08.04.1997 КОНЕЦ СВЯЗИ, ИЛИ ВЕРТУШКА В «МАТРОССКОЙ ТИШИНЕ»
08.04.1997
КОНЕЦ СВЯЗИ, ИЛИ ВЕРТУШКА В «МАТРОССКОЙ ТИШИНЕ»
Дело бывшего генерала ФАПСИ, а ныне обитателя «Матросской Тишины» Валерия Монастырецкого, без сомнения, относится к одному из самых громких скандалов последних лет.
Не случайно СМИ уделяют так много внимания генеральской истории. Правда, мнения здесь разнятся. Одни журналисты (и таких большинство) убеждены, что Монастырецкий пал жертвой закулисных интриг. Другие считают, что экс-финансист ФАПСИ просто козел отпущения, отданный на откуп кровожадной Лубянке.
Но в любом случае мои коллеги ищут здесь какую-то подоплеку. Понять их можно. До последнего дня подробности «дела Монастырецкого» оставались тайной за семью печатями.
Последний день наступил…
Плетение лаптей
Бывшего начальника Финансово-экономического управления ФАПСИ генерал-майора Валерия Монастырецкого арестовали ровно год назад, 12 апреля. Событие это было столь беспрецедентным, что целый месяц и Генеральная прокуратура, и ФСБ держали случившееся в тайне. Только в мае 96-го секретная завеса приоткрылась и журналистам было сообщено, что «Генпрокуратурой возбуждено уголовное дело в отношении одного из бывших высокопоставленных сотрудников ФАПСИ, который злоупотреблял служебным положением и нанес значительный материальный ущерб государственным интересам».
Фамилия «высокопоставленного сотрудника» в «интересах следствия» не называлась.
Подробности дела стали вырисовываться лишь к лету. Из коротких газетных заметок общественность узнала, что генералу Монастырецкому предъявлено обвинение в крупных хищениях. В частности, ему инкриминировали незаконные траты из бюджета ФАПСИ, в результате которых начальник ФЭУ присвоил не менее 20 миллионов марок и более 3,3 миллиарда рублей.
Ничего удивительного. Со времен Карамзина, изрекшего классическую формулу: «Воруют», — в России почти ничего не изменилось. Но…
Но подавляющее большинство журналистов, анализируя дело, стали сходиться во мнении: что-то тут нечисто. Версии выдвигались самые разные. Основная: ФСБ, мечтая восстановиться в прежних чекистских размерах, решила подмять независимую спецслужбу ФАПСИ под себя, скомпрометировав главного финансиста и, как результат, генерального директора генерал-полковника Старовойтова.
Дабы не травмировать общественность, Генпрокуратура даже пошла на некоторые уступки. Дело Монастырецкого было передано из Следственного управления ФСБ (следователям которого генерал отказывался давать показания, ссылаясь на необъективность Лубянки) в саму Генеральную. Ситуацию, впрочем, это не изменило. От показаний экс-финансист ФАПСИ по-прежнему воздерживался, а его адвокаты продолжали раздавать интервью, рассказывая о нарушении законности и процессуальных норм.
И тут, словно гром среди ясного неба, прозвучало долгожданное признание самого Монастырецкого. В письме, которое он передал через адвокатов нашей газете, генерал заявил, что оказался заложником преступных интересов Коржакова-Барсукова. Якобы он узнал, что Главное управление охраны (им, как мы помним, командовал одиозный Барсуков) закупило спецоборудование у фирм, будто бы связанных с ЦРУ, для установки в правительственных учреждениях (чтобы всех подслушивать, разумеется).
Когда же Монастырецкий попытался помешать установлению тотального контроля над российским чиновничеством, его моментально взяла под колпак военная контрразведка ФСБ. А Барсуков и вовсе через гендиректора ФАПСИ Старовойтова пригрозил «сплести лапти», если Монастырецкий не перестанет «дергаться». Угроза была исполнена…
(Честно говоря, подлинность этого письма вызвала у нас некоторое сомнение изначально, что и было оговорено в материале. Но и не печатать столь яркий документ мы не могли.)
