Над Самуром урагана не будет

Над Самуром урагана не будет

На белёсом, будто выгоревшем от палящего солнца небе чётко вырисовывались дальние тёмно-серые складки голых гор. При первом взгляде на них создавалось впечатление, что горизонт на западе от дагестанского селения Магарамкент весь покрыт засохшими почерневшими рубцами. Картина довольно странная, особенно когда вокруг виноградники и сады и сухой жаркий воздух насыщен медовым ароматом груш, пьянящим запахом вина и пряностей…

Макаренцев вздохнул и, уже не оглядываясь, пошёл к машине. Следом за ним поспешили и остальные члены российской делегации. Эту очередную встречу делегаций России и Азербайджана по переговорам о распределении воды Самура специально проводили рядом с гидроузлом-вододелителем, через который и идёт вода из реки на дагестанские и азербайджанские поля. На месте-то оно вроде бы видней. Однако переговоры о предлагаемом Россией равном делении стока пограничного Самура успехов не принесли. Правда, решено было создать совместную рабочую комиссию, которая могла бы наблюдать за нормами распределения воды, установленными ещё в советское время, почти 50 лет назад, — они тоже нарушались. Но… Оттого, наверное, и виделось вокруг всё мрачным…

Честно говоря, заместитель председателя Роскомвода Макаренцев иного результата и не ожидал. Даже неожиданный для всех участников встречи сход населения Магарамкентского района, где в основном проживают лезгины, представителей районной администрации и старейшин дальних селений, собравшихся стихийно здесь, чтобы выразить свой протест совершенно необъяснимым действиям азербайджанских властей в отношении соседей, не повлиял на ситуацию переговоров. А она оказалась накалённой, под стать засушливому климату данной местности, для которой единственная надежда на выживание — вода реки, что столетиями питала здешние поля по обеим берегам. Ответ представителей Азербайджана рассеял все надежды и иллюзии собравшихся — мол, скажите спасибо, что получаете столько, сколько даём вам воды. Правда, сказано такое было не в открытую, намёками, но в смысле услышанного никто не усомнился. И хотя крик делу не помощник, Владимир Иванович прекрасно понимал — то был вопль отчаяния местного приграничного населения. Время-то тяжёлое, безработица, что называется, массовая, реальная возможность выжить на южной дагестанской земле — это её обрабатывать, сажать овощи, разводить сады и хоть чем-то себя обеспечивать. Да только вот воды для орошения не хватает, хотя рядом течёт Самур, и по территории Дагестана, а не где-нибудь. Да вот словно злая сила вдруг перекрыла воду, заставив земледельцев на этой трудной земле обливаться потом впустую. Но даже и Макаренцев в полной мере не представлял себе, что за проклятие нависло над Южным Дагестаном. А главное, в чём люди-то виноваты? За какие такие грехи и кто решил трудолюбивых лезгин так жестоко наказать? Заложниками чьих страстей и интриг они стали?

Лет десять назад известный русский писатель Валентин Распутин написал предисловие к книге шведского учёного Рудольфа Эдберга «Капли воды — капли времени», которое назвал «Воды наши — грехи наши». И из года в год всё острее и жёстче осознаём мы, насколько он был прав. Грехи властей обернулись властью грехов, довлеющих над Россией. Проблема пограничного Самура сегодня — тому подтверждение.

Эта река рождается на склонах горы Гутон Главного Кавказского хребта и 213 км привольно течёт по территории Дагестана, за исключением 38 км, граничащих с Азербайджаном, и впадает в Каспийское море. То есть 96 % речного стока и водосборная площадь, как говорят специалисты, находятся в Дагестане. И лишь 4 % воды собирает Самур на азербайджанской территории. В советское время, в 50-е гг., в 32 км от устья реки и был построен Самур-Апшеронский гидроузел, представляющий собой подпорную плотину и делитель с головными сооружениями Самур-Апшеронского канала, несущего свои воды для орошения земель в Азербайджане и водоснабжения городов, включая Баку и Дербент, и Самур-Дербентского — для дагестанских полей.

