марта 2005 года на него было совершено покушение. Когда бронированный автомобиль БМВ, в котором находился Чубайс, проезжал по дороге недалеко от его загородного дома, расположенного под Москвой, рядом сработало взрывное устройство, но Чубайс не пострадал. Позже в покушении на убийство обвинили троих бывших военных.

Владимир Гусинский покинул Россию, но не утратил тяги к предпринимательству. Он продал свои оставшиеся акции НТВ “Газпрому” за пятьдесят миллионов долларов и занялся бизнесом в Нью-Йорке и других местах. Гусинский является совладельцем израильской газеты “Маа-рив”, ему принадлежит русскоязычный спутниковый телевизионный канал в Нью-Йорке. Кроме того, он открыл несколько информационных сайтов в Интернете. В Россию он не вернулся.

Находясь в добровольной ссылке в Лондоне, Борис Березовский стал одним из ярых критиков Путина. Российские власти выдвинули против Березовского новые обвинения, связанные со сделкой, заключенной с АвтоВАЗом в 1990-е годы, и потребовали его экстрадиции. Березовский отверг обвинения. В сентябре 2003 года он получил политическое убежище в Великобритании, а лондонский суд требование об экстрадиции отклонил.

Самая сложная судьба ждала Михаила Ходорковского. Из шестерых героев этой книги он достиг наибольшего богатства. После суровых дней 1999 года, когда он пошел на крутые меры по отношению к кредиторам и инвесторам, Ходорковский из крутого дельца превратился в джентльмена, поняв, что сможет приумножить свое состояние, если будет играть по более открытым и честным западным правилам. Он впервые выплатил дивиденды акционерам, опубликовал отчетность компании по международным стандартам и реинвестировал прибыль в свой нефтяной бизнес. Акции ЮКОСа вновь стали продаваться на российском фондовом рынке, и их цена резко возросла. Ходорковский стал намного богаче, потому что он и его партнеры контролировали 69 процентов акций компании.

В 2000—2003 годах ни у одного из олигархов дела не шли так успешно, как у Михаила Ходорковского. Мировые цены на нефть оставались высокими, и ЮКОС стал крупнейшей компанией России, если судить по рыночной капитализации. Ходорковский и его основные партнеры получали доходы, исчислявшиеся миллиардами долларов в год. В 2002 году Ходорковский впервые раскрыл структуру собственности ЮКОСа. Приняв такое решение, он стал первым владельцем крупной компании, порвавшим с атмосферой секретности, в которой зарождался российский капитализм в 1990-е годы. Такая инициатива с его стороны была тем более удивительной, что на счету Ходорковского имелось немало сомнительных сделок.

Оказалось, что нефтяная компания контролируется гибралтарской компанией “МЕНАТЕП-Груп”, принадлежащей Ходорковскому и нескольким его близким друзьям. Часть ЮКОСа, принадлежавшая Ходорковскому, стоила около 8 миллиардов долларов. Леонид Невзлин, программист, одним из первых пришедший к Ходорковскому в Центр научно-технического творчества молодежи, также был акционером-миллиардером. Как и Василий Шахновский, бывший инженер, придумавший организовать клуб на Воробьевых горах, а позже ставший одним из руководителей ЮКОСа.

В 2001 году, когда я закончил писать книгу “Олигархи”, переход Ходорковского к большей открытости и к западным методам ведения бизнеса был уже очевиден. В течение следующих двух лет изменения стали еще более заметными. Он стремился превратить ЮКОС в гигантскую мировую нефтяную компанию. Он предложил построить трубопровод в Китай и, чтобы продемонстрировать возможности России в удовлетворении энергетических потребностей Америки, направил в Техас целый танкер сырой нефти.

Ходорковский говорил также о том, что сыграет важную роль в развитии благотворительности и гражданского общества в России. Эти честолюбивые замыслы выходили за рамки достигнутого им статуса богатейшего олигарха своего поколения. Он поддержал расширение сферы благотворительной деятельности в России. Когда американский финансист Джордж Сорос, пожертвования которого в России составили в 1990-е годы миллиарды долларов, ушел, сказав, что его миссия завершена, Ходорковский стал крупнейшим частным филантропом в стране. Он основал фонд “Открытая Россия”, чтобы способствовать расширению связей России с Западом, особенно с Великобританией и Соединенными Штатами. Его первый взнос составил 16 миллионов долларов, мелочь по сравнению с миллиардами долларов прибыли нефтяной компании.