Было очевидно, что кое-кто очень хотел сместить акценты в этом скандальном деле. Нападение, известно, лучший способ защиты. Однако данные, которые попали к нам в результате журналистского расследования, заставляют взглянуть на случившееся совершенно иначе. Достаточно сказать, что генерал ФАПСИ был арестован в суперэлитном доме на Можайском шоссе в своей квартире, стоимостью… миллион триста тысяч долларов. (Для заинтересованных лиц сообщаю адрес: ул. Вересаева, д. 6, кв. 19.)
Из досье:
ФАПСИ (Федеральное агентство правительственной связи и информации при Президенте РФ) — спецслужба, образованная из остатков КГБ в начале 90-х. (В неё вошли Восьмое главное управление, Шестнадцатое управление, Управление правительственной связи КГБ СССР.)
Занимается электронной разведкой, криптографией, то есть шифрованием, дешифрованием, обеспечивает правительственную связь. По сути, ФАПСИ аналог американского Агентства национальной безопасности.
С момента образования ФАПСИ возглавляет генерал-полковник Александр Старовойтов, в прошлом — замначальника Управления правительственной связи КГБ СССР.
Основная штаб-квартира расположена в Большом Кисельном переулке.
Шило на мыло
Выпускник Московского института инженеров железнодорожного транспорта Валерий Монастырецкий попал в КГБ «по набору» в 1980 году. Работал он в Управлении правительственной связи, занимался хозяйственными делами, а в начале 1992 года уволился из органов в звании подполковника. Подобно прочим чекистам, Монастырецкий ударился в бизнес.
Деятельный хозяйственник, он приступил к руководству фирмами «Импекс-металл», «Симако», «Роскомтех» (две последние, кстати, были созданы при непосредственном участии ФАПСИ). Но в октябре 93-го отчего-то вновь вернулся в громоздкое здание в Большом Кисельном. Поговаривают, что Монастырецкий был приглашен в ФАПСИ лично генеральным — Александром Старовойтовым.
(Впрочем, мосты за собой Монастырецкий не сжигал. На освободившееся место в концерне «Роскомтех» встала его жена. Сам же он долгое время входил в число учредителей фирмы.)
Полгода Валерий Иванович терпеливо проработал замначальника Хозяйственного управления ФАПСИ. И в марте 94-го наконец-то был повышен в должности, став уже главой Финансового управления. В октябре ему присвоили генеральское звание.
Следует отметить, что воцарению Монастырецкого в ФЭУ предшествовала весьма неприятная история. В конце 93-го года в Москве с поличным были задержаны два офицера Финуправления ФАПСИ.
В те дни в России как раз проходила очередная денежная реформа. Старые рубли меняли на новые, и офицеры ФАПСИ решили использовать положение в своих интересах.
Установив неформальные отношения с прибалтийскими бизнесменами, «махинаторы» купили у них целый трейлер, набитый ассигнациями старого образца. Естественно, за бесценок, ибо в Прибалтике наши рубли годились разве что на оклейку окон. Перегрузили товар в военный грузовик и попытались пристроить деньги на баланс ФАПСИ, забрав взамен уже новые рубли.
Вряд ли без поддержки сверху такая комбинация была осуществима. Но привлечь покровителей преступников к ответственности военная прокуратура, увы, не смогла.
Беда не приходит одна. Сначала Главная военная прокуратура возбудила против офицеров уголовное дело. Затем проведенная в ФАПСИ ревизия выявила огромнейшую недостачу бюджетных денег. Фемида жаждала крови.
К счастью для Старовойтова, скандал удалось тихо замять. Засыпавшихся офицеров уволили, а потом и осудили.
В противном случае нам пришлось бы ещё три года назад узнать о том, какие интриги плетут ненавистники ФАПСИ, «фабрикуя» дела против честных генералов и желая опорочить честное имя агентства.
Зачем спецслужбам молоко?
Видимо, за сравнительно короткий период руководства ФЭУ генерал Монастырецкий сумел сколотить неплохой капитал.
На момент ареста у каждого из членов его многочисленной семьи имелось по отдельной квартире. Одна, как сказано выше, стоила 1,3 миллиона долларов, причем расплачивался за неё генерал наличными. Обстановка оценена в 145 тысяч «зеленых».
Дача в элитных Горках-10, прямо напротив президентского особняка.
Целый парк иномарок — «вольво», джипы «чероки» и т.п.
