Палестинская трагедия

Палестинская трагедия

Вспыхнувшие сначала в Иордании осенью 1970 года, а позднее, в середине 70-х годов, в Ливане братоубийственные гражданские войны возникали вовсе не стихийно, как утверждают некоторые западные исследователи[152]. Неправильно было бы также утверждать, что они явились лишь результатом обострения отношений между палестинцами и местными властями или просто кульминационной развязкой случайных вооруженных столкновений между палестинцами и правительственными войсками. Нельзя, очевидно, рассматривать гражданские войны в Иордании, а затем в Ливане и как результат отдельных необдуманных акций анархических элементов палестинского движения сопротивления и различных экстремистских деятелей конфронтующих сторон. Безусловно, каждый из этих факторов оказывал и оказывает влияние на развитие обстановки в этих странах и в арабском мире. Но в первую очередь эти кровавые события — прямой результат целенаправленного тройственного заговора сил империализма, сионизма и реакции против арабской освободительной революции, и в частности против одного из передовых ее отрядов — палестинского движения сопротивления.

Очень часто палестинскую проблему называют сердцевиной арабо-израильского конфликта, а ее первопричиной — проблему беженцев. Существует и обратная связь. Неурегулированность этого конфликта сама по себе все больше усложняет и запутывает палестинскую проблему, затягивает еще туже узел противоречий, порождаемых неликвидированностью последствий израильской агрессии, наращивает и усугубляет внутриполитические и экономические трудности как в арабских странах, так и в самом Израиле.

Как известно, проблема палестинских беженцев возникла с появлением самого государства Израиль еще до начала так называемой палестинской войны 1948—1949 годов. Принято считать, что война вспыхнула на второй день после того, как 14 мая 1948 года в Палестине было провозглашено независимое государство Израиль. Причем в буржуазной исторической литературе до сих пор имеет хождение версия, будто инициаторами развязывания первой арабо-израильской войны были арабские страны, на которые якобы падает также главная вина за возникновение проблемы палестинских беженцев.

Исторические же факты говорят совершенно о другом. Фактически палестинская кровавая бойня, вылившаяся впоследствии в войну, началась задолго до провозглашения государства Израиль. Она была развязана не арабами, а сионистскими террористами. Чаще всего кровавые акты и междоусобные столкновения провоцировались английскими колонизаторами, которые с помощью своего не раз проверенного, излюбленного принципа «разделяй и властвуй» хотели таким образом продлить британский мандат над Палестиной. Как пишет французский исследователь Симон Яржи, «английские агенты готовили завтрашние волнения, надеясь, что ООН, оказавшись припёртой к стене, будет умолять Англию остаться» в Палестине[153]. Тот факт, что сионисты демонстративно совершали террористические и диверсионные акты антианглийской направленности (убийство английских солдат, взрыв гостиницы «Царь Давид», где размещалось высшее английское командование, и здания английского банка в Иерусалиме), не менял сути дела Они преследовали две цели. Во-первых, создать видимость, будто сионизм борется против империализма, представить его как выразителя национально-освободительного движения. Во-вторых, усыпить бдительность арабского населения Палестины, заставить его поверить, что сионисты будут уважать права арабов и даже, как уверяли в тот период сионистские лидеры X. Вейцман, Д Бен- Гурион и Голда Меир, отстаивать их интересы [154].

Однако расистская сущность, антиарабская направленность сионизма выявились еще до провозглашения государства Израиль. Уже в течение 1946—1947 годов сионисты осуществили несколько диверсионных и террористических актов с целью «очищения» от арабов тех районов, которые сионисты ставили целью включить в состав будущего еврейского государства.

При обсуждении в течение длительного времени палестинского вопроса в ООН Советский Союз предложил разрешить его на демократической основе, создав в Палестине двуединое арабо-еврейское государство, в котором бы арабское и еврейское население пользовалось одинаковыми правами Однако это предложение не нашло тогда поддержки, причем как со стороны еврейских, так и арабских представителей.

Созданный специальный комитет ООН по Палестине 2S ноября 1947 года одобрил план раздела Палестины, а затем этот план большинством голосов был принят Генеральной Ассамблеей ООН.

В соответствии с резолюцией 181/11 от 29 ноября 1947 года на бывшей подмандатной территории Англии в Палестине должны были быть созданы два государства — еврейское (площадь 14,1 тысячи квадратных километров, 56 процентов территории, население 1 008 800 человек) и арабское (площадь 11,1 тысячи квадратных километров, 43 процента территории, население 758 520 человек), предлагалось также отдельно выделить международную зону Иерусалима с окрестностями (1 процент территории, население 205 230 тысяч человек). Срок окончания английского мандата и вывода оттуда британских войск был определен до 1 августа 1948 года, а провозглашение независимости обоих государств предусматривалось осуществить не позднее 1 октября 1948 года.

Хотя сионистские лидеры категорически отказывались тогда от создания арабо-еврейского федеративного государства, настаивая на его полной «евреизации», Израиль в границах, определенных ООН, был не просто двунациональным государством, а даже с большинством арабского населения (499 020 — евреев и 509 780 — арабов).

