Аберфан: предчувствие беды
Аберфан: предчувствие беды
Черное облако опустилось с неба и укутало землю. Ничего не осталось на земле — ни зданий, ни деревьев, ни людей. Из тьмы выскочила собака. Закинула лобастую голову и завыла. Потом повернулась и снова сгинула в непроглядной черноте. Было так страшно, так жутко, что Эрил Мей Джонс хотела закричать, но не смогла. Эрил задыхалась от ужаса. И тогда она проснулась.
Черная гора
Дождь лил два дня. Северный ветер стучался в окошко будки. Дэн Кирстен потер озябшие руки и взял трубку телефона.
— Долго еще? — спросил он.
— Потерпишь!
Дэн положил трубку, протер запотевшее стекло и постарался разглядеть, что творится за окном. Выходить под дождь ему совсем не хотелось.
Лента транспортера была почти пуста. Из-за недавних нововведений правительства, предпочитавшего привозную нефть, угольные шахты Южного Уэльса работали вполсилы. Того и гляди начнутся увольнения.
— Черт! — не сдержался Кирстен, попытавшись представить, что будет делать, если окажется на улице. Молодым-то еще ничего, а вот ему найти работу в этих краях будет совсем непросто. Неужто придется уезжать?
Дэн Кирстен был горняком со стажем. И если бы не авария год назад, во время которой он повредил ногу, он бы и сейчас спускался в забой, как это делал в течение 20 лет. Теперь ему под землю путь заказан. Теперь его место здесь, наверху, в этой будке у транспортера, что переправляет шлак на вершину террикона. И ему еще повезло! Если бы пару лет назад опасавшиеся оползней жители Аберфана не организовали пикеты, требуя прекратить сброс шлака, он бы и того не имел. Администрация шахт, естественно, работы не прекратила, но пообещала выставить у подножия террикона пост. Мало-помалу горожане угомонились, возложив всю ответственность за свое будущее на Дэна Кирстена и его сменщиков, таких же полуинвалидов, которые сидели в будке у транспортера, пили чай, слушали радио и, случись что, ровным счетом ничего не смогли бы сделать. Дэн Кирстен понимал это лучше многих, но предпочитал помалкивать, дорожа доставшейся ему волею судьбы службой.
Телефон зазвонил час спустя.
— Все на сегодня, — сказал начальник смены.
— Точно?
— Да точно, точно. Доволен?
— А ты как думаешь?
— Я-то? Я думаю, для нас всех было бы лучше, если бы мы работали сутки напролет.
«Вот и он о том же, — невесело усмехнулся Кирстен, запирая дверь будки. — Тоже боится будущего».
Пройдя вдоль замершего транспортера, Дэн ступил на тропинку, вьющуюся по склону холма, и, поминутно оскальзываясь, стал спускаться к Аберфану. Колено болело отчаянно, поэтому ему часто приходилось останавливаться. Оказавшись внизу, он поднял голову. Вершина террикона, громоздившегося на холме, терялась во мгле. Дэн Кирстен подумал, что горожане не так уж и не правы в своих опасениях. Если дождь не прекратится, вода, как губку, напитает террикон, размоет глину холма… И что тогда? 240-метровая гора в полмиллиона тонн весом заскользит вниз.
Кирстен поежился. Лучше об этом не думать.
Деловой визит
Три месяца спустя после трагедии в Аберфане полицейский инспектор Реджинальд Фор появился в офисе известного лондонского психиатра Джеймса Баркера.
— Рад вас видеть, инспектор. Чем обязан?
Они познакомились 22 октября 1966 года в Аберфане и с тех пор не теряли друг друга из виду, обмениваясь имевшейся в их распоряжении информацией. Инспектор рассказывал, не переходя, разумеется, границ дозволенного, как продвигается следствие. Доктор Баркер — как идут его исследования.
— Присаживайтесь.
Фор опустился в кресло и кивнул в сторону заваленного бумагами стола:
— Пишут?
— Вы не поверите, Реджинальд, — доктор Баркер сел напротив гостя. — Сотни писем!
— Сколько из них заслуживают внимания?
— На сегодняшний день по меньшей мере 60! А вот доверия — 22.
— Вы познакомите меня с ними?
— Услуга за услугу! — засмеялся доктор. — Сначала мне бы хотелось услышать о выводах следствия.
— До официального заключения еще далеко, — пожал плечами Фор. — Это же не убийство жены мужем на глазах десятка соседей. Подобные дела требуют множества экспертиз. Однако уже сейчас ясно, что в происшедшем нет злого умысла. Халатность — да, и то лишь отчасти. Но прежде всего — стечение обстоятельств.