Ходорковскому продолжала сопутствовать удача, и он все больше становился публичной фигурой. Он никогда не чувствовал себя непринужденно на публике, но теперь был в центре внимания. Я несколько раз встречался с ним в Вашингтоне. В моей памяти еще были свежи воспоминания об ожесточенных конфликтах между компаниями в конце 1990-х. Я часто задавался вопросом, мог ли бизнесмен, который несколько лет назад оправдывал сомнительные сделки, стать новым знаменосцем корпоративного управления, прозрачности и благотворительности в России. Но новый курс, избранный Ходорковским, был очевиден, и его невозможно было игнорировать. Честолюбие Ходорковского, однако, еще не было удовлетворено. 22 апреля 2003 года ЮКОС объявил о новых планах слияния с “Сибнефтью”, нефтяной компанией, созданной Борисом Березовским. В 1998 году предложенное слияние двух нефтяных компаний не состоялось. Теперь объединенная компания, которую собирались назвать “ЮКОССибнефть”, могла занять четвертое место в мире по размерам добычи. После объединения гигантская компания стала бы привлекательным объектом для поглощения или приобретения другой международной нефтяной компанией. В этом и заключалось намерение и самая честолюбивая цель Ходорковского: создать свою империю, а затем продать ее “Экссон-Мобил” или “Шеврон-Тексако”.

Сделка сулила фантастическую прибыль. Огромные нефтяные запасы превратились бы в наличные деньги, десятки миллиардов долларов. И эта мечта не была неосуществимой: по международным стандартам, российские нефтяные компании по-прежнему стоили дешево. Согласно исследованию, проведенному Объединенной финансовой группой, у ЮКОСа ценность предприятия в пересчете на баррель нефти составляет всего около ю процентов от того же показателя “Экссона”. Нетрудно понять, почему ЮКОС стал бы соблазнительной добычей.

После того как Путин вынудил Гусинского и Березовского покинуть Россию, он пришел к взаимопониманию с оставшимися олигархами: не вмешивайтесь в дела Кремля и можете оставить себе доходы безумного капитализма 1990-х.

Для Ходорковского и некоторых других бизнесменов эти доходы воплотились в огромные добывающие компании, такие, как ЮКОС, которые достались им дешево в ходе приватизации государственного имущества и которые теперь принесли им горы денег. Богатство и влияние Ходорковского в обществе неуклонно росли, и мне казалось, что Ходорковский строго подчиняется требованиям Кремля. Что касается поддержки политических партий в парламенте, то, по словам Ходорковского, он, как от него и ожидалось, делал пожертвования в размере десятков миллионов долларов, включая крупные взносы в прогрессивные партии “Яблоко” и “Союз правых сил”. Но делал он это под контролем Кремля, как и большинство других бизнесменов.

Когда Ходорковский заявил, что оставит ЮКОС в 2007 году, за год до президентских выборов, возникли предположения, что он, возможно, подумывает о политическом будущем. Но его действия были естественными для богатого и могущественного магната, и он, казалось, не переступал линию, которую прочертил Путин.

Неожиданно в Кремле что-то резко изменилось. Мечты Ходорковского погрузились во мрак.

Неприятности начались 20 февраля 2003 года, когда Ходорковского вместе с другими бизнесменами пригласили в Кремль на одну из периодически проводившихся официальных встреч с Путиным. Когда наступила его очередь говорить, Ходорковский пожаловался на непрекращав-шуюся коррупцию в правительстве, а затем остановился на недавней сомнительной нефтяной сделке. Небольшая компания “Северная нефть” была продана более крупной государственной нефтяной компании “Роснефть” по чрезвычайно завышенной цене, на сотни миллионов долларов дороже, чем стоила. Что происходит? Путин ответил резко, угрожающим тоном. “У ЮКОСа есть избыточные резервы, — сказал он. — Откуда они у него?” Позже Ходорковский сказал мне, что это было начало конца. Вскоре Ходорковский стал мишенью начатой Кремлем кампании устрашения.

2 июля 2003 года один из ближайших соратников Ходорковского, Платон Лебедев, был арестован российскими властями по обвинению в растрате в связи с приватизацией в 1994 году компании “Апатит”, производившей удобрения. Обвинение было неубедительным, поскольку приватизация оспаривалась в суде, и за год до этого спор был урегулирован. Арест ошеломил Ходорковского. Лебедев был директором “МЕНАТЕП-Груп” и одним из миллиардеров-акционеров ЮКОСа. В день ареста Лебедева рыночная капитализация ЮКОСа достигла 31 миллиарда долларов.