«Исправление» этого невыгодного для сионистов положения осуществлялось ими по двум направлениям еще задолго до провозглашения государства Израиль: первое — сначала скупка, а затем насильственный захват арабских земель и имущества, второе — запугивание, выселение и массовое терроризирование арабского населения. При этом акции сионистов против арабов щедро финансировались международными сионистскими кругами, связанными с империалистическими монополиями. Так что уже в тот период палестинский конфликт выходил за рамки междоусобной борьбы арабского и еврейского населения Палестины.

Французский исследователь Оливье Карре отмечал, что все этапы «колонизации» Палестины сионистами, включая создание государства Израиль в более широких границах, чем это предусматривалось резолюцией ООН, были осуществлены благодаря интенсивной закупке ими западного оружия и вербовке добровольцев, вернее наемников, для вооруженных еврейских формирований («Хагана»), которые были созданы в Палестине еще до ухода оттуда англичан. Закупка оружия и вербовка производились как в Америке, так и в Европе.

«Все эти меры,— пишет О. Карре,— позволили Израилю увеличить свою армию с лета 1948 года до конца войны с 60 тысяч до 100 тысяч солдат, в то время как арабы смогли ей противопоставить лишь 30-тысячную армию, которую потом удалось увеличить до 40 тысяч солдат»[155].

Многие израильские и западные военные историки и исследователи указывают в своих трудах, что израильская армия в лице первых сионистских вооруженных формирований «Хагана» была создана раньше, чем само государство Израиль[156].

В годы второй мировой войны на базе «Хаганы» с помощью Великобритании были созданы уже регулярные войска «Палмах», подразделения которых в основном размещались в военизированных сельскохозяйственных поселениях (кибуцах). Именно в тот период в рамках сотрудничества «Палмаха» с англичанами, отмечает И. Аллон, «десятки тысяч молодых евреев, которые официально входили в состав британских сил», получили хорошую военную подготовку и технические знания, которые им пригодились, когда они вернулись в «Хагану».

Превосходство израильской армии над арабскими в палестинской войне проявилось не только в «более высоком боевом духе» и выучке солдат, на чем обычно больше всего акцентируют внимание израильские и западные военные историки, но и в количественном боевом составе, оснащении и мобильности. В книге Г. М. Сачэра «Курс современной еврейской истории» подтверждается, что в войне 1948—1949 годов «евреи обладали большими людскими ресурсами — около 40 тысяч обученных солдат», из которых по крайней мере более 12 тысяч прошли подготовку в рядах «Палмаха» и сионистских формированиях под руководством английских офицеров и около 2,5 тысячи составляли добровольцы из-за рубежа, внесшие «особо важный вклад в авиацию и военно-морской флот»[157]. Именно это обстоятельство позволило, очевидно, Б. Кагану в книге «Секретная битва Израиля» прийти к весьма многозначительному выводу, что своей конечной победой в войне 1948—1949 годов сионисты в наибольшей степени обязаны добровольцам и наёмникам[158].

«Хагана» и другие военизированные сионистские организации, «Иргун», «Штерн», начали необъявленную войну против палестинских арабов. В мемуарах «отца Израиля» Д. Бен-Гу- риона, сионистских лидеров М. Даяна, И. Аллона без стеснения перечисляются «подвиги» сионистов по «очищению» различных районов Палестины от арабов. Среди них «операции чистки», предпринятые «Хаганой» против мирного арабского населения в деревнях Квазза (декабрь 1947 года), в Саламе (март 1948 года), в Бир-Аббасе и Кастеле (апрель 1948 года). Параллельно террористы организаций «Штерн» и «Иргун» устроили ряд террористических актов в городах Яффа, Аккра и Иерусалим (январь — февраль 1948 года)[159]. В ночь с 9 на 10 апреля 1948 года они учинили кровавую резню в арабской деревне Дейр-Яссин, где было убито 254 человека, в том числе много женщин и детей.

В апреле 1948 года военные формирования сионистов при фактическом попустительстве английских мандатных войск оккупировали города Яффа, Аккра, Хайфа, Кастель, арабский квартал в Иерусалиме Катамон, где также была устроена кровавая резня. В мае были захвачены Сафад, Бейсан и ряд других населенных пунктов, которые не должны были быть включены в состав израильского государства Все эти захваты сопровождались в ряде случаев уничтожением, а чаще—массовым изгнанием арабского населения. Так, в ходе оккупации пригородов и арабских кварталов Иерусалима было согнано 45 тысяч арабов, из района Сафада — 25 тысяч, из Яффы и ее пригородов было выселено более 70 тысяч, из района Бейсана— 15 тысяч, Аккры — 30 тысяч, из южной части Палестины — 25 тысяч арабов[160]. Таким образом, сионисты начали экспансионистскую войну против арабов и оккупировали значительную часть районов арабской Палестины до того, как было провозглашено государство Израиль, и до того, как в Палестину вступили войска арабских государств. Всего до мая 1948 года из различных районов Палестины, перешедших впоследствии под контроль Израиля, было изгнано около 400 тысяч арабов. Неопровержимые факты свидетельствуют о том, что причиной массового бегства арабов были вовсе не «призывы арабских радиостанций» и не «добровольный» их уход, как утверждала сионистская пропаганда, а насильственная депортация с помощью террора, запугивания и наглого обмана арабского населения со стороны сионистских экспансионистов. «Палестинские арабы не покинули свои дома добровольно или подчиняясь приказам правительств арабских стран,— пишет английский историк А. Тойнби — Они ушли под страхом смерти»[161].