— Последнее, надо думать, это ливень и глинистые склоны холма? — уточнил Баркер.
— Совершенно верно.
— Значит, никто не виноват?
— Никто конкретно, — невесело усмехнулся полицейский. — Газеты пытались возложить ответственность на дежурившего у транспортера смотрителя, Дэна Кирстена. Но это — глупость, чисто журналистская манера побыстрее найти крайнего. Увы, от Кирстена ничего не зависело. Мышь не может остановить гору! Случившееся — результат фатального стечения роковых обстоятельств, и не мне вам говорить, доктор, что не в человеческих силах противостоять року. Ну, теперь ваша очередь.
— Что ж, — Баркер встал, подошел к столу и взял несколько листков, — Самое поразительное свидетельство, безусловно, принадлежит матери Эрил Мей Джонс.
Страшный сон
За завтраком Эрил была непривычно молчалива. Мать с тревогой поглядывала на нее. Неужели дочь опять преследуют эти странные мысли? Вот уж ни к чему!
— С тобой все в порядке?
Эрил отодвинула пустую тарелку:
— Все хорошо, мама.
Эрил Мэй Джонс
Миссис Джонс удовлетворенно кивнула и отвернулась к плите.
— Только…
Мать обернулась:
— Что — только?
— Мне приснился очень страшный сон.
Миссис Джонс вытерла руки и погладила дочь по голове.
— Ты хочешь его рассказать, да? Может быть, после уроков?
— Нет, сейчас. Мне приснилось, что я иду в школу, а школы нет. Вместо нее — черное облако. Еще там была собака, она выла. Мне стало трудно дышать, и я… проснулась.
— Успокойся, — миссис Джонс опять провела рукой по непослушным волосам своей 9-летней дочери. — Так бывает. Мне тоже иногда снятся страшные сны, и я тоже просыпаюсь среди ночи.
— Правда?
— Конечно, правда. Потом это все уходит.
— Всегда?
— Всегда.
— Это хорошо, — серьезно сказала Эрил и встала. — Я пойду?
— Иди.
Поцеловав дочь, мать проводила ее до двери и еще долго стояла на крыльце, глядя, как девочка идет по улице, укрывшись под зонтиком от ни на минуту не прекращающегося дождя.
Когда дочь скрылась за поворотом, миссис Джонс закрыла дверь и вернулась на кухню. Что происходит с Эрил? Этот странный сон… И те странные слова, сказанные дочерью две недели назад.
— Ты знаешь, мама, я совсем не боюсь умереть.
— О чем ты говоришь, дорогая? Ты еще совсем маленькая!
Дочь будто не услышала ее:
— Мне не страшно, потому что рядом будут Питер и Джун.
Вечером того дня миссис Джонс позвонила родителям одноклассников Эрил и осторожно поинтересовалась, не замечали ли они чего-нибудь необычного в своих детях. Нет, ответили ей, все нормально, а что случилось? Ничего, сказала миссис Джонс и, успокоившись, скомкала разговор.
А теперь этот сон… Наверное, надо сходить с Эрил к врачу. Пусть осмотрит девочку, может быть, дочери не хватает витаминов? И тянуть с визитом не стоит. Правда, завтра не получится, у Эрил занятия, а вот в субботу…
Она посмотрела на настенные часы. Секундная стрелка была неподвижна. Еще одна забота — часы остановились!
Вестники смерти
Пока Реджинальд Фор читал записанный Баркером рассказ миссис Джонс, доктор не терял времени даром. Перебрав стопку писем, он отложил в сторону некоторые из них. Это были показания людей, предчувствовавших беду, причем о своих вещих снах и дневных прозрениях они поведали близким до того, как произошла трагедия.
…14 октября Александр Венн, в прошлом моряк с лайнера «Куин Мэри», а ныне пенсионер, ощутил необъяснимую тревогу.
— Я чувствую, что скоро произойдет нечто ужасное, — сказал он жене.
— Что?
— Не могу объяснить.
— А ты нарисуй, — посоветовала супруга, с уважением относившаяся к внезапно открывшимся у мужа художественным способностям.
Венн взял мольберт и нарисовал человеческую голову, полузасыпанную угольной пылью.
…17 октября 31-летний мужчина из Кента проснулся в холодном поту.
— Мне кажется, в пятницу случится что-то страшное, что-то… черное.
