4.2. Куда смотрел КГБ?
4.2. Куда смотрел КГБ?
4.2.1. На вопрос этот можно дать простой ответ: он смотрел по-прежнему туда же. Вёл разведку, занимался контрразведкой и политическим сыском, выполнял разовые поручения ЦК КПСС. Все как обычно.[280]
«В КГБ возвышение, его первые шаги в качестве нового Генерального секретаря ЦК КПСС встретили, как и все советские люди, с удовлетворением и надеждой».[281]
КГБ СССР по-прежнему оставался самой эффективной и самой могущественной спецслужбой мира. В совокупности американские спецслужбы были в целом не слабей, но это же в совокупности, а наш КГБ был почти в единственном числе. «Ко времени восшествия на партийный трон, КГБ превратился в колоссальную империю безопасности и разведки. КГБ насчитывал до четырехсот тысяч сотрудников в Советском Союзе, двести тысяч человек в погранвойсках и обширнейшую сеть внештатных сотрудников».[282] Позже в практическое подчинении КГБ были переданы несколько дивизий.
Именно тогда в 1985 — 1987 годах советские разведслужбы (первое главное управление КГБ СССР и Главное разведывательное управление Генштаба) очистились от многих своих сотрудников, предавших Родину и ставших на путь измены. Об этом более подробно уже говорилось во вступлении к настоящей книге.
Были приобретены перспективные источники аж в самих спецслужбах США. Что стоил только один Олдридж Эймс, сотрудник ЦРУ добровольно предложивший свои услуги КГБ «Некоторые …утверждают, что Эймс почти парализовал шпионскую работу против СССР, а затем России…»,[283] а он был не один.[284] Повторяться перечислением советских агентов не будем.
Достаточно перечислить агентов американской разведки, разоблачённых в этот начальный период горбачевского правления. Список впечатляет.[285] Это был несомненный успех. Большой успех. Правда, подчёркивая этот успех, руководители КГБ обычно скромно забывали, что подавляющее большинство завербованных советских агентов, прежде всего, сами проявили инициативу и предложили услуги. Даже искать не нужно было. Но, во-первых, это все равно успех. А, во-вторых, те же западные спецслужбы советских инициативников вербовали также не редко. Так что не будем сильно преуменьшать советскую гордость.
Только в 1992 году Эймс попал под подозрение в сотрудничестве с российскими спецслужбами. Американская разведка потерпела крайне серьёзное поражение. Это только от одного советского агента. А был он совсем не один.
4.2.2. Уже говорилось, что КГБ сыграл заметную роль в возведении на престол (см. пункт настоящей книги). Естественно, КГБ мог рассчитывать на взаимность,[286] и он получал её. Особенно в самом начале горбачевского правления.
«Эра началась с неприятного инцидента. В ответ на арест советского разведчика председатель КГБ санкционировал задержание в Москве американского корреспондента Николаса Данилоффа …
КГБ убедил, что журналиста надо арестовать, поскольку такова обычная практика — око за око, и согласился».[287]
« быстро продемонстрировал свою поддержку КГБ как внутри Советского Союза, так и за его пределами. В прошлом, когда западные страны высылали советских разведчиков, Москва обычно отвечала тем же, но высылала меньше людей, поскольку западные представительства в Москве тоже были меньше. Так, когда из Норвегии выслали шесть советских офицеров разведывательной службы после дела Хаавик в 1977 году, СССР выслал только трех норвежцев. Однако в 1985-1986 годах в этом вопросе занял твёрдую позицию „око за око“. Когда в сентябре 1985 года Великобритания выслала 31 советского сотрудника КГБ, Москва в ответ выслала примерно столько же. Когда в сентябре-октябре 1986 года Соединённые Штаты выслали около 80 советских сотрудников разведывательных служб из Вашингтона, Нью-Йорка и Сан-Франциско, в Советском Союзе столько же сотрудников американских посольств, занимавших примерно те же должности, найти было практически невозможно. Тогда, по предложению КГБ, Кремль запретил советскому обслуживающему персоналу работать в американском посольстве, тем самым временно приостановив его работу. Так что в этот свой ранний период поддержки КГБ полностью соответствовал известному описанию, данному ему Громыко, как человека с „доброй улыбкой, но стальными зубами“.[288]
Западные страны решили проверить как будет реагировать новое руководство страны и поняли, что можно ожидать довольно резкий отпор. Правда, все это было только в самом начале горбачевского правления.