После 15 мая 1948 года, когда войска арабских государств (Иордании, Египта, Сирии, Ирака, Ливана и Саудовской Аравии) вступили на территорию Палестины с целью Защиты арабских граждан и отражения сионистской агрессии, политика израильтян заключалась в открытом поощрении или провоцировании бегства арабского населения.

С вводом арабских войск палестинский конфликт принял форму открытой арабо-израильской конфронтации. В результате войны, продолжавшейся с перерывами до 23 марта 1949 года, Израилю удалось нанести поражение войскам арабских стран и дополнительно оккупировать территорию площадью 6,7 тысячи квадратных километров, в том числе большую часть Иерусалима. В ходе войны к 400 тысячам палестинцев, покинувшим ранее свои дома, присоединилось еще 340 тысяч беженцев.

Оставшаяся часть территории Палестины, которую не сумел тогда захватить Израиль, была поделена между Иорданией и Египтом. Западный берег Иордана и восточная часть Иерусалима (Старый город) были временно переданы под контроль Иордании, а в секторе Газа была установлена египетская администрация.

Международный статус Иерусалима так и не был обеспечен, а территориальный вопрос в арабо-израильском конфликте еще более обострился, так как границы между Израилем и соседними арабскими государствами не были установлены. Двусторонние соглашения о перемирии между Израилем и арабскими странами—Египтом, Сирией, Иорданией и Ливаном, которыми завершилась первая арабо-израильская война, зафиксировали лишь временные линии перемирия и прекращения огня.

В апреле 1950 года Западный берег Иордана и восточная часть Иерусалима были включены решением иорданского парламента в состав Хашимитского королевства Иордании с оговоркой, что «присоединение арабской Палестины к Иордании является временным и не будет влиять на окончательный статус арабской Палестины»[162].

Незадолго до этого, 23 января 1950 года, израильское правительство, попирая резолюцию ООН о международном статусе Иерусалима, объявило этот город столицей Израиля. В связи с этим решением и отказом Израиля освободить захваченные им земли Палестины арабские государства отказались вести мирные переговоры, подтвердив, что они находятся с ним в состоянии войны.

Так образовался сложный узел арабо-израильского конфликта, включавший в себя самый животрепещущий вопрос о палестинских беженцах, проблему несозданного арабского палестинского государства и Иерусалима, нерешенные территориальные и пограничные вопросы между Израилем и соседними арабскими странами. Все эти проблемы в еще большей степени осложнялись тем обстоятельством, что израильские лидеры продолжали политику экспансионизма и категорически отказывались от выполнения соответствующих резолюций ООН, касавшихся ли беженцев, Иерусалима или пограничных споров и инцидентов с соседними арабскими странами.

Доктрина экспансионизма и аннексии была давно взята сионизмом на вооружение как в теоретическом, так и в практическом плане. Сам же сионизм вместе с «Декларацией независимости» Израиль провозгласил своей официальной идеологией и политикой, которые при поддержке империалистических государств и международных сионистских организаций целеустремленно проводились на практике.

Государство, родившееся в результате длительной антиколониальной освободительной борьбы еврейского и арабского населения Палестины против английских колонизаторов, стало само под руководством сионистских лидеров проводить колониальную политику расистскими и агрессивными методами в отношении арабов. Сионистские лидеры продолжали во все больших масштабах осуществлять политику аннексии, апартеида и геноцида.

Вопрос о палестинских беженцах в течение тридцати лет почти ежегодно поднимался в ООН, и каждый раз по нему принималась в различных вариантах одна и та же резолюция. В ней подтверждалось право беженцев вернуться на свою землю и вступить во владение своим имуществом или получить денежную компенсацию за него в случае, если кто-либо из них не пожелает вернуться в свои родные места. Но и эта половинчатая резолюция, которая обходила молчанием национальные права палестинцев, оставалась только на бумаге.

Израильские руководители демонстрировали упорное нежелание хоть как-то облегчить судьбу согнанных ими с родных земель палестинских арабов и сделать реальный шаг в направлении решения проблемы беженцев. И это вполне объяснимо. Сионистским деятелям выгодно затягивать решение этой проблемы. Спекулируя на ее «неразрешимости», они стараются внушить американским и другим богатым сионистам за границей мысль о «постоянной угрозе» Израилю со стороны арабов, чтобы выкачать из еврейских общин новые денежные и другие подачки. Нерешенность проблемы палестинских беженцев используется в корыстных интересах и империалистическими силами Запада. С одной стороны, она помогает им поддерживать постоянную напряженность на Ближнем Востоке путем разжигания арабо-израильского конфликта и отвлекать тем самым арабов от других важных проблем, связанных с укреплением их независимости и осуществлением прогрессивных социальных преобразований. С другой стороны, направляя палестинскую проблему в русло разжигания междуобщинной, религиозной и национальной вражды в арабских странах временного проживания палестинцев, империалисты уводят арабов в сторону от борьбы за ликвидацию последствий израильской агрессии и вносят раскол в их ряды.

