А У НАС ОПЯТЬ УКАЗ… Станислав Говорухин

А У НАС ОПЯТЬ УКАЗ… Станислав Говорухин

Россию выстегали еще одним новым указом.

В республике Ичкерия радость и слезы. Одни плачут. Это — русские. Их отдали в рабство. Теперь уже как бы официально, на законных основаниях.

Другие смеются. Кричат: “Аллах акбар! Победа!” Режут баранов, всюду дымки от шашлычных костров…

Радость не по поводу вывода войск. Две измотанных, истерзанных бригады — тьфу! Радость по другому поводу. В руки сепаратистов переходят аэропорты.

А это значит, что Чечня стала действительно независимым государством.

Завтра же будет налажен воздушный мост, по которому поплывут в Чечню оружие, боеприпасы, деньги, наркотики; прилетят иностранные советники с инструкциями — что делать дальше!

Впрочем, дальнейшее — дело техники. Главное выполнено. Захвачен важнейший плацдарм. И теперь, чуть опережая события, но с уверенностью можно воскликнуть: “Аллах акбар! Кавказ свободен! Свободен от гяуров, от русских собак, от неверных”.

Чечня же будет готовиться к свободным демократическим выборам. Народ Ичкерии выразит свою волю единогласно — результат можно предвидеть. А кто будет против?

300-350 тысяч русских, оставив могилы дедов и прадедов, бежали из Чечни. Чеченскую пророссийски настроенную оппозицию благодаря “миротворческой” деятельности генерала Лебедя вырезали сразу после хасавюртовских соглашений; оставшиеся в живых в страхе замолкли. Русских рабов погонят на избирательные участки прикладами автоматов. Наши “свободные” средства информации комментируют ситуацию по иному: “после того, как уйдут войска, народ Ичкерии будет голосовать не под дулами автоматов”.

По-моему, наши журналисты и комментаторы свободны только от совести да от элементарного чувства сострадания.

А теперь подобьем бабки.

Южной границей России в Европейской части стали Ставрополье и Краснодарский край. Все, что южнее — зоны влияния, не более. И то временно.

За границей, никем не охраняемой, ничем не прикрытой, стоит сильная, закаленная в боях, прекрасно вооруженная армия. К тому же агрессивная по отношению к северному соседу. Оружие должно стрелять, а солдат должен воевать. Подтверждения этой старой истины долго ждать не придется.

Не заждемся мы и нового “подарка от Лебедя” (так я теперь это называю) — чего-нибудь подобного взрыву в Каспийске.

Чечня и прежде была самым криминальным регионом в России. Число лиц на квадратный метр площади, совершивших уголовные деяния (тяжкие в том числе), не идет ни в какое сравнение с другими уголовными скоплениями на просторах страны. Теперь этот криминальный очаг легализован. Теперь он в законе. Метастазы от него пронижут всю страну, к гадалке не надо ходить. И это будет “покруче” фальшивых чеченских авизо…

Сюда, в криминальную дыру, будут уходить и проваливаться в тартарары (как уже уходили и исчезали бесследно) огромные финансовые потоки из бюджета — якобы на восстановление Чечни.

Не изменится только положение русско-язычного населения. Оно и сейчас на положении рабов, хуже не будет. Любой чеченец может войти в русский дом и взять что угодно. Впрочем, и брать уже нечего. Автомобили, например, отобрали давно. У всех. Можно изнасиловать русскую девушку. Наказания не последует. За что наказывать? Это же не люди, это русские собаки. Изредка слышишь по телевизору: “вырезали русскую семью”. Но по телевизору об этом говорить не любят. Я листаю журнал коменданта города Грозного: убит, изнасилована, пропала без вести, ограблен, найден обезображенный труп… Все это случилось уже после того, как Лебедь “остановил” кровопролитие.

Хуже им не будет. Единственное изменение их положения может заключаться в том, что скоро русских будут использовать в качестве залогового материала в страшных торгах с Россией.

Картина недалекого будущего видна так ясно, так отчетливо, что возникает вопрос: а другие разве не видят, не понимают, чем все закончится? В том-то и беда — все видят и все понимают. Все здравомыслящие люди. (“Демшизу” в расчет не берем, на то она и шиза — больная испорченная порода.) Остальные все понимают. И те, кто проводит эту страшную политику (действуют они осознанно), и те, кто слабым своим голосом пытается остановить безумие, пытается докричаться до царя.

Но царь не слышит. Трагедию народа можно услышать только сердцем. А сердце у царя больное. Может, ему вместе с шунтами поставили какой-то датчик, чтобы не реагировал на чужую боль? Чтобы не ранить сердце. Впрочем, оно и раньше не очень откликалось на страдания народа.

P. S. Только что услышал по телевизору: оказывается, я принадлежу к “партии войны”. Мол, сын мой потерял ногу в Чечне и поэтому я за то, чтобы наказать чеченцев…

В 93-м году в книге “Великая криминальная революция” я писал то, в чем только сегодня признались военачальники: армия, при таком к ней отношении, небоеспособна, она не в состоянии воевать. Через полтора года грянула война. Каким будет финал, я понимал еще тогда.

Будучи председателем чеченской комиссии, и после этого, я настаивал на одном: дешевле и эффективнее, чем воевать, было бы потратить все силы и все средства на то, чтобы вывезти русское население из Чечни и обустроить его; надо вооружать казаков, не давить их инициативу, а создать из них приграничные отряды и вернуться к старому испробованному веками способу охраны границы; нужно оградить Чечню забором, чтобы не дать расползтись метастазам; нужно закрыть воздушное пространство…

Люди, потратившие десятки триллионов на войну и пролившие столько крови, отвечали мне: а вы знаете, сколько стоит километр оборудованной границы?

Знаю. Знаю, что дорого. Но и саркофаг над ядерным реактором стоил дорого.

Чечня сегодня — это ядерный реактор. Начался процесс распада. Распада России.

Остановить этот распад можно только таким способом.