Чемодан, заполненный долларами и дойчмарками (в пересчете примерно полтора миллиарда рублей), в депозитарии московского «РАТО-банка» — кстати, уполномоченного банка ФАПСИ.
Счета за рубежом.
Именно с банковскими счетами Монастырецкого связана одна крайне неприятная история, которую руководство ФАПСИ всячески хотело бы забыть.
В конце 95-го года начальник ФЭУ, находясь в командировке в Германии, посетил сопредельный Люксембург, где хранились его сбережения, и снял со счета кругленькую сумму (чуть ли не 300 тысяч долларов наличными). После чего отправился через Францию в Швейцарию, дабы перевезти эту сумму в тамошние банки, но был задержан при переходе границы французскими «компетентыми органами» с чемоданом, битком набитым «зелеными».
Французы допрашивали Монастырецкого шесть часов кряду, изъяли у него служебное удостоверение генерала ФАПСИ и три (!) загранпаспорта. Вернувшись в Россию, Валерий Иванович отчего-то не удосужился официально сообщить о случившемся соответствующим структурам.
Неофициально же — никаких сомнений — генеральный директор ФАПСИ Александр Старовойтов был отлично осведомлен о провокации французов. Дело в том, что вместе с Монастырецким был задержан и сын шефа ФАПСИ — 32-летний бизнесмен Дмитрий Старовойтов (об этом человеке рассказ ниже).
Следует, впрочем, отметить, что платные и добровольные защитники генерала (адвокаты и журналисты) объясняют такое финансовое могущество Монастырецкого его успехами в прежней, бизнесменовской жизни. Однако передо мной лежат документы, начисто опровергающие эту пасхальную версию.
Итак, как следует из акта проверки Счетной палаты РФ от 28 августа 1995 года, в декабре 93-го ФАПСИ перечислило концерну «Роскомтех» 121,2 тысячи бюджетных долларов. На закупку… оборудования для мини-молокозавода. (К слову, деньги, уплаченные за молоко, были выделены агентству целевым образом на приобретение средств связи.) Месяц спустя — ещё 24 миллиона рублей вдогонку, а в июне — 103,7 миллиона за оформление таможенных пошлин.
Столь необходимый спецслужбе молокозавод установили опять же за счет ФАПСИ из денег, предназначенных на финансирование капитальных вложений (на это ушло 220,3 миллиона). В результате естественные убытки были списаны из бюджета агентства. А руководство ФАПСИ, попивая домашнее молоко, по-прежнему клянчило у государства деньги — сотрудникам, мол, нечем детей кормить.
(Надеюсь, в материалах следствия отражен тот факт, что часть этих средств и прибыль от реализации — примерно сто миллионов рублей по тем ещё ценам — были обналичены и разделены между Монастырецким и другими должностными лицами ФАПСИ.)
Семейственность вообще была отличительной чертой главного финансиста.
Еще около пяти миллиардов рублей «ушло» в АО «Промкабель», где всеми делами заправлял двоюродный брат Монастырецкого. Разумеется, ни кабеля, ни денег до сих пор и в помине нет.
В письме на имя столичного мэра Лужкова главный контролер-ревизор КРУ Минфина по Москве В. Скотникова приводит страшные цифры. Ущерб от расточительства и использования служебного положения в личных целях руководством ФАПСИ составляет как минимум 37 миллиардов рублей и 1,1 миллиона долларов.
Как пишет контролер-ревизор, «при попустительстве Монастырецкого» не было истребовано около миллиарда рублей от московского филиала АО «Астрополис». Еще миллиард бюджетных рублей Монастырецкий перевел тому же филиалу «под надуманным предлогом».
Известно нам и о том, что в начале 1995 года Монастырецкий был оформлен управляющим офшорной компанией «Бельвелдер Файненс», зарегистрированной на Виргинских островах (Великобритания). Если кто не знает, закон запрещает военнослужащим заниматься бизнесом.
Но к законам, как видно, Монастырецкий относился без особого уважения.
И не он один.
Праздник урожая
Думаю, мы не догадываемся и о десятой части реальных доходов генералов ФАПСИ…
Еще одна из афер была организована Монастырецким на базе так называемой кредитной линии «Гермес».
