ПРЕДЧУВСТВИЕ МРАКА

ПРЕДЧУВСТВИЕ МРАКА

«Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом» А уж тем паче полковником! Путин «домечтался» до подполковника. Но зато позже «взял все». Стал президентом огромной страны. Верховным главнокомандующим, любой генерал перед ним станет навытяжку. Кстати, в современном быту правые делают коррекцию этой поговорке: «Плох тот генерал, который не мечтает стать диктатором». Путин уже в первый год своего правления дал понять правым, уже впавшим в оппозиционную истерику, что он не так уж и «диктатурен». А, значит, и вариант либерализации режима вполне реален. Но не сейчас, а чуть позже.

Обычная коллизия — оппоненты требуют, чтобы Путин раскрылся по максимуму, чтобы он стал и понятным, и предсказуемым. У преемника Ельцина пока нет значительного запаса прочности, который называется опытом политика, экономиста, управленца. Он его не успел накопить. Раскрыться для того, чтобы подтвердить отсутствие резервов личностного и стратегиче-ского свойства — это и опрометчиво, и непродуктивно. Открытость — капитал, когда она не обнажает, а позволяет постичь глубину. И дело не в биографии разведчика, хотя первая профессия заложила фундамент осторожности. Дело в совершенно естественном и здравом чувстве опасности. Всякая публично заявленная программа есть повод для фронтального анализа, особенно в сфере экономики, когда она, в своем развитии, что противоестественно и парадоксально идет мимо страны. Нелепый путь в цивилизацию через обретение все большей слабости.

Путин, конечно же, все это понимает. Страна затянута не в реформы как таковые, а в водоворот не воплотившихся реформ. Президент старается не показывать свою растерянность. Это ему отчасти удается: собран, подтянут, обаятелен в общении, старается находить язык с любой аудиторией.

19–25 февраля, год 2001.

Неделя оказалась довольно напряженной. Испытание, через которое предстоит пройти правительству, не позавидуешь. Миф о самом благополучном бюджете сначала пошатнулся, а теперь ему предстоит рухнуть. Значительное превышение доходов над расходами вселяло оптимизм. Правительство, да и сам президент, не жалели досадных откровений, что благополучие бюджета не есть результат интенсивного развития страны, роста отечественного производства, а всего лишь «отдача» от роста мировых цен на газ и нефть и увеличения объемов их продаж Россией.

Правительство лукаво оправдывалось: бюджет прочен, в его основу заложена цена на нефть, в размере $ 21 за баррель, и вся сверхприбыль — это уже залог превышения. А потому «мы уже можем себе позволить». И главные баталии сводились не к битве за бюджет, а за статьи и объемы его трат. Сам бюджет как таковой уже до обсуждения был признан успешным и в итогах голосования никто не сомневался.

Депутаты делили профицит, правительство, естественно, дополнительную прибыльность нефтяного и газового торга уменьшало, полагая, что «неучтенку» оно найдет, как потратить. Депутаты вели свой пересчет, и прибыль получалась более значительной. Это уже была схватка как бы за пределами бюджета.

И вдруг грянул гром.

Руководствуясь странной логикой, правительство не внесло в бюджет статью о возвращении долгов Парижскому клубу. Вице-премьер и министр финансов Кудрин в унисон премьеру Касьянову заверяли: «Непременно реструктуризируют, непременно отсрочат, непременно спишут, как это делали до того».

Сложилось такое впечатление, что для правительства упрямство и американцев, и западных кредиторов явилось малоприятной неожиданностью. Российское правительство неожиданно поняло, что Запад умеет считать.

Более того, он просчитал наш бюджет с такой тщательностью, на которую не оказалось способным само российское правительство, привыкшее считать с лукавым допуском: все равно украдут.

Запад «все это» отнес на дополнительные доходы, а потому получилось, что Россия может платить. Что же произошло? Почему, спустя два месяца после утверждения бюджета, правительство вынуждено пересматривать его или, согласно принятой терминологии, секвестрировать. Ошиблись в расчетах? Полноте, это повторюсь — правительство, а не церковно-приходская школа. Все дело в том, что в России главной экономикой является политика, а не наоборот. Отсюда все наши беды.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.