Еще за год до июньской войны 1967 года отношения между королевским правительством Иордании и палестинскими организациями, действовавшими в стране, были на грани открытой вражды, подогревавшейся постоянными израильскими вооруженными провокациями против Иордании. Империалистические силы уже тогда не без успеха направляли иордано-палестинские противоречия в русло разжигания межарабских разногласии из-за различия в подходе к решению палестинской проблемы и в отношении к созданной в 1964 году Организации освобождения Палестины (ООП). Занимавший тогда пост королевского премьер-министра В. Телль, который был впоследствии убит палестинцами как один из главных виновников кровопролития в Иордании, открыто заявлял о «готовности двинуть танки и поднять авиацию» не против Израиля, совершавшего бандитские налеты на иорданские селения, а против Сирии, поддерживавшей ООП [163].

Израильская агрессия 1967 года еще более усложнила решение и без того трудной и запутанной палестинской проблемы. К сотням тысяч палестинских беженцев «первой волны» 1948—1949 годов присоединились «вторая», а затем и «третья» волны арабских беженцев. Общее число палестинских беженцев в таких странах, как Иордания и Ливан, фактически удвоилось, а их число на землях бывшей Палестины, в частности на Западном берегу Иордана и в секторе Газа, резко сократилось.

До войны 1967 года, по данным ООН, общее число палестинских беженцев составляло около полутора миллионов (из общего числа палестинцев 2 миллиона человек), из них больше половины проживало на территории бывшей Палестины, остальные были расселены в 54 специально отведенных для них лагерях в Иордании, Сирии, Египте и Ливане, где прозябали в ужасных условиях нищеты. Палестинцы составили 37 процентов населения Иордании, 59 процентов населения сектора Газа под контролем Египта, 7 процентов населения Ливана и 3 процента населения Сирии (800 тысяч на Западном берегу Иордана и в секторе Газа, около 400 тысяч арабо-палестинцев в самом Израиле). К 1977 году в результате израильской агрессии в июне 1967 года число палестинских беженцев превысило 2 миллиона, а общее число палестинцев составило 3,5 миллиона с учетом естественного прироста населения[164]. Более половины из них в результате насильственной миграции проживало теперь не в Израиле, не на Западном берегу Иордана и в секторе Газа, а в различных арабских странах, главным образом в Иордании, Сирии и в Ливане. К палестинским беженцам в этих странах присоединились еще согнанные агрессорами с родных мест так называемые «переселенцы», которых в Иордании насчитывалось в марте 1976 года 210 тысяч, в Сирии—125 тысяч человек, а в Ливане около 400тысяч[165].

Таким образом, Тель-Авиву с помощью вооруженной агрессии в июне 1967 года и установленного оккупационного режима удалось добиться насильственного демографического сдвига, еще больше усложнившего урегулирование палестинской проблемы, поскольку более половины всех палестинцев-арабов оказалось за пределами бывшей Палестины.

Только в феврале 1968 года в результате варварских обстрелов и налетов израильской авиации на лагеря беженцев в долине Иордана около 70 тысяч человек были вынуждены сняться с обжитых мест и искать более надежные убежища подальше от линии прекращения огня, в пригородах Аммана и на севере Иордании. Оккупанты разрушили десятки деревень на Западном берегу Иордана и на Голанских высотах Сирии. Всего, по данным печати, с 1967 по 1977 год на оккупированных территориях было разрушено около 20 тысяч домов, убито около 5 тысяч мирных жителей, около 16 тысяч ранено, подверглись различным пыткам в тюрьмах и концлагерях.

О целях политики запугивания и террора нетрудно было догадаться. Оккупанты, осуществляя массовый изгон палестинцев, разрушая их дома и осваивая их земли, хотели как бы на практике доказать, что «нет палестинского народа — есть только палестинские беженцы». Они старались «исправить ошибку», заключавшуюся, по выражению израильской газеты «Давар», в том, что июньская война принесла лишь «территориальную победу», оставив большинство населения «привязанным» к своим местам. Завоеватели, силой поднимая палестинцев с родных мест, подготавливали таким образом условия для решения палестинской проблемы на тель-авивский манер. Периодическими вооруженными нападениями, обстрелами, бомбардировками, карательными рейдами против палестинцев, нашедших убежище в соседних арабских странах, Тель-Авив хотел восстановить иорданцев, ливанцев, других арабов против палестинцев, спровоцировать конфронтацию между ними.

С помощью агрессии, террора и политики геноцида сионисты хотели превратить арабский народ Палестины в беженцев, покончить с палестинским движением сопротивления. Однако результаты получились обратные. Существование палестинского народа после июньской войны 1967 года, констатирует в книге «Куда идет Израиль?» бывший председатель Всемирного еврейского конгресса Наум Гольдман, признается всем миром, даже большинством израильтян [166].