Приграничные районы той и другой стороны здесь в климатическом отношении равны, и там и тут десятки тысяч гектаров орошаемых сельскохозяйственных земель, поэтому в распределении воды никаких вопросов не возникало — поровну за вычетом экологических сбросов. Однако такое справедливое соотношение водораздела вскоре было неожиданно нарушено. С приходом к власти Л. И. Брежнева внутренняя политика развития народного хозяйства дала крен в сторону регионов, по принципу — всё для окраин, то есть республик, но не России. И в соответствии с новым политическим веянием, которое, вероятнее всего, родилось как дань тем конъюнктурщикам от политики, которые и сделали Брежнева генсеком, Минводхоз СССР своим решением от 7 октября 1967 г. распределяет годовой сток Самура объёмом 1,75 куб. км в таких пропорциях: 0,89 куб. км (51 %) — Азербайджану, 0,3 куб. км (17 %) — Дагестану, а экологический сброс соответственно составил 0,56 куб. км (32 %). Объяснили, что подобное решение связано с приоритетным развитием орошаемого земледелия в Азербайджане. Естественно, в тот момент никто и не думал о развале великой страны. И явные перекосы в политике и хозяйственной деятельности в СССР в то время не выпирали нарывами, потому как в огромном едином государстве всегда можно найти способ компенсировать потери или хотя бы их сгладить. И совсем другое дело, когда Советский Союз безжалостно был рассечён по-живому, невзирая на вопли и крики людей. Нечто подобное и произошло на пограничном Самуре — там, словно тень отца Гамлета, из развороченного могильника советских министерств неожиданно материализовался Минводхоз, приняв форму протокола от 7 октября 1967 г., согласно которому Азербайджану отпускалось 75 % речного стока Самура, а Дагестану — 25 %. И вот здесь-то один нарыв стал вскрываться за другим…

Гидроузел-вододелитель стоит на русле реки Самур, и в соответствии с принятыми в мировой практике законами о государственных границах, в том числе российскими и азербайджанскими, если имеется сооружение на пограничной реке, то граница должна проходить по оси данного сооружения. Но именно этого Азербайджан признавать как раз и не хочет, утверждая, что гидроузел находится на их территории. И свидетельством, мол, тому служит Акт пятидесятилетней давности, где чёрным по белому сказано, что Правительство Дагестанской ССР отводит Азербайджанской ССР определённую часть своей территории во временное пользование для последующего строительства на ней гидроузла-вододелителя. Но и здесь в действительности не всё соответствовало закону. Ведь для того, чтобы часть территории передать другой республике или области в Советском Союзе в вечное пользование с последующим изменением административной границы, советские законы предусматривали обязательное утверждение подобного Акта о передаче земель Президиумом Верховного Совета СССР.

Почти аналогичная ситуация у нас и с Казахстаном. Есть две небольшие речки в Саратовской области — Большой Узень и Малый Узень, которые половину своего пути текут по Казахстану. Они никуда не впадают, потому как исчезающие. Общий сток у них меньше одного куб. км в год. Но тот же Минводхоз СССР своим «знаменитым» решением 55 % его отдал казахам, хотя сельское хозяйство Саратовской области само задыхается без воды — и посевы гибнут, и скот поить нечем… Вот ведь и закон на нашей стороне, и люди страдают, а кто ответит за народные беды, к тому же незаслуженные и несправедливые? Получается, что грехи в прошлом порождают ещё большие грехи в будущем. Да только грешат одни, а расплачиваются за их деяния почему-то другие.

Сегодня, имея ключи от воды и чувствуя негласную поддержку Запада, Азербайджан уже давно перестал соблюдать и те, ущемляющие права дагестанских народов нормы, которые были определены Минводхозом СССР от 7 октября 1967 г. Кстати сказать, данный протокол не имеет юридической силы международного документа, о чём прекрасно известно властям Азербайджана.

По данным Правительства Республики Дагестан, за последние пять лет среднегодовой фактический забор воды Азербайджаном из реки Самур составил 1,1 куб. км вместо 0,89 куб. км. Более того, власти Азербайджана вовсе не скрывают, что в настоящее время ведут реконструкцию Самур-Апшеронского канала, чтобы значительно увеличить его пропускную способность. В связи с этим ведётся строительство дополнительной насосной станции для увеличения подачи воды из канала в Баку.

О каком тогда перспективном развитии Дагестана может идти речь? На левом берегу Самура ждут орошения почти 156 тыс. га земли, а фактически отпускаемой воды хватает лишь для полива 58 тыс. га, то есть 37 %. Тогда как в Азербайджане орошается 60 % земель в прилегающих к Самуру районах. Правда, беззастенчиво украденной водой…

Но разве сложившаяся ситуация на пограничной реке не доказательство нарушения Азербайджаном суверенитета России в отношении использования водных ресурсов? Статья 9 Конституции Российской Федерации гласит: «Природные ресурсы, находящиеся на данной территории, являются собственностью того народа, который проживает на этой территории». Более того, в международном праве записано — если страна не может сегодня использовать свою долю воды, то с расчётом на будущие поколения она не обязана отдавать её другой стране. Но тогда получается, что Азербайждан действует в нарушение всех международных законов, не боясь даже осуждения со стороны мировой общественности? Да и законного негодования российского руководства, у которого ведь терпение тоже не безгранично. И всё же Россия старается не раздувать конфликт, а решить его благоразумными методами, надеясь, очевидно, на здравый смысл своего заносчивого соседа, пытаясь найти мирный выход из создавшегося положения.