4.2.3. Это мы все об отечественной разведке и контрразведке. А ведь есть ещё и политический сыск. В 1991 году военный психолог Виктор Дейнекин писал: «Роль политической жандармерии у нас до недавнего времени играл КГБ».[289] Это он с укором. Заметим, с большевистским укором. Именно для них жандармы были врагами, а для России они были хранителями спокойствия и порядка. Жаль только, что им ума не хватило предотвратить хаос 1917 года.
После падения царского режима в России бывший товарищ министра внутренних дел П.Г. Курлов написал: «Нет ни одного правительства в мире, начиная с абсолютной монархии и кончая советской властью большевиков, которое не было бы вынуждено, в целях своего существования и самосохранения, отказаться от борьбы со своими политическими врагами, признавая направленные против существующей власти действия лиц иных убеждений преступлениями, а потому не только карать их на основании уголовного закона, но и в большей части случаев предупреждать самое возникновение этих преступлений».[290]
Царский генерал назвал вещи своими именами. Советские специалисты в силу разных причин вещи своими именами называли редко. Впрочем, и он сказал это уже после крушения той старой России. Крушения, которое и произошло по причине неадекватной реакции высшей власти на проблемы внутренней безопасности страны.
И все же Курлов справедливо уточнял: «Правительству приходится иметь дело не только с фактами, но и с намерениями. Трудностью своевременного ознакомления с такими намерениями, в целях предупреждения преступлений, объясняется и трудность розыска, которая почти непонятна для рядового обывателя, вследствие того, что политический розыск оперирует не после, а до совершения преступления».[291]
4.2.4. По сути своей, КГБ СССР только продолжало использовать рекомендации, высказанные выше бывшим царским генералом. Разумеется, не потому, что их сказал этот царский генерал (да и не он один так говорил), а потому, что так нужно было для безопасности государства.
Что естественно, то не безобразно. Власть в стране вообще не может существовать без политического сыска. Даже в самой спокойной, сытой и стабильной. Тем более, это касается страны, которая вступила в полосу тряски и смуты. Тем более, это касается страны, из которой можно много высосать зарубежным вампирам и их последователям внутри страны.
В такой ситуации, чтобы выйти из штопора требуется концентрация усилий, а не плюрализм мнений. Истина эта довольно банальна, но даже простые и ясные истины порой не всем понятны.
«Основной функцией органов госбезопасности является защита конституционного строя, — не людей, стоящих у власти, а именно устоев государства, — писал бывший начальник политического сыска КГБ СССР. — Естественно, возникает вопрос: как эта защита осуществляется в других странах. Не знаю, сколько фамилий значится в картотеке США, Великобритании, Франции и прочих стран, не знаю, сколько агентов работает у них в контрразведке, одно знаю точно: в любом государстве спецслужбы глубоко и основательно изучают внутреннюю обстановку и предупреждают процессы, угрожающие строю».[292]
4.2.5. Автор настоящей книге начал служить в КГБ с сентября 1978 года и видел, что политический сыск приобретал в годы правления КПСС порой карикатурный характер. А, принимая в годы перестройки самое активное участие в процессе реабилитации жертв политических репрессий 30-50 годов, узнал также, что было время, когда этот характер карикатурным назвать было уж слишком мягко (см. пункт настоящей книги). Все это было. Злоупотребление политическим сыском — вторая, оборотная и не самая лучшая его сторона.
Но это вовсе не означало порочность самой идеи политического сыска. Заметим, что в автокатастрофах гибнет каждый год больше народа, чем за все годы советской войны в Афганистане. Но от этого автомобилем не перестают пользоваться.
Порочными были порой люди, которые отдавали неразумные приказы или исполняли такого рода приказы. В застойные годы, не умея осуществлять настоящую работу, порой имитировали её видимость. Может быть, кому-то покажется это через-чур жёстким высказыванием, однако тогда это так и было. Страна-то ведь развалилось, а это уже говорит, что не тем (или не теми) занимались. Результат налицо. И если не признать его откровенно, то можно ли научиться на ошибках?
4.2.6. На самом деле государство практически всегда борется с внутренним и внешним врагом. Для спецслужбы внешний враг — это разведки иных государств и их агенты (часто из среды соотечественников) внутри страны.
Враг внутренний — это та категория соотечественников, которые становятся на путь активной борьбы с государством, часто не имея (по крайней мере, формально) связи с иностранной разведкой. Они обычно не передают иностранцам секретную информацию, не стреляют из-за угла. Но наносимый ими вред может быть вполне сравним со шпионажем.[293]
Причины деятельности внутренних врагов могут быть различны: ненависть к Родине, националистический угар, ненависть к должностному лицу, желание разбогатеть, желание кадрового роста, психическое заболевание и многие другие. Заметим, что иногда вполне, казалось бы, приличные. Разве такая уж большая разница, по каким причинам будет, например, совершён террористический акт. Ведь гибнут же конкретные люди. А заодно рушится вера в эффективность государства, неспособного предотвратить террор.