Суть её в следующем. В 1992 году ФАПСИ выбрало себе в качестве основного партнера знаменитую немецкую фирму «Сименс». «Сименс» поставлял (и поставляет по сей день) агентству необходимую технику, соответствующие разработки. Формально (и финансово) это сотрудничество проходит в рамках межправительственной российско-немецкой кредитной линии «Гермес».
(Не случайно, кстати, у многих сотрудников ФАПСИ возникают довольно резонные опасения, что немцы осведомлены о некоторых российских секретах больше, чем сами специалисты с Большого Кисельного. В частности, стратегически важные информационно-телекоммуникационные проекты ФАПСИ создаются при прямом участии «Сименса».)
Так вот, в 1994 году в рамках «Гермеса» было подписано секретное соглашение. Согласно документу, пять процентов от суммы абсолютно всех контрактов ФАПСИ — «Сименс» должны перечисляться на счет некой фирмы «МКL», зарегистрированной в княжестве Лихтенштейн, за… консультационные услуги.
Читатели, думаю, уже догадались: «консультационная» фирма «МКL» была создана не кем иным, как самим Монастырецким (он был одним из трех её учредителей).
По самым скромным подсчетам, эта операция принесла её организаторам два миллиона марок чистой прибыли.
Знал ли гендиректор ФАПСИ Старовойтов, что творится у него под боком? Сам он, понятно, будет отрицать этот факт наотрез. Но вряд ли генерал-полковнику удастся откреститься и от участия в куда более яркой махинации. (Зная склонность адвокатов к отрицанию очевидного, буду опираться исключительно на документы.)
В письме главного контролера-ревизора КРУ В. Скотниковой, которое я уже цитировал, говорится, что ФАПСИ перекачало в свой доверенный «РАТО-банк» (помните: это в его депозитарии лежали чемоданы Монастырецкого) 26,8 миллиарда рублей. Как обычно, деньги эти были бюджетными и предназначались для компенсации потерь ФАПСИ от отмены таможенных льгот.
После чего по указанию Старовойтова 15,8 миллиарда из них направили на оплату принадлежащего якобы «РАТО-банку» самолета Як-42. Никаких документов на владение лайнером у ФАПСИ, однако, нет. Не погашены и таможенные расходы, на которые Минфин изначально выделял миллиарды. Пылится на таможенных складах столь необходимое агентству оборудование, пришедшее в Россию ещё в 95-м.
Отчего?
Другая бумага — акт проверки вкладчиков «РАТО-банка», подписанный замначальника управления КРУ Минфина по Москве В. Штеревым, — вполне объясняет причины такой расточительности.
Оказывается, в числе вкладчиков банка были: гендиректор Старовойтов, его жена Татьяна Николаевна, замдиректора ФАПСИ Орлов и сам Монастырецкий.
17 января 1996 года все они внесли по сто долларов. И… все. Проверив выписки из их лицевых счетов, ревизоры не сумели обнаружить «задокументированное» движение капитала.
РЕМАРКА.
Нетрудно, однако, догадаться, какая судьба была уготована сотенным ассигнациям. Та же, что и сбережениям Дмитрия, родного сына Старовойтова, и начальника Хозяйственного управления ФАПСИ Дмитриева.
(Рекомендую перед чтением следующего абзаца схватиться за что-то прочное — шок гарантирован.)
27 ноября 1994 года наследник шефа ФАПСИ внес в «РАТО-банк» всего-навсего пятьдесят долларов. В период же с ноября 94-го по 15 марта 96-го Старовойтов-младший получил дивиденды на сумму… 25 тысяч долларов. Нехитрый математический расчет показывает, что жалкие пятьдесят «баксов» принесли ему 36 тысяч процентов (!) годовых.
Та же ситуация и с рублевыми вкладами. 1 июня 94-го года Дмитрий Старовойтов положил в банк 10 тысяч рублей. Забрал же он в итоге 21 миллион 630 тысяч 218 рублей. То есть — 162 тысячи процентов годовых.
Кроме того, сыну генерального под личное поручительство президента «РАТО-банка» выдали 23 тысячи 908 долларов. Формально деньги эти он должен был вернуть ещё летом 96-го. Но так и не вернул.
(Между прочим, глупо было бы считать, что 32-летний Старовойтов-младший занимался только тем, что получал фантастические проценты и общался с сотрудниками французских спецслужб. В свободное время он возглавлял ещё и целый ряд фирм — был замом генерального в фирме «ИнтерЭВМ», замом генерального «АМО-ЗИЛ», руководил фирмой «Инфотел». Последняя занимается телекоммуникационными сетями и на 25 процентов принадлежит… ФАПСИ. Но это так, к слову.)
