ГРЕХ МАНАССИИ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ГРЕХ МАНАССИИ

Я вновь углубился в библейские тексты, и вскоре мне стало ясно, что виновным мог быть только Манассия, которого книжники безжалостно наказали за то, что он

«делал… неугодное в очах Господних, подражая мерзостям народов… поставил жертвенники Ваалу… и поклонялся всему воинству небесному, и служил ему. И соорудил жертвенники в доме Господнем… всему воинству небесному… и провел сына своего чрез огонь… и ворожил, и завел вызывателей мертвецов и волшебников; много сделал неугодного в очах Господа, чтобы прогневать Его. И поставил истукан Астарты, который сделал в доме, о котором говорил Господь Давиду и Соломону, сыну его: «в доме сем и в Иерусалиме, который Я избрал из всех колен Израилевых, Я полагаю имя Мое навек…». 351

Что за «истукана» сделал Манассия? И где именно в храме поставил его?

В поисках ответа на первый вопрос я временно оставил Библию короля Якова (из которой взята вышеприведенная цитата) и обратился к более современной Иерусалимской Библии, согласно которой Астарта был языческим божеством, обитавшим на деревьях. Ответ на второй вопрос был самоочевиден: «домом», в котором Яхве положил свое «имя навек», была святая святых храма — в давир, непрозрачной золотой камере, которую Соломон «приготовил для того, чтобы поставить там ковчег завета Господня» 352.

Значение моего последнего открытия огромно. Манассия, сделавший «неугодное в очах Господних», внес идола в святая святых храма. Совершив такой возврат к язычеству, он просто не мог позволить ковчегу завета остаться на своем месте, ибо ковчег был знаком и печатью присутствия Яхве на земле и основным символом строго монотеистической иудейской веры. В то же время просто немыслимо, чтобы царь-вероотступник уничтожил священную реликвию: напротив, при его склонности к чарам и волшебству он наверняка посчитал бы это сверх неразумным. Скорее всего, он приказал левитам вынести ковчег из храма прежде, чем установить свою «Астарту» во внутреннем святилище. И такой приказ левиты выполнили бы с большой радостью: будучи верными слугами Господа, они сделали бы все, что было в их силах, чтобы избежать осквернения предмета, который они считали «подножием к ногам» своего Бога 353, и они едва ли могли вообразить худшее осквернение, чем сосуществование в святая святых ковчега с идолом чуждого божества. Будучи же священниками, они не были в состоянии оказать сопротивление такому могущественному монарху, как Манассия. Наилучшим выходом для них было покориться неизбежному и унести ковчег в безопасное место.

В Библии даже имеются указания на то, что выдворение ковчега из храма могло вызвать нечто вроде массового выступления против царя, которое он жестоко подавил. Конечно, я лишь строил догадки, но подобная гипотеза помогла объяснить, почему. Манассия «пролил… весьма много невинной крови, так что наполнил ею Иерусалим от края до края…» 354.

Как бы то ни было, стало ясно, что царствование этого монарха в последние годы считалось позором, отклонением от нормы и мерзостью. Его трон в 642 году до н. э. унаследовал его сын Аммон, которого в 640 году сменил Иосия, рьяный реформатор, прославившийся (и заслуживший любовь книжников) тем, что восстановил традиционное поклонение Яхве.

Почему Аммон находился на троне так мало времени? Да потому, что — согласно Библии — он делал «неугодное в очах Господних так, как делал Манассия, отец его; и ходил тою же точно дорогою, которою ходил отец его, и служил идолам, которым служил отец его, и поклонялся им… И составили заговор слуги Аммоновы против него, и умертвили царя в доме его… и воцарил народ земли Иосию, сына его, вместо него» 355.

Однако «восьми лет был Иосия, когда воцарился» 356, и лишь через восемь лет «он начал прибегать к Богу Давида» 357. Горячая же реакция юного монарха на грехи Манассии и Аммона проявилась в двенадцатый год его царствования — когда ему исполнилось двадцать лет и он начал «очищать Иудею и Иерусалим от… резных и литых кумиров» 358.

«…И вынес Астарту из дома Господня за Иерусалим к потоку Кедрону, и сжег ее у потока Кедрона, и истер ее в прах, и бросил прах ее на кладбище общенародное…». 359

Действительно, горячая реакция! Важно и то, что можно установить точную дату: это случилось в 628 году до н. э. — на двенадцатый год царствования Иосии, когда отвратительного идола Манассии изгнали из святая святых. Однако нет сомнений в том, что ковчег не был водворен на его место. Как мне было уже известно, Иеремия отвечал на печаль народа в связи с продолжавшимся отсутствием реликвии, когда два года спустя предсказывал, что придет время и люди уже не будут спрашивать: «Где ковчег завета Господня?», не будут сожалеть о нем и думать об изготовлении нового.

Еще через четыре года сам Иосия в отчаянии просил левитов вернуть ковчег в храм, уверяя их, что он не будет бременем для их плеч. Это случилось в 622 году до н. э., на восемнадцатый год его царствования, и не случайно именно в тот год, после долгого очищения по всей стране, он «возвратился в Иерусалим» и приказал «возобновить дом Господа Бога своего» 360.

«Плотники, и каменщики, и делатели стен» 361 сделали необходимый ремонт. Величайшая же загадка заключается в том, что левиты так и не выполнили требования Иосии «возвратить святой ковчег в дом, который построил Соломон, сын Давида, царя Израилева». И я все больше верил в то, что разгадку следует искать в Эфиопии, хоть и не был пока в состоянии постичь, каким образом и почему.

Пока же я принялся искать академическое подтверждение своей точки зрения на то, что именно во время царствования Манассии и исчез Ковчег. И я нашел такое подтверждение в авторитетном трактате, к которому уже обращался несколько раз — «Храмы и храмовая служба в Древнем Израиле» профессора Менахема Харана. Здесь в кратком разделе в середине книги я прочитал:

«На фоне происходивших в Иудейском царстве различных перемен иерусалимский храм продолжал служить исключительно как храм Яхве… Был только один-единственный период, когда его лишали изначальной функции и он перестал служить как храм Яхве… Это случилось во время царствования Манасии… который установил сосуды Ваала… во внешнем святилище и внес Астарту во внутреннее святилище храма… Это единственное событие, которое может объяснить исчезновение ковчега и херувимов… Мы вправе заключить, что идол Астарты заменил… ковчег и херувимов. Примерно пятьдесят лет спустя, когда Иосия вынес Астарту из Храма, сжег ее в долине Кедрона, истер ее в прах и даже развеял прах ее, ковчега и херувимов уже не было там».

Я сделал несколько звонков в Еврейский университет и нашел профессора Харана. Я сказал, что читал его книгу и взволнован его предположениями, что ковчег завета был утрачен во время царствования Манассии. Может ли он уделить мне полчаса для обсуждения этого вопроса? Он с явным удовольствием согласился и пригласил меня к себе домой на улицу Альфаси в Иерусалиме.

Харан оказался человеком пожилым, но крепким, с мощным телосложением и седыми волосами — облик типичного ученого и практика, знатока Библии, тип, который часто встречается в Израиле. Я коротко рассказал ему о своем исследовании, а затем поинтересовался, убежден ли он в том, что ковчег действительно был изъят из храма во времена Манассии.

— Да, — убежденно ответил он. — Я уверен в этом, насколько вообще можно быть уверенным в чем-то. Вот почему ковчег не упоминается в длинных перечнях принадлежностей и сокровищ храма, увезенных позже вавилонянами. И должен добавить без ложной скромности, что мои мнения по этому вопросу ни разу не были опровергнуты ученым миром.

Я воспользовался случаем и задал давно беспокоивший меня вопрос:

— Если ковчег был вынесен в связи с идолопоклонством Манассии, тогда как вы объясняете тот факт, что в Священном писании нет никакого упоминания об утрате?

— Я объясняю это следующим образом. Запись подобного сообщения вызвала бы у книжников омерзение, такое ужасное чувство, что они определенно отказались сделать ее. Я верю поэтому, что они предумышленно воздержались от сообщения обутрате ковчега. Даже в том, что они сообщают о царствовании Манассии, проглядывает весь их ужас. И все же они не могли заставить себя описать само это событие.

— У вас есть хоть малейшее представление о том, что могло случиться с реликвией после ее выноса?

Харан пожал плечами:

— Не хочу заниматься домыслами. Это невозможно доказать. Единственное, что я могу сказать с уверенностью, — это то, что правоверные священники Яхве ни при каких обстоятельствах не позволили бы ковчегу завета находиться в одном помещении с идолом Астарты.

— Так вы полагаете, что они его унесли куда-то? В какое-то безопасное место?

— Как я уже говорил, не желаю заниматься домыслами по таким вопросам. Однако из наших анналов, начиная со Священного писания, вытекает, что Иерусалим, да и вся страна, не могли считаться безопасным местом для тех, кто сохранял верность Яхве во времена Манассии.

— Вы имете в виду то место в Книге Царств, где говорится о пролитой невинной крови?

— Верно. Четвертая книга Царств, 21:16. Но не только это. Иеремия также, хоть и косвенно, указывает на те же события, когда говорит: «Твой меч поразил твоих пророков как алчущий лев». Не сомневаюсь в том, что это было указание на действия Манассии, и заключаю из него, что определенные пророки выступали против него, за что и были убиты. Интересный момент — вы не находите? — что во время царствования Манассии не упоминается ни один пророк: Иеремия появляется сразу же после его смерти, а другие, вроде Исаии, только до его царствования. Этот разрыв — результат преследований и постоянной кампании против поклонения Яхве.

Профессор не пожелал углубиться в обсуждение этого вопроса и решительно отказался заниматься домыслами о том, куда мог деться ковчег. Когда же я упомянул свою теорию о том, что он мог быть увезен в Эфиопию, профессор с полминуты удивленно взирал на меня, а затем проронил:

— Уж больно далековато.