Насилие оккупантов породило палестинское движение сопротивления. Если раньше оно носило неорганизованный, стихийный характер, то после июньской агрессии оно вступило в новый этап развития, заявив о себе как о серьезной реальной силе, с которой Израилю приходилось все больше считаться и в политическом и в военном плане. Тель-Авив хотел сделать палестинцев «народом беженцев», а превратил в народ борцов. Именно беженцы «второй и третьей волны», которых агрессоры лишили сначала земли и имущества, а затем и последней возможности жить мирно в лагерях, составили костяк созданных после июня 1967 года более 30 палестинских организаций, действующих под руководством Организации освобождения Палестины. Она была создана на Национальном совете Палестины в Иерусалиме 28 мая 1964 года. Впоследствии ООП была признана на международной арене как единственный законный представитель палестинского народа. В нее вошло большинство палестинских организаций, штаб-квартиры которых размещались до конца 1970 года в основном в Иордании, а затем в Ливане.

ООП подчиняется созданная в сентябре 1964 года регулярная Армия освобождения Палестины (АОП), подразделения которой во взаимодействии с вооруженными силами арабских стран участвовали в отражении агрессивных акций Израиля. Под руководством ООП действуют также объединенные в Силы народного освобождения (СНО) партизанские отряды палестинских организаций «Фатх», «Ас-Саика», Арабский фронт освобождения Палестины (АФОП), Народный фронт освобождения Палестины (НФОП), Фронт народной борьбы, Демократический фронт освобождения Палестины (ДФОП) и другие. Партизанские отряды палестинцев с 1 января 1965 года начали вести вооруженную борьбу против Израиля, которая особенно активизировалась на оккупированных территориях после июньской войны. Эта дата считается днём рождения ПДС и началом палестинской революции.

На четвертой сессии Национального совета Палестины в Каире в феврале 1969 года было принято решение об объединении военных и политических усилий всех палестинских организаций, действия которых стал координировать Исполком ООП. Председателем Исполкома был избран Ясир Арафат. В состав Исполкома вошли представители почти всех палестинских организаций. В июне 1970 года был образован другой координационный орган — Центральный комитет палестинского движения сопротивления, возглавляемый также Я. Арафатом. Общая численность вооруженных бойцов в рядах ПДС, по данным иностранной печати, составляла в 1970 году 30—40 тысяч человек[167].

Организации, к которым принадлежат партизаны, называются по-разному. Но, как правило, их названия выражают идею освобождения Палестины. В арабских странах чаще всего палестинских партизан называют федаями, то есть людьми, готовыми пожертвовать собой. В Израиле и в некоторых западных странах о них говорят как о «террористах». В палаточных городках лагерей палестинских беженцев их любовно величают «молодыми отцами», ибо, несмотря на то, что многим из них всего 16—18 лет, они носят партизанские клички: Абу-Наср (Отец победы), Абу-Сейф (Отец меча) и т.п. Вступив в ряды палестинского движения сопротивления, они как бы на время отказываются от своего подлинного имени, как и вообще от многих житейских благ, жертвуя всем, в том числе, если понадобится, и жизнью, во имя освобождения своей родной земли, утверждения попранного оккупантами законного человеческого права называться гражданином своей родины.

Один из федаев, отвечая на вопрос иностранного корреспондента, почему он стал партизаном, ответил: «Потому, что я сын палестинца; потому, что наш дом разрушили сионисты; потому, что они отобрали нашу землю; потому, что я родился в палатке лагеря для беженцев; потому, что я понял, что не могу быть всю жизнь без родины».

— И вы хотите сбросить евреев в море? — с явно провокационной целью спросил иностранный журналист.

«Нет,— твердо ответил молодой партизан.— Евреи — наши братья. И они и мы — семитского происхождения, так что мы никак не можем быть антисемитами. Мы должны и можем жить в мире. Но для этого нужно сначала выкорчевать сионизм. Он виноват в наших бедах, а не евреи. Среди нас есть партизаны, которые сами еврейской крови. И есть много евреев, особенно за границей, которые поддерживают нас, в том числе деньгами... Некоторые женаты на еврейках, у многих есть друзья евреи. Мы ненавидим сионистов, как вы, европейцы, ненавидели фашистов».

По своей политической направленности и социальному составу палестинское движение сопротивления крайне неоднородно Это объясняется прежде всего его классовой пестротой. В ПДС участвуют как представители трудящихся слоев и передовой интеллигенции, так и представители палестинской мелкой и средней буржуазии, стремящиеся придать движению псевдореволюционную, анархическую или чисто националистическую окраску. Выдвигая экстремистские лозунги, некоторые как правые, так и ультралевые авантюристические элементы в ПДС, пользующиеся поддержкой арабской реакции и Пекина, наносили вред общеарабскому делу и самому палестинскому движению, внося в него раскол и анархию. Например, большой вред палестинскому движению сопротивления приносили безответственные высказывания некоторых его лидеров, вроде бывшего председателя Исполкома ООП Ахмеда Шукейри Выдвигая лозунг о праве арабского народа Палестины на самоопределение, они отрицали это право за проживающими там евреями и призывали «уничтожить государство Израиль». Несомненно, экстремистские тенденции в палестинском движении являются прежде всего следствием экстремизма и экспансионизма израильских руководителей. Но империалистические и сионистские пропагандисты пытаются все перевернуть с ног на голову. Некоторые необдуманные экстремистские заявления палестинских лидеров в полной мере используются сионистами для разжигания антиарабских настроений, оправдания агрессии Израиля против арабских государств и его отказа признавать ООП как законного представителя палестинского народа.