— Вечно тебе всякие ужасы мерещатся, — отмахнулась супруга.
…19 октября жительница Лондона, идя по улице, вдруг потеряла сознание, а когда ее привели в чувство, сказала, что испугалась видения — непроглядной тучи с торчащими из нее детскими головами.
…Утром 20 октября англичанка из Кардиффа сказала матери:
— Еще одной такой ночи я не переживу. Ты представляешь, мне приснилось, что я лежу на дне темного колодца, а на голову мне сыплются камни. И это еще ничего…
— А что еще?
— Потом я оказалась на узкой городской улице и увидела, что на меня движется гора и, спасаясь от нее, ко мне бежит маленькая девочка.
— А я что говорю? — фыркнула мать. — Тебе давно пора подумать о замужестве.
…Днем 20 октября ведущий с Лондонского телевидения отменил запланированное на субботу комедийное ток-шоу, в котором выступающим предстояло дать нелицеприятную оценку старинным обычаям, которых придерживаются жители маленьких деревушек Южного Уэльса, известные пентюхи.
— Это будет по меньшей мере неуместно, — сказал он.
— Почему? — допытывались недоумевающие подчиненные.
— Потому! — отрезал ведущий, за грубостью пряча смущение. Даже если бы захотел, он ничего не смог бы объяснить. Просто его не отпускало тревожное предчувствие неумолимо надвигающейся катастрофы.
…Вечером 20 октября миссис Милден, возглавлявшую спиритический кружок Плимута, во время «общения с духами» посетило видение — ясное и яркое, как кинофильм. Она увидела у подножия горы школьное здание и лавину, будто покрывало, опускающуюся на него. Потом «кадр» сменился, и перед ней предстали мальчик с длинной челкой и склонившийся над ним мужчина в клеенчатом плаще и форменной фуражке.
— Братья и сестры, — загробным голосом произнесла миссис Милден, обращаясь к единомышленникам, — меня допустили в иной мир, и я хочу поведать вам о нем.
…Около часа ночи 21 октября пожилой мужчина, проживающий в одном из небольших городков на северо-западе Англии, открыл глаза, отчаявшись побороть бессонницу. На стене перед ним неземным светом горели буквы АБЕРФАН. Что значило это слово, он не знал. Не знала этого и разбуженная им любовница. Пылающих букв она уже не увидела — пока протирала глаза, они исчезли.
…В 4 часа утра Сибил Браун из Брайтона проснулась от собственного крика — во сне она увидела ребенка, зажатого в телефонной будке, заваленной… нет, не снегом, а маслянисто-черными камнями. Это было так жутко, что миссис Браун не сомкнула глаз до самого рассвета.
…В 9 часов 14 минут Моника МакБир, работающая секретарем на авиационном заводе в нескольких милях от Аберфана, неожиданно была охвачена ужасом. Перед ее мысленным взором появились гора и дети, исчезающие под камнепадом. Ноги Моники, стоявшей в этот момент у окна, подкосились, и она еле добралась до стула. При этом она чуть не обмочилась от страха, о чем позже без стеснения и написала доктору Баркеру.
Оползень
С Питером и Джун, своими друзьями, Эрил Джонс встретилась в квартале от начальной школы Пантгласс. Так они поступали всегда, потому что впереди их ждали мальчишки, каждое утро рассаживавшиеся на заборе средней школы Аберфана и задиравшие малышню. Втроем идти было спокойнее, и можно гордо не обращать внимания на дурацкие шутки.
Школьный день, как и положено, начался с утренней молитвы. Когда прозвучали последние торжественные слова, было 9 часов 15 минут. Учителя готовились провести традиционную перекличку, предваряющую занятия, и в этот момент громко задребезжали стекла в окнах, а мгновение спустя затряслись, будто в ознобе, стены. Раздались крики, дети бросились к дверям, но тут дневной свет померк, стекла лопнули, и внутрь классов хлынул каменный поток… Наверху что-то затрещало, и потолок стал оседать на мечущихся в поисках выхода ребятишек. Выхода не было…
Первые газетные сообщения о трагедии, появившиеся в тот же день — 21 октября 1966 года, грешили вполне объяснимыми неточностями. «Таймс» писала: «200 человек погибло в Аберфане, Южный Уэльс, после того как с холма над городом соскользнула огромная масса шлаков, скопившихся там за десятилетия эксплуатации окрестных угольных шахт. Уничтожены начальная школа, две фермы и несколько жилых домов. Из-под 12-метрового завала пока извлечены 85 трупов. Спасательные работы продолжаются».
