Конец «золотого бума»

Конец «золотого бума»

Главный мотор «золотого века» – смешанное развитие – стал одновременно и причиной его завершения примерно в 1970 году. В этом состоит вывод известного труда Роберта Бреннера о «долгом буме» (как он называет «золотой век») и «долгом спаде». «Долгий спад», продолжающийся в промышленно развитых странах по сей день, стал следствием проседания обрабатывающей промышленности и наличия избыточных производственных мощностей, несоизмеримых с существующим уровнем спроса. Мощности же эти были созданы после войны, когда Западная Европа и Япония восстанавливали свои экономики.

«Долгий спад» затянулся, по мнению Бреннера, потому что в условиях продолжающегося комбинированного развития появляются все новые производители (теперь в их числе и Китай), тогда как ни компании, ни правительства ни за что не допустят «расправы с основными фондами» (девальвации амортизированного капитала в ценовом, а то и в натуральном выражении) в масштабе, необходимом для возобновления инвестиций в производство. С их стороны это было бы извращением: ведь они проиграют, а выиграют их конкуренты.

В соответствии с рекомендациями Комиссии Брандта один из способов борьбы с кризисом мог бы заключаться в расширении спроса путем повышения производительности труда и потребления рабочего класса и стран третьего мира. Однако это подразумевало бы наделение названных сообществ новыми возможностями за счет западного капиталистического класса. Поэтому предпочтение было отдано неолиберальной альтернативе. Теперь, после того как в 1980-х годах правительства «новых правых» начали применять этот подход, создается впечатление, что он не только не способствовал восстановлению эффективности, но и усугубил лежащую в основе кризиса проблему, ограничив рост спроса.

В XXI веке Запад везет на себе обессиленный, держащийся на финансовой игле капитализм. Экономика Японии уже много лет находится в состоянии стагнации. В 2008 и 2010 годах соответственно США и Европа пережили удары финансового кризиса. Рост во время «долгого спада» по сравнению с периодом «долгого бума» происходил не только медленнее, но был и ростом с «нулевой суммой», ростом «финансиализированным». Во времена «долгого бума» практически все страны росли одновременно, теперь же, с началом стагнации на внутренних рынках, рост в одних промышленно развитых странах возможен только за счет падения в других.

Развивающийся мир потратил два десятилетия в 1980-х и 1990-х годах на осуществление «программ структурной перестройки» МВФ и Всемирного банка. В 1990-х годах откатились назад под воздействием «шоковой терапии» страны с переходной экономикой. Наконец, рост во время «долгого спада» стал «финансиализироваться», попадая в зависимость от образования пузырей на фондовом рынке, которые лопались все с более разрушительными последствиями и в итоге завершились кризисами 2008 и 2010 годов. В этом контексте решающую роль сыграли непрекращающиеся попытки США закрепить за долларом положение главной валюты мира.

Замедляющиеся капиталистические экономики склонны к «финансиализации». Прибыль вкладывается не в производство, а в спекуляции. Однако все это осталось бы на национальном уровне, если бы не появление финансовых инструментов, которые привели к возникновению пузырей на международных фондовых рынках, от которых после 1971 года начало зависеть международное положение доллара. Последствия были крайне негативными. США оказывали давление на все страны с тем, чтобы те отменили контроль над движением капитала. Использование производных финансовых инструментов привело к росту спекулятивного спроса на доллар и свело на нет понижающее давление, которое на него оказывалось присущими экономике США дефицитами.

«Финансиализация» оставила после себя полосу разрушений: по всему миру кризисы обрушили некогда сильные экономики. Нарастала критика международной роли доллара. И не только. Частные и государственные держатели долларов стали уходить в другие валюты. В первых рядах борьбы за вытеснение доллара из взаиморасчетов шли ближайшие союзники США – европейцы. В начале 1970-х годов была запущена «европейская валютная змея». В 2000-х годах это движение завершилось введением евро. Невзирая на свои нынешние проблемы, евро проложил дорогу появившимся впоследствии схемам, которые создавали страны новой волны конкурентного развития, в частности Китай и участники объединения БРИКС. От относительно мелких двусторонних договоренностей – до торговых взаиморасчетов в национальных валютах и создания гигантского Азиатского банка инфраструктурных инвестиций.

Эти инициативы предусматривают предоставление долгосрочного инвестиционного капитала и не требуют потенциально опасной либерализации счета движения капитала платежного баланса, тогда как даже при краткосрочных западных инвестициях такая либерализация требуется. Кроме того, краткосрочный западный капитал никогда не инвестируется в производство, способствует появлению опасных пузырей на фондовом рынке и нуждается в дорогостоящем страховании накопленных резервов. Многополярность делает возможным расширение конкурентного развития и позволяет все большему числу стран отказаться от доллара. Осознание того, что всемирное господство доллара подходит к концу, становится настолько повсеместным, что даже правительство Соединенного Королевства, главной опоры долларовой системы, осознало, что, если оно хочет, чтобы Лондонский Сити оставался крупнейшим финансовым центром мира, ему следует примкнуть к Китаю и к новой финансовой системе, которую тот представляет.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.