Не отставал от Старовойтова и бывший (уже) начальник Хозяйственного управления ФАПСИ Сергей Дмитриев. 24 апреля 1995 года он открыл в «РАТО-банке» рублевый счет, положив десять тысяч. А получил — 46 миллионов 268 тысяч (464 200 процентов годовых).
Бюджетные средства, об отсутствии которых господин Старовойтов-старший так любит разглагольствовать, бурным потоком оседали в карманах особ, приближенных к генеральному. Этакое поле чудес в стране дураков — закопаешь пять золотых, а наутро снимешь невиданный урожай.
Итог, наверное, закономерен: в «РАТО-банке» работает ликвидационная комиссия. Начальник ХОЗУ Дмитриев уволен. Монастырецкий сидит за решеткой.
А Александр Владимирович Старовойтов продолжает возглавлять одну из самых мощных мировых спецслужб. Отказать ему в умении выживать трудно. Недаром под актом ревизии, вскрывшей сыновьи проценты, ставить свою подпись он категорически отказался.
«Я не отделяю своих баранов от государственных»
Не правда ли, из всего вышеперечисленного складывается весьма неблагоприятная картина? Если же проследить кадровые перестановки в ФАПСИ, ощущение это ещё больше усилится. За последнее время ни много ни мало — четверо высокопоставленных чиновников были вынуждены со скандалом покинуть «монолитное» ведомство. (Монастырецкий — пятый.)
О начальнике ХОЗУ Сергее Дмитриеве вы уже знаете. Это он получил в «РАТО-банке» 464 тысячи 200 процентов годовых. Расстались с Большим Кисельным руководитель Управления вооружения Алексей Домрачев, глава Военно-медицинской службы Анатолий Клюев.
Что? Все эти люди действовали в безвоздушном пространстве? Наивный шеф ФАПСИ не знал об аферах и махинациях своих подчиненных?
Будем гуманистами. Предположим (чисто гипотетически), что не знал. Но тогда генерал Старовойтов должен тем более (и как можно скорее) написать рапорт, ибо он не может и не должен возглавлять такую крупную организацию, каковой, без сомнения, является ФАПСИ. Не может чисто технически, профессионально.
Однако вместо этого Александр Владимирович продолжает делать вид, что ничего не происходит. И принимать из рук президента «заслуженные» награды — в середине прошлого года, например, ему вручили орден «За заслуги перед Отечеством» 3-й степени. В декабре — уже 2-й (хотя по статуту ордена следующая степень присваивается лишь по прошествии трех лет).
В течение двух недель (!) приказом своего заместителя генерал-лейтенанта Шанкина Старовойтов одновременно получил сразу три ведомственные медали («За отличие в военной службе» 1, 2 и 3-й степеней). Странно, что на груди Александра Владимировича до сих пор не сверкает звезда Героя России.
Чтобы окончательно развеять сомнения относительно этого кристально чистого человека, приведу ещё несколько фактов.
Скажем, в августе 95-го года Старовойтов, Монастырецкий и начальник Службы безопасности ФАПСИ Александр Лыков отправились на Камчатку для проведения учений. «Учения» оказались весьма «результативными». Генералы от души поохотились (убили медвежонка), ловили лосося, купались в гейзерах и на зафрахтованном у Северо-Восточного погранотряда катере ездили на Командорские острова смотреть котиков. Помимо катера, «сняли» они у пограничников и вертолет.
Ошеломляет своей роскошью и служебный автопарк «отцов» ФАПСИ. Только в 1994 году руководители агентства приобрели для себя «без особой необходимости» (из акта проверки Счетной палаты РФ) девять иномарок. 600-й «мерседес», два 320-х «мерса», один джип «гранд чероки» и пять 850-х «вольво». Перерасход запланированной сметы составил 3,4 миллиарда рублей. (Куда уж тут несчастному Павлу Сергеевичу Грачеву!)