Закончились работы лишь через два дня, тогда же были названы точные цифры: 144 погибших — из них 28 взрослых и 116 детей; раненых — более 50 человек. Из учителей и ребятишек школы Пантгласс не выжил никто; погибли также трое учеников средней школы Аберфана, они были раздавлены обрушившимся на них школьным забором.
Наравне с профессиональными спасателями завал разгребали местные жители (среди них была вмиг поседевшая мать Эрил Джонс), горняки (в том числе хромоногий Дэн Кирстен) и добровольцы, прибывающие со всей Англии. Был среди них и Джеймс Баркер, корпевший в то время над книгой «Испуганные до смерти». В ней он рассматривал случаи, когда люди умирали точно в срок, указанный им колдунами и гадалками. Основной вывод ученого был таков: люди, знающие дату своей кончины, могут сами довести себя до состояния, чреватого летальным исходом.
Спасатели ведут поиски уцелевших во время оползня в Аберфане
— Все это очень интересно, — сказал полицейский инспектор Реджинальд Фор, который, как и доктор, зашел в маленький паб, чтобы выпить кружку пива и хоть немного перевести дух. — Экстрасенсы, пифии, оракулы, Нострадамус, пророчица мадам де Ферьем… Да, любопытно, но, право, об этом как-нибудь потом. Хотя, должен заметить, я не отказался бы иметь в штате нашего управления людей, которые могли бы провидеть чужую смерть. Сколько бед удалось бы избежать, сколько человеческих жизней спасти!
— Такие люди есть, — задумчиво сказал Баркер, — и я найду их.
— Ищите, — согласно наклонил голову Фор. — Однако мы заговорились, тогда как дела не ждут. Приятно было познакомиться, хотя и вчера, и сегодня употреблять слово «приятно» вряд ли уместно. Вот моя визитная карточка. Надеюсь, мы еще встретимся с вами, мистер Баркер. Вы задержитесь здесь?
— Да, до похорон.
Похороны состоялись 25 октября 1966 года. Всех детей похоронили в общей могиле. Большинство — в закрытых гробах, настолько изуродованы были их тела. Среди погребенных были Эрил Мей Джонс и ее друзья — Питер и Джун.
22 доказательства
Газеты не унимались, живописуя подробности трагедии. После того как спасательные работы завершились, королева принесла соболезнование родным и близким покойных, а политики выступили с комментариями и обещаниями «не допустить впредь», сенсация стала выдыхаться. Заключительным ее аккордом стало интервью с Александром Венном, принесшим в редакцию «Ньюс» рисунок засыпанной пеплом человеческой головы, и миссис Милден из Плимута, увидевшей во время воскресного телерепортажа из Аберфана мертвого мальчика, чье лицо наполовину было закрыто волосами, и пожарного в вычурной фуражке.
Тем же вечером доктор Джеймс Баркер позвонил своему давнему знакомому, научному редактору газеты «Ивнинг стандарт» Питеру Фейрли.
Разговор он начал с того, что пожурил приятеля за нерасторопность.
— Где мы прокололись? — озадачился Фейрли.
Баркер рассказал о материале в «Ньюс» и, не дожидаясь объяснений, предложил:
— Давай обратимся через вашу газету к тем, кто каким-либо образом предчувствовал аберфанскую трагедию. Пусть пишут, а я почитаю. И проверю.
— Ты серьезно?
— Абсолютно.
— Ты хоть понимаешь, какое количество умалишенных и мошенников сочтут своим долгом написать в газету? — воскликнул Фейрли.
— Ничего, я потерплю, — сказал Баркер.
— Ну, гляди…
Заручившись поддержкой единомышленников с отделения психологических исследований Оксфордского университета, Джеймс Баркер обратился и в другую лондонскую газету — «Сан». Там предложение собрать воедино сообщения «провидцев», чтобы выяснить, идет ли речь о совпадении, болезненных фантазиях или же тут кроется что-то пока неподвластное науке, было встречено с опаской, но все же получило одобрение.
Затем Баркер позвонил в «Ньюс», восторженно отозвался об интервью с Венном и миссис Милден, после чего призвал газету не останавливаться на достигнутом. В ответ его заверили, что и не собираются.