Впрочем, террор — это самое заметное и не всегда самое страшное. Бывает и похуже, когда не убивают, а разлагают. «Новое ползучее, липкое, тлетворное иго, направлено не против материальной оболочки державы, а против Души Народа, — написал в 1995 году. — Враг страшен тем, что невидим. С ним нельзя скрестить меч. Его нельзя достать пулей. Но он есть. Он расшатывает и разрушает основополагающие моральные устои, завещанные нам предками, и заменяет их импортным суррогатом чуждых нам идей. Он плодит всевозможные секты, партии, общественные организации мутной направленности и проповедует православной Руси православие на английском языке. Он создаёт политический, экономический хаос, стравливает народы, организовывая для них себе на забаву всевозможные вооружённые конфликты и гражданские войны. Он поощряет разгул преступности и препятствует борьбе с нею. Он организует „утечку мозгов“ и тем уничтожает интеллектуальный потенциал государства Российского. Он делает все для того, чтобы процесс разрушения державы стал необратимым, и во многом уже преуспел».[294]
4.2.7. В ХХ веке наша страна дважды терпела катастрофы (1917 и 1991 годы). Даже, если исходить из активного участия в них иностранных держав, то все равно, внутренние враги (или непонимающие дураки, что не лучше врагов) несут основную ответственность за эти катастрофы.[295] Мало того, есть основания думать, что возможная иностранная поддержка развалу Советского Союза шла не столько по линии иностранных спецслужб, сколько иным путём, не связанным напрямую с ними.
Так что опасны не столько шпионы иностранной разведки, сколько враги внутренние. Если агенты иностранных разведок собирают наши секреты и (довольно редко, все же не война) совершают акции подрывного характера, то внутренние враги всегда подрывают государство. Правда, делают это часто незаметно и постепенно, так что связь причины со следствием можно долго и порой успешно скрывать. Но именно незаметность и делает их наиболее опасными.
При этом, отсутствие или наличие контактов с иностранной разведкой (или иностранным государством) не является столь уж важным. Иногда такая связь может быть закамуфлированной под контакты с иностранными гражданами или какими-либо иностранными организациями, формально не имеющими отношение к иностранной разведке. Иногда такие организации вообще могут и не быть связаны со спецслужбами. Не это главное. Главное в другом.
Вспомним российскую историю периода Смутного времени начала XVII века. Лжедмитрий I и Лжедмитрий II были «родом» из Польши, как и восстание Болотникова, именно эти деятели создали возможности для открытой польской интервенции.
Заметим, что интересы всех этих лжедмитриев не совпадали с интересами короля Польше, но и те и другие подрывали Российское государство и объективно делали одно дело.
Если вспомнить что-либо посвежее, то вполне подойдёт Япония, которая пыталась финансировать российских революционеров во время русско-японской войны. Интересные факты в отношении японцев описал известный писатель А.С. Новиков-Прибой в предисловии к своему роману эпопеи «Цусима».[296]
Вспомним поведение Германии, которая позволила в 1917 году большим группам революционеров проехать через её территорию в Россию. Может быть, кто-то думает, что кайзеровская Германия решила помочь развитию российской революции? Не надо быть таким наивным, Германия хотела совсем другого. Кстати, в 1990 году в нашей стране была опубликована книга Вернера Хальвега, в которой впервые для советских читателей была предоставлена возможность ознакомиться с документами германского МИДа, британского «Форин оффиса» и другими материалами из западных архивов. И все это о возвращении в Россию в 1917 году.
«…Ныне известно, — писал А. Рабинович, — что во время первой мировой войны немцы потратили значительные суммы денег на подрывную деятельность в России и что часть этих денег была выделена специально большевикам. Имеющиеся по этому вопросу сведения указывают, однако, на то, что большинство большевистских руководителей, не говоря уже о рядовых членах партии, ничего не знали об этих субсидиях. Хотя сам, видимо, знал о „немецких деньгах“, нет никаких свидетельств того, что эти деньги как-либо повлияли на его позиции или политику партии».[297] Похоже, все было просто — субъективно интересы тех и других совпали в тот период.
Подобных случаев заигрывания иностранных держав с оппозицией в стране-конкуренте и в российской и в зарубежной истории было вполне достаточно. Приводить случаи посвежее труднее потому, что каждый конкретный из них является политическим обвинением или поддержкой, информация о них не всегда позволяет с уверенностью давать категорическую оценку. И только поэтому автор настоящей книги не делает это сейчас.
