Страшная тайна

Страшная тайна

В выходные я решил посмотреть город. Тупо сидя в гостинице, за два дня можно просто сойти с ума. По телевизору ничего интересного, Wi-Fi из паба до номера не добивает, поэтому, выспавшись, постирав в раковине рабочую одежду, я вышел на улицу и отправился в сторону центра. Светило солнце, на небе не было ни одного облачка, и, пройдя по набережной, я вошел в огромный парк, который растянулся по всему берегу залива. В парке гуляло огромное количество людей. С детьми, с собаками, с роликами, велосипедами, люди сидели на лавочках, играли в футбол… Я дошел по берегу практически до следующего населенного пункта, посмотрел стоянки яхт и катеров и двинулся обратно в город, потому что начинало темнеть. Вечерний Пул встретил меня множеством огней. Народ вовсю гудел в пабах. То здесь, то там между домов из темноты появлялись шатающиеся фигуры…

И тут мне раскрылась огромная тайна, разгадку которой многие годы искали в моей стране. Время от времени латвийские новостные каналы сообщали о том, что пойман очередной англичанин, писающий на исторические здания Старого города, а иногда даже на памятник Свободы. И каждый раз журналисты и полицейские искали в этом какой-то подвох. Их многочисленные версии предполагали все что угодно, от надругательства над национальными символами государства до тайных операций по дискредитации страны. И только сегодня, гуляя по вечернему Пулу, я понял, в чем дело.

Ответ был прост: англичане делают абсолютно все то же самое у себя дома. Выходят из паба и справляют малую нужду в ближайшем углу. Для них это скорее естественное состояние, чем злой умысел. Это их нормальная среда, и, напившись в Латвии, они ведут себя так же, как на родине, не задумываясь ни о чем.

* * *

Майк нашел себе другую работу. По его словам, в Италии, на заводе «Феррари». Может, так оно и было, может — нет, я не знаю. Он все равно бы ушел. Рано или поздно постоянные конфликты с англичанами сделали бы свое грязное дело. Местные его просто съедали. В конце концов он пошел к супервайзеру и сказал, что у него на производстве расизм. Началась паника. Расизм в Англии — одно из самых тяжелых обвинений, это уголовная статья. Поэтому руководитель всегда старается замять такие темы и сделать все, чтобы не вынести плохую историю дальше ворот. Майка сразу же перевели в цех через дорогу, где делали палубы, но и там он долго не смог пробыть.

Англичане считают себя высшей расой и при каждом удобном случае дают тебе это прочувствовать до мозга костей. То, что нельзя говорить вслух, всегда можно выразить своим отношением, например действиями или поступками. Никакая подписка не может защитить тебя, когда ты находишься там, где нет видеокамер или третьих ушей.

Когда мы с Майком шли домой, он частенько говорил мне, что на этом заводе очень злые и агрессивные люди и что он слышал об этом раньше, но столкнулся вплотную первый раз.

— У нас в Шотландии все по-другому. — Он снова завел разговор на больную тему. — Добрее, что ли, приветливее, спокойнее.

— Согласен с тобой. — Я перебирал в памяти жизнь на острове и безуспешно старался вспомнить хоть один случай неприязни. — В Шотландии другой народ. Даже к нам там всегда относились более уважительно, хотя работа была грязная и мы там были вообще никто. Здесь такого нет.

— Англичане считают нас алкоголиками.

— А вы их?

— А мы считаем их тупыми, как бревно. — Майк расхохотался во все горло. — Как по мне, лучше быть умным алкоголиком, чем тупым непьющим.

— Я слышал, что в Шотландии лучше образование и медицинские услуги. Это так?

— Не знаю, как медицина, но то, что у нас образование гораздо лучше, давно ни для кого не секрет. Не зря члены королевской семьи получают образование именно у нас.

* * *

Майк уехал. Первое, что сделали соратники по цеху, подошли ко мне в перерыве и спросили:

— Он твой друг?

— Ну как сказать, — мне показалось, что я уловил, к чему идет разговор, — не то чтобы друг, мы пришли в один день в агентство и на завод. Плюс мы жили в одном отеле. Что, я не должен был общаться с ним?

— Значит, не друг? А ты знаешь, куда он уехал?

— Нет, не знаю. Он мне не говорил.

— Значит, вы не общаетесь?

— Нет. Думаю, что я больше не увижу его.