За арестом последовали новые рейды милиции на здания компании, были начаты расследования в отношении других основных партнеров Ходорковского. Схема использовалась та же, что и против Гусинского. Ходорковский, по-видимому, наткнулся на нечто важное, когда затронул вопрос о продаже нефтяной компании на февральской встрече с Путиным.

Ходорковский сказал, что развернутой против него кампанией руководила группа сотрудников спецслужб из окружения Путина, стремившихся изгнать его из России. Их мотивы оставались неясны, но было очевидно, что им не нравятся те, кто, как и Ходорковский, стали крупными победителями при построении нового капитализма в России. Бывшие сотрудники КГБ после развала Советского Союза и последовавшего за ним десятилетия хаоса и сумятицы оказались в числе проигравших. Им не удалось захватить имущество крупных компаний в годы правления Ельцина, и они завидовали олигархам.

Ходорковский, на протяжении многих лет служивший воплощением уверенности в себе, был выбит из колеи. Он поклялся, что не сбежит из России. Он размышлял об открытом противостоянии, но знал, что будет трудно. Ходорковский понимал, что у Путина имеются определенные убеждения, сформировавшиеся в годы службы в КГБ. Путин с презрением смотрел на наглых магнатов, в интервью газете “Нью-Йорк тайме” он выразил свое негодование: “У нас есть категория людей, ставших миллиардерами, так сказать, за один день... Государство назначило их миллиардерами. Оно раздало огромную собственность практически даром. Они сами говорили: “Меня назначили миллиардером”. Потом... они стали считать, что они — любимцы богов, что им все разрешено”.

Путин говорил о восстановлении власти государства. Он был нетерпим к любым проявлениям политического соперничества. Он добивался создания фракций в нижней палате парламента, которые механически утверждали бы решения Кремля. Он стремился ограничить полномочия избранных губернаторов, ослабил верхнюю палату парламента и к середине 2003 года ликвидировал все остававшиеся в России независимые национальные телевизионные каналы.

Как показал в те годы Ходорковский, олигархический капитализм в России эволюционировал. Перерождение делового стиля Ходорковского подняло очень важный для России вопрос: исправятся ли в конечном счете другие олигархи? Станут ли они больше напоминать американских магнатов, таких, как Карнеги и Рокфеллер? И какие силы могли бы вызвать подобные изменения?

Один ответ заключался в том, что олигархи, получая больший контроль над своими компаниями, начинали, исходя из собственных интересов, лучше управлять ими. В 1990-е годы они ожесточенно боролись за получение контрольного пакета акций; теперь, когда все принадлежало им, они больше дорожили этими компаниями. Другим признаком перемен в ЮКОСе и других компаниях стало то, что олигархи, получив контроль, начали приглашать хороших менеджеров, часто из-за границы. Они поняли, что чем лучше управляется компания, тем выше ее рыночная стоимость. Это позволяло надеяться, что через какое-то время другие тоже увидят преимущества, которые демонстрировал пример Ходорковского, и будут следовать ему.

Но атака на Ходорковского остановила процесс превращения олигархов в либеральных, просвещенных капиталистов. Когда Ходорковский сделал прозрачной всю бухгалтерию своих компаний и структуру собственности, крупные корпорации практически не последовали его примеру, и почти никто из бизнесменов не захотел защищать его публично. Открытость Ходорковского, казалось, привела к обратным результатам; другие испугались и считали более безопасными старые методы соблюдения тайны и использования принуждения.

Ожесточенные сражения между компаниями продолжались при Путине, как и при Ельцине. Новые олигархи в своем стремлении получить собственность пользовались теми же сомнительными методами: принуждением и уловками, которыми пользовались при Ельцине. Экономист Джоэл Хеллман назвал это непрекращающееся сражение за собственность “перманентным перераспределением”. Это означало, что пока магнат может получить собственность дешево, используя силу или взятки, пока государство остается слабым и не соблюдает принцип господства права, жестокая борьба за богатство и власть будет продолжаться.

25 октября 2003 года события приняли драматический поворот. Частный самолет Ходорковского приземлился в Новосибирске, где его встретили вооруженные омоновцы. Его арестовали, самолетом отправили в Москву и поместили в тюрьму по обвинению в мошенничестве и уклонении от налогов. “Я не жалею ни о чем из того, что я сделал”, — сказал он.

Арест стал для Ходорковского и его партнеров началом долгого кошмара. В 2005 году Ходорковский был осужден по обвинению в мошенничестве и уклонении от налогов, но, по мнению многих, обвинение и суд имели политическую мотивацию. По этим обвинениям его приговорили к девяти годам тюремного заключения (позже срок сократили до восьми лет).

