4. ФИНАНСОВЫЕ И ИНФОРМАЦИОННЫЕ ИНСТРУМЕНТЫ РЕАЛИЗАЦИИ СТРАТЕГИЧЕСКОГО ПРЕВОСХОДСТВА США

4. ФИНАНСОВЫЕ И ИНФОРМАЦИОННЫЕ ИНСТРУМЕНТЫ РЕАЛИЗАЦИИ СТРАТЕГИЧЕСКОГО ПРЕВОСХОДСТВА США

>

Описанное стратегическое технологическое превосходство США реализуется на практике при помощи формально не связанных друг с другом, а на деле образующих единое целое финансовых и информационных рычагов, управляемых многократно осмеянной, но тем не менее самой эффективной бюрократией мира, превратившей процесс самосовершенствования (в частности, процесс совершенствования государственного управления) в постоянный процесс, нисколько не мешающий четкому выполнению рутинных повседневных функций.

США эффективно обеспечивают свои интересы в глобальной конкуренции при помощи целого ряда формально независимых международных организаций, где они играют доминирующую роль. В военно-политическом плане такой организацией является НАТО, в экономическом — МВФ, ВТО и в меньшей степени Всемирный банк. Контроль США за МВФ, как особенно ярко показали переговоры России с этой организацией в 1998–1999 гг., носит практически абсолютный характер и обеспечивается даже не столько максимальным взносом США в уставной фонд этой организации, сколько составом ее высших руководителей.

Назначенные на свои посты прошлым (а в отдельных случаях — и позапрошлым) поколением европейских политиков, топ-менеджеры МВФ из "политических комиссаров" своих правительств, присланных отстаивать национальные интересы, давно уже переродились в заматерелых бюрократов, держащихся за места и всецело преданных "главному акционеру", то есть США. Недаром при напряженных дискуссиях о замене директора-распорядителя МВФ М.Камдесю, подавшего в отставку из-за невыносимого даже для этого тренированного бюрократа давления США, категорическим условием последних было сохранение в неприкосновенности всего топ-менеджмента МВФ.

Роль МВФ и подобных ему международных организаций в обеспечении национальной конкурентоспособности США исключительно велика. Однако без всякого преувеличения важнейшим фактором эффективности США выступает симбиоз государства и крупного капитала, в результате которого транснациональные корпорации и государство, как правило, фактически преследуют единые общенациональные цели, помогая друг другу решать, соответственно, преимущественно экономические и политические задачи.

Неразрывная связь "большого бизнеса" с государством реализуется прежде всего в постоянном взаимодействии его представителей с ФРС, Казначейством (Минфином), налоговой и таможенной службами. При этом прославленные американские лоббисты играют хотя и заметную, но на практике весьма ограниченную роль, сосредоточившись к тому же исключительно на взаимодействии корпораций с Конгрессом и Сенатом.

Значительно более важную роль играет постоянная горизонтальная ротация кадров между государством и бизнесом, при котором один и тот же человек может, условно говоря, несколько раз подряд с поста министра уходить на пост вице-премьера крупной корпорации и наоборот. Эта система обеспечивает единство интересов и полное взаимопонимание между коммерческим сектором и государственным управлением (конечно, это возможно только в условиях действенного механизма борьбы с коррупцией).

Как представляется, она на порядок более эффективна, чем японская система, которая также предусматривает горизонтальную ротацию кадров, но исключительно в пределах системы государственного управления. Она создает достаточно эффективный класс профессионального государственного чиновничества, но этот класс оказывается отделенным от коммерческого сектора и в конечном счете недостаточно хорошо знает реалии систем, которые он регулирует.

В США же горизонтальная миграция руководителей между государством и бизнесом стирает грань между чиновником и бизнесменом, создавая качественно новый тип универсальных топ-менеджеров, одинаково эффективно работающих и в коммерческом, и государственном секторе. Оборотной стороной формирования этого типа менеджеров является если и не слияние крупных корпораций и государства в единое целое (ибо их мотивы и интересы по-прежнему объективно различаются), то, во всяком случае, формирование у них единых представлений о национальной конкурентоспособности. В результате американское государство и американский бизнес участвуют в мировой конкуренции не как союзники, пусть даже очень близкие, а как единый целостный организм, что качественно повышает эффективность их действий.