Единственно возможный справедливый путь решения палестинской проблемы — это взаимное признание за евреями Израиля и арабами-палестинцами равных, одинаковых прав на суверенное существование, государственность и безопасность

Израильские и некоторые западные пропагандистские органы, с одной стороны, идут на прямую фальсификацию и извращение фактов, с другой — сознательно извращают или замалчивают новые, эволюционирующие в сторону реализма тенденции в позиции арабских и палестинских руководителей по урегулированию ближневосточного конфликта. Такие тенденции нашли отражение в выступлении председателя Исполкома ООП Я- Арафата на сессии Генеральной Ассамблеи ООН в ноябре 1974 года, а также в решении Национального совета Палестины, принятом на каирской сессии в марте 1977 года, в котором прямо говорилось о задаче создания палестинского государства на Западном берегу Иордана и в секторе Газа. Что же касается признания палестинцами Израиля, то, как подчеркнул Я. Арафат, более логично в первую очередь поставить вопрос наоборот — о признании Израилем за палестинцами, лишенными своего дома, права иметь свою родину. На этот вопрос израильский премьер-министр М. Бегин после подписания сепаратного «мирного» договора с Египтом дал совершенно категоричный ответ, что Израиль никогда не признает ООП и никогда не согласится на создание независимого палестинского государства.

Вместе с тем сионистские пропагандисты, как отмечал Я. Арафат в интервью газете «Монд», умышленно искажают позицию ООП по вопросам ближневосточного урегулирования. «Я выступал,— заявил Арафат, — за братство и основанное на равенстве мирное сосуществование между арабами и евреями, всеми евреями без исключения, на земле Палестины.. Сионистские пропагандисты подчеркивали одну фразу из моей речи, вырванную из контекста, для того, чтобы лишний раз распространять гнусный тезис, согласно которому мы якобы стремимся сбросить евреев в море»[168].

И евреи и арабы, стоящие на реалистических позициях и разделяющие точку зрения марксистов по национальному вопросу, подразумевают под «одинаковыми правами» не только права политические, экономические и культурные, но и право каждого народа на самоопределение. Они исходят при этом из того, что нельзя вести успешную борьбу за право на самоопределение одного народа, отказывая в этом законном праве другому народу. И коммунисты, и многие другие трезвомыслящие жители Израиля, равно как прогрессивные силы арабских стран, связывают поэтому справедливое урегулирование палестинской проблемы с борьбой против сионистского расизма, а не с ликвидацией государства Израиль как такового. В свою очередь право Израиля на существование также не должно утверждаться на отказе в родине палестинским арабам, на их массовом изгнании с родных земель, «очищаемых» для еврейских иммигрантов из различных частей мира. С 1949 по 1974 год, по свидетельству «Нью-Йорк тайме», в Израиль прибыло около полутора миллионов евреев из 100 стран[169], но газета умалчивает о том, что за этот же период лишились родины по меньшей мере 2 миллиона палестинских арабов Естественно, что такое «право» одних, строящееся на бесправии других, не признается и не может быть признано ни палестинцами, ни арабскими государствами.

На позиции палестинских организаций по вопросам тактики и стратегии борьбы оказывают определенное влияние существовавшие и сохраняющиеся еще разногласия между самими арабскими странами по вопросу о путях урегулирования арабо-израильского конфликта.

Различие политических оценок распространяется и на военную область, в частности на методы ведения самой вооруженной борьбы. Часть экстремистски настроенных палестинских лидеров предпочитают согласованным действиям против агрессоров и целенаправленной политической работе в массах на оккупированных территориях эффектные, но малоэффективные террористические акты и диверсии. Конечно, терроризм палестинцев — это прежде всего ответ на агрессивные действия, политику геноцида и террора сионистов в отношении арабского населения. Но в любом случае, хотя эти акты отчасти и можно объяснить психологически, они не имеют ничего общего с борьбой палестинского народа за свои законные права. Напротив, они осложняют ведение этой борьбы, восстанавливают мировое общественное мнение против справедливого дела палестинцев. Следует также учесть, что социальная пестрота, разобщенность и разногласия в палестинском движении создают благоприятную почву для внедрения в него империалистическими и израильской разведками своей агентуры.

Военный обозреватель английской газеты «Таймс» Стэнхоуп утверждает, что во многие палестинские организации внедрены израильские агенты, которые туда проникли под видом беженцев в «критические 1948, 1956, 1967 годы. Они,— отмечает Стэнхоуп,— используют палестинские организации, чтобы приобрести безупречную репутацию, а также собирать и передавать подробную информацию разведывательного характера в Израиль»[170].