В сентябре 2005 года его апелляция была отклонена. “Нет не то что моего участия, нет и самих этих преступлений”, — сказал Ходорковский в своем заявлении в суде. “Я признан виновным не судом, а кучкой бюрократов”.

Власти разорили ЮКОС непомерными налогами. Поскольку заплатить их он не мог, его ключевые активы были проданы государственным компаниям. ЮКОС был фактически уничтожен и ренационализирован.

Тысячный день пребывания Ходорковского в тюрьме пришелся на июль 20 о 6 года. В том же месяце принадлежащая государству нефтяная компания “Роснефть” провела первичное размещение акций на сумму более ю миллиардов долларов на открытом рынке — подобного Россия пока не знала. Акции “Роснефти” были оценены так высоко, потому что она приобрела контроль над самым прибыльным из активов ЮКОСа, “Юганскнефтегазом”. Разрушение ЮКОСа почти завершилось. Российские власти довели компанию до банкротства, лишили ее активов, пытаются отобрать активы, оставшиеся за границей, и в судебном порядке преследуют сотрудников компании.

Ходорковский, после того как прошлой весной на него напал с ножом один из заключенных, снова подвергся давлению со стороны государства. В начале года российская прокуратура наложила арест на недвижимое имущество и земельные участки лицея “Подмосковный”, школы для сирот и детей из неблагополучных семей, получавшей финансовую поддержку от Ходорковского. Кроме того, был наложен арест на счета его фонда “Открытая Россия”.

20 декабря 2006 года его перевели из тюрьмы в Краснокаменске Читинской области, где он отбывал наказание до сих пор, в Читу. На следующий день к нему присоединился Лебедев. В январе 2007 года генеральный прокурор Юрий Чайка заявил, что против них будут выдвинуты новые обвинения в отмывании денег и хищениях. По словам адвоката Ходорковского Юрия Шмидта, Ходорковский отказался отвечать на вопросы следователей по новому делу. Ходорковский сказал, что “в политическом фарсе участвовать не желает, поскольку не верит, что в сегодняшней России может получить правосудие”, — сообщил Шмидт корреспонденту газеты “Коммерсант”.

Приватизационным битвам 1990-х был дан обратный ход. Путин, как представляется, строит капитализм нового типа, в котором государство будет снова играть центральную роль. Особенно это касается ценных нефтяных и газовых компаний. Эпоха олигархического капитализма в России закончилась.

Дэвид Хоффман Вашингтон, округ Колумбия 21 января 2007 года

Post scriptum

Эта книга была впервые издана в Соединенных Штатах в 2002 году. Я благодарен за то, что русское издание предлагает ее российскому читателю именно такой, какой она была написана, включая многие подробности похождений ее героев, в том числе Михаила Борисовича Ходорковского. Взлет, сделавший его самым богатым человеком России, был явлением сложным, беспощадным, скрытным и абсолютно типичным для того времени.

В 2002 году, когда была опубликована эта книга, “ЮКОС”, как и многие другие компании, возникшие в бурные 1990-е годы, пытался реформировать сам себя, чтобы прийти в соответствие с западными стандартами легальности и открытости. В моих интервью, взятых у Ходорковского после издания книги, он часто выражал решимость активно участвовать в строительстве гражданского общества в России. Это не перечеркивает его прошлое, но свидетельствует о том, что Ходорковский менялся вместе с эпохой.

Его усилия были грубо пресечены. Государство разрушило и расчленило “ЮКОС”. Ходорковского судили, признали виновным и посадили в тюрьму по абсурдным обвинениям.

Я не сомневаюсь, что теперь, когда эта книга выходит по-русски, в России найдется немало людей, которые попытаются использовать ее для того, чтобы подкрепить и ужесточить эти безумные обвинения против Ходорковского. Нетрудно предположить, что недобросовестные политики и пропагандисты используют содержащиеся в этой книге сведения, многие из которых Ходорковский сообщил мне сам во время интервью, для того, чтобы сделать его участь еще тяжелее и подвергнуть его новым несправедливым наказаниям.

Эту книгу не следует воспринимать как оправдание совершенной несправедливости. “Олигархи” выходят на русском языке в то время, когда Ходорковский продолжает находиться в тюрьме за преступление, заключавшееся в том, что он встал во главе своего поколения, в авангарде стремительных и радикальных перемен. Мы не должны забывать, что переход России к капитализму не был делом рук одного человека, и один человек не должен расплачиваться за реформы, осуществившиеся в целой стране.

Дэвид Хоффман