Впрочем, внутренний враг может действовать абсолютно самостоятельно, вне влияния иностранных сил вообще. Да, но какая разница, разваливал ли российскую армию по заданию германской разведки или действовал только по своему намерению?
Армию-то он все же в 1917 году развалил. И накануне победы в мировой войне Россия вместо победы получила кровавую гражданскую войну. Правда, в развале российской армии «выдающуюся» роль сыграли не столько большевики, сколько их политические конкуренты из социалистического лагеря. Есть и другие причины., автор настоящей книги, упоминает только потому, что (по меньшей мере, формальная) связь большевиков с германским генеральным штабом — факт доказанный. При этом не будем касаться того обстоятельства, что в той или иной мере большевики и возродили армию, когда она им самим понадобилась.
Не будем касаться и такой практически установленной истины, что большевики, получая поддержку от Германии, действовали в германских интересах только тогда, когда они совпадали с их собственными интересами.
Однако, мы сейчас не о «коварстве» большевиков, а о политическом сыске. Различие между врагов внешним и врагом внутренним может почти стираться. Те же методы и те же средства могут использовать и те и другие.[298] Да и за теми и другими порой стоят те же иностранные разведки. Вспомним, что деньги коммунистическим партиям западных стран КПСС передавала через КГБ СССР. А там за рубежом выявляла это их контрразведка.
«Трудно представить, — писал, — как могло бы ФБР узнать, что происходит в коммунистической партии США, не имея там агентов. Как могли бы бороться американские спецслужбы с экстремистскими негритянскими организациями, если бы не знали обстановку „изнутри“. Оценить же эту обстановку можно только с помощью сложившихся и проверенных методов, применяемых спецслужбами во всем мире».[299]
А это — основание, для того чтобы политическим сыском занималось ведомство, обеспечивающее безопасность государства. Заметим, безопасность государства, а не борьбу со шпионажем (т.е. контрразведку), что является всего лишь частным проявлением обеспечения безопасности. Повторим уже сказанную ранее мысль, что за деревьями (отдельными врагами, шпионами, диверсантами, террористами), нужно видеть весь лес целиком (полный комплекс угроз государственной безопасности).
4.2.8. Чем должен заниматься политический сыск? Вопрос довольно актуальный. И ответить на него конкретно можно только учитывая конкретную ситуацию в стране. Во времена правления КПСС существовало понятие идеологическая диверсия, борьбой с которой и занимался политический сыск (пятые подразделения КГБ).[300] В те времена было принято за аксиому, что подрывная деятельность внутренних врагов вызывается идеологическими диверсиями, которые ведёт зарубежные противники.
Руководство КПСС не могло допустить, что через десятилетия существования социализма жители страны сами могут выступить против социализма. Это, конечно, искажало сущность и задачи политического сыска, которые по сути дела были направлены, прежде всего, в те времена на обеспечение безопасности власти партаппарата. И уж тем более тогдашнее руководство КПСС не могло представить, что основной удар по коммунистическому режиму нанесут высокопоставленные партийные чиновники, а также жаждущие власти и денег их комсомольские детки.
Между тем, государственная безопасность — это безопасность самого государства. А выявление отдельных иностранных шпионов (к чему некоторые сводят задачу госбезопасности) есть лишь мелкий и частный элемент защиты государства.
Вспомним, что к 1917 году царская охранка довольно успешно контролировала ситуацию с революционными организациями., например, живя в курортной Швейцарии, уже и не мечтал о ближайшей революции.
Но окружение царя практически подтолкнуло его к отречению. И только потом закрутилась карусель смены власти, в результате которой Россия досталась большевикам. Однако самое важное не октябрь того года, а февраль, когда рухнул веками существовавший порядок вещей. Рухнул, по некоторым данным, не без влияния союзников России. Может быть, они и хотели как лучше. Но, во-первых, как лучше для себя, а, во-вторых, получилось как всегда. Россия вышла из войны, а Германия сумела в результате этого продержаться ещё один год.
Кстати, полная и объективная правда той ситуации начала века так и не стала доступна широкой общественности. Может быть, поэтому второй раз в течение одного века мы наступили на одни и те же грабли. Кровью и слезами миллионов заплачено за эти ошибки. Как видим, это имеет не просто теоретическое значение, это одновременно сугубо практическое дело.
Не хватит ли нам ошибаться? Ведь нужно же учиться на своих ошибках!
4.2.9. Успешно нанеся удар по американской разведке (разведке главного противника!) в середине 80-х годов, КГБ СССР оказался не способным спасти Советский Союз от распада. Парадоксально, но это так.