Однако их деятельность этим не ограничивается. Главная их задача состоит в том, как показали кровавые события в Иордании и в Ливане, чтобы вызывать беспорядки в арабских странах, провоцировать столкновения между палестинцами и местными властями, террористическими и диверсионными актами дискредитировать и подрывать репутацию палестинского движения сопротивления в арабском мире и на международной арене. Империалистическая и израильская агентура и в Иордании и в Ливане действовала в этом направлении совместно с арабской реакцией, подталкивая честных, но политически малоискушенных палестинцев к экстремизму, чтобы представить партизан лишь как террористов, подорвать таким образом их связи с арабскими массами, лишить международной поддержки.

В результате подрывной деятельности империалистической агентуры и арабской реакции в течение 1968 и 1969 годов был спровоцирован ряд вооруженных столкновений палестинцев с правительственными войсками в Иордании и Ливане, в ходе которых с обеих сторон были убиты и ранены тысячи людей.

В разгар обострения обстановки в Ливане в октябре 1969 года у ливанских берегов не случайно вновь появились корабли 6-го флота США Они демонстрировали готовность вмешаться в события в случае, если бы те приняли нежелательный для империалистов ход. Решительная и твердая позиция Советского Союза, предупредившего в заявлении ТАСС, опубликованном 26 октября- 1969 года, об опасных последствиях готовившегося заговора против палестинского движения сопротивления и прогрессивных арабских сил, помешала тогда осуществлению, как писала ливанская печать, новой американской вооруженной интервенции в Ливан.

Заговор против ПДС был сорван также активными усилиями Египта и других арабских стран. При личном посредничестве президента Насера в конце октября 1969 года между руководителями Ливана и ПДС было достигнуто Каирское соглашение, которое положило тогда конец кровопролитию в Ливане. Каирское соглашение определило также статус военного присутствия палестинцев на части ливанской территории.

После прекращения огня на Суэцком канале в августе 1970 года империализм и реакция вновь активизировали подрывную деятельность против палестинского движения. Осуществленный в начале сентября 1970 года палестинскими экстремистами угон четырех иностранных самолетов и насильственное задержание их пассажиров в качестве заложников Израиль использовал для срыва нового тура переговоров при посредничестве Ярринга, а империалисты и реакция — для нанесения удара по палестинцам в Иордании. Вот почему руководство ПДС осудило тогда действия экстремистских элементов, как наносящие вред общеарабской борьбе и палестинскому движению.

Тем не менее экстремисты из реакционного лагеря в правительстве и военном командовании Иордании, связанные с империалистическими кругами Запада, использовали этот случай как повод для срыва достигнутого ранее с палестинскими руководителями соглашения о сотрудничестве и принятия против палестинцев ряда чрезвычайных мер, приведших затем к трагическим последствиям.

Девять дней кровавых событий в Иордании в сентябре 1970 года вызвали понятную тревогу в арабском мире, у всех честных людей, поддерживающих справедливую борьбу арабских народов против израильской агрессии. Хотя на этот раз артиллерийская канонада гремела не на линии прекращения огня, а за десятки и сотни километров от фронта, в жилых кварталах Аммана, Ирбида, Джараша, Зарка, и проливалась кровь только арабов, всем было ясно, что эти кровавые события — прямое следствие израильской агрессии.

Братоубийственная война в Иордании вызывала тревогу еще и потому, что она вспыхнула именно в тот момент, когда в результате мирной инициативы Египта, приведшей к прекращению огня на Суэцком канале и возобновлению миссии Ярринга, появились, казалось бы, некоторые предпосылки для политического урегулирования ближневосточного конфликта.

Израильские экстремисты и стоящие за ними империалистические круги не преминули воспользоваться событиями в Иордании для нагнетания напряженности на Ближнем Востоке и активного приготовления к новому военному раунду, чтобы попытаться еще раз силой навязать свою волю арабам. Из Тель-Авива снова стали раздаваться воинственные голоса израильских генералов, призывавших вмешаться в иорданские события, если они примут невыгодный для Израиля оборот. В восточной части Средиземного моря, как и в памятные дни ливанского кризиса в 1958 году, снова замаячили корабли 6-го флота, на усиление которого из США двинулись авианосец «Джон Ф. Кеннеди» и вертолетоносец «Гуам» с подразделениями морской пехоты на борту. Приведены были в состояние боевой готовности американские авиадесантные части и соединения на континенте и в Западной Европе.

«Израильский фронт на это время был забыт»,— пишет П. Сноу. При этом он уточняет, что реакционное иорданское командование вело тогда фактически войну на два фронта на внутреннем — против палестинцев и на внешнем — против сирийцев и иракцев, поскольку они поддерживали палестинцев. Не без удовлетворения этот английский автор констатирует, что, по данным иорданского командования, погибло не менее 1300 палестинских партизан, а с учетом убитых и раненых жителей палестинских лагерей общая цифра жертв гражданской войны в Иордании составила, по оценке руководства ООП, около 20 тысяч человек.

