Смешанное неравномерное развитие

Смешанное неравномерное развитие

Хотя наиболее полно идея СНР изложена Троцким в его «Истории русской революции»[80], корнями она уходит в труды Маркса и Энгельса, классическую политэкономию и общий понятийный аппарат, с помощью которого русские революционеры обосновывали причины того, что первая в мире социалистическая революция произошла в отсталой стране[81].

В среду послевоенной научной элиты США вариант доктрины НКР был занесен российским эмигрантом Александром Гершенкроном[82], преподававшим в Гарварде экономическую историю СССР.

В соответствии с этой доктриной развитие капитализма является неравномерным по своей сути и сосредоточено в отдельных странах и регионах. Как капитализм создает классовое неравенство внутри обществ, так и СНР создает неравенство между обществами, и, таким образом, наряду с классовой борьбой на внутриполитической сцене происходит борьба между государствами. В отличие от банальных формулировок теории реализма МО относительно вечного характера межгосударственной борьбы теория СНР трактует международную борьбу как сугубо капиталистическое явление. Развитые капиталистические государства стремятся сохранять тенденцию к неравномерности развития тех или иных стран, расширяя, таким образом, возможность проецировать вовне издержки и противоречия капитализма. По сути, это и есть империализм. Тем не менее в силу своего смешанного развития, капитализм не остается постоянной и неизменной системой.

Дело в том, что другие народы вовсе не в восторге от чужеземного владычества. Те, кто способен сопротивляться, бросают ему вызов, вставая на путь комбинированного или конкурирующего развития: развивают промышленность, оберегают и планируют экономику. Это движение может принимать капиталистические формы, как в конце XIX века при индустриализации США, Германии и Японии, или некапиталистические – как в СССР и Китае. Хотя такой вариант не всегда успешен, без него невозможно никакое догоняющее развитие, будь то на Западе или где-либо еще[83].

В то время, как государства-лидеры стремятся обеспечить взаимодополняемость своей экономики и экономики тех стран, над которыми они господствуют, например, навязывая им роль рынка сбыта промышленной продукции и поставщика дешевого сырья или рабочей силы, страны-претенденты стремятся к достижению схожего уровня промышленного и технологического развития.

Как и классовая борьба, СНР оборачивается усилением государственного регулирования. Поддержка неравномерности развития требует таких же значительных усилий со стороны государства, как и проведение политики развития комбинированного. К тому же и то, и другое видоизменяет способ функционирования капитализма. Разница главным образом состоит в том, что в первом случае, как правило, происходит распространение капиталистических свобод как внутри стран, так и в международном масштабе, а во втором – свободы либо урезаются, а экономика находится под жестким контролем (капиталистическое смешанное развитие), либо упраздняются вовсе (коммунизм).

Неудивительно, что капиталистические страны не в восторге от того, когда речь заходит о смешанном развитии: большинство из них являются его порождением, но оно же способно их погубить, ибо, как указывал Фред Блок, «вполне возможно, что национальный капитализм [т. е., смешанное развитие] станет всего лишь этапом на пути к определенной форме социализма»[84].

Как известно, Первая мировая война была столкновением стран, стоявших за сохранение статус-кво, со странами-претендентами. Холодная война была не просто столкновением между капитализмом и коммунизмом. Она велась и против смешанного развития в целом – капиталистического или коммунистического. Последнее, однако, доказало свое превосходство, и даже теперь развитие коммунистического Китая представляет собой самый большой вызов капиталистическим державам, а сохранившаяся у России военная мощь унаследована ею от Советского Союза. Кто бы и как ни разглагольствовал о преимуществах свободного рынка, государственное руководство экономикой исторически оказалось более способным обеспечивать рост, нежели саморегулирование рынка[85].

Многополярность есть следствие того, что диалектика смешанного и неравномерного развития выявила преимущество первого над вторым. Благодаря смешанному развитию по миру распространялись волны промышленного роста: индустриализация в США, Германии и Японии; индустриализация в СССР в 1930-е годы. Подъем в колониальных странах стал возможным по причине того, что во время Великой депрессии оборвались торговые связи между Западом и его колониями. Вспомним и послевоенное восстановление Западной Европы и Японии при руководящей роли государства; появление в 1970-х годах новых индустриальных стран первой волны (Южная Корея и Тайвань), за которыми последовали другие; появление объединения БРИК и союзов других стран с быстрорастущей экономикой. Поскольку каждая волна оставляла после себя все более многочисленные группы успешно развивающихся государств, конкурировавших между собой за новые рынки, у менее развитых стран появился более широкий выбор, что способствовало их дальнейшему смешанному развитию.

В соответствии с теорией СНР классовая борьба и международная конкуренция рассматриваются в одном ключе, и мы видим, что они часто дополняют друг друга. Рассмотрим один немаловажный пример. Империализм пошел на пользу рабочему классу, так как капиталисты вкладывали непропорционально большие объемы прибыли, полученной по всему миру, в свои страны и тем самым способствовали росту занятости. Однако они оказались в еще большем выигрыше во время деколонизации и проведения в послевоенный период политики смешанного развития вновь освободившимися странами.

По мере того как империалистические страны теряли колониальные рынки, они уделяли все больше внимания рынку внутреннему и стимулировали рост потребления. В итоге требованиям рабочих об увеличении заработной платы сопутствовал все больший успех. Соотношение потребления и общего национального дохода выросло сразу после Второй мировой войны и с тех пор остается более или менее на том же уровне. Между тем темпы роста доходов на душу населения, находившиеся при колониализме в состоянии, близком к стагнации[86], вырастали кратно даже при умеренно успешных попытках комбинированного развития. Именно этот поощряемый государством рост в капиталистических странах (как развитых, так и развивающихся) заложил в послевоенный период основу того легендарного роста, который известен нам как «золотой век».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.