«До сих пор у меня в ушах звучит голос женщины-рыбачки из посёлка Тилички на Камчатке, — вспоминал бывший заместитель председателя КГБ СССР, — где я выступал в районном клубе: „Вы, в Москве, зорче глядите, как бы всякие там людишки нашу жизнь не поломали!“
Глядели, дорогая моя. Но, как говорил у Гоголя Тарас Бульба: «сила одолела силу». Нашу силу разъела ржавчина закостенелости и самолюбования».[301]
«Почему КГБ не вмешался в то, чем обязан был заниматься? А какого рожна лезть в пекло, коли в тиши кабинетов не в пример спокойнее и уютнее. Суть в том, что за годы застоя оплот социалистической системы выродился в заурядную бюрократическую контору, насквозь пронизанную чиновничьим духом. Да и возглавляли КГБ люди, воспитанные, говоря словами Н. Гоголя, „на служебном письменном поприще“, не считавшие нужным работать даже на себя, не говоря уж про „того парня“. Взять хотя бы, половину сознательной жизни подвизавшегося на побегушках у и давным-давно отвыкшего от самостоятельных решений. Если в нем было что-то выдающееся, то разве что мастерства спихотехники».[302]
Было ли руководство КГБ таким? Есть некоторые данные, хотя бы частично подтверждающие такую возможность.[303]
«У меня тогда возникло ощущение, что страны больше нет. Стало ясно, что Союз болен. И это смертельная, неизлечимая болезнь под названием паралич. Паралич власти».[304] Эти слова относятся к осени 1989 года, когда рушилась ГДР и когда подразделения советских спецслужб, находящиеся там, были брошены московским начальством на произвол судьбы. КГБ СССР не давала указаний, когда в этом нуждались их сослуживцы, находящиеся в ГДР. А слова эти, кстати, принадлежат подполковнику.
Это ли не косвенное признание возможности того, что руководства КГБ СССР оказалось неготовым к нестандартным решениям.[305]
В 1997 году Ксения Мяло отмечала: «…Когда сегодня пишет, что ему потребовалась неделя „Матросской тишины“, чтобы понять, что такое, то я не берусь комментировать подобную степень наивности руководителя столь специфического ведомства. Но если это так, то это просто ставит нас перед логическим выводом: при таком руководстве, при такой сознании и степени наивности, при таком фетишизме единоначалия происшедшее было неизбежным».[306]
Для убедительности можно было бы и ещё вставить в текст настоящей книги подобные высказывания. Но убедительней выглядит основное доказательство — распад Советского Союза. Тут уже другие аргументы излишни.
4.2.10. Ситуация во время перестройки в стране постепенно становилась все более и более тревожной. Началось это чуть ли не в первые дни горбачевского правления. Хорошо заметным стало к 1989 году,[307] а в последующие два годы не заметить это могли только дураки или те, кто не хотел видеть.
Уже через год после объявления о перестройке КГБ нужно было самому перестраиваться. Началась эпидемия национализма (о нем более подробно см. пункт настоящей книги) и воздушного терроризма, о котором следует сказать пару слов.
Собственного говоря, это не было особо новым элементом оперативной обстановке, воздушный терроризм происходил и ранее, но крайне редко. Перестройка произошла и здесь.
«С угоном транспортного „Ила“ с Кавказа в Израиль в декабре 1988 года, по словам, „для нас начался новый этап работы“. В предшествующие пятнадцать лет было предпринято пятнадцать попыток угона воздушных судов, которые предотвращали ценой человеческих жизней. В прессе о них, однако, практически ничего не писали. Когда в декабре 1988 года армянские угонщики потребовали посадить самолёт в Израиле, КГБ, по словам, „был не против, так как мы были уверены, что найдём взаимопонимание (с Израилем)“. В результате, вместо кровопролития „не пострадал ни один ребёнок, ни один оперативный работник и даже ни один террорист“.[308]
Но это, скорее, исключение. Да и это исключение все рано дискредитирует власть, неспособную предотвратить террор в воздухе.
Лиха беда начало. Воздушный терроризм быстро стал актуальным и частым явлением времён перестройки. Вроде бы та же ещё страна, те же ещё законы, КГБ никто не отменил, а количество таких преступлений резко стало расти. Преступность нюхом чувствует слабость власти и моментально реагирует своими проявлениями.
Однако, вернёмся на несколько лет назад, когда горбачевское правление только что началось и посмотрим более обстоятельно как все было. И тогда ещё более понятным станет ответ на вопрос: куда смотрел КГБ?