Незаконно получила столичную квартиру родная сестра гендиректора — Надежда Старовойтова, приехавшая в Москву из Набережных Челнов. Как пишет главный ревизор-контролер КРУ Минфина по Москве В. Скотникова, ФАПСИ уплатило за сестрино жилье 674 миллиона рублей. Глупо добавлять, что никакого отношения к ФАПСИ генеральская родственница не имела.
(Сестра Старовойтова не одинока. Проверка установила, что, не оставляя старого жилья, вне очереди, за счет ФАПСИ квартиры получили и абсолютно все замы Старовойтова. В общей сложности — 19 высокопоставленных сотрудников. Жилье приобреталось втридорога, с переплатой риэлторам, в элитных домах в центре города.) Эту широту фапсишной души доступно разъяснил в своем рапорте зам генерального Киселев. Оказывается, он не мог жить в своей старой квартире «ввиду наличия всех видов живности: тараканов, мышей и крыс». Бедный генерал!)
В 1994 году агентство, например, заключило контракт с торгпредством Таджикистана на поставку… 247,5 тысячи квадратных метров ковров. «Обоснования целесообразности и необходимости» сделки «не имелось». Но этого мало. Целых полгода перечисленные 400 миллионов рублей «крутились» неизвестно где. Никаких претензий, понятно, не предъявлялось.
Где они сейчас, эти прекрасные таджикские ковры, купленные вместо аппаратуры и техники? Надеюсь, не покрывают полы многочисленных квартир и дач генералов ФАПСИ.
В коттедже Старовойтова под Наро-Фоминском, «убивающем» своей роскошью, они явно пришлись бы ко двору.
Без очков не слышу
По законам жанра после разгромных проверок и ревизий, доказавших, насколько масштабно ФАПСИ транжирит бюджетные средства, г-н Старовойтов должен был бы немедленно уйти в отставку. В старые времена офицеры в таких ситуациях пускали себе пулю в лоб. Старовойтов, правда, не офицер. Он — генерал.
Ничего подобного. Вместо этого глава ФАПСИ пишет президенту письмо «о результатах проверки Счетной палаты» (№ 1156-С).
Документ этот можно выставлять в музее, как пример гениального мухляжа. Все особо неприятные моменты (молокозавод, ковры, машины и десятки других случаев беспардонного расточительства) Александр Владимирович оставляет за кадром. Объясняет он лишь «использование телефонов АТС-1 и АТС-2 без согласования с администрацией президента» и «отдельные случаи нецелевого использования выделенных средств на капстроительство».
И клянется сообщить «о безусловном выполнении плана мероприятий в полном объеме до 31 декабря 1995 года».
Артист, да и только.
Год спустя, когда аппетиты «отцов-командиров» существенно возросли, а внимание проверяющих усилилось, Старовойтов продолжал оставаться верен своим принципам.
«Сообщаем, что акт встречной проверки вкладчиков АКБ „РАТО-банк“ руководством Федерального агентства не рассматривался, как документ, не имеющий отношения к проверке КРУ», — заявляет в официальном документе начальник Юридической службы ФАПСИ Асеев.
Конечно, не рассматривался. Закачать в банк без малого 30 миллиардов, выплатить их «под проценты» сыну Старовойтова и начальнику ХОЗУ, да так, чтобы банк лопнул, а потом ещё и рассматривать — дураков нет.
Как тут не вспомнить скандальную историю образца 93-го года. Тогда для охраны будущего зека Дмитрия Якубовского руководство ФАПСИ создало специальное подразделение, предоставило ему служебную дачу в Горках-10 и вообще холило и лелеяло «генерала Диму» как родного. Когда же Якубовский был арестован, а охранявшие его фапсишники задержаны, то на запрос петербургской прокуратуры из агентства сообщили: указанные лица у нас больше не работают. На самом деле их просто уволили задним числом.
(Кстати, именно приказом Старовойтова Якубовскому было присвоено полковничье звание. Он же писал представление на генерала. К счастью, безуспешно.)
Тактика «заднего числа» успешно пригодилась в деле Монастырецкого. Официальные представители ФАПСИ утверждают, что на момент возбуждения дела генерал уже не являлся сотрудником агентства. Якобы в ноябре 95-го он подал рапорт на увольнение.
Рапорт рапортом, однако любой желающий легко может обратиться к кадрам ФАПСИ (если сможет, разумеется) и узнать: приказ об увольнении Монастырецкого был подписан только 5 апреля 96-го. То есть через два дня после возбуждения уголовного дела. Из списков же воинской части генерала и вовсе вычеркнули в июне.
