РУССКИЕ «ГУЛЯЩИЕ ЛЮДИ» ЗА ГРАНИЦЕЙ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

РУССКИЕ «ГУЛЯЩИЕ ЛЮДИ» ЗА ГРАНИЦЕЙ

Впервые — С, 1863, № 5, в составе майской хроники «Наша общественная жизнь». Полный текст публикации в С, цензурную историю и постраничные примечания см. в т. 6 наст. изд. стр. 99—111, 596–598 и 601–603.

При переработке майской хроники — ее последней трети, посвященной русским «гулящим людям», — в самостоятельный очерк для изд. 1869 Салтыков устранил из текста отдельные замечания и намеки, утратившие свою злободневность (например, упоминание о стихах «Якова Хама», о Тургеневе как авторе «Отцов и детей», полемический выпад против Н. Ф. Павлова — см. стр. 103, 106–107 в т. 6 наст. изд.), и ввел несколько новых замечаний, придавших более широкий, обобщающий смысл полемике с либералами и славянофилами, пронизывающей очерк. Была также проведена стилистическая правка.

В изд. 1882 очерк был перепечатан с незначительными изменениями.

Настоящий очерк посвящен проблеме патриотизма подлинного и мнимого, разоблачению антипатриотизма правящих сословий России. В момент написания (конец апреля или первая половина мая 1863 г.) и публикации в составе журнальной хроники это был боевой ответ Салтыкова на казенно-патриотическую кампанию в официозной и либеральной прессе по случаю польского восстания 1863 г., на обвинения в космополитизме, предъявлявшиеся охранительной публицистикой демократическим кругам России, русской политической эмиграции (в частности, Герцену) в связи с их защитой свободы Польши. Выдвинутые этой публицистикой по адресу «детей» (революционеров и демократической интеллигенции) обвинения он переадресовывает «отцам» (помещичьему классу и правящей верхушке России). Употребленный И. Аксаковым («Из Парижа», — «День», 1863, №№ 12 и 16, 23 марта и 20 апреля) по отношению ко всем находящимся за границей русским юридический термин допетровской Руси «гулящие люди» (часть населения, не приписанная ни к какому сословию и свободная от повинностей и податей) Салтыков социально уточнил и превратил в устойчивое сатирическое понятие: это «отцы», безнадежно развращенные крепостным правом, не способные ни к какому общественно полезному делу и потому навсегда утерявшие кровную связь с родиной. Космополитизму «отцов» Салтыков противопоставляет любовь к родине трудового народа — «русского мужика», и революционный патриотизм «детей», не восхваляющих слепо отечество, а «рационально» объясняющих «все хорошее и дурное в нем» и отдающих жизнь его социальному освобождению.

Глубина истолкования Салтыковым тургеневских образов «отцов» и «детей» в ходе полемики с либеральными и славянофильскими изданиями сделала возможным восприятие «Русских «гулящих людей» за границей», при их включении в изд. 1869 и изд. 1882, и как отповеди памфлетному изображению революционной эмиграции в тургеневском же «Дыме» (1867).

В связи с созданием группового сатирического образа «русского гулящего человека» в очерке высказан взгляд Салтыкова на объект, цель и метод социально-политической сатиры вообще. Смысл этой истинной сатиры — «энергического, беспощадного остроумия», свойственного «великим сатирикам» (в частности, Гоголю), заключается в отрицании «предмета во имя целого строя понятий и представлений, противоположного описываемым». Задача сатирика, «задача величественная», состоит в творческом исследовании наружно «целого, стройного миросозерцания» и выявлении его глубокой внутренней противоречивости («носит на себе человеческий образ, но мысль имеет нечеловеческую»).