Экопоселения

В переводе с латинского, откуда взято это слово, «эко» обозначает «дом». Таким образом, модные нынче «экопоселения» оказываются соответствующими понятию «поселения из домов» или чему-то подобному. Оригинальности в таком смысловом построении оказывается немного, но и в его реальном аналоге ее ненамного больше. Собираются энтузиасты идеи «усталости от городов», бросают бессмысленную работу и уезжают на природу, чтобы построить там свои «экодома» и столь же бессмысленно растить капусту и прочий хрен. Ценность подобных эскапад нулевая, т. к. на одного такого иммигранта в «экопоселения» приходится сотня — другая сбегающих от «идиотизма деревенской жизни», как говаривал Владимир Ильич, в город. «В идиотизм городской жизни», как добавлю я.

Попытки перейти к некоему «экологическому образу жизни» путем отказа от современных удобств, на мой взгляд, не несут в себе большого смысла. «Экопоселенцам» придется одеваться — обуваться, в лаптях и в шкурах они ведь ходить не будут, до такой степени их «возврат к природным истокам», как я понимаю, не простирается. Все, что могут небольшие «экопоселения», это снабжать себя едой и торговать с ненавистными для них городами, продавая туда избытки пищи. На вырученные деньги эти энтузиасты будут покупать одежду, обувь, предметы быта и т. п., т. е. не выйдут из системы потребления продукции современных промышленных производств. Они перестанут быть производителями, но останутся потребителями. При этом, даже если они откажутся от покупки таких предметов, которые наносят непосредственный урон здоровью при пользовании ими или при их разложении после достижения стадии негодности, перейдя на одежду, обувь и прочее из так называемых «экологически безвредных» материалов, они в любом случае будут косвенно участвовать в нанесении ущерба столь горячо любимой ими Экологии. Потому что у современного общества практически не имеется экологически чистых технологий. Любое современное производство, даже производящее экологически чистую и никак не вредящую природе продукцию, использует в своих технологических процессах какие-либо вредные вещества и технологии. И если оно не наносит экологического ущерба прямым образом, то наносит его косвенным. Зачастую это правило верно на двести процентов, т. к. в погоне за модной сейчас внешней «экологичностью» своей продукции производители идут на «остающееся за кадром», неизвестное для потребителя, увеличение вредящей нагрузки на природу. Для примера возьмем движение за отказ от ношения изделий из естественного меха, которое мотивировалось тем, что убийство пушных зверьков вредит экологии лесов, да и вообще негуманно и жестоко. Добрые тетеньки с энтузиазмом перешли на искусственные меха, производство которых нанесло тем же лесам, вкупе с милыми пушными зверьками, вред гораздо больший, чем охота, с которой так яростно боролись. Естественное изъятие части популяции пушных зверей явно было меньшим злом, чем то, которое нанесли и наносят химические производства искусственных мехов. Возможно, пример и не самый отчетливый, но он показывает, как благие намерения борцов за экологию ведут лишь к увеличению тяжести бремени на природу.

Люди, как обычно, пытаются следовать по самому легкому пути, не задумываясь, куда он их ведет. А Рынок, этот всемирный холуй, всегда готов им услужить, однако его услуги подобны выполнению желаний «обезьяньей лапкой» из рассказа Лавкрафта.

Мой вывод таков — мы не можем снизить нагрузку на природу, следуя рецептам современных энтузиастов зеленых движений. Получая видимый результат, мы с ним вместе получаем в качестве противовеса практически обязательное невидимое ухудшение. Все совершенно не так просто, как это обычно представляется, и для получения действительно серьезного экологического оздоровления недостаточно попыток перестройки современной действительности по рецептам различных энтузиастов от экологии. Необходима коренная, принципиальная перестройка всей промышленности, ее реорганизация на новых началах. Более того, необходима реорганизация всей жизни общества, изменение всех его принципов, необходимо создание нового общества.

«Экопоселенческие движения» показывают, что в обществе назревает понимание необходимости перемен, необходимости поиска выхода из тупика, в который его завели идеи потребительства. Однако пока еще в таких движениях не столь уж много смысла.

Попытки создавать сельскохозяйственные коммуны имеют давнюю историю, наиболее удачны они были в Израиле, однако и там они не смогли стать основной единицей общества и сколько-нибудь значительно влиять на выбор его курса.

Одной из причин этого является, на мой взгляд, ориентирование таких коммун на самый нижний сектор «производственной пирамиды», на производство наиболее элементарных ресурсов. В современном мире еда, можно сказать, ресурсом не является — что бы ни говорили неомальтузианцы об угрозе мирового голода, однако еда доступна практически всем почти везде. Поэтому те общества, что не поднимаются выше производства сельскохозяйственной продукции, не могут иметь большого значения в современном мире.

