— 4 —

В 1796 году, в год продажи Ла-Косты, маркиз с таким отчаянием ждал прибытия в Париж денег, что разослал циркулярное письмо по всем гостиницам в районе рю де ла Пэ с запросом о неком банкире или коммерсанте по имени Франсуа Перрен из Марселя. Так, по-видимому, звали человека, который обязался доставить ему деньги из Прованса. На другой год он сам отправился туда. Это была его первая поездка с 1778 года, когда Сад на несколько недель обрел свободу, сбежав от Марэ.

В апреле 1797 года маркиз и Констанц переехали в дом 3 на Плас де ла Либерте, в Сентуане, северной части Парижа. Почти тотчас они отправились в Прованс. К этому времени Сад из стройного молодого повесы превратился в грузного седоволосого пожилого господина. Он навестил Гофриди в Апте и нового владельца Ла-Косты. В Мазане его поджидали судебные исполнители, чтобы обсудить вопрос о невыплаченных налогах. В конце июня маркиз удалился в Соман. Из того уединенного места, затерявшегося среди садов и фонтанов, он адресовал претензию чиновнику-регистратору Карпентраса, Ноэлю Перрену. Чего хотел этот чинуша добиться воровством? Ренты Сада? «Только не говорите, что посмели пополнить государственную мошну доходом человека, который никогда в свой жизни не был эмигрантом. Эти деньги не приняли бы. Вы положили их в собственный карман. Сделайте милость, гражданин, верните без промедления сумму, которую вы присвоили».

Имелись еще и другие письма, написанные в том же духе. 8 июля маркиз предстал перед судом Авиньона по обвинению в клевете. Несчастный Перрен утверждал, что только выполнял свою работу, поскольку имя Сада все еще значилось в списках эмигрантов по департаменту Воклюз. Через четыре дня маркиз из Сомана прибыл в Иль-сюр-Соргю, где подписал публичное отречения от своих обвинений и согласился заплатить пятнадцать тысяч франков, присужденные ему к уплате судом.

Сад отвез Констанц в Апт к Гофриди, а сам отправился в имение Ма-де-Кабан. Рону он пересек в Боке-ре. Маркиз намеревался продать и это владение, но из этого у него ничего не получилось. Рене-Пелажи, все еще ожидавшая от Сада сумму в сто шестьдесят тысяч франков, понимала, что ничего не получит и от этой продажи, в связи с чем настоятельно попросила Гофриди не дать этому случиться.

В Провансе Сад и Констанц провели почти пять месяцев. В Сентуан они вернулись в октябре. К этому времени Директорату, пришедшему к власти в результате гражданского переворота, уже исполнился месяц. Великая республиканская революция — то малое, что от нее еще уцелело — похоже, деградировала до бюрократического абсолютизма. Осенью 1797 года основной заботой маркиза все еще являлся вопрос о включении его имени в список эмигрантов по Воклюзу. Мало того, что его имущество фактически находилось в под арестом, согласно декларации от 5 сентября, Сада могли призвать к ответу перед военным трибуналом. Эти дела оказались улажены только к следующему году.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.