Однако главным механизмом объединения государства и крупного бизнеса США в мировой конкуренции является даже не горизонтальная ротация топ-менеджеров, а деятельность американского аналитического сообщества. Следует отметить, что понятие "аналитика" в США имеет более широкий смысл, чем в России. В США крупные аналитические центры часто непосредственно участвуют в реализации своих разработок, предоставляя, таким образом, "услуги полного цикла по корректировке реальности": от прогнозирования ситуации и ее оценки с точки зрения интересов заказчика через определение механизмов корректировки, конкретных целей и методов их достижений до прямого участия в непосредственном достижении этих целей.

Профессиональный термин crisis management означает отнюдь не "антикризисное управление", то есть управление, направленное на предотвращение кризисов или исправление их последствий, а нечто вполне противоположное — "управление кризисами", то есть использование кризиса как инструмента преобразования реальности. Строго говоря, crisis management является наукой о ведении конкурентной борьбы в любой форме — в том числе между корпорациями и государствами.

Наиболее ярко всеобъемлющий характер "аналитики полного цикла" проявляется в деятельности самой знаменитой "думающей корпорации" RAND, созданной при ВВС США для анализа деликатных проблем, возникавших при организации "воздушного моста" в Западный Берлин. Сегодня RAND — "мозг" республиканской партии, который располагает и достаточно эффективно действующими "руками". Так, в официальной автобиографии одного из руководителей американской разведки содержится поистине потрясающая фраза: "ЦРУ и RAND направили меня воевать по Вьетнам".

Демократическая партия пользуется услугами целого пула как универсальных, так и узкоспециализированных аналитических агентств, меньших по масштабам и потому менее заметных.

Наконец, ряд аналитических структур используется как республиканской, так и демократической партией. Большинство из них является недостаточно мощным для оказания услуг "полного цикла".

В основе американской "аналитики полного цикла" лежит системный анализ, позволяющий строго математически анализировать любые процессы развития и любые кризисы. Именно опора на современные методы математического анализа и отличает "аналитику полного цикла" от public relations, использующего "теневые" методы. Эту разницу ярко иллюстрирует сопоставление трилогии А.Азимова "Установление" (где стратегическая аналитика, позволяющая не только предвидеть, но и корректировать будущее, названа "психоисторией", а ее сложность и, соответственно, мощь фантастически преувеличена) и кинофильма "Плутовство, или когда хвост виляет собакой", в котором показана интуитивная и весьма успешная вследствие значительности ресурсов и локальности задачи работа обычной антикризисной группы, действующей методами "теневого" public relations.

Исторически аналитическое сообщество США выросло из антикризисных подразделений корпораций, вынужденных гасить кризисы и обеспечивать свою конкурентоспособность сначала на уровне отдельных предприятий, затем на уровне отраслей (отраслевых монополий), а начиная с Великой депрессии 1929–1932 гг. — и на общенациональном уровне. Соответственно, оно сохранило теснейшую связь с корпорациями, полностью финансируясь ими и обслуживая в первую очередь их интересы. Группа стратегического анализа — такая же неотъемлемая часть каждой серьезной фирмы США, как и юридическая группа или бухгалтерия.

В то же время на деньги корпораций аналитическое сообщество обеспечивает полное и постоянное "сопровождение" деятельности политических партий, являясь фактически их аналитическими структурами. Победа представителя той или иной партии на тех или иных выборах ведет к переходу в обеспечивающий его деятельность аппарат значительной части сотрудников соответствующих аналитических структур. Они понимают, что пришли в госаппарат на ограниченное время и потому сохраняют "производственную базу" в аналитических структурах, формально не являющихся государственными.

В результате именно эти структуры де-факто становятся "мозгом" государства. Решения, реализуемые госаппаратом, разрабатываются при этом на деньги коммерческих организаций при помощи коммерческих технологий управления и, соответственно, с коммерческой же эффективностью, что существенно повышает эффективность государства.

С другой стороны, аналитические структуры оказываются важнейшим звеном, соединяющим корпорации и государство в единое целое. Принципиально важно, что это звено состоит не только из лоббистов, отстаивающих текущие, краткосрочные интересы корпораций, как принято думать, но в большей степени — из специалистов в области стратегического прогноза, ориентирующихся на глобальные процессы и ценности.

Таким образом, аналитическое сообщество выступает своего рода "цементом", который скрепляет симбиоз американского государства и корпораций, обеспечивает взаимную защиту ими интересов друг друга и тем самым исключительно высокую конкурентоспособность США.

Принципиальное отличие американской модели от модели российской "олигархии" заключается в том, что сращивание государства и корпораций осуществляется не только на уровне лоббистов, но и, что наиболее важно, на уровне стратегических прогнозистов — и, соответственно, не на основе узких и корыстных интересов корпорации, а на долговременных стратегических интересах, в значительной степени общих для крупных корпораций и общества в целом.