12 октября 1995 г. Правительство Российской Федерации принимает Постановление за № 1000 «О неотложных мерах по стабилизации социально-политической ситуации и экономического положения в южных пограничных районах Российской Федерации в пределах Республики Дагестан». Тогда же Роскомвод совместно с заинтересованными федеральными органами исполнительной власти и Правительства Республики Дагестан готовит проект российско-азербайджанского Соглашения о сотрудничестве в области рационального использования и охраны водных ресурсов пограничной реки Самур. В основу этого Соглашения ложится принятый в международной практике принцип вододеления на пограничных реках, согласно которому каждая сторона имеет право на 50 % стока за вычетом экологических попусков.

Честно говоря, каких-либо официальных международных законов по данной проблеме не существует, поэтому как все природные ресурсы, находящиеся на территории любого государства, принадлежат только данному государству и проживающему на его территории народу. Однако, не желая, видимо, обострять свои отношения с Азербайджаном или в надежде на то, что всё-таки, может, заговорит совесть у бывшей советской республики, тем более что строилась и развивалась она усилиями всего советского народа, Россия решила, что распределение своего речного стока поровну с соседом станет тем актом проявления добрососедских отношений, который поможет быстрее устранить досадные пограничные распри. Ведь при таком водораспределении доля России увеличится на 196 млн. куб. м воды в год, что уже позволит дополнительно оросить 28 тыс. га дагестанских земель и получить от реализации сельхозпродукции ещё на 100 млн. руб. в год (в ценах 1991 г.), а также создать около 5 тыс. рабочих мест. Но главное — улучшить санитарно-эпидемиологическую обстановку в южных районах Дагестана.

В феврале 1996 г. проект данного Соглашения вместе с предложением сразу же начать переговоры был отправлен по дипломатическим каналам в Азербайджан. Впереди лето, и иссохшие десятки тысяч гектаров дагестанской земли наконец-то получат воду. Да только ожидания оказались тщетными. Азербайджанская сторона ответила лишь спустя полтора года — своим вариантом проекта Соглашения, в котором не только всё сохранялось по-старому, но и предусматривалось дальнейшее увеличение безвозвратного забора Азербайджаном воды из Самура. Более того, их проект Соглашения о торгово-экономическом, научно-техническом и культурном сотрудничестве между Правительством Азербайджанской Республики и Правительством Республики Дагестан содержал статью 13, которой они как бы «законно» закрепляли существующее вододеление по протоколу Минводхоза СССР от 7 октября 1967 г. Как будто Азербайджану не было прекрасно известно, что в компетенцию Республики Дагестан как субъекта Российской Федерации это не входит.

Чем же объяснить такое бесстрашие Азербайджана в нарушении международных законов? Ведь с Дагестаном он всегда жил дружно… Догадаться, конечно, несложно — дагестанские земледельцы, вероятнее всего, оказались заложниками нефтяных компаний, которые наперегонки устремились к бакинской нефти. Ещё бы! Руководство Азербайджана во всеуслышанье заявило своему народу и всему миру, что гигантские запасы нефтяных месторождений вскоре позволят им стать чуть ли не новым Кувейтом. Лишь бы не прогадать в выборе иностранных инвесторов. И этот дутый шарик до сих пор порхает над Азербайджаном.

Однако на сей счёт существует и иное компетентное мнение. Известно, что впервые из скважины нефть на Апшеронском полуострове была получена ещё в 1848 г. С тех пор добыто около 1,5 млн. т нефти, что составляет более 80 % разведанных запасов. Но это в прошлом, а что в настоящем?

По данным Григория Аркадьевича Габриэлянца, лауреата Государственной премии СССР, доктора геолого-минералогических наук, академика РАЕН, последнего Министра геологии СССР, а ныне президента научно-консультационной фирмы «Геосервис», в 1998 г. «группа высококвалифицированных азербайджанских нефтяников, опираясь на все известные геологические материалы, подсчитала прогнозные ресурсы Азербайджана, которые после углублённой экспертизы были утверждены по шельфу в объёме 1611 млн. т углеводородов. В прогнозных ресурсах нефть составляет около 47 % и примерно 70 % её залегает на глубинах более 5 км при глубине моря в большинстве случаев до 500 м.