Тем не менее, по мнению другого английского автора, О’Бэллэнса, эта война «не выявила ни победителей, ни побежденных»[171]. Не осуществленными тогда остались и основные цели, которые преследовали империалисты и Израиль, готовые, по свидетельству американской печати, в любой момент вмешаться в события в Иордании и осуществить разработанный ими общий план. Этот план, как сообщала «Нью-Йорк тайме», предусматривал высадку американского десанта в Иордании при поддержке 6-го флота под предлогом «защиты ее от возможной интервенции Израиля», то есть повторение, по существу, с некоторыми коррективами, того же варианта агрессии, которую предпринимали под аналогичным предлогом англо-французские колонизаторы против Египта в 1956 году. Разница заключалась лишь в том, что на этот раз в роли агрессора должны были выступать США, а израильские войска должны были вторгнуться в Сирию.

В разработке этого плана, сообщала газета, непосредственное участие принимали государственный секретарь США У. Роджерс, его два заместителя, директор ЦРУ Р. Хелмс, председатель Комитета начальников штабов адмирал Т. Мурер, посол Израиля в Вашингтоне И. Рабин, его доверенное лицо Аргов, работой которых руководил помощник президента по национальной безопасности Г. Киссинджер[172].

Заседания этой «рабочей группы» проходили в тот самый момент, когда американская дипломатия выступала с различного рода «мирными инициативами» по урегулированию ближневосточного конфликта на основе «плана Роджерса». В момент, когда взоры общественности были направлены на Роджерса и Сиско, пишут американские авторы братья Кэлб, за кулисами, в тени и без рекламной шумихи, в обход даже государственного департамента действовали Киссинджер и Рабин, на которых была возложена задача договориться о беспрецедентном секретном американо-израильском плане совместных военных действий в иорданском кризисе. Этим планом предусматривались, в частности, нанесение израильтянами удара по сирийским танкам в районе Ирбид и согласованные действия сухопутных сил и ВВС Израиля против Сирии [173].

На. крайний случай была достигнута договоренность с Израилем об американском вооруженном вмешательстве в Иордании. В случае, если иорданским властям не удалось бы добиться освобождения заложников и возвращения захваченных палестинцами гражданских самолетов, предусматривалось проведение самостоятельной операции «по спасению» с помощью высадки американского воздушного десанта. Для успешного осуществления совместной американо-израильской военной акции против Сирии и палестинцев созданная в Вашингтоне группа специальных действий рекомендовала также «продемонстрировать угрозу и в адрес Советского Союза».

Однако Советское правительство, предупредив США и Израиль о возможных опасных последствиях их вооруженного вмешательства в иорданские события, оказало решительную поддержку усилиям арабских государств по нормализации положения в Иордании[174].

Иордано-палестинская трагедия, разыгравшаяся осенью 1970 года, дорого обошлась арабскому народу. Главы арабских стран и руководители палестинского движения приложили немало усилий, чтобы положить конец братоубийственной войне. Делу урегулирования этого конфликта и укрепления общеарабского фронта отдал свои последние силы президент Египта Гамаль Абдель Насер — на следующий день после заключения в Каире иордано-палестинского соглашения, 28 сентября 1970 года, он скоропостижно скончался от разрыва сердца.

Гражданская война в Иордании, а затем еще более затяжной и кровавый кризис в Ливане, сопровождаемые в первом случае «демонстрацией силы», а во втором — новой израильской агрессией и угрозами военного вмешательства империалистов, со всей наглядностью показали, что Тель-Авив и неоколониалистские круги делают все возможное, чтобы навязать свою волю арабским народам, расколоть их ряды.

Провоцируя междоусобные конфликты, империалисты стремятся отвлечь арабов от борьбы против Израиля, направить их силы на противоборство друг с другом. Ведь и во время кровавых событий в Иордании в 1970—1971 годах и во время обострения ливанского кризиса активность действий палестинских партизан против Израиля, как правило, резко снижалась, а тель-авивские руководители не без удовлетворения констатировали, что в ходе этих двух кризисов было убито арабов больше, чем за все арабо-израильские войны, вместе взятые.

В периоды обострения открытой конфронтации с палестинцами в Иордании и Ливане арабской реакции оказывалась наибольшая помощь со стороны США, некоторых западноевропейских и монархических арабских государств. Однако их «помощь» не может идти ни в какое сравнение с материальным ущербом, с теми морально-политическими издержками, которые несут арабские народы в результате нерешенности палестинского вопроса и неурегулированности арабо-израильского конфликта в целом. Эти проблемы могут быть решены лишь в комплексе и на надежной и справедливой основе, которая была вновь подтверждена Советским Союзом в октябре 1970 года в речи Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева в Баку.

«Что касается Советского Союза,— подчеркнул Л И Брежнев,— то его позиция совершенно ясна Мы стремились всемерно содействовать окончательному прекращению братоубийственной борьбы в Иордании, в том числе прекращению истребления отрядов палестинского движения сопротивления Мы считали и считаем категорически недопустимым какое бы то ни было иностранное военное вмешательство в события, развернувшиеся в Иордании»[175].

Такую же принципиальную позицию Советский Союз занял и во время кризиса в Ливане в 1975—1976 и 1978—1979 годах.