Подлянки прекратились. Видимо, они перестали отождествлять меня с ним, и я больше не был другом «шотландца». Жизнь стала легче, жить стало веселее. Шотландец же, уезжая, оставил мне микроволновку. Он купил ее за сорок фунтов, буквально за пару дней до того, как ему позвонили из Италии, и вечерами приглашал меня к себе в номер погреть готовую еду, которую теперь можно было покупать в магазине в отделе готовых блюд. За микроволновку он попросил десять фунтов, но я втолкал ему двадцать.

Еда из микроволновки тоже была отвратительной, но она была хотя бы горячей. Булочки с молоком дали мне прочувствовать всю «прелесть» холодного питания.

Так или иначе, после осознания ценности кровати я теперь понял все прелести регулярной горячей еды. Говорят, что у англичан нет собственной кухни. Только индийская, китайская, турецкая и тайвань. Очень похоже. В основной своей массе англичане ленивы и стараются как можно чаще брать готовую еду, а заведения, которые предоставляют такую услугу, обычно принадлежат представителям других стран. Полки в магазинах ломятся от готовых комплектов для микроволновой печи и имеют огромный ассортимент, но дикое количество карри во всех блюдах со временем начинает вызывать рвотный рефлекс. Каждый раз приходя в магазин, я очень тщательно выбирал себе очередной «кулинарный изыск» на вечер, но при всем старании для меня там было съедобно всего несколько блюд.

* * *

За комнату я платил по пятницам прямо в пабе, который был расположен на первом этаже. Управляющим был какой-то китаец, который не очень верил в порядочность гастарбайтеров и поэтому оплату брал исключительно вперед. Он сгреб с барной стойки пять моих помятых двадцаток и с улыбкой спросил:

— Тебе нужен чек?

— Нет. Моя миссис не спрашивает меня, куда я трачу деньги. — Мы оба засмеялись, а управляющий продолжил разговор:

— Слушай, во вторник приедет большой босс. Владелец гостиницы. Надо сделать так, чтобы в твоем номере не было еды, разложенной одежды и постиранных носков на батарее. Микроволновку тоже надо убрать.

— Куда? Мне некуда ее убрать! И что здесь такого? — Я был в полном изумлении от того, что он мне сказал.

— Понимаешь, босс запрещает селить людей в гостиницу больше чем на три дня. А у нас все живут месяцами. У меня есть договор с трудовым агентством, и люди остаются здесь до тех пор, пока не найдут себе новое жилье. Поэтому твой номер должен выглядеть, как будто ты заехал только сегодня. Максимум минералка и пачка печенья. И никаких пижам. И не забудь! Вторник! — крикнул он мне вслед и занялся своей посудой вновь.

Войдя в номер, я уселся на кровати и стал соображать. Продукты ладно, ничего страшного, одежду можно убрать в чемодан. Постиранное белье можно снять с батареи и сложить туда же. Оставалась микроволновка. Я встал, прошелся по номеру, и тут мой взгляд упал на покрывало, которым была застелена кровать. Вот оно, решение! Накидка свисала практически до самого пола. Достаточно было ее немного потянуть, и она ложилась прямо на коврик. Я откинул полог и заглянул под кровать. Там было достаточно места для того, чтобы засунуть туда микроволновку и даже устроить маленький продуктовый склад.

— Ни за что не найдут! — вполголоса проговорил я сам себе. — Мозгов не хватит заглянуть вниз!

Я быстро перегрузил все, что было лишнего, под кровать, натянул накидку до пола и понял, что проблема решена.

Вечером во вторник я зашел в паб и поинтересовался, все ли в порядке и не подставил я китайского управляющего каким-то необдуманным поступком, на что получил ослепительную улыбку и радостный ответ:

— Все прошло отлично. Спасибо, что ты увез все лишнее. Босс остался доволен и не скоро появится у нас.

Однако микроволновку я так и оставил под кроватью. В пятницу, когда я снова платил ему деньги, управляющий внимательно посмотрел на меня и сказал:

— Алекс, босс больше не приедет. — Он медленно помахал открытой ладонью передо мной, давая мне понять отрицательный смысл своего изречения. — Ты можешь везти микроволновку обратно.

— Хорошо, друг. — Я улыбнулся и понимающе кивнул. — Привезу.

Поднимаясь по лестнице, я вдруг подумал: вот как интересно получается, они ведь каждый день убирают мой номер. Неужели за три прошедших дня ни разу не заглянули под кровать?

Данный текст является ознакомительным фрагментом.