Прогнозная оценка всегда и во всём мире использовалась и используется для определения направлений поисковых работ и ни в коей мере не может служить основанием для расчётов реальных уровней добычи. Что же касается политики вокруг азербайджанской нефти, то она строится на искусственном увеличении прогнозных ресурсов нефти до 3–5 млрд. т, создании впечатления, что они приравниваются к реальным запасам, и создании ажиотажа вокруг якобы гигантских уровней добычи нефти, сопоставимых с Персидским заливом».

Но какой резон Азербайджану идти на такой международный обман? Ведь когда-нибудь этот дутый шарик лопнет или азербайджанские власти действуют по принципу Ходжи Насреддина — к тому времени, мол, либо ишак сдохнет, либо эмир помрёт?

Цель этой многослойной дутой политики прекрасно обозначил Григорий Габриэлянц: «Азербайджан, продав почти 90 % будущей нефти и получив словесную политическую поддержку зарубежных стран, пытается поставить в зависимость своих соседей, обещая, если они будут хорошо себя вести, проложить нефтепровод через их территорию, и тем самым создаёт видимость своей экономической независимости от России».

Вот ведь как иногда бывает. В погоне за нефтью люди стали уничтожать живую природу, которая тысячелетия создавала им среду для обитания, выживания, познавания мира, служила людям и колыбелью, и надёжной защитой — растила их в надежде на ответную доброту. Вроде наступила пора зрелости, разума — и что же?

В устье реки Самур, вдоль её берегов, но в основном в Дагестане, растёт реликтовый лиановый лес. На этих широтах — единственный в мире. Более 50 видов животных, обитающих в нём, занесены в Красную книгу. Но последнее время состоянием реликтового леса здорово озабочены специалисты Дагестана и России — он вдруг начал чахнуть на корню. Вскоре обнаружили и причину. В этом же районе, но уже по правому берегу Самура, то есть в Азербайджане, неподалёку находится водозабор подземных вод. Бесконтрольная откачка их грозит не только существованию реликтового лианового леса. Ведь подземные воды непосредственно связаны и с поверхностными, они их подпитывают. Но здесь выявлено резкое понижение горизонта грунтовых вод, что несомненно скажется и на нерестилище в низовьях реки редких видов рыб, таких, как осётр, кутум… К тому же вокруг около 3 тыс. га сельскохозяйственных дагестанских земель. Что будет с ними?

Когда-то Адам Смит, «отец политической экономии», сказал: «Как это получается, что вода, столь нужная, что без неё была бы невозможна жизнь, ценится так низко, тогда как алмазы, не приносящие никакой пользы, ценятся так высоко?» Однако, думается, здесь Адам Смит лукаво предрекает, что в скором будущем чистая вода по стоимости сравнится с драгоценными камнями. И восточное «звание» воды — драгоценная влага приобретёт реальный смысл. Не нефть, а вода является основой жизни на Земле. И не из-за нефти западные футурологи пророчат к 2025 г. начало жестоких войн, а именно из-за воды. Хотя на Ближнем Востоке, как известно, они уже вспыхивают. Так что время, когда польётся кровь людская за водицу, не за горами.

Вот чтобы избежать этого или хотя бы отсрочить, МПР России, убедившись, что Азербайджан не собирается добровольно исправлять незаконные свои действия на приграничной реке Самур, разработало технико-экономическое обоснование «Первоочередные мероприятия по улучшению водохозяйственной и экологической обстановки, комплексному использованию и охране водных и других природных ресурсов рек Самур и Гюльгерычай». За этими сухими канцелярскими словами скрыт спасительный для южных районов Дагестана смысл. Именно в этом документе и содержится решение вопроса о строительстве собственных водозаборов на территории Дагестана выше существующего злополучного гидроузла по течению реки Самур. Сейчас ведётся их проектирование, ну а реализация проекта…

Теперь, очевидно, от Правительства Российской Федерации и МПР России зависит, как скоро у Дагестана появится реальная возможность напоить свои жаждущие влаги поля, улучшить свою жизнь и не испытывать унижений. И это единственно правильный путь решения пограничных и межгосударственных проблем с теми, кто привык полагаться только на силу. Ей Россия противопоставила разум, возможно, тем самым действительно отодвинув день, когда, как сказано в Апокалипсисе Иоанна Богослова, те, кто «имеют власть над водами», будут «превращать их в кровь и поражать землю всякою язвою…». А если это кому-то не нравится, то пусть вспомнит, что ответил Сергий Радонежский святителю Алексию и монаху, когда те пришли к нему и спросили, что им делать. Тогда преподобный Сергий им и сказал: «Спасём землю русскую». Так, может, действительно прав Сергий Радонежский — если спасётся Россия, то спасётся и весь мир, потому как Россия всегда спасается для всех?