Предлагаемые нами технобиосферные поселения (ТБС-поселения), в отличие от концепции «экопоселений», ориентированы не на простое обеспечение самих себя пищей, а на полную автономность от прочего мира. Такая автономность предполагает со временем полное развитие комплекса всех необходимых производств (причем в экологически безвредном варианте).

Но начинать придется примерно с того же, что и современные «экопоселения», однако ТБС-поселения даже в их простейшем, начальном варианте несут в себе гораздо больший смысл — с самого начала они предполагают независимость от внешнего мира с его изменчивыми климатическими условиями. ТБС-поселения — это создание территорий «вечного лета».

Мне могут возразить, что «экопоселения» более «естественны», что они используют имеющуюся природную нишу и не претендуют на большее. Однако, как я уже говорил выше, в любом случае не представляется возможным полное исключение людей таких поселений из мировых торгово-промышленных взаимоотношений. А без этого зануляется вся «экологичность» подобного эксперимента.

Еще одна иллюзия, распространенная среди энтузиастов экологических движений, — это ничем не обоснованное представление о незыблемости существующих природных условий. Условия на планете полагаются ими как нечто изначально статичное, любые изменения природных параметров воспринимаются как несомненные последствия воздействия «антропогенного фактора».

Обывательское сознание превращает нашу планету в некое подобие большой уютной квартиры, отделенной от Космоса (который в сознании обывателя есть как раз ни больше ни меньше, как Хаос) хрустальной броней небес. Теперешние благоприятные для существования жизни на Земле условия представляются как данность, как неотъемлемое свойство нашей планеты. Все это совершенно неверно.

Условия на Земле менялись постоянно, причем изменения эти нередко носили катастрофический характер. А раз так постоянно было раньше, то этого же следует ожидать и в будущем. Поэтому дело сохранения природы в ее теперешнем виде — задача в принципе неосуществимая. Условия на нашей планеты постоянно меняются, и человек здесь вовсе ни при чем (менялись они и до него, будут меняться и после него, если у людей хватит ума благополучно вымереть), там, где шумели леса, через пару тысячелетий будут пустыни, а на место этих жарких пустынь со временем придут ледники. Люди до сих пор не имеют достаточных представлений о процессах, формирующих условия на нашей планете. Во многом — из-за того, что мы имеем недостаточное количество информации о других планетах и, отсюда, — мало «сравнительного материала».

Поэтому попытки сохранять природу Земли в ее теперешнем состоянии, полагая именно его «естественным», — дело весьма неблагодарное. А если, к тому же, принимать во внимание постоянно висящую над планетой угрозу катастрофического воздействия из космоса вроде того, которое уничтожило динозавров, то идея «сохранения природы» в том виде, как она понимается теперешними «борцами за экологию», оказывается просто бессмысленна. Это примерно то же, что пытаться огораживать веточками и щепками песочный замок, который построен на дне ложа будущего водохранилища перед его затоплением.

Человек — это не просто одно из животных, это уже природная сила, как и все прочие, и он имеет право на изменение своего дома — своей планеты. Он не нуждается в «регулирующем воздействии природы», как это обычно считается, он вполне в состоянии сам регулировать свою деятельность. Пока, к сожалению, эта способность человека как вида остается лишь потенциальной.

Необходим переход к новому обществу, чтобы человек смог научиться пользоваться этой способностью и тогда он сможет формировать природные условия на Земле и преобразовывать другие планеты. Сейчас с сарказмом вспоминают о многих проектах начала века, называя их «неэкологичными», «вредными», ненужными. Что ж, многие и впрямь были таковы, но отнюдь не все. Теперь же, помешавшись на идеях сохранения некоего призрачного, никогда в принципе не существовавшего в природе, природного равновесия, люди бросаются в другую крайность — в крайность робости перед природой, в возведение ее в ранг божественного идеала. Однако нет ничего более изменчивого и приспособляемого, чем природа, и попытки сохранять ее в некоем стабильном состоянии — это просто другой способ ее убийства.

Стало модным представлять человека исконным врагом Природы (называя ее этак вот напыщенно — Природой с большой буквы) и призывать людей к смирению перед этой «большебуквенной» Природой, к подчинению ей.

Я призываю к отказу от крайностей. Люди — это часть природы, и она станет беднее, если человечество уйдет, не реализовав свой потенциал. Человек и природа не враги, между ними не должно быть соперничества и «борьбы за старшинство». Человек не царь природы, но он и не ее раб. Потенциально человек и природа — равные партнеры.

В качестве итога этих своих мыслей скажу, что современные экологические движения представляются несущими больше вреда, чем пользы, а «экопоселения» в их теперешнем понимании — шаг вовсе не вперед, как его представляют, а назад. Никакого решения стоящих перед человечеством проблем они не дают, это всего лишь путь в очередной тупик.