Через несколько дней три уважаемые и популярные газеты обратились к своим читателям с соответствующей просьбой, и уже через неделю на доктора Баркера обрушился целый вал писем. Из этого мутного потока были отобраны 200 посланий, не похожих на сознательную выдумку или бессознательный бред. Потом их число уменьшилось до 60, из которых 22 письма содержали неоспоримые доказательства того, что их авторы каким-то чудом предвидели трагедию в Аберфане. Особенно загадочным Баркеру показалось то обстоятельство, что никто из людей, «видевших» падающую гору, вывернутые деревья, нагромождения бревен и засыпанных углем людей, кроме Эрил Мей Джонс, не жил в районе Аберфана, а многие даже никогда не слышали о нем. И все же они почувствовали беду…
Бюро неприятностей на завтра
— Впечатляет, — покачал головой Реджинальд Фор, возвращая доктору Баркеру последнее письмо. — Так что же это было? Прорыв в другое измерение? Виток времени?
— Я не знаю, — признался Баркер. — Да и вряд ли кто-нибудь знает. У меня даже нет уверенности, что этот секрет вообще нам откроется. Во всяком случае, нашему поколению на это вряд ли имеет смысл рассчитывать. Но это не значит, что мы не должны предпринимать шаги в этом направлении.
— У вас есть план?
— Есть, хотя, полагаю, многим он покажется безумной затеей. Завтра в «Медикал Нью Трибюн» будет опубликована моя статья. Не хочу рассказывать — прочитайте.
— Обязательно, — пообещал инспектор и посмотрел на настенные часы. Нахмурился. Потом в глазах его появилось понимание, и он перевел взгляд на Баркера:
— Неужели те самые?
Доктор кивнул:
— Миссис Джонс подарила мне их. Как напоминание… Я обещал ей, что они никогда не начнут отсчитывать время.
Реджинальд Фор поднялся:
— Удачи вам, Баркер.
Они обменялись рукопожатием.
— И вам тоже, — сказал доктор. — Не забудьте про статью.
— Не забуду.
Реджинальд Фор сдержал обещание и ознакомился со статьей Джеймса Баркера. В ней доктор рассказал о результатах анализа имевшихся в его распоряжении писем и сделал вывод: «Время между предсказаниями и катастрофой, по моему глубокому убеждению, было дано нам не для того, чтобы пытаться доказать или опровергнуть предсказания. Вместо этого мы должны были принять их во внимание и предотвратить беду». После этого автор статьи уведомил, что при активной поддержке газеты «Ивнинг Стандарт» намерен создать Британское бюро прогнозов и изучения людей, наделенных даром предвидения.
И такое бюро было создано. За первый же год своей деятельности оно получило более 500 предсказаний, многие из которых оправдались в ближайшие месяцы, к примеру, многие провидцы говорили о скорой смерти Роберта Кеннеди, и он действительно был убит.
В 1968 году Джеймс Баркер посетил Америку, чтобы сделать доклад на собрании Американского общества психологических исследований. Одним из внимательных слушателей был Роберт Нельсон, журналист из Бруклина. Загоревшись идеей, через полгода он организовал, действуя с подлинно американским размахом, Центральное бюро регистрации предсказаний со штаб-квартирой в Нью-Йорке. К маю 1971 года в его картотеке содержалось около 2000 сообщений, в числе которых были предвидения катастрофы с «Аполлоном», смерти президента Египта Насера и генерала Де Голля, крушения греческого танкера «Эрроу» и даже такой безделицы, как победы нью-йоркской команды в чемпионате США по бейсболу. Вместе с тем в 1970 году не было зарегистрировано ни одного предвидения чудовищного землетрясения в Перу или наводнения в Пакистане…
Именно это обстоятельство — выборочность прогнозов, проявившаяся и в дальнейшем, — стало причиной того, что интерес к деятельности английского и американского Бюро прогнозов стал угасать. Еще немного, и он бы совсем исчез, но внезапно все изменилось. Произошло это 11 сентября 2001 года, после «атаки» на США и уничтожения небоскребов-близнецов.
А ведь были люди, которые чувствовали, что со дня на день произойдет нечто ужасное, причем некоторые из них называли и дату, и город… Но от провидцев отмахивались, им смеялись в лицо!
«Мы были самоуверенны и близоруки, — заявил в появившейся через неделю после трагических событий статье психолог Авраам Коген. — Мы не должны свысока взирать на этих людей, поскольку ими движет благородная цель. Они пытаются предупредить нас о грозящих опасностях, а наталкиваются на неприкрытый скепсис. Наш долг — отказаться от невежественного высокомерия, ибо на кону самое главное — жизни людей, может быть, даже судьба человечества».
Бюро прогнозов продолжают работу. Теперь к ним прислушиваются.