«Увольнение» не помешало Монастырецкому ежемесячно получать от ФАПСИ весьма солидные премии «за успешную работу». От семи до восемнадцати миллионов за раз. Делалось это, очевидно, по инерции — за 1995 год, например, помимо зарплаты и всего остального, выплатили в общей сложности 47 миллионов «премиальных». Неплохая прибавка к пенсии.
Вижу цель!
«По мнению Монастырецкого, цель возбужденного ФСБ дела — Александр Старовойтов». Такие слова произнесли адвокаты генерала в недавнем интервью «Независимой газете».
Что ж, этот тезис вполне имеет право на жизнь. И коли кое-кому не суждено очутиться в одной камере с бывшим финансистом ФАПСИ, то по крайней мере добиться отставки этого человека — святое дело.
Я отлично понимаю, что после выхода данной статьи отдельные граждане начнут упрекать меня в ненависти к ФАПСИ и любви к ФСБ. Пусть себе.
Переносить упреки к потерявшим всякий стыд генералам на простых сотрудников агентства, за гроши выполняющих столь нужную для страны работу, по меньшей мере абсурдно. Не они ли страдают от всего творящегося куда больше других?
Это они мыкаются без жилья, пока генералы щедро раздают шикарные квартиры друг другу. (Этажом выше квартиры Монастырецкого, той, что стоит 1 миллион 300 тысяч долларов, сверкают новой элитной мебелью бескрайние апартаменты — две соединенные квартиры. Догадываетесь, для кого они были куплены?)
Это они считают каждую копейку, когда их руководители швыряются миллиардами и летают смотреть котиков.
Это они «обеспечивают в своей деятельности сохранность государственной и иной специально охраняемой законом тайны» (ст. 10, п. «О» Закона «О федеральных органах правительственной связи и информации»), пока сын их шефа и начальник ФЭУ часами беседуют с офицерами французских спецслужб.
(Отношения западных разведок и Монастырецкого требуют ещё отдельного расследования. Известно, например, что документы на управляющего офшорной фирмой «Бельвелдер Файненс» оформлял на него некий иностранный гражданин, высланный из СССР за шпионаж.
Незадолго же до ареста — знаю это наверняка, из источников в российских спецслужбах — Монастырецкий был взят в активную разработку немецким разведывательным ведомством БНД. И если бы не скорый арест, быть может, противник получил бы для себя много интересных сведений.
По крайней мере, в феврале 96-го Монастырецкий попытался сбежать в Германию по одному из своих многочисленных загранпаспортов (пять штук он сдал до этого), хотя и был официально предупрежден о том, что не имеет права покидать страну. К счастью, генерала вовремя остановили в Шереметьево-2.
Наводит на серьезнейшие размышления и ещё одна деталь: не так давно Главная военная прокуратура возбудила уголовное дело по статье 75 УК — разглашение государственной тайны. Речь идет о должностных лицах агентства.)
Так кто же ненавидит сотрудников ФАПСИ: автор этих строк или генеральный директор генерал Старовойтов?
Ответ очевиден.
* * *
Генерал Старовойтов, как и все сановные чиновники, очень любит апеллировать к закону. Мы-де живем по закону. Работаем в «рамках».
Что ж, будем бить врага его оружием — откроем закон «О федеральных органах правительственной связи и информации».
Статья 12, пункт 2:
«На службу в федеральные органы правительственной связи и информации принимаются граждане РФ, способные по своим ЛИЧНЫМ, МОРАЛЬНЫМ, ДЕЛОВЫМ И ПРОФЕССИОНАЛЬНЫМ качествам (…) выполнять задачи, поставленные перед этими органами». (Выделено мною. — А.Х.)
По-моему, совершенно очевидно: по своим «личным, моральным, деловым и профессиональным» качествам Старовойтов не имеет права работать в ФАПСИ. А уж тем более — возглавлять эту мощную, действенную спецслужбу.
С законом трудно спорить.
* * *
Александр Владимирович, как можно скорее напишите рапорт. (Пока ещё не поздно.) Не ради интересов дела (смешно бы было). Ради самого себя.
Конечно, я понимаю — нелегко расстаться с 600-м «мерседесом», лежбищем котиков и домашним молоком. После заоблачных вершин упасть на грешную землю.
Но уверяю вас, г-н Старовойтов: это ещё не самый плохой вариант. Если не верите, спросите у своего куратора, вице-премьера правительства Куликова.
«Матросская Тишина», которую почтил своим присутствием ваш друг и соратник гражданин Монастырецкий, находится, кажется, в его подчинении?
В день выхода моего материала ФАПСИ превратилось в растревоженный улей. Не только центральный аппарат (словно в добрые самиздатовские времена статью множили, ксерили, рассылали по регионам) — центры правительственной связи, слава богу, есть в каждой области.
Власть Старовойтова зиждилась на страхе. Это была мини-диктатура, когда за одно лишь неуважительное слово, за подобие вольнодумства людей безжалостно изгоняли из системы.
(Вспоминаю беспрецедентный по абсурдности случай: накануне юбилея ФАПСИ один из сотрудников агентства в соавторстве с профессором Академии ФСБ написал книжку «Радиошпионаж» — историю радиоразведки, где не было ни одного упоминания о Старовойтове. Гендиректор пришел в ярость и потребовал от военной прокуратуры возбудить уголовное дело: якобы авторы разглашают государственные секреты. И хотя ещё до выхода книжка была отрецензирована ФСБ и СВР, из продажи её изъяли, тираж опечатали, а сотрудника ФАПСИ понизили в должности. А все из-за старовойтовской мании величия.)
И вдруг империя эта начала рассыпаться, давать сбои. О каком страхе может идти речь, когда твой позор становится достоянием подчиненных…
Через пару недель мне позвонил один из руководителей московского правительства.
— Прошу тебя: встреться со Старовойтовым. Он готов с тобой объясниться.
Не без волнения входил я в штаб-квартиру ФАПСИ в Большом Кисельном. Такие же чувства испытывают, наверное, живодеры, приглашенные в зоопарк.
— Все это провокация! — Старовойтов смотрел мне прямо в глаза, не мигая. В этот момент был он похож на одного из героев картины Рембрандта «Возвращение блудного сына» — мудрый, всепрощающий старик, который открывает свои объятия для заблудшего мальчика. — Ерунда. С Ковалевым у нас нет никакой вражды, наоборот: мы — друзья. Хочешь, я прямо сейчас позвоню ему и он тебе подтвердит, что ко мне нет ни одной претензии?
— Мне нет никакого дела до ваших отношений с Ковалевым. — Я старался подавить усмешку. Всего три дня назад мы встречались с Ковалевым и он не скрывал своего удовольствия от статьи.
— Нет, хочешь я позвоню? — Старовойтов не успокаивался.
— Как угодно.
Гендиректор встал, прошелся по комнате отдыха.
— А вообще я тебе скажу, ты многого о Ковалеве не знаешь. Ты в курсе, например, что у него — сеть бензоколонок?
(«Вот негодяй! — Когда я передал „бензиновому королю“ слова Старовойтова, он пришел в негодование. — Ладно бы он только вам об этих колонках сказал. Так нет: ещё и премьеру, и главе администрации — кому только можно».)
— Вижу, не в курсе… А ведь мы могли бы тебе такие материалы давать… Твои друзья позавидуют! — Он кивнул в сторону окна, и хотя серого лубянского комплекса из его кабинета не видно, намек был более чем прозрачен…
Мы говорили со Старовойтовым долго — часа четыре, и когда я вышел от него, приемная была забита удивленными генералами. Никогда раньше гендиректор не проводил столько времени с какими-то там писаками.
Наверное, я поверил бы его словам — словам седого, умного человека с генеральскими погонами. Точнее, я почти поверил — ведь в хорошее всегда хочется верить больше, чем в плохое, — если бы не две мелочи. Те мелочи, на которых и проваливаются обычно наши разведчики за рубежом: когда, например, застегивают ширинку, уже выйдя из туалетной кабинки. Или когда начинают по-красноармейски, словно самокрутку, разминать в пальцах дорогую сигарету.
Об одной такой «мелочи» — «дружбе Старовойтова с Ковалевым» — вы уже знаете. О другой — узнаете сейчас, ибо вскоре после незабываемой встречи с гендиректором ФАПСИ я написал следующий материал. Он назывался: